Балбеска в Космосе, или как приручить Тигра?

Пройдя по улочке с развеселыми неоновыми подсветками, почти ни с кем не столкнувшись, и это в той толчее, что сновала вокруг. Я даже не удивилась ...ну почти, ибо надо видеть кэпа, чтоб не сомневаться — он не из тех людей, кому можно безнаказанно оттоптать ноги. А я его хвостик, так вот на хвосты таким опасным волкам, каким выглядел Хокк, тоже наступать не рекомендуется.

Бар оказался в конце улицы, за толстой бронированной дверью, что в принципе тоже понятно. Если начнется облава, то внутри можно спокойно пересидеть и возможно даже скрыться через черный ход. По-крайней мере на Земле такие бары имели не один запасной выход.

Устроившись в самом дальнем от танцевального подиума уголке, Хокк сделал заказ на бутылку свежей воды и, пока я мучилась с открыванием бутылки, связался с кем-то из ребят по наручному гаджету. Что он говорил, я не разобрала.

Кэп побарабанил пальцами по столешнице какой-то мотивчик, затем фыркнул и отобрал у меня бутылку. Одним щелчком сбил крышечку, хлебнул воды и передал мне. Хм, что ж... брезговать не стала, и тоже утолила жажду, мысленно соглашаясь с аксиомой, что пить алкоголь вредно. Заиграла музыка, довольно необычная и громкая — струнный плач и вздохи удовольствия одновременно.

— Эта музыка... чья она? — произнесла и поняла, что он меня не слышит, ибо погрузился в свой внутренний мир.

— Я давно ее не слышал и как странно, что слышу ее в этом месте и сейчас.

Закрыв глаза, кэп замолчал, слушая и впитывая в себя звуки. Я протянула руку через стол и схватила его за кисть, с силой сжав ее. Он резко распахнул глаза и посмотрел на меня в упор, при этом взгляд его был таким пламенным, что тело оказалось, словно в огне, распалив в мгновение внизу живота просто дикое желание. Я с трудом сглотнула, но руку не убрала.

— У нас есть минут двадцать, — произнесли его губы, которые магнитом притягивали мой взгляд.

Эта музыка... она сносит все границы, все рамки. Не музыка, а стимулятор какой-то. Кивнула, ощущая странную вибрацию в грудной клетке.

— О, — смогла произнести только этот звук, как вдруг оказалась на его коленях, в его объятиях.

Горячее дыхание опалило чувствительное местечко за ушком, и его голос хрипло произнес.

— Мы сейчас с тобой поднимемся наверх, там есть комната для приватных встреч...

— Да? — голова идет кругом от сладостных прикосновений к груди.

— Да. Эта музыка... она действует на определенные участки мозга, — кэп шумно дышал, словно задыхался, а его руки и губы, казалось, были повсюду — обжигали, мяли, гладили, ласкали и... умоляли. — Я не могу остановиться. Я хочу тебя прямо сейчас.

Когда кэп начал раздевать меня на глазах у всех, невольно обратила внимание на остальных. Они тоже словно сошли с ума. Кто-то уже упал в жарких объятиях на пол, одежда летела в разные стороны, откуда-то раздавались страстные стоны и крики. Сквозь пелену желания до меня дошло, что вся эта ситуация не нормальная. Хокк зарычал и вдруг сбросил меня с колен на пол.

Затем схватил стул и понесся с ним куда-то за барную стойку. Музыка заглохла одновременно с раздавшимся грохотом. Кэп вернулся с ошалелым взглядом и взъерошенными волосами. Бурное дыхание смешивалось с яростным взором, которым он нашел все еще лежащую меня на том месте, куда так агрессивно сбросили с колен.

— Ну и что это было? — подняла в недоумении бровь.

— А что это на тебе? — ответил он вопросом на вопрос.

Опустила взгляд и хмыкнула. Черный корсет приподнял грудь, бесстыдно выставив на обозрение практически до самых ее розовых вершин. Хокк подал мне руку и одним сильным движением поставил на ноги, чтобы тут же прижать к своему телу излишне крепко, почти до треска ребер. Я поморщилась, и охнула, когда мужчина вдруг ухватил затылок рукой и впился в мои губы болезненным, подчиняющим поцелуем, пронзая меня свирепым взглядом.

— Рожки, корсет... милая, ты решила сменить стиль? — прошептал в мои губы и отстранился.

И что это было, спрашивается? Хотя ему вряд ли нужен мой ответ, судя по тому, как он резво потащил меня на выход, где вдруг притормозил и зарычал какое-то ругательство. Я разобрала только одно слово, которое напугало меня до икоты "предательство". А затем грянула сирена, самая настоящая, которая заставляла впадать в панику и нестись куда глаза глядят, но не Хокка. Он подхватил меня за талию и рванул в противоположную сторону от общего потока выбегающих посетителей, периодически ловко маневрирую в толпе, повернул на лестницу, ведущую на второй этаж. Когда мы влетели в коридор, то последнее, что я успела заметить, были влетевшие на парящих эргонах стражей порядка в черной форме. Неужели они явились по наши души?!

Долго размышлять на тему облавы мне не дали, потащили по коридору, затем втолкнули в какую-то неприметную дверцу, и заставили карабкаться в какой— то узкий лаз, все время вверх и вверх...

Вскоре кэп вытащил меня на крышу и, не позволив даже немного отдышаться, замер у самого края, крепко удерживая мой локоть.

— Слушай внимательно, — низким, требовательным голосом быстро произнес он, подталкивая меня к темному провалу между крышами. — Ты сейчас прыгнешь, не бойся — не разобьешься, в этом квартале установлены антигравитационные ловушки на случай внезапных причуд пьяных посетителей. Затем побежишь, держась стены все время правой рукой, и, когда стена закончится, рванешь, что есть силы, через открытую площадку наискосок... дальше держись левее. Через пару кварталов тебя встретят, и ради всех святых для тебя богов, не вздумай случайно потеряться. Поняла?!

Я испуганно закивала, боясь, что как только прыгну, то уже никогда не увижу его, от страха видимо немного растерялась, и сипло, с дрожью в голосе спросила:

— А ты? Как же ты...

— За меня не волнуйся, кое-что улажу и появлюсь. Вылетаем сразу же, как только окажемся все на борту "СаЛиран". Со мной все будет в порядке, если прямо сейчас сделаешь это. Прыгай!

И он даже меня слегка подтолкнул, хотя нет... он меня взял на руки и сбросил с крыши. Ну, я тебе припомню, что заставил меня едва не поседеть раньше времени. Пролетела почти не вниз головой, ударилась грудью, словно о воздушную подушку, слегка подпрыгнула вверх и скатилась на брусчатку, больно рассадив бок и содрав ладони в кровь.

Сцепила зубы, поднялась и сорвалась с места в быстром беге, держась правой рукой за стену. Вой сирен давно уже стих, а глухая, беззвездная ночь воцарилась в округе, стоило только оказаться в неосвещенном квартале, и лишь озвученный ориентир для руки был тем маячком для той, которая вдруг будто ослепла и оглохла. Тишина давила на нервы, заставляя ускоряться, а сиплое дыхание, словно острым лезвием, пронзало легкие, вырываясь изо рта. Остановилась только тогда, когда стена закончилась.

Я наклонилась, схватившись руками за болевшую грудь, и попыталась отдышаться. Больно. Видимо, все же здорово ушиблась при падении. Слегка придя в себя, попыталась снова распрямиться, как резкая боль опоясала грудную клетку, сверкнула в ребрах и замкнулась на позвоночнике в области лопаток. Твою ж... похоже на смещение позвонков. Мне самой не вправить... Только не сейчас, как же больно!

С силой сжав руки в кулаки, едва не зашипела, так как ногти впились в окровавленные ладони. Тьфу... забыла. Прислонилась к холодной стене, отдышалась и решилась выглянуть из-за угла, чтобы понять, где я и куда бежать. Открытая площадка оказалась двором чьего-то жилища, с источником воды посередине, витыми железными скамьями и... Мать твою! Да там же цепные псы-мутанты бродят, как еще меня не учуяли. Неужели Хокк таким образом решил от меня избавиться? Сбросил с крыши, отправил на расправу самым опасным сторожевым псам... что я ему плохого сделала?!

Придерживая ребра, которые все больше ныли, прижалась к стене, обдумывая, как поступить. Одежда меня не защитит, если вдруг хотя бы одна из них на меня кинется. Руки, плечи голые, корсет из тонкой кожи, лопнет от первого же ухвата клыками, как, впрочем, и узкие брючки тоже не выручат. Осторожно, стараясь не привлекать внимание, снова чуть выглянула и проследила взглядом за тем направлением, в котором я должна была пробежать, как потребовал Хокк. Наискосок и левее... да, там темный проем, похоже на следующий узкий переулок, и только теперь заметила, что охранники-то на цепи, натянутой по обе стороны двора. Значит, в принципе я бы смогла, если быстро, пробежать между ними. Знать бы еще на каком расстоянии между собой натянуты эти цепи...

Так, соберись, Лира! В конце концов, это не самое еще сумасбродное, что ты в своей жизни вытворяла. Подумаешь, собачки погавкают... Сцепила зубы покрепче, чтоб не выть от боли в спине и ребрах, вдох-выдох.... цель вижу... иду на таран!!! А-а-а-а-а!!!!

Пронеслась стрелой, ну может и не стрелой, а ковыляющей, словно пьяной походкой, пытающейся идти быстро... И они меня заметили, явно! Свирепое рычание с обеих сторон, только слюни в разные стороны летят, монстры-псы рвутся из ошейников, цепи гремят, а я с криком "Банзай!" прусь между ними, практически у самых их морд с огромными клыками, бешеными глазами и яростным лаем.

Как нырнула в проулок, я бы уже не вспомнила, ибо просто стекла вниз по стенке, упираясь спиной в нее же. Ужас, у меня даже звездочки в глазах сверкать начали. Дикая боль вдоль позвоночника и я едва не рычу, размазывая слезы по лицу, вцепившись в мякоть ладони зубами... Как долго я так сидела, не знаю, но в себя пришла от резкого рывка за подмышки вверх, что-то щелкнуло несколько раз в спине, и услышала такой знакомый голос, который смог бы меня вернуть с того света:

— Куколка, ну нельзя тебя вообще оставить без присмотра. Иди ко мне.

Аким, а это неожиданно оказался именно он, подхватил меня на руки, прижал к себе, и вдруг совершенно игнорируя все возможные установки, которые могли бы быть ему внедрены в мозг кэпом, впился в мои дрожащие губы бешеным поцелуем. Нагло, напористо, почти яростно втиснул свой язык, варварски прошелся им по моему небу, зубам, втянул верхнюю губу, облизнул нижнюю...

Как его было остановить? Никак. Мужик словно дорвался до источника жизни, и даже мои попытки оттолкнуть его плечи от себя, попытки выскользнуть из его объятий, не замечал. Или не хотел замечать. Когда уже явно мне стало не хватать воздуха, и голова пошла кругом, Аким оставил в покое мои припухшие губы, и уверенно двинулся в сторону выхода из темного проулка. Я с трудом перевела дух. Не ожидала от него такого напора, да еще и такой ярости... И даже страшно представить, как отреагирует Хокк, если вдруг увидит меня с опухшими губами на руках у другого мужчины.

— Аким, отпусти меня... Я сама пойду, — осипшим голосом обратилась к молчавшему, но не сбавившему скорость шага другу, бывшему другу.

— Не сейчас. Помолчи.

Вот так взял и заткнул мне рот. Это как вообще понимать?! Я снова предприняла попытку вырваться из его рук, но Аким только шикнул в ответ, и свернул в еще один темный, неосвещенный проулок.

— Аким! — стукнула его по плечу ладошкой. — Я сказала — немедленно опусти меня на ноги!

В темноте я не видела выражения его лица, и потому для меня снова оказалось неожиданным то, как резко я оказалась на широком плече, головой вниз... а потом мужчина сменил шаг бегом.

— Ты-ты-ты... к-к-ку-куда... та-та-щишшшь??? — говорить в таком положении, да еще с риском для языка, было страшно неудобно.

И в ответ абсолютное молчание, затем вдруг что-то острое впивается в мою мягкую пятую точку, и я мгновенно отрубаюсь. Твою ж...!!!

* * *

Приходила в себя под мерный рокот двигателя... и звук такой знакомый-знакомый. Открываю глаза и замираю от того, что вижу перед собой. А вернее, в чем я себя обнаруживаю? Хотела было подняться, дернулась, и едва не закричала от боли, когда что-то впилось в плечи, руки, талию...

— Осторожно! — мужской голос рыкнул рядом. — Убьешься же... шальная.

— А-аким?! — ошарашено, не веря своим глазам, уставилась на того, кого меньше всего ожидала бы увидеть рядом с собой. — А что случилось?

Перевела взгляд на переднюю панель-окно кара, транслирующее черноту ночи, а бортпанель мигала своими датчиками, сообщая, что кар движется на ручном управлении с приличной скоростью.

— А куда мы несемся, а? — потрясла головой, пытаясь прийти в себя, сдула челку, упавшую мне на лицо и поняла, что все мое тело словно спеленато широкими ремнями. — Твою ж... а это еще зачем?!

Аким только бросил в мою сторону хмурый взгляд, поджал губы и не ответил. Судя по напряженной спине, и тому, как сильно стиснул он пальцами руль, что-то объяснять мне сейчас у него желания не было. Конечно же, я знала и раньше за ним такую странность в поведении, что если уж он что-то вобьет себе в голову, то ничем уже не переубедишь. Так что едва прояснился туман в голове, до меня дошло, что...

— Ты меня что ли похитил? — фыркнула, стараясь не рассмеяться, пусть даже смеяться совершенно не хотелось. Наверное, нервное. — Зачем?! — и все же не сдержалась — хихикнула.

— Смешно ей, — угрюмо выдавил из себя Аким, не отрываясь от передней панели, напряженно следя за изменяющимся ландшафтом в виде пересеченных неровных линий на черном мини-экране. — Тебя, глупую, спасаю, между прочим. А ей смешно!

— Хм, от кого? — выдохнула, закрывая глаза. — И может уже... того...

— Чего того? — буркнул он недовольно.

— Освободи меня, вот чего!

— Нет, — глухой, почти холодный ответ.

Я открыла глаза и возмущено посмотрела на него.

— Что происходит, Аким? — теперь уже и я почувствовала странность в его поведении. — Ты... кхм... это из-за Хокка?

Он дернул в ответ плечами, сжал еще сильнее пальцами руль, затем вдруг ругнулся и остановил кар. Свет в салоне стал почти минимальным. Тяжело выдохнул и повернулся ко мне, что бы тут же провести рукой по моей щеке, скользнуть пальцами по шее и начать расстегивать на мне ремни. Я замерла, ожидая освобождения и объяснений, но видимо ошиблась немного. Аким не собирался освобождать мои руки, он только откинул в сторону те ремни, что прикрывали мою грудь. Посмотрела вниз и вздрогнула.

— Черт! А где мой корсет?! — в слабом неоновом свете обнаженная грудь смотрелась несколько ... странно. Словно смотришь на грудную клетку умершего. Бр-р-р...

— Он порвался. Извини, — тихо ответил на мой ошарашенный вопрос и провел шершавой ладонью от одной вершины к другой, чтобы тут же сжать ту, что попалась под руку и наклониться к другой.

— Аким!! Ты что делаешь?! А ну, свалил с меня! — взвизгнула, когда ощутила как горячий, влажный рот мужчины втянул в себя нежный сосок.

Мужчина, которого я всегда считала только другом, поднял голову и зло посмотрел в мои удивленные глаза.

— Куколка, не зли меня. И лучше сразу усвой одну вещь. Я берег тебя так, как берегут дорогое сердцу чудо. Все ждал, когда ты заметишь во мне мужчину... дождался, что б... — затем выругался, причем довольно цветисто, и умолк, сердито буравя меня взглядом. — Если бы ты только дала понять, что столько времени уже смотришь на кэпа, как я хотел, чтобы ты смотрела на меня, то никакого пари не было бы. Ты в ту же ночь оказалась бы в моем номере, на моей постели... а сейчас уже была бы моей женой.