| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Банши появилась из воздуха за правым плечом Сирила и молча кивнула. Да, мальчику сильно повезло, еще и в том, что Керидд так молчалива. Эти существа бывают иной раз такими шумными и многоречивыми, что никакие нервы не выдержат.
— Профессор, а вы когда планируете вернуться? — спросил Сирил.
— Не знаю пока. Вряд ли поездка в поместье Лаваля займет у меня больше пары дней. Ну, если там не будет неприятных неожиданностей.
— А ведь могут быть... — протянул он. — Может быть, вам не стоит ехать одной?
— Ты считаешь? Вряд ли Яначек там появится: он знает, что Лаваль был арестован, и понимает, что мимо его поместья мы не пройдем. Он слишком осторожен, чтобы так просто туда сунуться.
— Ну, ведь кроме самого Яначека и Лаваля, в заговоре участвовали и другие люди. Профессор, давайте мы с вами поедем, а? Вот, правда, у меня плохое предчувствие! — воскликнул Джалед.
Плохое предчувствие, хм. Вообще такими вещами пренебрегать не следует никому, тем более магу. Интуиция, предчувствие, предощущение — все это сигналы мозга, отмечающего какое-то несоответствие, излишнее натяжение нитей реальности. Но если там меня ждут неприятности, то тем более нечего таскать с собой студентов. Хватить и того, что я чуть не втравила в неприятности Марджори. Как бы мы выкручивались, если бы оставленное Яначеком проклятие пало на нее и меня? Кто бы и в каком виде нас нашел?
Равашаль из Лютеции сейчас не уедет, Морнэмир вернулся в Дубраву и возится с сыном. Брихсдорн отличный сыщик, но довольно слабый маг. Взять с собой десяток из бригады серебряного орла? Если там есть магические ловушки, они мне не помогут; если нет — зачем мне тащить с собой столько народу? Загляну-ка я в Академию, может, кто-то из коллег-преподавателей составит мне компанию...
— Нет, — я покачала головой. — У вас есть свое задание. Одна я не поеду, не беспокойтесь. И вот еще что... Покажите-ка оригинал дневника Хранителю Либеру. Возможно, он заинтересуется, а может быть, и поможет чем-нибудь.
— Да он с нами разговаривать не станет! — Джалед даже чуть отодвинулся от стола, положив в блюдце последний орех.
Все студенты, от первого до десятого курса, панически боятся Хранителя. Не знаю, чем он их так пугает. Но факт остается фактом: любой студент скорее придет ко мне на экзамен, не выучив ни одного боевого заклинания, чем рискнет принести в библиотеку испорченную книгу, или сдать ее невовремя. Будет время — поучусь у Либера, как он это делает.
— Станет. Я ему записку напишу.
Вытянув лист из стопки хорошей бумаги, я минуту подумала и написала:
"Уважаемый Либер! Очень прошу Вас уделить минуту внимания моим студентам Сирилу Уорнбеку и Джаледу ас-Сирхани, которым я доверяю целиком и полностью. У них на руках документ, который мне необходимо получить в расшифрованном виде как можно скорее. Это связано с делом о старых магах, которое мы с Вами обсуждали недавно. Ваша Лавиния Редфилд".
— Вот так! — я протянула записку студентам.
Далее путь мой лежал к Равашалю за ордером, в Академию за компанией в путешествии и, наконец, к залу порталов. Порталом до Ренна, от Ренна до Бреаль-су-Монфор ехать минут сорок — час, если экипаж достаточно быстроходный, да и до поместья еще добираться, и хорошо бы оказаться там засветло.
Полученная от Равашаля бумага меня порадовала. Кажется, я уже встречала подобную где-то в художественной литературе, но никогда не думала, что и сама сподоблюсь получить полное и абсолютное отпущение всех грехов.
"Госпожа Лавиния Редфилд является полномочным исполнителем Нашей воли в королевстве Галлия, а равно его зарубежных территориях. Любое противодействие требованиям или просьбам указанной госпожи Редфилд Мы будем считать преступлением против королевской власти и карать по всей строгости законов.
Луи, король Галлии".
Вот ведь, какая досада! А в мою законопослушную голову и не приходит ничего такого... увлекательно-беззаконного, что можно было бы совершить, пользуясь столь замечательным прикрытием.
Коридоры Академии были пусты и тихи. Студенты разъехались по практикам, дипломники терзали руководителей, преподаватели, не принимавшие участия в практиках, тоже не баловали своим присутствием родные факультеты. В коридоре, ведущем к кабинету ректора, уныло колыхался темный сгусток. Призрак неизвестного злодея, много лет назад вызванный из небытия особо увлекшимся студентом-некромантом, отказывался упокоиться даже после настоятельной просьбы декана. С чьей-то легкой руки призрака невежливо прозвали Кляксом. Первокурсники поначалу пугались его до судорог, потом начинали обижать, наконец, курсу к восьмому — просто игнорировать. Сейчас Клякс тосковал в одиночестве.
Ректор Академии, господин Жорж де Кайонн, специализировался, в первую очередь, в магии воды. Архимагом он стал очень давно, еще тогда, когда я сама здесь училась, преподавал лечебную магию у старшекурсников-медиков. Я давно подозревала, что сила его была невелика, но в роли ректора он был на своем месте: денег у Академии было довольно, с властями он не ссорился, преподавателей уважал, студентам давал спускать пар, но дикие выходки пресекал твердой рукой. В общем-то, ректором не должен быть очень уж сильный маг или, не дай боги, ученый с мировым именем. Куда лучше талантливый администратор с твердыми принципами.
Я Кайонна уважала, но тепла в наших отношениях не было точно.
— Господин ректор занят! — заявила мне пигалица, недавно появившаяся на месте секретаря. Предыдущая секретарша уволилась, не проработав и недели, после того, как из любого открытого ящика на нее выпрыгивала лягушка. А не надо было обижать студентов! Ты ж все-таки среди магов работаешь, а не старушками в богадельне командуешь.
Не обратив внимания на злобно шипящую девицу, я подошла к двери и коротко постучала.
— Да-да,— раздался голос из-за двери.
Пигалица ловко отпихнула меня бедром и проникла в кабинет первой.
— Господин ректор, я не пускала, но эта женщина меня оттолкнула и прошла без разрешения!
Кайонн снял очки, потер глаза пальцами и посмотрел на секретаршу.
— Деточка, скажи, ты знаешь, почему уволилась твоя предшественница?
— Ну-у... да, знаю. Но меня не запугать, я все равно не боюсь лягушек!
— И ты хочешь здесь работать и дальше?
— Да! — с жаром воскликнула пигалица, и для убедительности даже прижала лапки к груди.
— Тогда я советую тебе очень быстро запомнить два главных правила: всех преподавателей знать в лицо, и всегда, со всеми, с профессорами, студентами и посетителями, быть очень вежливой.
— Да, но...
— Портреты преподавателей найдешь в актовом зале. Для начала запомни — это госпожа Лавиния Редфилд, профессор, архимаг и преподаватель боевой магии. Мой кабинет открыт для нее в любое время дня и ночи. Ты поняла?
Пигалица судорожно закивала и испарилась. Наверное, побежала заучивать портреты местных мэтров. Ректор же повернулся ко мне и сказал:
— Просто ужас какой-то, кого присылают кадровые агентства. Это уже третий экземпляр за три недели, и одна другой... страннее. Как было хорошо, пока мадам Ланье не вбила себе в голову, что должна сидеть с внуками! — Он махнул рукой и продолжил уже более бодрым тоном, — Лавиния, простите. Что привело вас сюда во время каникул и творческого отпуска?
Я не стала тянуть кота за усы.
— Жорж, мне нужен напарник для короткой поездки в Бретань по делам его величества. Дня на два-три, предположительно. Кто из боевиков сейчас здесь?
— А когда ехать?
— Немедленно.
— Ого! Ну, было б дело простым, туда бы отправили взвод дуболомов. Сейчас, минуту, попрошу мадам Ланье посмотреть, кто есть сегодня... Тьфу ты, Темный, эта девчонка не знает никого! —
Он досадливо вздохнул и очертил пальцем квадрат на стене. Распахнулся большой темный экран с несколькими яркими огоньками. Присмотревшись, я с интересом поняла, что это схема Академии в странной плоскостной развертке, а огоньки, надо полагать, обозначали присутствующих здесь людей и не-людей. Кайонн несколько мгновений всматривался в эту сеть, потом сказал мне, поворачиваясь:
— Из архимагов сейчас присутствует только мастер Снустульварстон и профессор Арньери.
Я покачала головой: первый из упомянутых, гном, маг земли, был потрясающим занудой. Я бы его убила раньше, чем мне пришлось бы прибегнуть к его помощи. А Катерина Арньери, великолепная травница и маг-медик, декан лечебного факультета, в предстоящем путешествии помочь ничем бы не могла. Ну, я на это искренне надеюсь. Ректор тем временем продолжал:
— Вообще-то как раз на сегодня я вызвал одного моего аспиранта... Признаться, хотел поставить вопрос о его дальнейшем присутствии в наших стенах, научный руководитель отчаялся уже дождаться текста его диссертации. Но вот он, пожалуй, как раз по типу стихии и складу характера подойдет, хм... для небольшой авантюры.
— А какой у него тип стихии? — поинтересовалась я.
— Необычное сочетание: огонь и вода, обе одинаково сильные. Но характер — как паровой котел, в любой момент жди взрыва.
— Ну что же, давайте посмотрим. Только просьба: не говорите ему сразу, зачем я присутствую. Начните разговор с диссертации, а я погляжу, хорошо?
— Разумеется, — кивнул ректор, и звонком вызвал секретаршу.
Глава 20
Экипаж дернулся и снова остановился. Я с интересом наблюдала за борьбой моего спутника и старенькой колымаги, единственного транспортного средства в Бреаль-су-Монфор, оказавшегося свободным. Беда была в том, что движущей силой этой повозки была отнюдь не магия огня и воды: уж со своей-то стихией магистр Монжо сладил бы без труда. Не знаю, как назывался этот экипаж в юности, ландо, фаэтон или вовсе пролетка, но влекла его вперед меланхоличная немолодая кобыла, иногда останавливавшаяся возле привлекшего ее внимание кустика травы.
Магистр Пьер Монжо, аспирант Академии, был высоким, очень худым блондином. Он завязывал волосы в недлинный хвостик, смотрел на мир рассеянными неопределенно-голубыми глазами и взрывался, как перегретая скороварка. Ну, конечно — сочетание огня и воды не прибавляет уравновешенности.
— Вот хыгрова телега! — в очередной раз взорвался он. — Да мы пешком бы дошли быстрее!
Я хмыкнула. Быстрее или нет, это вопрос, несомненно, дошли бы спокойнее. Еще проще было подождать до вечера, когда мастер починил бы экипаж мэра. С королевской бумагой я могла бы не только забрать мэрский экипаж, но даже и его самого туда впрячь; впрочем, не факт, что мэр тянул бы лучше, чем наша кобыла. Кстати, носящая милое имя Ромашка.
Ромашка дожевала приглянувшийся ей кустик и двинулась вперед.
— Пешком, уважаемый мэтр Монжо, мы идти никак не могли. Не по статусу. Но, раз уж мы не стали ждать, пока отремонтируют экипаж, принадлежащий мэру, мы можем наслаждаться прекрасной погодой, солнцем, зелеными деревьями и неторопливым ходом нашей кобылы, — я повела рукой примерно вдоль линии горизонта и откинула голову на подушки. — В конце концов, магические экипажи появились каких-то сто — сто пятьдесят лет назад, и я прекрасно помню...
— Госпожа профессор, по-моему, вы надо мной смеетесь!
— Господин аспирант, по-моему, вы не цените доставшегося вам на долю счастья!
— Просто издеваетесь, — пробурчал он себе под нос, и с досадой отвернулся.
Тем временем позади нас давно уже слышались периодические взрыкивания мощного двигателя. Нас явно догоняло значительно более быстроходное транспортное средство.
— Возьмите чуть в сторону, Пьер, — сказала я серьезно.
— Да с какой стати!...
— Если вы собираетесь спорить со мной, то я сейчас же открою вам портал в Академию. Мне нужен помощник, слушающийся беспрекословно. Дайте им проехать.
Пьер принял вправо, и мимо промчался длинный, сверкающий свежим лаком, кабриолет. Его складная крыша была открыта, на заднем сиденье раскинулась черноволосая красотка в алом и золоте. Лицо ее было мне знакомо, совсем недавно я видела ее портрет на голопроекции в кабинете главы Службы магической безопасности.
— Ну, вот и встретились, — пробормотала я, провожая глазами пролетевший кабриолет. — Недалеко ты уехала от Лютеции, Джулия Макмердок.
— Госпожа профессор, а почему все-таки вы решили им уступить дорогу? — спросил зануда-аспирант.
— Пьер, — вздохнула я, — куда ведет эта дорога?
— Эээээ... из Бреуля в замок Лаваль-Корнийер.
— Вот именно. В Лаваль-Корнийер, больше никуда. Это значит, что тот прекрасный экипаж тоже едет туда. Они нас видели, они нас обогнали. Более того, они над нами посмеялись. Значит, относиться к нам серьезно не будут, и мы оказываемся в выгодном положении.
— Если только эта дама не знает вас в лицо. Тогда она вполне может подготовить ловушку.
— Ну, вряд ли меня знают в лицо все авантюристы Союза королевств, — усмехнулась я. — Да и дама эта... опасна, конечно, но она не маг. Вот с ее шефом я бы пока в чистом поле встречаться не стала, а с ней, думаю, мы справимся.
Ромашка наша, вдохновленная обогнавшим ее кабриолетом, прибавила скорости и бодро застучала копытами по дороге. Через час мы уже подъезжали к поместью покойного Лаваля.
Красивая решетка ограды, солидные ворота с каменными столбами, обширный ухоженный парк — по всему было понятно, что живущая здесь семья не бедствует. Длинная подъездная аллея была окаймлена старыми платанами, их серые стволы золотились в солнечных лучах. Монжо лихо подкатил к высокому парадному крыльцу и подал мне руку, помогая сойти. Я подняла голову и посмотрела на фасад: конечно, никакой это не замок, а удобный дом — три этажа, большие окна, хозяйственные постройки, цветник у парадного подъезда. В таком хорошо жить с большой семьей, принимать гостей, варить джем и отчитывать горничных за плохо вытертую пыль в портретной галерее. Шевельнулась зеленая штора в одном из окон; кто-то наблюдал за нашим прибытием.
Монжо уже в третий раз терзал дверной колокольчик, но никто не торопился открывать. Наконец дверь распахнулась, и на пороге показалась высокая сухопарая фигура дворецкого. Лицо дворецкого было таким кислым, будто звонок в дверь оторвал его от банки с перекисшей простоквашей.
— Госпожа графиня не принимает, — объявил он и попытался закрыть дверь.
— Минуточку, — Пьер ловко подставил ногу и не дал дворецкому это сделать. — Прежде чем грубить гостям, стоило бы узнать, кто они. И захочет ли принять нас ваша хозяйка. А мне отчего-то кажется, что захочет, и немедленно.
Брови дворецкого приподнялись, а лицо сделалось невыносимо надменным, и от этого еще более кислым. Он распахнул дверь и сделал приглашающий жест.
В большом холле было прохладно и темновато после яркого солнца, несмотря на бело-золотую отделку стен и красиво изогнутой лестницы. Я положила на серебряный подносик, подставленный дворецким, свою визитную карточку, на которой надписала коротко: я знаю, кто такой Себастьен Дюрро.
Пусть Лаваль и уверял в найденном нами письме, что жена совершенно не в курсе его дел, но я-то сама женщина, и замужем была. И не раз. Я готова поспорить с кем угодно на любимый комплект метательных ножей, что графиня Лаваль знала о своем муже практически все. И уж точно понимала, куда приведет его дорожка, проложенная темным магом.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
