Майэ'раами - "Смерть несущая" .Часть вторая. (закончено)

— Это вряд ли...

— Ну да, для начала нужно, чтобы он на тебя внимание обратил...

Думаю, не стоит говорить, что я и Рита имели в виду разные вещи. Но все равно было обидно.

В зал я вышла несколько позже, чем это планировалось. Рита, затянув все возможное и невозможное на платье, просто вооружилась иглой и нитками и очень быстро подобрала все лишнее. Может быть, вышло не слишком аккуратно, но, по крайне мере, платье держалось и не соскальзывало с плеч каждый раз, стоило мне сделать шаг.

— Эй, примет у меня кто-нибудь заказ? — раздался голос изрядно выпившего мужика, стоило мне оказаться в душном зале таверны.

— Да, чего желаете? — подошла я к столу, который он занимал вместе с друзьями.

— Пива, девка, больше пива!

— Да...

Именно так начался мой первый рабочий день (точнее — ночь) в таверне 'Три кабана'. Не было в этой работе ничего чарующего, интересного или привлекательного. Это была работа, на которую я согласилась, чтобы хоть в чем-то перестать зависеть от других. Она не нравилась мне, но была необходима.

Я по пояс утопала в снегу.

На следующий день после того, как я заснула в доме Лео, он заявил, что нам просто необходимо отправится в лес. На вопросы: 'Зачем?', 'Что есть в лесу такого, чего нельзя сотворить дома?' и 'Куда ты меня привел?' — Лео отвечал примерно так:

— Куда надо, туда и привел. Ты так много болтаешь, у меня от тебя голова болит!

Или так:

— Перестань пыхтеть, зачем ты это делаешь? Специально сопишь, чтобы у меня уши заложило?

Ну или так:

— Молчи и иди.

Одним словом, он был не в духе. Или же в нормальном для себя состоянии? Кто знает? Лично я пока затрудняюсь сказать, что собой представляет этот демон, какой он настоящий. Одно знаю точно: он выводит меня из себя в любых своих проявлениях.

Мы шли уже несколько часов, все дальше углубляясь в самую чащу леса, что опоясывал город. Сегодня был ясный день. Скупое зимнее солнце заставляло снег сиять и переливаться, словно это россыпь серебряных песчинок. Вековые ели и кедры, укутанные в дорогие шубы, снисходительно и величаво смотрели на нас. А Лео неутомимо вел меня вперед.

— Хоть бы снегоступы для меня взял, — фыркнула я, рассекая снежное пространство собственным телом.

— Зачем? Посмотри на меня. Если я могу идти нормально, значит, и ты можешь, но не хочешь.

Это была чистая правда. Лео ступал по снегу и не проваливался, даже следов не оставлял, в то время как я шаг за шагом утопала все больше.

В какой-то момент окружающий нас лес расступился, открывая взгляду широкую, занесенную снегом поляну.

— Пришли, — коротко сказал он, останавливаясь на самом ее краю.

Я подошла ближе к нему и только сейчас поняла, что в таком положении едва достаю ему до бедра. Мое тело было погружено в снег почти по грудь. Посмотрев на демона снизу вверх, спросила:

— Ну и зачем мы сюда пришли?

— Мм... Ну как тебе сказать, мы пришли сюда, чтобы стать ближе...

— Что? — широко распахнув глаза, уставилась я на него.

— А что? По-моему, достойная цель, — ухмыльнулся он. — Я хочу, чтобы ты увидела меня и показала мне себя, — присев рядом со мной на одно колено, так, чтобы наши лица были на одном уровне, сказал он. Его губы изогнулись в улыбке, такой соблазнительной и дерзкой, что я, кажется, забыла, как дышать. И в это момент он... подмигнул мне.

— Ты совсем дурак? — искренне поинтересовалась я, потому как просто перестала понимать, что такое он творит.

— Нет, — очень серьезно ответил он. — Не совсем.

Одним резким движением он поднялся на ноги и отошел от меня на несколько шагов, после чего расстегнул куртку и кинул ее на снег.

— Что ты делаешь? — непонимающе смотря на то, как он распускает волосы, спросила я.

— Уже сказал тебе. Хочу, чтобы ты посмотрела на меня.

— Зачем мне смотреть на то, как ты раздеваешься?

— О Кайра, — как-то устало вздохнул он, обратив взгляд к небу. — Молодость не грех... — пробормотал он и снова взглянул на меня. — О чем ты думаешь, женщина?! — искренне возмутился он.

— О том, что ты делаешь! Затащил меня в лес, а теперь решил показать себя во всей красе?! Ты... что ты творишь?! — искренне возмутилась я, когда он начал стягивать свой свитер.

— Показываю тебе свое истинное лицо, — хмыкнул он, откидывая свитер в сторону и теперь стягивая тонкую майку, очень похожую на ту, в которой вчера тренировался вместе со мной.

— Что-то я сомневаюсь, что лицо находится где-то под одеждой, — пробурчала я, не зная, куда спрятать взгляд, чтобы не показать, насколько я смущена.

— Да перестань, ты что, разве не видела меня в одних брюках? Смею напомнить, что в ночь, когда мы с тобой основательно поговорили, мы спали вместе, да еще и...

— Не напоминай мне об этом! — выкрикнула я.

— Да что такого? Это, — выразительно ткнув себя пальцем в грудь, сказал он, — всего лишь тело! Я даже брюки снимать не буду, если ты так смущаешься, — расхохотался он. — Хотя нет, снимать не буду не поэтому. Холодно очень, — фыркнул он, снова подмигнув мне.

— А я хочу тебе напомнить, что меня воспитывали не так! Это ты, — обличающее указав на него пальцем, рыкнула я, — развратник!

— Кто? — казалось, что глаза Лео стали в два раза больше, а лицо вытянулось от удивления. Но после неожиданной паузы лес огласил его смех. Такой чистый и открытый, что невольно захотелось смеяться вместе с ним.

Наконец он заговорил вновь, но на этот раз очень серьезно и сдержанно.

— Послушай, если я хочу женщину, то приглашаю ее не в лес, чтобы порезвиться в сугробах, а в место более уютное и располагающее... э-э-э... к разврату, — фыркнул он.

Только я набрала в легкие побольше воздуха для достойного ответа, как тут же поперхнулась, потому как произошло сразу несколько вещей. Словно волны от упавшего на дно пруда камня, на меня накатили изменения в энергопотоках. По краям поляны, на которой мы находились, стали сплетаться причудливыми узорами силовые нити, накрывая ее, как куполом. Колдовство, творящееся сейчас, было на несколько порядков выше того, чему учили в МАМ. То, как охотно повиновалась Лео энергия, было непостижимо. Тончайшие нити тянулись друг к другу, сплетаясь в невероятный по своей сложности узор, они, будто дикий вьюнок, поднимались все выше и соединялись в одной точке над самым центром поляны.

Майка Лео упала на снег, и стоило мне обратить на это внимание, оторвавшись от творящейся магии вокруг, как я тут же натолкнулась на его глянцево-черный взгляд. Его волосы жидким золотом струились по мерцающей коже, доходя до самого пояса. На самых кончиках вспыхивало и гасло золотое пламя. На дне его глаз точно так же кружились искры, словно капли солнечного сияния. Он стоял на снегу, обнаженный по пояс, и казался воплощением силы.

— Ну как? — спросил он, расплываясь в улыбке и обнажая острые клыки.

— Что... что происходит? — едва справляясь с нарастающим волнением, спросила я. — Что я сделала не так?

— Почему ты решила, что сделала что-то не так?

— Твои глаза...

— Что не так с моими глазами? — как ни в чем не бывало, спросил он, оставаясь при этом совершенно спокойным. — Думаешь, если я так выгляжу, то жажду твоей крови?

— Разве нет?

— Знаешь, пожалуй, пора немного поговорить о нашей природе. Как я догадался, с тобой мало кто об этом говорил. То, что ты сейчас видишь, — это не очередная моя ипостась, Мири, это я и есть. Не дели меня на количество обличий, которые я могу принимать, это будет не правильно. Тебе кажется, что раз мои глаза темны и появились клыки, то я зол, не так ли?

— Да...

— Правильный ответ 'нет'. Начну издалека. Наша раса имеет очень долгую историю. Мы жили в мирах, населенных существами, более сильными и опасными, чем мы, нам приходилось выживать, но мы всегда были хищниками. Сильнее не значит удачливее, запомни это. Наш организм устроен так, что мы всегда приспосабливаемся. Знаешь почему, когда рождается демон, его невозможно отличить от человеческого детеныша?

Я лишь отрицательно покачала головой.

— Он не вызывает подозрения и кажется слабым, так легче выжить. Мы растем, имея человеческую ипостась, до момента, пока наша энергетическая составляющая не станет полноценной. В момент совершеннолетия, а демоны таковыми становятся, как только полностью обращаются, большая часть из нас меняет облик при помощи сильных эмоций. Чаще всего это гнев. А злимся мы часто и неконтролируемо в этом возрасте. Открою тебе секрет, — доверительно обратился он ко мне. — Ты такая скучная для своих лет, словно тебе давно перевалило за сотню, — хохотнул он. — Тебе бы золотую косу — была бы похожа на мою бабушку, — окончательно развеселился он.

Я смотрела на то, как он открыто смеется собственной шутке, и просто терялась. Я помнила, каково это, когда ты изменяешься настолько, что глаза заволакивает тьма. Насколько ты теряешься в волнах неистовой ярости, что переполняет тебя в эти моменты. Неужели я неправильно воспринимала себя?

— Посмотри на меня, — обратился он ко мне. — Разве похож я на кровожадного тупого монстра, жаждущего чьей-либо крови?

— Нет.

— Думаешь, сейчас я другая личность? Думаешь, моя ипостась меняет и сознание?

— Не похоже.

— Я — это я, милая. То, что могло тебя напугать, — это всего лишь отражение твоего гнева усиленного более совершенным телом, которым стоит научиться управлять. Если оставить все как есть, то, поверь мне, однажды ты потеряешь контроль над самой собой. И вина за то, что ты натворишь в таком состоянии, будет лежать только на тебе, а не на другой воображаемой личности. Ты должна это понять сейчас, пока не поздно...

Он говорил со мной, а в голове билась одна-единственная мысль: 'Ведь уже было такое! Но было ли это самым страшным, что могло произойти?'

— Единожды сменив ипостась, дав возможность твоему сознанию слиться с новыми возможностями и особенностями демона, ты перестанешь терять себя всякий раз, когда будешь менять облик, понимаешь?

— Да, но я не знаю, как мне преодолеть себя.

— Раз по обычной схеме не выходит, позволь позвать тебя.

— Что?

— Твое согласие важно. То, что я предлагаю, используют редко, потому как каждый из нас чтит свое личное пространство больше всего. Ты должна довериться мне. Доверить самое сокровенное, разделить со мной свое 'я', каждую свою мысль, каждое желание.

— Но...

— Послушай, мне тоже нелегко на это отважиться, потому как обмен взаимный.

— Взаимный? Хочешь сказать, что мне придется забить голову твоими мыслями, воспоминаниями и прочим? Ты не обижайся, но я этого не хочу. Не хочу знать о тебе больше, чем это необходимо. Не хочу воспринимать тебя, как часть себя. Разве не это принесет подобный обмен?

— Прямолинейно, ничего не скажешь, — хмыкнул он.

— Правдиво, — поправила я. — Я не хочу подобной близости ни с тобой, ни с кем-либо другим, понимаешь?

— Понимаю, — не споря, согласился он. — Тогда, думаю, мое следующее предложение покажется тебе куда более привлекательным.

— Что... — прежде чем я успела договорить, Лео резко наклонился, подхватив меня подмышки, и одним движением вытянул из снега, поставив рядом с собой. — Ты сама сказала, что не хочешь иначе, — очень близко наклонившись к моим губам, прошептал он. Жар его дыхания опалил кожу, заставляя сердце шумно биться в груди.

Наверное, я уже хорошо должна была бы знать, что этот мужчина никогда и ничего не делает просто так. Должна была быть готова к тому, что если он предлагает выбор, то уже заранее знает мой ответ. И что он всегда поступает так, как считает нужным. Но я и впрямь полагала, что он спрашивает, чего хочу я...

— Какое предложение? — кажется, мой голос дрожал.

Даже сейчас я не могу вспомнить отчетливо то, как это произошло. Но я ведь сама пошла на это.

— Позволь мне кое-что забрать у тебя...

— Что? — Мои губы неожиданно пересохли. Его близость отчего-то смущала, заставляя нервничать все больше и больше. Что это было? Страх, что будоражил кровь и заставлял сердце учащенно биться? Или возбуждение, волнами расходящееся по телу? Его энергетика, такая мощная и сейчас ничем ни прикрытая, звоном отдавалась в каждой клеточке моего тела.

— То, что находится здесь. — Его палец аккуратно провел по моей щеке. Медленно спускаясь по обнаженной коже шеи, слегка задевая ворот куртки, он остановился, словно обличая меня в чем-то, у самого солнечного сплетения.

— И что это? — внезапно севшим голосом прошептала я.

— То, что люди называют душой...

Я смотрела в темные провалы его глаз, на самом дне которых так завораживающе красиво кружили золотые искры, словно всполохи звездного сияния, и не могла найти слов, чтобы ответить ему. Просто была не в состоянии даже осмыслить то, что он сказал. Меня словно подхватил этот золотой вихрь, поднявшийся со дна черной бездны, и поманил за собой. Он кружил мое сознание, и я вновь терялась на дне этих глаз.

— Ты так слаба сейчас. Неужели не чувствуешь, как легко манипулировать тобой, — где-то вдалеке раздавался знакомый, но ничего не значащий голос. — Ты не в силах закрыться от меня, не в силах преодолеть собственные страхи. Забыть боль, что испытала в день смерти брата, — разве не хочешь ты этого? Я могу сделать тебя другой, сильной, не боящейся собственной тени и своего естества. Разве не хорошо будет так жить? Ты просто выключишь их... я выключу... ненадолго заберу...

Я все хуже понимала, что такое он говорит. Слова словно обретали какой-то двойной смысл, мешающий их правильно воспринимать.

— Посмотри, насколько ты слаба. Малейшее давление с моей стороны — и ты теряешь себя. А что будет, когда мы окажемся дома? Когда вся мощь нашей расы обрушится на тебя? Твое сознание не выдержит. Оно сгорит, словно крылья мотылька, неосторожно подлетевшего к пламени. Но ты почему-то не можешь осознать этого до сих пор, ведь так?

— Д-да...

— Тогда скажи: разве плохо будет, если здесь перестанет болеть? — теперь он положил на мое солнечное сплетение уже ладонь. Странное тепло, исходящее от него, словно нежной патокой расползалось по телу. Стало легко дышать. Кажется, впервые в жизни я просто дышала, и с каждым вздохом у меня не сжималось сердце, отдавая тупой болью внутри.

— Просто не чувствовать?..

— Да, просто не чувствовать, — подтвердил он. — Не все, только то, что мешает тебе.

— Что это?

— Любовь, сострадание, сопереживание — все это не нужно сейчас.

— А потом?

— Сама решишь, потому что когда можно будет вернуть все на место, ты сумеешь сделать это сама... и даже больше... Ты будешь помнить, но все это будет лишь картинками в твоей голове. Я не отниму воспоминания, просто ты будешь свободна от бремени чувств. Хочешь?

— Да, — очень четко сказала я, впервые за весь наш разговор понимая, что именно этого я жажду всем своим естеством.

Его губы накрыли мои. Такие горячие, немного жесткие, они целовали меня, словно выпивая. Стоило ему прикоснуться ко мне, как странный трепет вновь затронул мое сердце. Казалось, я выпадаю из реальности. Просто растворяюсь где-то в иной вселенной. Мне было так тепло в этот момент, словно я наконец-то пришла туда, куда так давно хотела. Но прошло несколько секунд — и возбуждение схлынуло, не оставив и следа. Губы Лео превратились просто в губы, которые, по непонятным мне причинам, накрывали мои.