Колония номер 6: первая положительная.

В пять вечера молодой человек стоял, прислонившись к стене, и смотрел на двери "Студии красоты". Они то и дело открывались, впуская и выпуская представительниц прекрасного пола. Любопытное зрелище надо сказать, то с каким видом девушки входят внутрь и с каким выходят обратно на улицу — разные вещи. Такое ощущение, что это центр повышения самооценки, а не салон косметических услуг, настолько визит меняет осанку, походку, наклон головы. А уж про свет в глазах и говорить не стоит.

Стефан по просьбе друга уговорил Тамию — медсестру с регистрационной стойки — узнать график работы Майи. До шести. Тейт на всякий случай пришел раньше, вдруг что-нибудь изменится. И сейчас, подпирая кирпич, размышлял о том, во что могут вылиться их отношения. Если таковые еще есть... Или были.

Какая-то часть его в этом сомневалась, другая твердила — не суди. Одно он определил для себя с точностью в сто процентов, что бы ни было, как бы ни получилось, он ей отсюда вытащит.

Слова Стефа запали в душу — среднестатистические пятнадцать лет. Нет! Ни за что!

Ознакомившись с досье Майи, Тейт некоторое время пребывал в шоке. Покушение на убийство! Таис — отравительница! Эта информация полнейший бред. Он не поверил. А зная систему, и не должен был. Хотелось выяснить, что же произошло на самом деле. Размышлял, стоит ли спрашивать. Обидится или нет?

Потенциальные покупатели магазина, рядом с которым стоял молодой человек, мерили его темную фигуру недоверчивыми взглядами, видимо, ожидая подвоха. Некоторые шарахались в сторону. Возможно, и правильно. Весь в черном — сегодня изменил предпочтениям — с очками, скрывающими глаза, он, вероятно, казался опасным. Иногда на чей-то затравленный взгляд мужчина отвечал улыбкой, иногда — гримасой, а чаще просто не замечал. Привычка, выработанная годами, не смотреть на то, что не хочется видеть.

На ее появление, молодой человек отреагировал мгновенно. Естественная реакция — напряжение. Майя была подавлена, так ему показалось, а рыжеватая блондинка тащила ее за собой, как на привязи. Девушки пересекли дорогу и пошли по тротуару. Тейт двинулся следом.

Минут пятнадцать, лавируя среди пешеходов, мужчина следил за девушками. Было интересно до жути, что же у них случилось? Та, вторая, волокла Майю за собой, словно провинившегося ребенка. Причем, судя по решительным твердым шагам одной и неуверенной семенящей походке другой, им предстоял серьезный разговор, в котором Майя участвовать не горела принимать участия.

Пока Тейт раздумывал, стоит ли показаться и спасти девушку, спутницы исчезли в недрах небольшой закусочной, неоновая вывеска которой, подмигивая желтыми огнями, слепила глаза. Он замер у входа, вглядываясь в огромные панорамные окна, ожидая, пока подруги вынырнут из темных глубин коридора. Двоякое ощущение разрывало мужчину на части, свербело в душе. С одной стороны ему хотелось послушать, о чем пойдет речь, с другой — украсть Майю и увести подальше, сохранить ее общество только для себя одного.

Наконец девушки вновь попали в поле его зрения. Минуя стойку, они прошли по проходу и устроились за столиком у окна. К посетительницам мгновенно подплыл официант, с широченной улыбкой принявший заказ. То, как он разглядывал Майю, вывело Тейта из равновесия. Кулаки сжались, захотелось свернуть шею. "Кажется, я становлюсь кровожадным", — мысль вспыхнула и погасла.

Как только подруги остались одни, рыжеватая, отчаянно жестикулируя, принялась что-то втолковывать расположившейся напротив девушке. Майя сидела, повесив голову, и теребила салфетку. Да что там происходит? Ответ был где-то рядом, Тейт чувствовал, как он пытается пробиться на поверхность сознания, но все же ускользает. Молодой человек наблюдал, как девушка ткнула пальцем в Майю, затем в проходящего мимо парня, и откинулась на спинку стула, скрестив руки на груди. На лице красноречивое выраженное неудовольствия.

Мужчина догадался, о чем речь, когда Майя коснулась пальцами щеки там, где была ссадина. О нем! Ее губы шевелились, она что-то говорила, хотел бы он знать что именно? В ответ ее собеседница только упрямо замотала головой, а Тейт сорвался, широкими шагами преодолевая расстояние до двери.

Они обсуждали его персону, и, судя по поведения подруги, та настраивала Майю против вампиров. Тейт не мог этого позволить! Ни за что!

В бистро ароматно пахло сдобой и свежесваренным кофе. Появление нового клиента привлекло внимание бармена, и тот расплылся в улыбке, предназначенной потенциальному покупателю. Ненадолго. Тейт снял очки, и взгляды мужчин скрестились. Человек потянулся к кнопке. Это заведение относилось к закрытым барам, только для людей, о чем недвусмысленно заявлял зеленый кружок на входе. Сейчас Тейт нарушал правила.

— Не надо, — удерживая взгляд бармена, молодой человек подошел к стойке. — Не вызывай.

Парень пытался сопротивляться, мужчина чувствовал. Нахмуренный лоб покрылся испариной, в глаза плескалась паника, а Тейт продолжал давить. Еще секунда, и взгляд человека потух. Рука безвольно опустилась вдоль тела. Жертва полностью подчинилась чужой власти. Получасовая прострация и выполняемые на автомате заказы, ему обеспечены.

Этим приемом, призванным лишать "пищу" способности сопротивляться, Тейт пользовался несколько раз от силы. По пальцам пересчитать можно, и каждый из них связан с попыткой сбежать от отца.

Оставив "подчиненного" в покое, молодой человек развернулся к залу, выдергивая взглядом из всех посетителей одну единственную, которая интересовала его. Неровный стук ее сердца, взволновал. Волна нежности зародилась в груди и заключила тело в объятья, обволакивая теплом. Майя расстроено выдохнула, и Тейту захотелось хорошенько встряхнуть ее соседку, за доставленное девушке беспокойство.

Медленно, словно крадучись, он двинулся в их сторону, теряя драгоценные мгновенья, отпущенные до возвращения в реальность бармена. Просто не знал, как подступиться. Что сказать? Хочет ли еще видеть? Станет ли говорить?

Девушки не обращали на мужчину внимания, покуда он не приблизился к столику вплотную.

— Привет, — он смотрел на Майю, ожидая пока она поднимет голову и мечтая прочитать во взгляде радость. Практически умолял об этом.

— Ты?!

Изумленное шипение справа привлекло его внимание, заставив отвернуться от Майи. Рыжеватая вскочила на ноги, и уставилась на Тейта горящими яростью глазами.

— Ублюдок! — проорала девушка, оповещая о назревающей сцене окружающих. Головы, как по команде повернулись в их сторону.

Молодой человек чертыхнулся. Если она будет так голосить, его подопечный очнется раньше времени.

— Это вы мне? — Он усиленно сдерживался, подавляя раздражение.

— Тебе, сволочь! — фурия подскочила к молодому человеку и принялась молотить кулаками по груди. Опешив, Тейт пропустил несколько ударов, прежде чем перехватил мельтешащие руки. Наверное со стороны они выглядели комично — двухметрового мужика колотит малюсенькая девчонка, а у того ошалевшее выражение лица.

Не понимая, что происходит, мужчина вопросительно глянул на Майю, не забывая при этом удерживать рыжеволосую фурию.

— Что это с ней?

Девушка пожала плечами, во взгляде светилось искреннее непонимание.

— Не знаю.

— Кто это?

— Марла.

Услышав свое имя, девица предприняла отчаянную попытку вырваться. Тейт самую малость усилил хватку, с одной стороны боясь причинить боль, с другой — не желая получить еще одну порцию ударов.

— Марла?

Он впервые слышал это имя, да и его обладательница была Тейту не знакома. Молодой человек никогда не страдал забывчивостью. Память на лица у него была отменная, можно сказать феноменальная. А судя по ее поведению, их знакомство должно было быть основательным, коль уж ее ненависть, побеждает страх перед вампиром.

— Марла, успокойся! — Тейт встряхнул девушку, надеясь привести в чувство. Она замерла, злым взглядом сверля его лицо. — Ты меня знаешь?

— Я! Тебя! Знаю! — выплюнула она словно отраву. — Ты! Из-за тебя я здесь.

Ничего не понимая, мужчина посмотрел на Майю. Шок, исказивший дорогие черты, не предвещал ничего хорошего. Молодой человек обреченно вздохнул. За что все это на его голову?

— Если отпущу, объяснишь спокойно?

Он обратился к девушке, сомневаясь, что сможет добиться адекватности. Она кивнула, упрямо поджав губы, похоже, взяла себя в руки. Разжав пальцы, Тейт отступил на шаг назад, на всякий случай, вдруг накинется, но она не стала нападать, а обойдя стол, с достоинством села на прежнее место. Пододвинув еще один стул, мужчина устроился рядом.

— Ну, и что это было? — он ни к кому конкретно не обращался, просто спросил. Майя отвела взгляд, то ли не хотела отвечать, то ли смотреть на него. Сердце болезненно сжалось. — Расскажете?

— Я же тебе говорила? — обратилась девушка к Майе, и голос ее сочился ядом. — Все они такие. Вот! Даже не помнит, что испортил девушке жизнь. А я теперь гнию здесь заживо.

Каждое слово, как пощечина. Хлесткая, злая, предназначенная для только ему.

— Объяснись. Я не понимаю, о чем ты говоришь!

— Ха! Он не понимает! Когда иск за нанесение ущерба здоровью подавал, понимал, чем мне это грозит. А теперь... Короткая же у вас память господин клыкастый!

— Марла! — воскликнула Майя укоризненно. — Зачем ты так? Может, это не он вовсе!

— Не он! Не Он! Как бы ни так! Думаешь, я не помню лица того, кого тащила в машину и везла в больницу? А потом еще, как полнейшая дура, сидела в приемнике и гадала: выживет — не выживет? Я то, все помню, в отличие от этого.

Пока девушка кидалась обвинениями, а на Тейта накатили воспоминая. Это была его первая попытка удрать. Молодой человек подчинил охрану и отобрал ключи. Ему удалось прокрасться по дому никем незамеченным и выбраться на улицу. Там, Тейт растерялся. Не знал куда идти, не представлял что делать. О более или менее связном плане тогда не задумывался, просто хотел убраться подальше от отца. Он продирался сквозь заросли кустарника, когда услышал собачий лай. Они шли по следу, на сбежавшего объявили охоту. Тейт чувствовал себя животным, удирая от преследователей. Загнанным, обезумевшим от травли, ослабевшим от беспощадной гонки животным, мечтающим об одном — выжить. Ноги из последних сил несли его вперед. В голове одна единственная мысль — бежать! Бежать куда глаза глядят. И он бежал, не разбирая дороги. Последнее событие, оставшееся в памяти от той гонки — визг тормозов. И боль прострелившая тело. Очнулся даже не в больнице, а в знакомой до боли тюрьме. Обрыгшие персиковые стены, тумбочка возле кровати, и склоненное к нему лицо, которого Тейт бы предпочел бы больше никогда не видеть. "Добегался", — одно слово, убившее все надежды. Он вновь в кабале.

— Если бы знала тогда, что вампир, бросила бы на дороге! — закончила свою речь Марла.

— Я этого не делал.

— Ага, ври больше, — фыркнула девушка. — Трус, даже признаться не можешь!

— Я сказал, что не делал этого, — сквозь сжатые челюсти выдавил мужчина. — Если кто-то и подал на тебя иск — мой отец, а не я.

— Все одно.

— Нет.

— Да! Мне плевать, кто и что делал. Все из-за тебя.

— Марла, перестань. Тейт же говорит, что это не он, — вступилась за молодого человека Майя.

— Тейт? Тот самый Тейт? — у мужчины заложило уши от этого вопля, и он не выдержал.

— Хватит орать! — рявкнул со злостью. — Не выставляй всех нас на посмешище! — Марла вздрогнула и сжалась в комочек. Зрачки Майи расширились. Черт! Теперь еще и напугал. Тейт несколько раз глубоко вздохнул, приводя мысли в порядок. — Собирайтесь, поговорим в другом месте, мне нельзя здесь больше оставаться.

— Тебе нельзя, а нам можно, — заявила Марла. — Вот и проваливай.

Нет, ну как можно быть такой непробиваемой? Что с ней делать? Тейт готов был взвыть в голос.

— Может, правда, пойдем? — Майя просительно посмотрела на подругу, и у мужчины отлегло от сердца. Кажется, еще не все потерял!

Все, что ему необходимо сделать — объясниться с Майей. На Марлу плевать, хотя возможно и зря. Разумнее перетянуть ее на свою сторону, вот только на данный момент эта миссия невыполнима.

— Я с Этим никуда не пойду! И вообще, что он тут делает?

Опять началась. Она когда-нибудь молчит? Тейту казалось, что нет.

— Неужели нельзя спокойно разговаривать? — недовольно проворчал молодой человек, ощущая собственное бессилие. Эту мадам он точно с места не сдвинет. — Майя?

Тейт встал и протянул девушке руку. Выбора у него не оставалось, если не примет, придется уйти одному. Бармен с минуты на минуту очухается, и вызовет охрану. А лишние разборки ему без надобности.

Майя колебалась. Тейт улавливал эти колебания в ее дыхании, в скачках пульса, видел во взгляде. И боялся. Боялся, что сейчас она отвернется и никогда больше на него не посмотрит. Внутреннее напряжение сковало все органы, и только сердце глухо стучало в груди, ожидая решения.

Глава 14

В глубине души Майя хныкала, как ребенок, лишившийся конфетки. Противоречивые мысли терзали и мучили, требуя сделать выбор. А она не совсем понимала, из чего следует выбирать. Доверие и подозрительность или Марла и Тейт? Если с первой парой девушка могла разделаться не глядя, то со второй — возникали проблемы. Причем серьезные.

Подруга сверлила Майю взглядом, способным прожечь дыру даже в алмазе, и плевать на всю его непревзойденную крепость. Этот взгляд пробирал до костей, разбирая на атомы, раскладывая на кварки. Тейт же умолял, если она правильно понимала ту грусть, что притаилась на дне его глаз. Молил и не верил, сомневался, что выбор падет на него. От всего этого сердце девушки захлебывалось в рыданиях, в неистовстве колотясь о ребра.

Как быть? Что сделать? Как сказать? Это невыносимо. Уйдя с ним, она обидит подругу. Оставшись с ней, потеряет Тейта.

— Марла? — похоже на стон безысходности.

Одного взгляда на трясущийся подбородок подруги оказалось достаточно, чтобы понять — сейчас заплачет! И она вместе с ней. Боже! Как все сложно. Почему?

— Пойдем, пожалуйста?

Нет. Не пойдет. С вампиром не пойдет. А ей как, разорваться на части?

— Тейт?

Зря! Ох, зря спросила. Будто свечу задула. Синее пламя, взметнувшись в последний раз, погасло. Пальцы дрогнули, не найдя за что ухватиться, и рука медленно опустилась. Разочарование. На его лице разочарование и боль, отголоски ее собственного горя.

Прощальный... Всем существом чувствовала, что это прощальный взгляд. Он охватил ее всю, с головы до ног. Плевать на стол! Не преграда! Сейчас ему ничто не в силах помешать. Он расставался с сожалением, разочарованием, тоской. Нежной тоской беспросветности, кромсающей девушку на части. Последний наклон головы, как безмолвное "прости", и вот она провожает удаляющуюся спину. Внутри все вопит: "Не могу! Не хочу отпускать".

— Марла?!

Крик. Крик души! Надрывный, воющий, рвущий на куски.

— Прошу, — умоляющий шепот, а хочется сорваться.

— Не надо этого делать! — холодно и категорично.

Не поймет. Никогда не поймет.