— Вечер в самом разгаре, — словно кошка промурлыкала Малкани Шагрин, — почему бы нам всем не пропустить по бокальчику молодого фари? Так сказать, для поддержания сил.
Заканчивая фразу, Ремиза подняла руку и щелкнула пальцами. Через мгновение перед ними оказался официант с подносом бокалов, наполненных бодрящим напитком. На подносе оказалось всего семь бокалов. Мина, желавшая сохранить трезвый рассудок, проигнорировала предложенный напиток. Анри, так же пожелавший пропустить тост, улыбнулся ей мягкой понимающей улыбкой. Стоящая справа от Мины Ремиза с заботой произнесла,
— Джельсамина дорогая, один глоток радости вам не помешает.
Почувствовав, что отказавшись, может оскорбить хозяйку дома, Мина потянулась за бокалом и столкнулась с рукой Дэймона, который покачнулся от неловкого движения Реналя.
— Прошу прощения, я сегодня слишком неловок, — Корин Шагрин взял с подноса бокал и протянул его сыну. Анри взял бокал с подноса и галантно предложил Мине.
Девушка благодарно улыбнулась Анри, приняла бокал, подняла его в приветственном жесте и сделала крошечный глоток. Она повернулась к Дэймону в тот момент, когда почувствовала, что ее сознание начинает рассеиваться. Попытка набрать в легкие воздуха плохо удалась. Перед глазами начала появляться густая пелена, но даже сквозь нее Мина увидела, как Дэймон падает на пол, схватившись за горло. Стоявший между Реналем и Хулианом Яго хоть и остался на ногах, но согнулся пополам и похоже не мог вдохнуть. Мина пыталась справиться с головокружением, но дышать становилось все тяжелее и тяжелее. Девушка машинально оперлась на руку подбежавшего к ней Анри и прошептала,
— Мне надо на воздух, поближе к земле.
Через мгновение она оказалась на руках молодого человека и уже через пару минут они были в саду. Анри осторожно поставил девушку на землю.
— Уходи! — Мина не видела, есть ли кто-нибудь рядом с ней кроме Анри, но его присутствие не давало ей сосредоточиться на себе. — Оставь меня, пожалуйста, одну.
— Ты с ума сошла!
— Быстрее, Анри, уходи, ты только мешаешь мне!
Девушка чувствовала, как сваливается в бессознательное состояние, и когда, покачавший головой молодой человек стал удаляться, с трудом заставила себя удержаться на краю бездны. Дремавшая в ней тьма подняла свою голову и помогала остаться в сознании. Чтобы не отключиться девушка заставляла мозг работать. Помутившийся рассудок уже осознал, что их отравили. Мина выпила крошечный глоток, фактически пригубила содержимое и только поэтому еще жива. Яго бессмертен, небольшая порция яда ему не повредит. Мина не видела, сколько выпил Дэймон.... Нет, сейчас нельзя думать о Дэймоне. Сперва надо справиться с ядом, который бродит в крови. Когда Анри, наконец, скрылся за деревьями, Джельсамина с трудом сняла туфли. К счастью, как только она почувствовала контакт с землей, ей стало легче. Опершись спиной о дерево, Мина села, прижав ступни и ладони к земле. Ее связь с природой усиливалась многократно, когда она прикасалась к земле кожей. Это она выяснила еще в начале своих многочисленных тренировок по управлению стихиями. Пробудившаяся тьма словно очистительный душ бежала по телу, собирая микроскопические частицы яда и, просачиваясь сквозь ступни и ладони Мины, уходила в землю, унося с собой отраву. С каждым мгновением девушке становилось все лучше и лучше. Свежий ветерок кружил вокруг, обдувая лицо и высушивая проступившее на глазах слезы. Она почти пришла в себя, когда услышала над собой встревоженный голос Яго.
— Мина...
— Все в порядке. Мне лучше. Как Дэймон?
— С ним Реналь и Хулиан. Как только я в очередной раз вспомнил, что бессмертен, и смог двигаться, сразу бросился искать тебя.
У Мины все сжалось в груди, но она постаралась не раскисать.
— Как считаешь, кого из нас пытались убить?
— Явно не меня, — зловеще усмехнулся Яго. — Судя по реакции окружающих, яд был во всех бокалах. Но среди нас было только три смертных. Ты, Дэймон и Анри.
— И кто же из нас был мишенью?
— Не знаю. Пока слишком мало информации. Тебе точно лучше?
— Все в порядке. Сила Малкани позволила мне справиться с ядом, к тому же я сделала крошечный глоток, буквально коснулась губами.
Яго облегченно вздохнул и вытер со лба испарину.
— Тогда самое время вернуться в зал, попрощаться с гостеприимной хозяйкой и отправиться домой.
Мина согласно кивнула, надела туфли и позволила кузену позаботиться о себе. Все-таки в бессмертии Яго было одно огромное преимущество — его нельзя было убить.
Когда молодые люди вернулись в зал, почти все гости разошлись. Реналя и Дэймона не было. Джельсамина тревожно подошла к Анри, как обычно стоящему в одиночестве и спросила,
— Где Дэймон?
— Корин Реналь забрал его домой, — с сочувствием в голосе отозвался молодой человек, с беспокойством рассматривая Мину.
— Как ты?
— Как он?
Заданный одновременно вопрос, позволил проявиться понимающим улыбкам на бледных, озабоченных лицах собеседников. Анри кивнул и начал первым.
— Когда они уезжали Дэймон был еще жив, это дает надежду. Реналь лучший специалист по ядам. Как ты себя чувствуешь?
— Все в порядке. Жить буду.
Николь в бешенстве металась по комнате. Она только что получила известие о том, что потеряла еще одного сына. И хотя полицейский пытался убедить ее, что Матиус погиб в уличной драке у какого-то кабака, она ни на минуту не верила в эту версию. Она знала, что он отправился закончить начатое ею дело. А раз Матиус мертв, скорее всего, Джейсон еще жив. Она кружила по комнате, готовая взорваться от ярости! Все проклятый Дэймон! Николь ненавидела ублюдка Реналя всеми фибрами своей души. Он не только не принес ей желанного замужества, но еще и умудрился настроить против нее одного из сыновей! С тех пор, как Джейсон встретился с Дэймоном в колледже, он стал невыносим во всем! Даже умереть вовремя не соизволил! Боясь мести Реналя, Николь никогда не пыталась убить Дэймона, но все известные ей способы испортить ему жизнь, она испробовала. Поначалу это весьма неплохо удавалось, но со временем мальчишка повзрослел, и с каждым разом становилось все труднее и труднее проворачивать свои фокусы. В какой-то момент, это стало смыслом ее жизни — пытаться достать до печенок проклятого ублюдка. Они превратились в охотника и добычу. Только охотнику уже давно не улыбалась удача. А последнее время ее так и преследовали неудачи. Когда открылась дверь и в нее зашла ее единственная дочь Августа, Николь уже еле сдерживала себя.
— Ну?
— Она выжила.
— Не может быть!!!
— Может, — стараясь восстановить дыхание ответила запыхавшаяся Августа. — Поначалу ей стала плохо, как и всем остальным, но потом она удалилась из залы, а через несколько минут вернулась живой и здоровой.
— Что значит "как и все остальным"? — послышавшаяся в голосе матери угроза заставила девушку перейти к защите.
— У меня не было возможности действовать целенаправленно. Я просто подлила яд во все бокалы на подносе.
— И что?
— Ну, бессмертные покорчились немного, и отошли. — Девушка презрительно скорчилась и продолжила. — И Джельсамина, как я уже сказала, тоже справилась с отравой, так что пострадал только Дэймон.
— Что? — Николь замерла и даже не знала, как перехватить дыхание.
— Ты что не рада? — Усмехнулась дерзкая девица. — Я надеялась на благодарность, что избавила тебя от этого идиота, но похоже в тебе проснулись материнские чувства! Интересно, чем Дэймон заслужил такую неслыханную милость от нашей бессердечной маман?
Сила, с которой Николь ударила дочь по лицу, свалила Августу с ног. Мать прижала коленом горло дочери к полу, и злобно прошипела,
— Ты просто идиотка! Ты знаешь, что с нами сделает Реналь, если Дэймон умрет?
Августа пыталась сопротивляться, но была еще слишком юна, чтобы тягаться с Николь. Единственное, что она смогла это прошептать, не смотря на стиснутое горло,
— Он жив, он пока жив!
Увидев, что дочь начинает терять сознание, мать отпустила ее, дабы не прибить, и не лишиться возможности узнать подробности. Николь отошла к своему письменному столу и нетерпеливо ждала, когда Августа придет в себя. Ее дочери было шестнадцать лет, и она, как и многие ее дети не оправдала, возложенных надежд. Девица оказалась глупой и импульсивной. Если из-за ее слабоумия, Дэймон умрет, Реналь недолго будет собираться с ответным ходом. Николь отлично знала, что за блестящими манерами и светским благодушием скрывается, мстительный, беспощадный, тиран, который, не моргнув глазом, уничтожит ее и всю ее семью. Даже если Дэймон выживет, наказание будет неизбежным, но к счастью, Корин Шагрин был страшный педант. Скорее всего, он удовлетворится убийством лишь одного из ее детей. Фарана! Их и так за последние дни весьма активно прошерстили. Убедившись, что дочь уже смогла сесть на полу, Николь сухо бросила
— Рассказывай.
— Дэймон выпил не больше одного глотка. Я думала, он тут же умрет. Он уже упал без сознания, но тут Корин Реналь, что-то такое сделал, нажал ему куда-то на горло и быстро увез. Кейсар Хоакин сказал, что раз Дэймон не преставился в первую минуту, то отец не даст ему умереть.
— Молись Создателю, чтобы так и было!
— А вот мне интересно, ты их слышишь? — Марко долго терпел, стараясь не выплескивать свое любопытство. В конце концов, он чувствовал себя виноватым, что заставил Фарго вмешаться и нарушить установленный им закон. Конечно, мотоцикл догадывался, что на самом деле, это ничегошеньки не стоило Фарго, но ворчал хозяин после того случая еще очень долго.
— Кого их?
— Молитвы обитателей твоих миров.
— Ты, похоже, совсем проржавел! Ты представляешь сколько их? Если я всех их буду слышать, меня разорвет. Я же демиург, а не "Бог всемогущий"!
— Хочешь сказать, что они зря молятся?
— Ну..., некоторых я слышу.
— И отвечаешь на их молитвы?
— Эээ, я затрудняюсь ответить на твой вопрос.
— С тобой все ясно. И по какому принципу ты выбираешь, кого слышать, а кого нет?
— Это же очевидно! Я слышу только тех, кто мне интересен.
— Это как?
— А вот так. Все люди рождаются, взрослеют, стареют и умирают. Но одни это делают так, что способны заставить существо подобное мне остановиться, чтобы понаблюдать за ними, а другие влачат свое существование изо дня в день, и жизнь их так безлика и однообразна, что как бы они не старались, мне их не услышать.
— И что же человек должен сделать, чтобы привлечь твое внимание?
— Выделиться среди общей массы. Быть в движении, развиваться, открывать что-то новое, находить неизведанное, бороться с вызовами, которые бросает ему судьба. Вот посмотри на Джинни. Это девушка очень интересный экземпляр. Ей изначально были даны способности, которые позволят достичь любых высот. Вопрос только в том, использует ли она их, и если использует, то как.
— А Мина?
— Мина совсем другое дело. Она дитя демиургов.
— Потенциальных демиургов.
— Потенциальных демиургов не бывает. Есть те, которые следуют своей природе, а есть те, кто ее игнорирует. Последние, как правило, сходят с ума.
— Это ты про Густаво?
— И про него тоже. Хотя, он действительно является ярчайшим примером подобного случая. Знаешь, мне бы не хотелось продолжать эту беседу. Она мне неприятна.
Мина осторожно зашла в комнату Джейсона. Судя по всему, он спал, что было не удивительно, ведь уже была глухая ночь. Они с Яго и Джинни не заметили, как пролетело время, пока пытались высчитать, кто и кого хотел убить. Джельсамина так и не нашла в себе сил признаться кузену и подруге в том эпизоде со стрелой и поэтому ей не удалось достаточно аргументированно доказать, что убить пытались именно ее. Понимая, как никто другой, что пришлось сегодня пережить Джинни, Мина старалась не тревожить ее лишний раз. Она попыталась поговорить с подругой по душам, но наткнулась на глухую стену. Чувствуя, что не стоит бередить свежие раны, Мина не стала лезть с душеспасительными беседами. И когда Джинни пожелала отправиться спать, безропотно согласилась с ее решением.
Джельсамина уже собиралась идти к себе, когда проходя мимо комнаты Джейсона, поняла, что неплохо бы с ним поговорить. Он, конечно, тоже мог спать, но в его состоянии можно спать в любое время суток. А Мине приспичило, поговорить именно сейчас. Она столько услышала о нем за последние несколько часов, что бороться с любопытством было совершенно невозможно.
Девушка тихонько подошла к постели больного, осторожно села в кресло, которое весьма предусмотрительно стояло на расстоянии вытянутой руки от кровати, и, почувствовав себя в некоторой безопасности, расслабилась. Она позволила себе скинуть туфли и залезть в кресло с ногами. Голубоватый свет приглушенного кристалла освещал безмятежное, красивое лицо молодого человека. Мина пыталась представить его судьбу, будь он ребенком "нормальных" родителей.
— А я все думал, когда ты зайдешь навестить меня, — не открывая глаз, неожиданно произнес Джейсон, мягко улыбаясь.
— Как ты понял, что это я? — Сдержалась, чтобы не ухмыльнутся Мина, увидев, что это улыбка абсолютная копия улыбки Яго номер три: "я такая душка, в уголках моих губ тепло всех мурлыкающих котов мира".
— Твои духи. Я неплохо разбираюсь в ароматах, но до встречи с тобой таких никогда не слышал.
— Это мамины.
— Тогда понятно, — усмехнулся молодой человек и открыл свои бесподобные глаза. Мина никогда прежде не видела таких ярко выраженных блондинов с карими глазами. — У совершенной Малкани Габриэллы даже духи неповторимые.
— Я пришла говорить не о моей матери.
— Жаль. Но, как скажешь. Так как, по твоему указу меня до сих пор держат связанным, то волей не волей, начинаешь понимать, кто в этом доме хозяин. Кстати, можешь объяснить эту свою маленькую причуду? — Грязно усмехнувшись, молодой человек с пониманием в голосе спросил. — Что, любишь поиграть?
— Я Куори, неужели в этом есть что-то неожиданное для тебя? К тому же, столько лет зная Яго, ты сомневаешься в том, что мы ярые приверженцы игр? Причем игр с многочисленными нюансами, аксессуарами, элементами легкого и не очень доминирования.... — Мина давно научилась давать недвусмысленные ответы на двусмысленные вопросы, нисколько не смущаясь при этом. Похоже, этого ее белокурый похититель не учел. Легкая растерянность, проскользнувшая по лицу, выдала его с головой. Он явно не ожидал такого от благовоспитанной дочери Малкани Куори. Джельсамина мысленно улыбнулась. Может быть, для Дэймона его брат, живя рядом с Яго, и стал мастером обмана и притворства, но для нее он был всего лишь дилетант, подмастерье, живший рядом с великим мастером и поверхностно копирующий его приемы. Что же, это ей было только на руку.
— Хочу вернуться к нашему прерванному разговору.
— Со стороны твоей подруги, было неосмотрительно встать у меня на пути. Боюсь, что подобный поступок поставил ее жизнь под угрозу.
Наслушавшись сегодня, про пристрастие Джейсона открыто выказывать угрозы, Мина с понимающей улыбкой кивнула. Она в какой-то мере понимала кайф, который испытывал Джейсон. Он сообщал людям в лицо, о своих намерениях, но они не допускали даже мысли, что он говорит серьезно. Ощущение, что ты такой умный, а все вокруг дураки, приятно тешит самолюбие любого. А уж такого социопата, как Джейсон, в особенности.
