Когда же он заметил последнего подсудимого, то от страха чуть не задал стрекача. Но тюремщики были гораздо сильнее худосочного старика и поволокли его перед ясны очи судей, поставив между бывшей герцогиней Эльзой и карателем.
Которого убили на глазах у целой толпы народу всего несколько часов назад.
Варравский готов был поклясться на чём угодно, что сам видел, как палач упал под ноги сокрушивших его ведьм. А теперь он стоял всего в пяти шагах от старика, живой и здоровый. Даже рожа снова была цела. И выглядел он точно так же, как при первой встрече два дня назад. Ульян даже было подумал, что это его подводит никудышное зрение. Но чем дольше он всматривался в рожу палача, тем сильнее убеждался, что на ней не было ни бинтов, ни кровавого провала жуткой раны.
Но как? Каким образом он снова был на ногах? Неужто это ведьмы его подняли своим проклятым колдовством? Хотя, почему бы и нет? Кроме них было просто некому. Он даже видел, как они колдовали над его трупом. Теперь было понятно, почему его тоже взяли под стражу и заковали в кандалы. А ещё приставили двух дум риверов, прямо как ведьме. На тот случай, если она успела зачаровать его, подкорректировав что-то в затуманенных алхимическими зельями мозгах.
В отличии от остальных заключённых, у варкастера не только отобрали пистолет и саблю, но ещё и сняли рюкзак с брони, тем самым превратив меканические доспехи в самые простые стальные латы. Которые против заколдованных мечей наверняка были что мокрая бумага. Нечего сказать, подстраховались ребятки из Ковена. И любимую игрушку у него тоже отобрали. А без зачарованной брони, тяжёлого варджека, меканического оружия и своих колдовских фокусов он был никем и ничем. И теперь имперскому псу предстояло ответить за все свои фортели.
-Теперь все в сборе? — спросил старший тройки колдунов, который наверняка был назначен председателем судебного заседания.
-Так точно. — кивнул комендант, а вместе с ним и висконт Хавронский.
-В таком случае можем начинать. — дал высочайшее соизволение погонщик дум риверов, отличавшийся от коллег большим количеством всякой колдовской дребедени на расписной броне и зелёным посохом, украшенным тем же страшным узором, что и клинки его марионеток. Но в глаза старому кайязю бросилась не пропитанная проклятым колдовством палка, не разномастные амулеты и не переливающиеся мягким голубым сиянием руны заклятий на пластинах брони, а сияющий россыпью бриллиантов большой орден с крупным рубином в центре. Один этот камень наверняка стоил целое состояние, не говоря уже про всё остальное. Ульян даже представить себе не мог, за какие такие заслуги чародей мог быть удостоен такой награды. И постарался как можно скорее выбросить из головы даже малейшие следы желания украсть эту побрякушку, потому что если её хозяин умел читать мысли, то мог и не простить покушение на такое сокровище.
-Заседание трибунала по делу герцогини Эльзы Аренделл объявляется открытым. — громко заявил старший колдун тройки, ударив по столу специально принесённым для этого деревянным молотком. — Слово предоставляется стороне обвинения.
Выйдя на три шага вперёд, хозяин проклятого посоха повернулся к арестантам и прочистил горло, прежде чем начать обвинительную речь.
-Подсудимая Эльза Аренделл, герцогиня Аренделла, обвиняется в государственной измене, саботаже, вредительстве и массовых убийствах гражданского населения Новой Умбрии. Эти преступные деяния были совершены ей в сговоре с её сестрой Анной Аренделл и неким кастеляном Южной Хезы Хансом, которые обвиняются в саботаже, подстрекательстве к мятежу и шпионаже в пользу королевства Сигнар.
-Неправда! — возмутилась рыжая ведьма, но тут же заткнулась, когда её слегка встряхнул дум ривер, недвусмысленно намекая на то, что не стоит перебивать его господина.
-Так же в рамках этого дела схожие обвинения выдвигаются против гражданина Хадорской Империи Кристоффа Боргмана, завербованного герцогиней Анной Аренделл.
-Бьоргмана. — поправил обвинителя здоровяк, но встретившись с ледяным взглядом колдуна только глубоко вздохнул и понурил голову.
-И за всё это время ты так и не назвался мне полным именем? — удивлённо спросила младшая герцогиня, посмотрев на белобрысого так, будто увидела впервые в жизни.
-А вы и не спрашивали, барыня. — буркнул тот в ответ.
-Тишина в зале суда. — для приличия стукнув разок молотком объявил судья, прежде чем обратиться к своему коллеге. — Прошу, продолжайте.
А колдун сделал театральную паузу, прежде чем перейти к заключительной части речи.
-И последними фигурантами данного дела являются капитан Лука Андреевич Краснов и эльфийский наёмник Валшар на службе вооружённых сил Хадорской Империи, которые обвиняются в пособничестве противнику и преступной халатности, повлекшей смерть двух и более лиц.
Закончив перечислять все грехи обвиняемых, он коротко кивнул, возвращаясь на своё место и передавая слово судье. Ульян только горько усмехнулся в усы тому, как грубо работал Ковен Серых Владык. Даже полному дураку было понятно, что трибунал был всего лишь фикцией. Потому что старший колдун был не судьёй, а прокурором, и мог просто приказать остальным утвердить обвинительный приговор. Но к чему тогда был весь этот спектакль, если все требуемые бумаги уже были составлены и подписаны заранее?
-Подсудимые признают свою вину?
-Нет! — тут же заявила младшая из сестёр Аренделл. — Всё это клевета и неправда! Я не шпионка, а Эльза не предательница!
-Я частично признаю свою вину. — спокойно произнесла ведьма, как только её истеричная сестрица заткнулась. — Если я в чём и виновата, так это в причинении смерти и ущерба по неосторожности. И я приложу все свои силы, чтобы возместить этот ущерб. Остальные же обвинения считаю беспочвенными. Я не предавала Империю и Императрицу.
-Конечно не признаю. — тут же оживился здоровяк, когда понял что очередь отвечать дошла до него. — Я знать не знал о том, что она шпионка. Меня вообще как проводника наняли. Так то я ледороб. Да я её вообще прошлой ночью первый раз встретил. Спросите у Бродяки Окена, он не даст соврать.
-Довольно. — махнул рукой чародей, пресекая этот словестный поток, прежде чем спросить у следующего обвиняемого: — А вы, капитан?
-Я действовал в соответствии с уставом, полученным инструкциям и сложившейся обстановкой. — бесцветно ответил каратель. — Всё что я сделал, было сделано на благо Империи.
-Вы отрицаете свою вину в пособничестве шпионам королевства Сигнар?
-Я узнал об этих обвинениях несколько часов назад. И предпринял всё возможное, чтобы задержать подозреваемых в шпионаже для допроса. Чтобы вскрыть всю шпионскую сеть.
-Каким же образом вы об этом узнали? — спросил прокурор.
-Мне были предоставлены документы, подтверждающие связь кастеляна Южной Хезы Ханса с разведывательной службой королевства Сигнар. — глядя в глаза обвинителю заявил варкастер, кивнув в сторону старого кайязя. — Вот им.
-Это так?
-Да. — закивал Ульян, про себя проклиная карателя за такую подставу.
-И что же это были за документы?
-Офицерский патент лейтенанта ганмагов гвардии короля Сигнара Лето Реалтона на имя Анны Аренделл. — не стал скрывать старик, решив утащить хотя бы младшую из герцогинь вместе с собой. — А ещё пропуска и распоряжение о содействии. В кожаном конверте с гербом королевства Сигнар на клапане.
-И откуда они у вас? — с интересом спросил колдун, полностью переключив внимание на исполнительного директора корпорации Блауставия в Новой Умбрии, покуда сёстры обменивались довольно красноречивыми взглядами.
-Были обнаружены моими агентами при обыске в покоях Анны Аренделл. — слегка слукавил старик, чтобы не получить обвинение в краже со взломом.
-Что? — тут же взъярилась рыжая ведьма. — Вы рылись в моих вещах?
-Тишина в зале суда. — напомнил о своём существовании старший из тройки судей, снова ударив молотком по столу. А когда дум ривер ещё сильнее встряхнул истеричку и та заткнулась, снисходительно бросил: — Продолжайте.
-Позвольте узнать, — елейным голоском продолжил хозяин ордена, как магнит притягивающего взгляд старого жулика. — Когда именно эти документы попали к вам в руки?
-Сегодня. Незадолго перед обедом.
-И вы передали их представителям имперской власти только несколько часов назад?
-Я должен был удостовериться в их подлинности. Иначе меня бы обвинили в клевете против герцогини Аренделла. Они же меня по судам затаскали бы.
-Значит когда посадник Лаэдри в присутствии благородных гостей назначил Кастеляна Южной Хезы Ханса наместником герцогини Аренделл, у вас уже были на руках доказательства его шпионажа в пользу королевства Сигнар?
-Были. — согласился старый кайязь, коря себя за столь глупую ошибку. Ловко его подловил этот следователь. Но путаться в показаниях — самому себе эшафот строить, а потому оставалось только сгладить получившийся угол, вывернув ситуацию в свою пользу. — Но у меня не было уверенности в том, что они не поддельны. Как и в его преступной связи с герцогиней Анной. Когда же он объявил её мёртвой, чтобы прикрыть побег ведьм из замка, сомнений уже не оставалось и я тотчас же обо всём рассказал капитану Краснову. И отдал ему все доказательства.
-И где же они? — спросил чародей у варкастера.
-Не могу знать. Пока я был без сознания они пропали.
-Значит вы утверждаете, что столь важные вещественные доказательства были у вас похищены? — переспросил прокурор. И получив в ответ утвердительный кивок, обратился уже ко всем остальным: — И никто из вас не знает, куда они пропали?
-Снеговик утащил. — неожиданно буркнул здоровяк.
-Снеговик? — удивился следователь.
-Ну да. Оживший снеговик. Такой мелкий, где-то метр ростом. Руки-веточки, нос морковкой. Вороватый, гад. У меня ещё топор украл.
-Снеговик, который ворует топоры и конверты с документами? — с издёвкой спросил колдун, обращаясь скорее к судьям и зрителям, нежели к подсудимым. — Вы ничего не хотите поведать нам, Эльза Аренделл?
-Я признаю, что этого снеговика слепила я. — призналась герцогиня Эльза, которая была далеко не дурой и наверняка понимала, что глупо отрицать очевидное. И теперь пыталась выторговать помилование признанием. — Олаф был первым снеговиком, которого я оживила. Это вышло случайно, поэтому он получился таким несуразным и неуправляемым. Он был совсем простым, и не понимал, что берёт чужое. Наверняка ему просто понравился красивый конверт. Как и топор.
-И куда он его дел?
-Никуда не дел. Не успел. — ловко перевела стрелки ледяная ведьма, кивнув в сторону карателя. — Он взорвал его заклинанием, так что даже мокрого места не осталось.
-Я это видел. — кивнул колдун. — Но почему вы использовали заклятье облитерации для уничтожения столь незначительного противника, капитан?
-Потому что я уже один раз уничтожил его воздушным клинком, а он опять ожил. — отозвался варкастер. — Эти снежные твари очень живучи. Если их даже нарубить на куски, они соберутся обратно и снова ринутся в бой. Их можно только расплавить, распылить или взорвать.
-Таким образом к списку ваших грехов добавляется уничтожение улик и препятствие следствию. — пришёл к заключению прокурор, после чего махнул рукой стоявшим поодаль солдатам, державшим какие-то ящики.
-У обвинения есть другие вещественные доказательства вины подсудимых? — поинтересовался судья. — Помимо имеющихся в распоряжении следствия докладных записок гражданина Варравского.
-Доказательствами вины подсудимых являются вещественные улики, изъятые у них при задержании. — при этом колдун начал извлекать из поднесённого ящика предметы, демонстрируя их судьям, а потом и всем остальным.
Однако слушать перечисление всевозможного хлама, изъятого у заключённых, было совершенно не интересно. Кайло и верёвка были предметами безликими, и с тем же успехом могли быть как орудиями убийства, так и просто инструментами. И даже сам прокурор не хотел уделять им много времени, ограничившись простейшим перечислением. Старый кайязь быстро рассмотрел в нём опытного следователя, который как настоящий игрок, сперва выложил все шестёрки и прочую шушеру, чтобы потом окончательно опрокинуть противника, зайдя с козырей.
-Кобура с патронташем и подсумком ручной работы очень высокого качества, инкрустированная золотом и эмалью. На пряжке ремня и клапане подсумка изображён герб королевства Сигнар. В патронташе пять унитарных патронов с руническими пулями, и ещё одиннадцать в подсумке. Были обнаружены в сумке подсудимого Кристоффа Боргмана.
-Бьёргмана. — снова поправил его верзила, после чего окончательно осунулся и поник головой
-Далее, зачарованный мелкокалиберный пистолет ручной работы, инкрустированный драгоценными металлами и самоцветами. Предположительно принадлежит герцогине Анне Аренделл. Ствол, ложе и рукоять покрыты колдовскими рунами. В патроннике был обнаружен патрон с рунической пулей, идентичный таковым в патронташе. Сам пистолет так же подходит к кобуре. — В подтверждение своих слов колдун поместил оружие в кобуру, где тот сел как влитой. А потом с лёгкостью выдернул его двумя пальцами. — На основании этого было сделано заключение о том, что данные улики относятся к одному комплекту магического пистолета. По характерным признакам, таким как использованные в рунических формулах на стволе и пулях знаки силы, была определена принадлежность хозяина оружия к ордену Арканного Шторма вооружённых сил королевства Сигнар.
На этих словах Ульян не мог не улыбнуться, любуясь за тем, как переглядывались ведьмы. Похоже, они только теперь поняли, что их песенка спета. И надежды больше нет.
-Так как Кастелян Южной Хезы Ханс не может предстать перед судом и дать показания по причине смерти, а проведение следственных мероприятий осложняется уничтожением тела, то полностью выяснить его роль в случившемся не представляется возможным. — вздохнул прокурор. — Но так как по свидетельствам очевидцев тело было уничтожено заклинанием облитерации капитана Краснова, этот факт является неоспоримым доказательством его сговора с сёстрами Аренделл. На основании чего обвинение требует утверждение смертного приговора для всех подсудимых.
До этого беззвучно дрожавший как лист эльф, о котором все уже и думать забыли, тихонечко завыл. Здоровяк ругнулся под нос, а рыжая ведьма готова была расплакаться. Каратель лишь тяжело вздохнул, будто бы принимая неизбежное. Только ледяная ведьма вперилась взглядом в погонщика дум риверов, будто бы пытаясь его загипнотизировать. Глядя на всё это, старый кайязь ловко спрятал улыбку в пышных усах, потому что лично его такой расклад полностью устраивал.
-В дополнение к этому гражданину Хадорской Империи Ульяну Никоноровичу Варравскому предъявлено обвинение в сокрытии критически важной информации, повлекшей смерть двух и более лиц. Государственное обвинение требует приговорить его к двадцати пяти годам каторжных работ с полной конфискацией имущества.
-Но... — только и сумел выдавить из себя поражённый кайязь. В его возрасте четверть века каторги были равносильны смертному приговору. Да он даже оставаясь на свободе мог столько не прожить, а в шахте или на лесоповале как пить дать загнётся меньше чем за год. — Но я же исполнил свой гражданский долг! Всё что я делал, я делал в интересах и на благо Родины!
