Перед выходом на работу принял душ, хорошенько отмылся от оружейных запахов, в очередной раз посетовал, что не хватило времени на ознакомление с доставшимся нам жилищем. Вроде бы, сейчас-то что мешало? Но нет, приехал, переоделся в спальне в старую форму и ломанулся разбирать трофеи.
Ничего, завтра точно все-все посмотрю, везде залезу. Надо же, в конце концов понять, что за счастье нам досталось, за что мы с напарницей задницы рвали и жизнью рисковали. А пока пора на выход, труба зовет, клиенты ждут, и вообще, время поджимает.
По-быстрому накинул на себя светлую рубашку-поло с длинными рукавами, свободные льняные штаны белого цвета. Схватил валяющуюся на комоде у двери сумку с разной мелочевкой, подумал о том, как придется ночью возвращаться домой, и на всякий случай сунул в нее один из Зауэров. Состроил рожицу в зеркальную дверь шкафа-купе и выскочил в коридор.
Ссыпался по лестнице, споткнулся об один из брошенных посреди прохода ковров, ругнулся, восстанавливая равновесие. На ходу потрепал по светлой макушке стоявшую спиной мелкую, сосредоточенно рассматривавшую что-то в глубине одного из мешков. Не слушая ее возмущенных писков, затянул ремешки легких босоножек, цапнул лежащий на идущей вдоль всего гэнкана обувнице зонт и выскочил за дверь. Прикольно, бегу на работу с радостным настроением, кому в моей прошлой жизни про такое расскажешь — не поверят. Только пальцем у виска покрутят в лучшем случае.
В кафе с самого открытия приключился натуральный аншлаг. Если в понедельник, когда я только появился после долгого отсутствия, и то количество посетительниц зашкалило за все разумные пределы, а в среду это количество возросло еще больше, то сегодня... Как говорится, звезды сошлись и закружились в небесном хороводе.
Тут совпало все и сразу: и конец рабочей недели с естественным желанием расслабиться после трудовых будней, и неослабевающий интерес к моему внезапному появлению после такого же внезапного исчезновения, и то, что чьи-то дочери и сестры вернулись из Хачимитсу домой с целой пачкой интригующих новостей. Последний пункт вообще выстрелил, как пушка.
Ведь что получается? Жила-была-работала какая-то девочка, удачно попадавшая в сочиненный для нее образ, что было волнительно и интересно, но не более того. Девочка была неглупой, с ней было приятно пообщаться, любопытно послушать истории, которые она травит, похихикать над прямотой и армейской грубостью ее манер.
Определенный шарм у нее присутствовал, ее выправка и поведение иногда заставляли сердечко какой-нибудь впечатлительной особы пропустить удар, но... Ничего необычного, девочка просто хорошо делала свою работу, талантливо играла в заданном амплуа бывалого солдафона-адмирала. А оказывается, это не просто какая-то девочка-актриса, а вполне себе определенная девочка-загадка.
Она учится в одной Академии с их родственницами, а это, на минуточку, совсем не дешево и очень престижно. Случайных девочек в Хачимитсу нет. Она не просто травит байки о каких-то там выдуманных приключениях исходя из предложенной ей роли. Она, оказывается, участвует в боях без правил и побеждает в них. Она крутит какие-то тайные дела с сестрами Курихара, и они ей доверяют, что само по себе нонсенс.
Но это еще не все! Неизвестно, откуда она появилась, но подруга у нее из Европы, и такая же таинственная. Они, какой кошмар, вместе куда-то плавают с контрабандистами! Она, в конце концов, сидит в школьной тюрьме! Вместе со своей подругой! Эти две оторвы провели неделю в тюремном блоке с пятеркой парней, наводивших ужас на всю школу, сумели отбиться от них и сделали так, что тех попросту исключили. Вот такая вот интересная девочка встречает гостей у двери и подает им напитки в кафе "Роза и Лилия".
Короче, скандалы, интриги, расследования. Что здесь правда, что вымысел, где приукрашено, каковы подробности? Ведомые не на шутку раздраконенным любопытством, завсегдатаи заведения мисс Верди забронировали все места до самого закрытия. И не только места — как сказала Грейс, выйдя в зал перед открытием и передавая мне список из пятнадцати фамилий:
— Рэнге, тебе сегодня придется выложиться на все сто. Твое время выкуплено до минуты, но для обычных посетителей тоже нужно будет найти минутку, переброситься словом, оказать внимание и улыбнуться. — Она вздохнула, легко развернулась на каблуках в сторону двери и взмахнула руками. — Я верю, ты справишься! Мы все тебе поможем, правда, девочки? Наша юная Алекс принесла нам удачу, теперь главное — не упустить ее. Давайте постараемся! Элли, моя хорошая, иди переверни табличку на входе. Нам пора открываться, не стоит заставлять ждать наших дорогих гостей. Сегодня нам предстоит трудный, но очень интересный вечер!
Мы вразнобой согласно ответили: "Да!", на двери красная табличка "Closed" сменилась зеленой "Open", и понеслось. Калейдоскоп постоянно сменяющихся лиц, негромкая классическая музыка уже воспринимается лишь фоном. Гудящие от беготни из зала на кухню и обратно ноги. Миллисента и Элли, время от времени перехватывающие мои заказы, позволяя хоть чуть-чуть перевести дух.
Множество вопросов, на которые приходилось давать уклончивые ответы. Вежливо-снисходительные или жадно-заинтересованные улыбки, встречи и проводы посетительниц до выхода. То полный, то пустой поднос в постепенно наливающихся тяжестью руках. Гора подарков в раздевалке, становящаяся все больше и больше. Квадратные глаза Фрогги, заглянувшей в коробку с чаевыми. И вдруг все закончилось.
Я обнаружил себя сидящим на стуле в раздевалке, с вытянутыми вперед подрагивающими ногами и большой чашкой кофе, крепко сжимаемой в ладонях. Рядом, с такими же чашками в руках, расположились вымотанные не меньше меня мэйдо-горничные. Пахавшая в зале наравне с нами Грейс устало откинулась на стену, с довольной полуулыбкой блуждая глазами по нашим заморенным физиономиям. Санни недоверчиво шевеля губами, рассматривала четыре стопочки честно поделенного кэша, полученного от довольных клиенток в течение этого нескончаемого дня.
— Рекорд. Девчонки, такого никогда не было. Тут получилось по двести шестьдесят три доллара каждой. Это же целое богатство! — Закончив, наконец, дележку и подсчеты, пораженно выдохнула Фрогги. — Столько денег! Мне и на квартиру хватит, и на новые джинсы, и вообще... И все за один вечер! Рэнге, спасибо тебе, ты и в самом деле принесла нам удачу.
— Обалдеть. Действительно, столько проблем с этими деньгами решится... Рэнге, а они там правду говорили? — С постепенно разгорающимся любопытством во взгляде поинтересовалась моментально вернувшаяся от озвученной суммы к жизни Миллисента. — Ну, про то, что тебя в школьную тюрьму посадили за то, что ты какую-то малолетнюю девчонку соблазнила и затащила в койку? А она в тебя влюбилась, да так, что пошла вслед за тобой наперекор родителям и администрации Академии? А ты на самом деле избила там пятерых парней и заставила их написать заявление о переводе в другую школу из-за того, что они к твоей любовнице приставали? И что из-за этого тебя теперь до конца обучения на свободу не выпустят?
Я аж подавился от удивления. Фига се, какой я, оказывается, герой-любовник, педобир со стажем, блин. А уж какую из Бьорк жену декабриста слепили, вообще сказка... Потом представил, как Фуджино пытается подкатить яйца к моей любовнице, то есть к самой Коко Хакматьяр... а также то, что с ним сделала бы за такую попытку Валмет и подавился еще раз. Прокашлявшись, отставил кружку в сторону и начал решительно отмазываться от такой сомнительной славы.
— Милли, да что ты такое, блин, несешь! Тюрьма Хачимиту, ужас-ужас... Соблазнила малолетку, посадили до конца учебы... Было бы о чем говорить. В конце концов, камера — всего лишь комната, восемь лет — всего лишь цифра. — Видя, как у окружающих глаза приобретают идеально круглую форму, понимаю, что в объяснениях меня занесло куда-то не туда. — Стоп, начну сначала. Посадили не за ученицу-малолетку, а по заранее согласованному плану нашего Студсовета за драку с патрулем. Парней я не била, во всяком случае, не в Хачимитсу. Они очень, очень сильно накосячили, поверьте. Моя отсидка — не более, чем часть сложной операции по их удалению из нашей Академии. И не надо на меня так вопросительно смотреть. Мелкую, которую мне записали в любовницы, вы видели в понедельник. Она моя соседка по комнате и да, она тоже сидит в соседней камере за ту же драку. Нет, между нами нет никакой романтики, только дружба.
— Девочки, отстаньте от нашей Рэнге, ей и так сегодня досталось больше, чем всем остальным. Я думаю, они там в своей школе сами со всем разберутся. — Мисс Верди, святая женщина, спасибо ей большое, поставила точку в нескончаемом потоке вопросов, отвечать на которые не было ни сил, ни желания. — Главное — чтобы это не отразилось на работе, правда, хм, адмирал Алекс? Кстати о работе: завтра вечером в Нижнем городе будет гораздо более неспокойно, чем обычно. Советую избегать визитов туда. А сейчас переодевайтесь и идите домой, отдохните как следует. Благодарю вас, вы все отлично справились сегодня!
С работы теперь предстояло идти в другую сторону: не по безопасному Верхнему городу до школы, а через горящий неоном и громыхающий музыкой не спящий до утра Нижний город до нашей тихой Прибрежной улицы. Сокращать поголовье наглых дебилов не было ни сил, ни желания, потому я почесал макушку, пересек делящий Роанапур надвое проспект и дворами вышел к первому попавшемуся ночному клубу.
Огляделся, проигнорировал несколько предложений войти внутрь, пыхнуть дури, оттопыриться по-взрослому и тому подобный шлак. Заметил, наконец, то, что мне нужно и уверенно направился мимо ярко-желтого такси с тремя скалящимися бородатыми рожами внутри к стоящим чуть дальше моторикшам.
Плюхнулся на сиденье первого драндулета в ряду, положил рядом кучу ярких пакетов с подарками. В ответ на масляную улыбку развернувшегося в мою сторону шофера ухмыльнулся в ответ, достал из сумки пять баксов и протянул ему. Затем вынул Зауэр, передернул затвор на глазах охреневшего пилота этого пепелаца и предложил:
— Значит, так, колобок. Лыбу свою поганую притуши, уши растопырь, изобрази умное и внимательное лицо. Молодец. Теперь слушай сюда. Рули на Прибрежную, 4. Едем спокойно, без приключений, тогда в конце пути все будут радоваться жизни. Понял? — Похабный оскал исчез, как и не было, жадный блеск в глазах низенького пухлого тайца пропал, на широкой харе промелькнуло разочарование, но каких-либо возражений от него не последовало. Затрещал слабосильный мопедный двухтактник, рикша лихо развернулся на крошечном пятачке между бордюром и своим собратом по ремеслу, а потом вжал в рукоятку ручку газа и с крейсерской скоростью километров в двадцать мы покатили домой. Спать. — Вот, умница. Видишь, как просто жить честно? Если доедем за пятнадцать минут, я тебе еще доллар сверху накину.
Уже улегшись в кровать, я счастливо выдохнул, расслабился и приготовился отчалить в страну снов и розовых пони. Но не тут-то было, уже спустя пару минут я начал ворочаться, тоскливо вздыхать, искать удобное положение, но несмотри ни на что заснуть все никак не получалось. Накатило странное состояние: глаза слипаются, тело готово вырубиться, а мозг отъезжать отказывается. Что-то не так, чего-то мне не хватает для полного счастья. М-да-а... И чего же мне не хватает?
Спустя еще пять минут бесплодных метаний под покрывалом, я открыл глаза, снова вздохнул, встал и вышел в коридор. Доплелся до комнаты Ингрид, прислушался, постоял несколько секунд и открыл дверь. Понятно, чего мне нужно для спокойного сна: белобрысую тамагочи во весь рост. Сам не заметил, как привык, что она постоянно лезет ко мне в кровать. Привык к ее запаху, привык к теплу ее тела и лезущим в нос волосам. Привык, что она всегда рядом.
А сегодня мелкая не пришла, уснула, не дождавшись, так что пришлось самому к ней идти. Дожил, блин. Пока в голове катались тяжелые от усталости мысли, руки действовали сами по себе, автоматически. Вытряхнул свою сладко сопящую лолю из кокона, в который она собрала одеяло, мягко заблокировал сонный пинок возмущенной мелочи, вытянулся рядом с ней и подгреб поближе худенькое тельце. Удовлетворенно улыбнулся и мгновенно выключился.
Глава 47. Штаб прекрасно спланировал битву. Но противник почему-то действовал не по плану
Утром проснулся так, как дай бог просыпаться каждому. Выспался замечательно, сна ни в одном глазу, настроение приподнятое, рядом сопит дорогой мне человек... Хм... Ну, не в плане любовь-морковь и крекс-пекс-секс дорогой, тут от мелкой и вилкой в глаз можно получить. А дорогой в плане душевной близости. И еще потому, что рядом с ней я спокойно и беззаботно дрыхну без задних ног и просыпаюсь так, как сегодня.
Ингрид, засоня, продолжала давить подушку, и трогать ее было попросту жалко. Очень уж умильно она свернулась на том месте, с которого я только что вскочил. Пусть спит, а у меня поутру запланирована куча приятных дел. Например, утренняя пробежка, утренняя тренировка, утренний бой с тенью, утренние упражнения с оружием... Приготовление завтрака, наконец. В своем доме! М-м-м-м... Как давно я этого ждал... Всю эту новую жизнь ждал. Последний раз на своей кухне я готовил еще в прошлой жизни.
Бег. Простой способ разгрузить голову. Ноги толкают землю, руки двигаются, тело радуется нагрузкам, сердце гоняет кровь, насыщая мышцы кислородом, мозг неторопливо сортирует мысли. А в целом организм отдыхает. Бег — естественное состояние человека с тех далеких времен, когда наши волосатые предки встали на две задние конечности, а в передние взяли остро заточенную палку и превратились из добычи в охотника.
Потом, с развитием цивилизации, умение быстро и далеко бегать перестало быть вопросом выживания для подавляющей части населения планеты и превратилось в спорт или хобби. Но для некоторых слоев общества даже в современном мироустройстве не поменялось ровным счетом ничего. Хочешь выжить — будь способным хорошо бегать, это второе умение после меткой и быстрой стрельбы, необходимое для диверсанта-штурмовика. А может быть, и первое, с какой стороны посмотреть.
В общем, вышел я за ворота, на ходу провел небольшую разминку, и побежал. Сначала по Прибрежной, потом свернул на Морскую — первую улицу у моря. Затем сделал большой круг через весь Рыбацкий район, пропетляв сквозь серые облезлые пятиэтажки. Не добегая один квартал до небольшой полузаброшенной промзоны, повернул налево, в сторону невидимого за бетонными громадами моря.
Пронесся мимо одной из местных школ, отметив на ходу, что граффити местных подростков здесь все же поинтересней, чем в Портовом районе. Во всяком случае, наскальная живопись на стенах и заборах была не просто набором нечитаемых букв, мата и порнографии, что уже немалое достижение. Встречались очень даже любопытные картины, выполненные с большим вкусом и мастерством. Снова ускорился и вернулся в островок относительного благополучия среди вопиющей бедности спальных хрущоб — район частной застройки.
Набирая скорость на последнем участке перед финишной прямой, заметил впереди еще одного фаната утренних пробежек. Вернее, одну, потому что мерно двигающая руками и ногами фигура впереди меня была женской. И, даже со спины, она показалась мне смутно знакомой. Кто же она такая, мелькает какая-то догадка на краю сознания, но никак не могу вспомнить.
