Падме тоже устало развалилась на диванчике. Это решение ей далось очень и очень тяжело. Пришлось наступить на собственные убеждения, воспитание, мечты.
Однако, я был бы идиотом, и совсем никаким дипломатом, если бы не смог договориться. А ведь курс дипломатии в универе сдал на высший балл, да и эмпат я не из слабых. Если бы Падме не спросила, сам бы процитировал ей Сабину и её довод в пользу борьбы до конца, попутно убедив в нужном мне варианте. Ступив на почву личных отношений она лишилась многого, прежде всего здравой доли критичности и логики, дав себя даже не уговорить, а подвести за ручку к нужному мне решению. Признаться, я не солгал, но и не потерял голову, поэтому инициатива принадлежала мне.
— Ладно, — девушка расслабилась. Зря, рано, — ты ещё что-то хотел мне сказать?
Мне пришлось использовать силу, что бы внимание других посетителей не задерживалось на разговаривающей в углу парочке, только потом я продолжил разоблачения:
— Есть ещё много, что я хочу сказать, но начну с того, что я с самого начала знал, кто ты... — теперь, после первого нервного шока должен быть второй. Я не прогадал, Падме поднялась было, но снова села, уставившись на меня квадратными глазами:
— Откуда? — после удивления она окончательно потерялась в ситуации, и теперь удивлённо на меня таращилась, — я прокололась?
— Почти нет, — я вздохнул, вываливая предпоследнюю новость, — просто я ещё давно говорил тебе, что порой, что бы увидеть правду, достаточно закрыть глаза, которые легко обмануть...
Это была цитата из моего письма Падме. Моя собственная, а не растащенная всей галактикой. Королева не врубилась, но начала вспоминать, где я ей мог встретиться. Оно и понятно, наше знакомство некогда было мимолётным, поэтому она не сразу вспомнит детали....
Пока Падме вспоминает, я ещё заказал вина и потягивал его, развалившись в кресле, наслаждаясь видом ушедшей глубоко в себя Падме. Ей понадобилось минуты три, что бы вспомнить, где она видела эту фразу.
— Стоп, — Падме подняла на меня взгляд, — кто ты?
— Энакин Скайуокер. Собственной персоной, — я отсалютовал ей бокалом с вином и поставив посуду на стол, продолжал наблюдать за сменой эмоций. Падме мне не верила:
— Не ври мне, — она прищурилась, — ты не он.
— Не он, — я кивнул, — но я — Энакин Скайуокер. А про то, что я это он никто знать не должен.
— Ты врёшь, — она вздохнула, — Энакину сейчас... — задумалась королева.
— Шестнадцать лет, по документам. Но это только по документам, — я хмыкнул, — знала бы ты, Падме, как меня жизнь покидала... — я ещё раз тяжко вздохнул, — а на внешность внимания не обращай, как-то сама изменилась. Наверное, это Сила сыграла свою роль.
— Этого не может быть, — девушка начала верить, и от этого совсем выпала из реальности, — этого не может быть, не может быть...
Судя по всему, она немного в неадеквате, поэтому я привёл её в чувство:
— Может, ещё как может. Ты будешь слушать, или нет?
— Да, да, — она закивала, — слушаю.
Я, прежде чем продолжить, налил ей бокальчик и, после того как она его осушила, начал свой рассказ:
— Итак, если рассказать подробно, ночью на Корусанте я перепутал корабли и сел в корабль джедаев вместо твоего. Сонный был. Потом джедаев отправили на неймодию, где меня чуть не убили, но меня спас контрабандист по имени Джулиан. Некоторое время мы летали с ним вдвоём, на его корабле...
Падме успокоилась. Этот разговор, а особенно признание далось ей очень нелегко, однако к тому-самому маленькому Эни Скайуокеру она вряд ли что-то чувствовала, поэтому скорее её шокировало то, что встреча состоялась так, а про меня она узнала уже после того, как мы много раз переспали.
— Ты был контрабандистом? — удивилась девушка.
— Техником на корабле, если быть точным, — я пожал плечами, — правда, долго это не продлилось, несколько месяцев. После этого я улетел на Альдераан и поступил там в Академию. А дальше... — я улыбнулся, — дальше жизнь приняла совсем уж безумный оборот.
Мне пришлось рассказать о том, что случилось на Мандалоре. Про Али упомянул вскользь, зато в красках рассказал про путешествие во времени и про события там, за исключением Архитекторов. Судя по постоянно увеличивающимся зенкам Падме, это было вообще за гранью возможного. Закончил я на возвращении в это время.
— Примерно так и произошло, — закончил я рассказ.
Мы погрузились в молчание. Несколько минут Падме молчала, не перебивая меня, а я не мешал ей думать. Пока молчали, подошёл официант и ещё раз сменил закуски и выпивку. Признаться, мы уже крепко выпили.
— Я... я думаю, это самая невероятная история, которую я только слышала, — наконец закончила думать Падме. Она не умела пить примерно так же, как и я, поэтому уже под шофе, очень сильно под шофе. Но ещё не в том состоянии, когда язык заплетается.
Я отсалютовал ей бокалом и мы ещё раз выпили.
— Знаешь... — хотел было я спросить про то, вспоминала ли она меня, но Падме меня перебила:
— А как же твоя семья? Ну, Шми... — она изобразила хитрую улыбку, — у меня такие новости по этому поводу...
— Ты о маме? Знаю. Свадьба, дети... — открыто усмехнулся я.
— Откуда?
Я пересел к Падме, благо, диванчик был большим, и придвинулся к ней поближе, — ну, если так, то ты меня совсем не знаешь. Естессно за ней следили, даже мой подарок на свадьбу передали. Я постоянно держался в курсе событий.
Падме удивлённо уставилась на меня, но, после нескольких долгих секунд, сказала:
— Знаешь, как она волновалась? Как мы все волновались? И почему ты раньше не прилетел?
— Знаю. Но на это есть своя причина. И во-первых, я не хотел им мешать, а во-вторых, у нас своя жизнь. Не хотел, что бы все знали, что у меня есть родственники на Набу.
— О как, Падме улыбнулась, — нехорошо так поступать. Сегодня же что бы сходил к Шми...
— Не думаю, что это хорошая идея. Знаешь, мы малость лишнего выпили. Поэтому мама обойдётся без созерцания наших пьяных физиономий.
Падме кивнула, после чего придвинулась ко мне ближе:
— А как ты попал в Гвардию?
— Сам себя назначил, — я обнял её, — знаешь, я тебе ещё кое-что не рассказал.
— Что? — она удивлённо посмотрела на мою руку, обнявшую её за талию.
— Ты только не ругайся, но это я — император.
— Ага, смешно, — она вздохнула, — Может, нам уже хватит пить?
— Определённо хватит. Однако я сказал правду. Я — император Короса, Энакин Скайуокер. Единственная объективная причина, по которой я тут не появлялся, что бы все думали, что Энакин Скайуокер, мальчик, которого нашли джедаи на Татуине, умер на Неймодии. Моя биография начинается в Альдераанском Университете.
Падме дёрнулась, однако убирать мою руку не стала:
— Ты... прячешься?
— Вернее, не хочу ставить под удар своих родных. Наверняка у Императора Короса найдётся много недоброжелателей, а это значит, что придётся всех родных держать в империи и под охраной гвардии, — я тяжко вздохнул, посмотрев на полупустую бутылку вина, — знаешь, если я так просто заявлюсь к маме, то это будет конец её тихой и спокойной жизни. Да и как ты это представляешь? Женщина уже замуж вышла, воспитывает детей, а тут заявляюсь я, весь такой в белом, и говорю, "привет, мам!". ...
— Ты прав, — Падме вздохнула, — по-моему, ты всё равно должен был с ней повидаться.
Падме удивительно спокойно восприняла весть, что это я — император. Или уже выпили достаточно, что бы критическое восприятие реальности ушло. Завтра поймёт всё, что я ей наговорил, а пока что нужно попросить кое о чём:
— Только никому не говори, что мы с тобой давно знакомы, хорошо?
— Хорошо, — Падме кивнула, — я рада тебя видеть, — она прижалась поближе.
Пока мы говорили, уже наступила ночь. Долго болтали. Я встал и вывел девушку, малость перебравшую для своего возраста. Вместе мы пешком отправились во дворец. Вылетевший из спидера Эрдва поехал за нами. Свежий воздух подействовал благоприятно и в голове прояснилось. Когда отошли от ресторана достаточно далеко, Падме спросила:
— Слушай, ты ведь так и не сказал... зачем тебе это всё?
— В смысле? — я удивился, — что зачем?
— Ну... зачем ты вообще полез в политику, если мог сбежать на Набу. Ну, или просто жить как простой человек...
— Что я на такое могу ответить? — я пожал плечами, — а зачем тебе это? Королевский пост, и так далее... могла бы жить, как обычная девушка, та же Корде.
— Не знаю... никогда раньше не задумывалась. Ну, сначала просто так воспитали, мол, мы набуанские аристократы, должны участвовать в политике... да и ради бога, мне было одиннадцать лет, когда меня засунули в политику, что я тогда понимала? — она резко остановилась, — думаешь, я хотела себе такой судьбы? Бегать по галактике от Неймодианцев, постоянно держать лицо перед этими индюками, командовать военными, в конце концов, объясняться с республикой за захват двух систем! — Падме было разнервничалась, но я её приобнял и попутно успокоил через Силу:
— Тс... не нервничай. Всё же хорошо. Неймодианцев забороли, Энарк с Фарстином тоже...
— Это ты их, я тут не при чём.
— Ошибаешься. Что до федерации, то я только невинно ляпнул пару фраз перед джедаями, да включил запись на дроиде-секретаре. А эти две системы... я только дал немного людей, около пятисот спецов, и денег. И всё. Всё остальное сделали Набуанцы.
Падме, судя по всему, перенервничала, так что слегка отстранилась от меня. Да, видимо, я слишком много вывалил на неё за раз. Неуд мне по дипломатии. Однако, учитываая немного алкогольное состояние, прокатит. Девушка грустно улыбнулась:
— Ты преувеличиваешь значение Набу в войне.
— Нет, ничуть. Всё сделали твои граждане, мои военные лишь дали им оружие и научили им пользоваться.
— Да... возможно... в любом случае, это уже выходит за рамки простой политики. Кстати, ты так и не рассказал, что это за империя такая и как ты стал императором.
— О, это я тебе завтра расскажу. На сегодня довольно политики.
Мы вместе, в обнимку, слегка пошатываясь, направились во дворец. Падме меня провела через чёрный ход, который шёл под землёй, по коридорам. В отличии от поверхностных построек подземные коммуникации были похожи скорее на космический корабль — серые коридоры, слабый свет от световых панелей, редкие перекрёстки. Падме уверенно, придерживаемая мной, прошла через пару коридоров, и мы вышли... в каком-то помещении дворца.
— Тут рядом моя спальня, — она потянула меня за собой и, как только мы вошли в нужную комнату, улыбнувшись, поцеловала. А дальше... может быть, мне не стоило соглашаться, но изрядно подточенное алкоголем сознание уступило место у руля инстинктам.
* Утро *
Утро было замечательным. Птички поют, солнце в окно светит... Правда, к сожалению, не для нас.
Я открыл глаза и осмотрелся. Удивительным образом я оказался к спальне королевы, причём зачем я поплёлся с ней — одной Силе ведомо. Да и то не факт, далеко не факт. Падме беспокойно спала, укрывшись одеялом и нагло использовав меня в качестве подушки.
Голова болела страшно, так что пришлось подлечить и себя, и Падме. Девушка даже не проснулась. Дежа-вю, не иначе. Сегодня у неё ещё дела, причём важные — приём участников войны, в широком кругу, в количестве всех персонажей вместе взятых. Заметив, что я проснулся, к кровати подкатил Эрдва:
— Уже встал, шеф?
— Ага, — я посмотрел на дроида, — сколько времени?
— Без пяти семь. Кстати, с тобой пробовал связаться Цинна.
— Связывай, — я набросил на Падме одеяло, оставив видимой только голову, — только голокамеру выключи.
Дроид немного постоял неподвижно, после чего над головой его появилась проекция Цинны.
— Ваше величество? — он удивился, — я вас не вижу.
— Я немного в неглиже. Если ты пробовал связаться, когда на Набу ночь, то что-то важное произошло?
— Можно и так сказать. Группа, о которой мы говорили вчера, пришла в движение. Поддержка им оказана не была, по моим предположениям их предложение прозвучит уже сегодня. Как раз на празднике.
— Хорошо, — я опять тяжело вздохнул, — можешь за ними не следить, раз уж мы немного опоздали...
— Прошу прощения, — раскаялся Цинна, — это моя вина, что мы узнали столь поздно.
— Не обращай внимания, — я махнул рукой, забыв, что Цинна меня не видит, — лично мне без разницы, какой из вариантов произойдёт. Это всё?
— Всё, — ботан поклонился и изображение исчезло. Эрдва отвернулся и отъехал к двери, а я упал на кровать.
Не прошло и минуты, как Падме открыла глаза.
— С кем ты говорил?
— Ты слышала? Ой, извини, это один мой знакомый, — я попробовал встать, но как раз в этот момент в дверь постучали.
— Ваше величество?
Падме бросила на меня удивлённый взгляд. В этот же момент я притянул на кровать силой всю разбросанную одежду и ответил ей заинтересованным взглядом:
— Кто это?
— Служанка, — Падме залилась краской и хотела было что-то ответить, но в дверь просочилась служанка... а за ней ещё одна. Заметив меня и Падме на кровати, обе встали как вкопанные. Повисла пауза. Служанки начали медленно отходить назад, Падме хотела что-то им сказать, но не успела — эта парочка пискнув что-то извиняющееся, убежала. Королева вскочила с кровати, хотела было уж догнать их но я её придержал — бегать по дворцу в костюме Евы не лучшая идея.
Пришлось нам потратить несколько минут на одевание.
— И зачем мы вчера пили? — раздосадовано сказала королева, — зачем ты пришёл?
— Не знаю. Ты сама меня протянула во дворец.
— Да, точно, — вспомнила она, — всё, моей репутации конец.
— Какой репутации? Невинной маленькой девочки?
— Эни, я королева! — удивлённо ответила она, — что обо мне скажут при дворе?
— Ой, да наплюй.
Я тоже поднялся и осмотрелся. Спальня у Падме была хорошая, просторная, и главное — светлая. Пока я одевался, в комнате царило молчание. Падме нашла где-то в шкафу одежду служанки и королевский наряд, и думала, во что бы ей одеться. Меня как раз кое-что заинтересовало.
— Слушай, а почему служанки могут разболтать что-то о своей королеве?
— Ну, я им не запрещала. Да и некрасиво это выглядело бы, если подумать — заставить их молчать. Да и заставлю, всё равно разболтают.
Мы оделись. Падме встала у зеркала и занялась наведением порядка на лице, а я получше присмотрелся к собственному фейсу. Нужно было убрать следы маскировки, если уж я раскрыт перед Падме. Сев в медитацию, я занялся возвратом себе первоначального облика. Примерно через пять минут я открыл глаза. Падме с интересом наблюдала за мной, сидя на кресле перед зеркалом.
— Что?
— Твои волосы... и лицо...
— Знаю, — я потрогал отросшую шевелюру, — пришлось маскироваться. Ладно, — я поднялся, — теперь я это снова я.
Я усмехнулся и повернулся к Эрдва, попросить принести мне мою обычную императорскую одежду, но тут, за дверью послышались шаги. Там было шестеро человек, двое служанок, которые уже заходили и четверо неопознанных личностей. Они постояли под дверью и громко постучали.
