Саске кивнул. Два дня назад Такара рассказала ему, что беременна. Като лишь хмыкнул, когда узнал, молодые люди без дела не сидели. Но вот эффект, который эта новость оказала. Като на пару с Саске перерыли всю библиотеку клана, заодно прихватив часть библиотек Конохи, чтобы понять, что произошло. Шаринган Саске изменился, но это был не Мангеке. Хокаге осмотрела его, но ничего интересного рассказать не смогла. У них были только предположения. В обычном состоянии у Саске было все те же три томое. Но при определенном посыле чакры рисунок менялся, а вот тут возникали вопросы. По свиткам почти всегда при Мангеке рисунок шел от зрачка или был связан с ним. У Саске же зрачок оставался на месте, а вот черные линии рисунка расходились в разные стороны, к краю радужки. Эффект пока был только один — иммунитет к воздействию на разум. Точнее, любая попытка воздействия сразу обнаруживалась Саске, и он мог спокойно ей противостоять. Синоби клана Курама, знающий несколько техник, работающих на Учихах, остался бессилен, как и Яманака Иноичи, лично пришедший для небольшого теста. Никаких дополнительных способностей Саске не приобрел, но у него и так хватало. Разум юного гения, очищенный от всякого... мусора... выдавал очень действенные идеи. А теория у Като была только одна. Шаринган был сильно завязан на эмоции владельца. И, если отбросить чисто ритуальные "убей друга" и "убей брата", то воздействовать на него могла как эмоциональная боль, так и другие чувства. В случае Саске — облегчение. Он снял с себя груз прошлого, груз смерти клана... Отказался от мести по причине бесполезности оной. У него была семья, новый клан, а груз прошлого он оставил старшему брату.
Като, пересмотрев перспективы, решил включить Учиху в "основной состав". Сколь сильно ни было бы у Като желание оставаться независимым одиночкой, для исполнения его планов нужна команда.
— Так какие новости?
— Она вычислила, кто конкретно под тебя копает. Вот.
Из рук в руки перешел свиток.
— Здесь все, что она нашла, больше ничего нет, дальше думай сам.
— Разберемся.
— Твоя наживка проглочена, так что времени осталось немного. Я все подготовил со своей стороны, но все еще считаю, что это неоправданный риск.
— Посмотрим, — пожал плечами Като, — был бы выбор, я бы им воспользовался.
Саске лишь кивнул, это они уже обсуждали.
— И еще кое-что. Твоя подружка, Каору.
Минакуро немного поморщился, а Саске оскалился — маленькая, но сладкая месть.
— Кое-что по ее брату. Я не знаю, почему Миина сама тебе не рассказала, это ваши проблемы. Но этого брата никогда не существовало.
Като улыбнулся:
— Гениально! Верность и преданность человека и никаких забот. Правильно говорили: нет человека — нет проблемы.
— Воспользуешься?
— Думаю, да. Не сейчас, но... Промолчала, значит. Биджу, кроме себя никому доверять нельзя, всех нужно перепроверить.
— Не без этого, — кивнул Саске, — у меня еще есть просьба.
Тюнин покосился на гостя.
— Что? Снова деньги нужны? Теперь на ребенка?
— Это тоже, но потом, — легко ответил Саске, пронять его такими мелочами было уже нельзя — растет, — это с техниками. Я освоил молнию и огонь. Но весь быстрый арсенал годен только для ближнего боя. На большую дистанцию приходится применять техники. Все не так плохо, но с несколькими противниками становиться сложно, приходится бить по очереди. Можешь что придумать?
Като пожал плечами:
— Я подумаю, может, что и придет на ум. Это все?
Саске поднялся, кивнув:
— Да.
— Тогда будь готов.
Учиха помедлил:
— Ты же знаешь, что он опытнее и хитрее тебя, да и возможностей у него больше. Уверен, что у нас все получится?
Като кивнул:
— Мы играем в сеги, и противник играет явно лучше меня. Но есть то, чего он ждать не может.
— Резко изменить тактику? — предположил Саске.
Като улыбнулся. Зло, с предвкушением, как хищник, уже ведущий добычу в ловушку.
— Нет. Бросить на стол карты и выкрикнуть: какие сеги? Мы играем в покер! И у меня флэш-рояль!
Глава 2/21
— Закончили? — сенсей посмотрел не на учеников, а на охотника, в помощь которому и была направлена команда.
— Да, синоби-сан, благодарю.
Тюнин кивнул и махнул рукой ученикам. Миссия была не сложной и даже забавной. Эдакое облегчение после отработки наказания. Выследить и поймать несколько сбежавших зверюшек — мелочи.
— Настало время вернуться к тренировкам.
Футабе покосилась на учителя. Като-сенсей имел вид отрешенный и индифферентный, но никакого негатива к ученикам он не проявлял. Рьюго и Инахо переглянулись — им натерпелось вернуться к тренировкам.
— Что же, сейчас ваши навыки находятся на уровне: "кое-что знаю и понимаю". Переведем их в разряд "знаю, умею, пользуюсь в бою". Но начнем, как всегда, с теории. Каждому из вас я уже разъяснил основы, и, если вы не филонили эти две недели, то база у вас есть. Инахо, — сенсей достал свиток и бросил ученику, — ты хотел технику стихии земли? Получи целых три. Обычно на их освоение уходит время, но твои тренировки с высвобождением стихии упростят дело. Теперь то, что вы трое должны знать о техниках ниндзютсу.
Сенсей резко свернул с дороги, по которой они возвращались в деревню и, запрыгнув повыше, дальше пошел верхними путями. Скорость держал не слишком большую, чтобы спокойно разговаривать.
— Мощность техники характеризуется тремя показателями. Сложность. Количество вложенной чакры. Контроль чакры. Первое — это то, что называют уровнем техники. "Огненный шар" и "Дыхание дракона" — техники разных уровней. Сколько бы чакры синоби ни вкладывал в "Огненный шар", каким бы ни был его контроль, эта техника не сравнится по мощности с "Дыханием дракона". Далее количество вложенной чакры. Это понятно — сколько вложите, такой эффект и получится. А вот третье больше всего зависит от синоби. Контроль чакры в случае использования техник — это не только абстрактное понятие, которое обычно используют синоби. Вообще, если говорить четко, то контроль чакры — это количество чакры, которое единовременно может выделить и контролировать синоби. Но когда речь идет о технике, там есть кое-что еще. Вы знаете, что по правилам для использования техники нужно сложить ручные печати и произнести название. Так учат в академии, верно?
Гэнины закивали.
— Это, на самом деле, еще не все. Например, как применяются огненные техники? Синоби собирает печати, произносит технику, набирает в грудь побольше воздуха, а затем выдыхает пламя. Почему нужно именно набирать в грудь воздух и "выдыхать" пламя? А потому, что в легких воздух смешивается с чакрой, преобразуется в стихию огня, и выдыхается уже пламя. Это намного легче, чем сформировать такое же преобразование чакры, скажем, в руке. А если подумать еще. Когда Учихи тренировали своих детей в контроле огня, дети складывали ладонь в определенном жесте и держали ее у лица при выдохе. Это тоже упрощение. В легких происходит только преобразование в стихийную чакру, а поджигается она уже при выдохе между пальцев. Все это — упрощения. Способы упростить контроль над техникой, ведь в бою нужно концентрировать на происходящем вокруг, а не на собственной чакре. Тем не менее, опытные синоби легко могут обойтись парой жестов концентрации и обычным выдохом. Ведь необходимое количество чакры они вполне способны контролировать и так, без упрощений. К названию техник и использованию всех печатей прибегают, например, когда используют несколько техник за раз.
Сенсей резко остановился и очень быстро собрал несколько печатей, что-то проговаривая шепотом. На гэнинов обрушилась метель, резко стало очень холодно, а на ветках появился снег, хрустящий под ногами. Снег, попадая на кожу, таял, холодил. Гэнины остановились, удивленно оглядываясь вокруг.
— Это иллюзия. А, если точнее, это сразу несколько техник иллюзий, создающих полную картинку. Вы чувствуете холод, ветер, слышите скрип снега. Видите все это вокруг. Каждую из этих техник я могу использовать на одной печати концентрации, если по отдельности, но вместе только так. С ниндзютсу принцип точно такой же.
Он разомкнул печать концентрации, и иллюзия исчезла.
— Вы должны понять главное. Если обычный синоби использует только жест концентрации, его техника не будет особо мощной в большинстве случаев. Вам лучше всего уклониться. Но если он остановился, собирает множество печатей, готовится — он хочет приложить чем-то сильным. А значит, вам нужно не уклоняться, как в первом случае, а попытаться прервать его технику. Сложная техника, прерванная во время исполнения, может не сработать вообще или сработать совсем не так, как хочет синоби. Поэтому при командной работе, когда один готовит мощную атаку, другие его прикрывают — это если утрировано.
Команда продолжила путь. Сенсей замолчал, давая ученикам возможность осмыслить уже сказанное. Стену Конохи пришлось немного обойти, до полигона оставалось совсем немного.
— Инахо. В свитке достаточно подробное описание, ты легко сам разберешься. Далее, Футабе. Обычно говорят, что синоби не следует браться за все, а стоит выбрать одно четкое направление. Это не всегда верно. Сейчас мы сделаем из тебя бойца поддержки. Я научу тебя основам гендзютсу, а чуть позже ты пройдешь обучение по направлению ирьенина — твоя чакра для этого не то, чтобы очень подходит, но лечить мелкие травмы и раны ты будешь вполне в состоянии. Я, например, не способен даже на самые простые медтехники, не дано. В то же время гендзютсу может быть достаточно серьезным оружием, если воспользоваться им правильно. К примеру, противник готовит мощную технику. Как ему помешать, находясь слишком далеко, чтобы атаковать? Есть хитрая техника, сводящая на нет распространение звука. Точнее, синоби, попавшие под технику, перестают что-либо слышать. Если противник уже начал подготовку техники, он не сможет использовать "Кай", потому что тогда все нужно будет начать сначала. И, поверьте на слово, очень сложно правильно произнести даже несколько слов, если не слышишь собственный голос.
Он собрал несколько печатей.
— Рьюго, попробуй произнести: Во имя Воли Огня.
Гэнин кивнул:
— Воимявлиогня!
Не услышав собственного голоса, вторую половину фразы он выкрикивал, да и произнесено было неправильно.
— Этого будет достаточно, чтобы сбить технику или сделать ее неэффективной.
Они наконец добрались до полигона, но лекция еще не закончилась.
— Теперь то, что вам необходимо знать о гендзютсу. Делятся они на два основных вида. Те, что работают по площади, и те, что действуют на конкретную цель или несколько целей. В любом случае расход чакры на иллюзии всегда меньше, чем на техники ниндзютсу, однако требуют лучшего контроля. Более того, иллюзию нужно поддерживать и одновременно изменять ее, чтобы техника не была статичной, иначе в нее не поверят. Еще одно. Чем проще техника, чем незначительнее иллюзия, тем сложнее ее развеять. "Кай" неплохо справляется с техниками, направленными прямо на синоби. Это те иллюзии, которые видит только цель, но не замечают остальные. Теперь немного о боевом применении. Мастера этого направления очень опасны при работе в группах. Например, синоби насылает иллюзию каждого члена команды противника. Очень слабенькую, незаметную. Эта иллюзия меняет сигналы, которые посылают друг другу члены команды, отчего срывается взаимодействие. Также специалист гендзютсу может немного влиять на органы чувств. Так, чтобы противник не заметил воздействия. Слегка сбивать глазомер, чтобы синоби определял расстояние до цели не так, как есть на самом деле. Представьте, что при прыжке с ветви на ветвь вы попросту промахнетесь. Так же они любят вызывать помехи. Ощущение ползающего по спине паука, неожиданно зачесавшейся ноги, желания сходить в кустики по нужде. Однако у этого направления много сложностей и множество нюансов, а требует оно отличного контроля и хорошего воображения. Исключением являются, например, Учихи, шаринган которых позволяет насылать достаточно мощные гендзютсу, причем просто так, взглядом.
Сенсей достал еще один свиток и бросил девочке.
— Начнешь с этого. Рьюго, — третий свиток полетел последнему ученику, — изучи правила создания и обращения вот с этими составами. Завтра принесу тебе подсумки с оружием, будешь учиться не путать, что и где лежит, заодно научишься обращаться с отравленным оружием. Все ясно?
Гэнины немного неуверенно закивали — объем материала был немаленьким.
— Футабе, Инахо. У вас час, чтобы выучить первую технику в свитке. После этого ты, Футабе, будешь ставить технику на Инахо, пытаясь помешать применить ему свою. А ты, Инахо, будешь пытаться нормально применить технику, несмотря на те помехи, что тебе создает Футабе. Рьюго, тебя я спрошу по знанию этого свитка. Обычно я не проверяю знание своих лекций, потому, что это нужно вам самим, а не мне. Но пока не буду уверен, что ты все понял, к ядам не подпущу. Хватит мне двух пожаров.
Гэнины потупились.
— Напоследок — запишите еще одно правило. Нет ничего невозможного, — гэнины послушно начали строчить короткую цитату, — о том, как его правильно понимать, подумайте сами. Все, приступайте к занятиям!
Глава 2/22
Инахо был зол. В очередной, сотый, как минимум, раз он собирал ручные печати и пытался произнести название техники. Уже пятой, которую он изучал. Но не услышал собственных слов. Да и пальцы сплелись в какой-то узел вместо печати концентрации, которой и заканчивалась последовательность печатей. Вначале было проще, Футабе лишь забивала ему слух, и это не слишком мешало использованию техники. Тут сенсей... Инахо поморщился... как и всегда, оказался прав. Он вообще мало ошибался. В общем, техники с первого свитка дались легко. Оказалось, Инахо очень даже хорошо чувствует свою стихию, и самая большая проблема выполнения всех техник — понять, что вообще нужно делать, у него почти не возникала. Во время выполнения печатей он неплохо чувствовал, что именно делает чакра, а после подсказок сенсея понимал и то, что должен получить в итоге. И техники выполнялись легко. Но, когда Футабе продолжила осваивать гендзютсу, стало сложнее. Девочке совсем не давались действительно сложные техники, но! Простые она исполняла и комбинировала почти виртуозно. Как объяснил Като-сенсей, самое сложное в выполнении таких техник — попасть в нужное время и в нужное место. Очень сложно вовремя наложить иллюзию и сделать это так, чтобы цель не заметила влияния. Сам он признался, что использует для этого повышенное внимание и аналитические способности, "высчитывая" необходимый момент. Футабе просто интуитивно чувствует, что нужно делать. На вопрос Рьюго "не стоит ли ей плотнее заняться гендзютсу, ведь, если нет ничего невозможного, то и проблемы с иллюзиями, что у нее возникают, она как-нибудь да решит", сенсей задумчиво протянул: положить такой талант на такую ерунду — кощунство. Слова заставили задуматься, но понять, что именно рассмотрел в напарнице сенсей, Инахо никак не мог. Но мелкие иллюзии у напарницы выходили отлично. Внушить какое-нибудь мимолетное ощущение она могла легко, пусть это и требовало использования печатей и необходимости видеть цель. Но Инахо под ее иллюзиями начинал путать тактильные ощущения, из-за чего пальцы не правильно собирали печати, не слышал своего голоса, отвлекался на желания почесать голову, руку, ногу или еще что-нибудь. А вчера Футабе поняла, как вызывать желание сходить по маленькому. Правда, когда в очередной раз вместо желании пописать появилось возбуждение, что удивило ее саму не меньше Инахо, девочка жутко смутилась, а сенсей ржал минут десять, сквозь слезы хваля ученицу за оригинальность и смелость. Он-то как это заметил? Пришлось еще терпеть подколки Рьюго потом. Он, неожиданно для Инахо, начал очень умело обращаться с ножиком — братом близнецом того, что имел сенсей. Да и обзавелся несколькими сумками для скрытого ношения различных железок. Правда, периодически путался и сам царапался о свое же пока не отравленное оружие. А Футабе тренировалась на нем в заживлении ран. Она прошла коротенький, в два вечера, курс, состоящий из наиболее простых способов оказания первой помощи. Никаких техник — несколько пахучих жидкостей, бинты и вата. Но кровь она останавливала — этого сейчас было достаточно.
