— Было бы глупо с моей стороны пытаться обманывать вас. Вы не сможете их догнать, даже если отправитесь в погоню прямо сейчас.
— Если ты управляешь всем этим, — Ванда описала дулом пистолета широкий полукруг в воздухе, — почему не помешала им? Не заблокировала монорельс или ещё что-нибудь в этом роде?
— Я могла это сделать, — признала Шпиндель, — но в таком случае Страйкер приложила бы гораздо больше усилий, чтобы убить меня.
— Звучит так, — Ванда оттеснила в сторону Лауру и нависла над креслом с больной, — будто ты пытаешься заговорить нам зубы.
При этом она схватила манипулятор с камерой, всё это время следившей за ней, за сочленение механического сустава и непринужденного его обломала, взяв на излом.
— Не делайте так… — раздался ответ синтезированного голоса, — пожалуйста, эта камера была единственным способом для меня видеть вас.
— О, так ты не видишь мой пистолет у твоего носа? — усмехнулась Ванда, и правда сунув ствол к лицу собеседницы.
— Нет.
— В таком случае я поясню: на моём пистолете достаточно засечек, чтобы набрать «Психопат» на языке Брайля. Так что тебе лучше начать говорить правду, пока я не разлила твои драгоценные мозги по полу.
— Вам и правда ничего не стоит убить меня. Но ты думаешь, я боюсь смерти? Не ненавижу каждое мгновение такой жизни? Не жду смерти как избавления? — эмоциональная речь безэмоциональным механическим голосом прозвучала немного жутковато. — Моё тело давно перестало функционировать, и только через аппаратуру этого кабинета я могу взаимодействовать с миром. Это мои глаза, уши, руки и всё остальное, но… машине не заменить реального тела и реальной жизни. В любом случае, осталось мне недолго.
Я до сих пор не мешал девушкам допрашивать Шпиндель — они и так неплохо справлялись. Вместо этого воспользовался единственным тут терминалом с более-менее привычным компьютерным интерфейсом. Наверное, он установлен для гостей, ведь самой хозяйке лаборатории он, очевидно, не нужен — она подключена к системам комплекса напрямую, при помощи сложных нейроинтерфейсов. Не настолько продвинутых, как у Отто, судя по количеству контактов на теле, но всё ещё вполне функциональных, ведь в противном случае, от всего этого богатства, как и от самой Шпиндель, не было бы никакого толку.
Система оказалась никак не защищена, и, пока дамы беседовали, мне легко удалось найти планы комплекса и подтверждающие слова Шпиндель записи в архиве событий.
— Ванда, хватит! — одернул наёмницу я. — Она не врёт. Страйкер и Сара действительно уехали. И уже давно.
— Дерьмо! — Лаура сплюнула от ярости, отвернувшись от Шпиндель.
Я снова включил свой передатчик, но он, ожидаемо, оказался не в состоянии пробиться сквозь толщу горы, стали и бетона над нашими головами.
— Хочешь показать свою лояльность? — я повернулся к креслу с больной женщиной. Чисто рефлекторный жест, не имеющий практического смысла, ведь после выходки Ванды Шпиндель не сможет нас видеть, пока не заменит камеру. — Тогда дай мне доступ к системам комплекса.
На пару секунд повисло напряженное молчание. Мы ждали ответа Шпиндель, а та… ну, она всё так же неподвижно лежала в своём кресле, только чуть вздымалась впалая грудь.
— Конечно, — наконец раздалось из динамиков.
Я вернулся к своему терминалу. Система быстро перезагрузилась, в этот раз был осуществлен вход под учетной записью самой Страйкер. Сгодится.
Воспользовавшись уцелевшими после выступления Грозы передатчиками комплекса, я попытался связаться с Колсоном. Вышло не сразу. Вероятно, на той стороне насторожились из-за того, что защищенным каналом воспользовались из совершенно неожиданного места.
— Паук? — внезапно ответил мне не Фил, но сама Фьюри, впрочем, сейчас так даже лучше.
— Он самый. — Подтвердил я. — Времени на долгие разговоры нет. Мы взяли под контроль комплекс, но Страйкер успела сбежать. Прилагаю координаты. Это на другой стороне горы, оттуда эвакуируются Страйкер, Сара и остальное руководство проекта. Нам их уже не догнать, но твои люди могут успеть, советую поторопиться, если хотите выловить самую крупную рыбку.
— Хорошо, — спокойно ответила мне Николь, — это всё?
— Пока да, — я отключился.
— Что ты имела в виду, когда сказала, что ждала встречи со мной? — не оборачиваясь, спросил я у Шпиндель. — Раз уж спешить нам теперь особо и некуда, то почему бы не поговорить?
— Я слежу за наиболее перспективными разработками в медицине, думаю, не нужно объяснять почему... я уже давно свыклась с мыслью, что не доживу до того момента, когда врачебная наука достигнет необходимого мне уровня, но тут появляешься ты.
— Хм, — я оторвался от монитора и ещё раз взглянул на тело этой Шпиндель. Безнадёжно. — Моё лекарство от рака в твоём случае не поможет.
— Конечно, — согласился со мной голос из динамиков, — но это лекарство — сущая мелочь в сравнении с тем, что ты сделал несколько месяцев назад.
— И об этом тоже… — покачал головой я. — Теперь понятно, почему Страйкер хотела от тебя избавиться.
— Я могу оставить свои догадки, относительного того что ты сделал, при себе, — заметила Шпиндель.
«Если ты сделаешь то же самое для меня…» — закончил за неё я. Не вслух, про себя. Впрочем, она не в том положении для подобных заявлений. Даже не говоря о том, что прямо сейчас её жизнь находится в наших руках, если она начнёт стучать на меня Щиту, то может распрощаться со всякой надеждой когда-либо получить какую-либо помощь от меня. Никто не сказал этого вслух, но и не требовалось. Дураков, чтобы не понять что-то настолько очевидное, тут не было.
— Раз уж ты так много обо мне знаешь, — продолжил я, — может, тебе известно и о том, кто заказал моё убийство?
К сожалению, никаких записей о контактах Страйкер с клиентами самостоятельно мне найти не удалось. Очевидно, она не вела подобную бухгалтерию через системы комплекса.
— Подобные сделки она проводила лично и, как правило, не здесь, — подтвердила мои мысли Шпиндель.
— Да от тебя никакого толку, — фыркнула Ванда.
— Однако есть кое-что, что вас заинтересует, — продолжила Шпиндель, — заказ на твоё убийство произошёл одновременно с другой сделкой — продажей самой крупной партии адамантия. Вот, посмотри сам.
Шпиндель отправила данные на мой терминал.
— Хочешь сказать, что покупатель адамантия и заказчик моего убийства — это один и тот же человек? — спросил я, изучая переданные сведения. — Подожди, это же… вот дерьмо.
Я знал! Знал, что это не может так просто закончиться! Подобное никогда не проходит без последствий. Никогда.
— Что там? — оживилась Ванда, заглядывая мне через плечо. — Солярис… никогда не слышала о такой фирме.
— Она была переименована совсем недавно, — пояснила Шпиндель, — это…
— Дочерняя компания «ОзКорп», — перебил её я.
— Да, одна из, — снова подхватил за мной механический голос ученой, — после нескольких громких исков из-за вредного воздействия химического производства на местное население, ОзКорп вынуждены были перенести часть предприятий в отдалённые области. Для этого было создано несколько дочерних компаний, но с развитием технологий необходимость в них отпала. Сейчас одна из них перестраивается под новым брендом, именно там планируется разрабатывать термоядерный реактор Оливии Октавиус.
— Так это Озборн тебя заказала, что ли? — присвистнула Ванда. — Ну, в общем… я же говорила, — закончила она, весьма довольная собой.
— Я проверю эти данные, — сказал я Шпиндель, скидывая информацию на внешний носитель, хотя в глубине души уже был практически уверен, что это правда.
Это объясняло странное поведение Озборн на приёме — ведь она знала, что на обратном пути меня будет поджидать убийца. Да и паучье чутьё на неё сигнализировало, но я не придал тогда этому особого значения, решив, что всё дело в восстановлении моих способностей, которые раньше работали не в полную силу. Дурак.
— Конечно, — не стала спорить Шпиндель.
— Ну так и что, всё, получается? — с некоторым разочарованием спросила Ванда. — Битвы с боссом не будет?
Она посмотрела с ожиданием сначала на меня, потом на Лауру. Последняя, впрочем, из всех нас была растеряна в наибольшей степени. Она пришла сюда за местью и спасением, но не получила ни того, ни другого. По крайней мере, в том виде, на который рассчитывала. Но вот что касается её самой, не думаю, что Страйкер — если ей удастся сбежать от людей Фьюри — решится предъявлять свои права на девушку сейчас, когда она лишилась большей части своих активов и попала в списки Щита, в один ряд с руководителями Гидры. Даже если бы захотела, ей просто будет не до того.
— Думаю, вас заинтересует это, — снова заработал синтезатор речи.
На моём экране появилась полная схема подземных коммуникаций, которыми воспользовалась Страйкер при побеге. Оказалось, что этот комплекс связан не только с эвакуационной площадкой. Ещё одна ветка монорельса вела в другую сторону, к третьему объекту — той самой базе, где сейчас вела бой группа Гром. Все вместе они — эти подземные коммуникации — образовывали равнобедренный треугольник под основанием горы, с базами «Оружия Икс» в вершинах.
— Действительно, раз уж тут мы закончили, почему бы не отправиться на выручку остальным?
— А с этой что будем делать? — спросила Ванда, указывая дулом пистолета на Шпиндель. Та к этому времени уже подвела в помещение новую камеру, взамен сломанной Уилсон, так что теперь снова могла нас видеть.
— Она прикована к этому месту, — пожал плечами я.
— Может, проголосуем? — тут же выдвинула предложение Ванда. — Кто за то, чтобы проявить милосердие и прекратить мучения несчастной?
И тут же сама подняла руку вверх.
— Ну, — шикнула Уилсон на неспешащую поддержать её Лауру.
Девушка вернула Ванде холодный презрительный взгляд — вот что бывает, когда начинаешь знакомство с провокаций и драки, а затем продолжаешь нескончаемыми подначками. Лаура колебалась, насколько я понял, со Шпиндель она прежде не контактировала и никаких личных счётов не имела. Мне даже стало интересно, какой выбор она сделает, и потому я не стал вмешиваться в её раздумья.
Наконец ненависть к проекту и всем к нему причастным переборола её неприязнь к Ванде, и Лаура поддержала предложение наёмницы, тоже подняв руку.
— Вот видишь, — оживилась Уилсон, — двое против одного.
Я до сих пор не всегда понимаю, когда она шутит… вот и сейчас, остаётся только гадать: очередной ли это прикол наёмницы, как та угроза расправиться с агентом Щита из-за разногласий во вкусах, или же она всерьёз предлагает прикончить ученую. Впрочем, в одном я уверен наверняка: убить Шпиндель для неё ничего не стоит.
— У нас тут не школа, — я глянул на Лауру, и та, смутившись, сразу же опустила руку, хотя в школе толком-то и не училась никогда, — и не демократия, а действия в отношении пленных ученых были обговорены заранее. Так что убивать без необходимости мы никого не будем.
Пока Ванда всячески демонстрировала своё разочарование, я снова повернулся к Шпиндель, что спокойно слушала, как решается её судьба, и в этот раз даже не пыталась нас переубедить.
— Не снимай блокировку с дверей, — говорю я ей, — никого не выпускай из комплекса.
Я мог бы отключить Шпиндель от систем управления, сделать это было бы несложно — достаточно повредить нейроинтерфейс, без которого она не способна даже своим креслом командовать, — но я решил не делать этого. В этом ведь нет особого смысла. Она прикована к этой лаборатории, и стратегия сотрудничества с захватчиками — это её единственная надежда на выживание. Так что пусть и дальше доказывает свою лояльность.
— И никуда не уходи, пока нас нет, — всё-таки вставила свои пять центов Ванда.
Multiple Woman
Следуя указаниям Шпиндель, которую я подключил к нашей системе связи, мы двинулись к монорельсу. Теперь, когда нашим проводником выступала не тыкающаяся только по знакомым местам, словно подслеповатый котёнок, Лаура, а человек, имеющий доступ к большей части систем комплекса, продвижение стало походить не на захват вражеской позиции, а на легкую прогулку. Сотрудники комплекса в большинстве своём уже были пойманы Шпиндель в импровизированные ловушки и могли лишь смиренно дожидаться, когда новые хозяева решат их участь. Несколько раз мы натыкались на комнаты с такими узниками, что испуганно смотрели на нас через стёкла своих резерваций, а порой, наоборот, пытались привлечь к себе внимание, беззвучно и отчаянно взывая о помощи через толстые окна лабораторий.
Вскоре мы достигли эвакуационной площадки, откуда не так давно бежала Страйкер с самыми приближенным людьми. В целом, за всё время этого штурма не случилось ничего даже близко сопоставимого с тем сопротивлением, которое получила другая команда.
Я озвучил эти мысли по рации, пока мы располагались в кабинке монорельса, на что тут же получил ответ от ученой, что всё дело, оказывается, в её работе.
— Твоей работе? — напрягся я, замерев над пультом управления.
Отсюда можно было отправиться как вслед за Страйкер, так и на второй объект, где сейчас вела бой группа Гром и отправившиеся к ним на выручку Романофф со своими людьми и Гроза.
— Создание дефектных клонов Джеймса Хоулетта уже давно не является нашим главным приоритетом, — пояснила ученая.
Лаура дернулась от слов Шпиндель так, словно они хлестнули её вживую, но сделать ничего ей уже не могла, потому девушке оставалось только бессильно скрипеть зубами от злобы. Я вывел наш новый транспорт на вторую линию. Шпиндель была права в том, что преследовать Страйкер уже слишком поздно, оставалось только надеяться на то, что Фьюри будет достаточно расторопна и сможет перехватить её без нашей помощи.
С еле слышным гудением электромагнитов активизировалось полотно, и наш миниатюрный маглев плавно стронулся, быстро начав набирать скорость.
— С тех пор, как к нам попал нулевой образец, дорогостоящее выращивание обычных клонов, с большим процентом неудач и брака, было признано нецелесообразным, — менторским тоном, насколько это вообще возможно при её синтезированном безэмоциональном голосе, вещала Шпиндель. — К тому же так и не были до конца решены проблемы контроля и лояльности, о чём явственно свидетельствует нынешняя ситуация и то, что объект Икс-23 сейчас с вами.
