А вот последнее платье тёмно-синего цвета, хотя, его цвет можно назвать уже глубоким чёрным с синим отливом или ещё точнее — иссиня чёрное, потому, что отлив там тоже имеется, но жёлтый. Ткань — пушистый трикотаж, мохнатый даже, с ворсом сантиметра полтора высотой. Как вы понимаете, чистейшая синтетика вроде полиэстера, вот только ворсинки даже не синие, а скорее прозрачные и дающие именно жёлтые блики на свету. К коже платье не очень приятное, я бы даже сказал, колючее и царапучее, но искусство требует жертв и почему-то от меня. Под такое платье бюстгальтер не надеть, но Аля подумала о моей возросшей чувствительности грудок и чашечки выстланы нежной и мягкой тканью, иначе я бы там и до сцены дойти не смог, я бы рехнулся, если бы платье стало мои соски царапать и колоть. Платье длинное, до самого пола с учётом высоких каблуков, пришлось следить, чтобы себе на подол не наступить, наступал уже, так, что я теперь умный и опытный. Спереди выреза почти нет, он даже ключицы прикрывает. Рукава вверху пышные, зрительно добавляют мне плечи, внизу заужены длиной до середины кисти и петельками на средних пальцах удерживаются от задирания. Спереди лиф плотно облегает грудки, а вот талия свободна и дальше платье плотно прилегает уже на бёдрах и дальше прямо сбегает к туфелькам. Спереди до колен прямой разрез посредине, ну, не дураки же шили, понимают, что мне в нём еще и ходить нужно будет. Вы спросите, и почему нельзя под такое платье лифчик надеть? А потому, что сзади от плеч и почти до крестца длинный округлый вырез, открывающий всю спину. Понимаете, что при таком крое никакие бюстгальтеры не наденешь. Вообще, мы с Алей как-то в магазине видели бюстгальтер для подобного платья, если вырез будет чуть повыше. Спереди почти обычный лифчик, если не считать того, что бретели можно перестёгивать как две по бокам, так и как одну хомутом для нарядов у которых верх оформлен "американской проймой". А вот задняя часть бюстгальтера совсем другая. Две части не идут прямо друг к другу, как у всех лифчиков, а эластичные и длинные идут под углом вниз, перехлёстываются на спине, спереди охватывают талию и снова назад, где наконец и застёгиваются. В итоге задняя часть бюстгальтера находится не на уровне нижнего края грудок, а на уровне верхней части талии, то есть, надев такой лифчик можно надевать наряды с "американской проймой" или платья с открытой до талии спиной, при этом грудь будет сохранять форму заданную бюстгальтером. Разумеется, мы с Алёнкой их намерили, но покупать не стали. Вы уж поверьте, за столько лет я вполне научился выбирать себе бельё и походил в лифчиках, у которых косточки так и норовят твои рёбра пропилить, или бретели тянут куда-то не туда, или на какой ряд крючков не застёгивай, а лифчик всё равно тесный и неудобный. А уж какие чудеса в разных чашечках бывают, так, что если хоть чуть, хоть где-то не комфортно, я такой бюстгальтер точно покупать не стану. Потом это "чуть" обязательно вылезет, и удовольствия не получишь. Вот и эти лифчики нам не понравились по ощущениям. Но в это платье даже такой бюстгальтер не наденешь, вырез на спине гораздо глубже.
Но во время гастролей меня больше занимало не это. Я же уже рассказал, что между гастролями устроил съёмки кино, а когда съёмки закончили, то не кинулся скорее монтировать и озвучивать, а распустил всех отдыхать, и мы с Алёнкой уехали в усадьбу отдохнуть, расслабиться и набраться сил для будущих гастролей. А с учётом моего состояния, на второй день поехали на приём к доктору, и так после предыдущего осмотра больше месяца не появлялись. Разумеется, меня положили на удобную кушетку, обспросили, погладили и помяли мой животик, заверили, что всё идёт по плану, а потом включили ультразвуковой аппарат и стали по намазанному гелем животу датчиком елозить. Прибор, как и всегда, был развёрнут так, чтобы мне на него удобно смотреть было, только в мелькающих на экране пятнах и тенях я ничего не понимал и даже не пытался, да и доктор не рвался как обычно мне что-нибудь объяснять. Левой рукой держал и водил датчиком, периодически для улучшения контакта с кожей поливая меня каким-то прохладным гелем из пластиковой бутылочки с носиком, а правой барабанил по клавиатуре меняя режимы или какие-то характеристики. Я же если и смотрел, то просто как на мелькание неинтересного пейзажа за окном. Но в этот раз доктор специально привлёк моё внимание, мол, он и раньше уже с очень большой вероятностью предполагал, но раньше не было возможности мне так явно показать, эмбрионы были ещё слишком маленькие, а теперь он может мне показать и рассказать. Эта преамбула мне, честно сказать, как-то не очень понравилась, особенно множественное число в слове "эмбрионы". Но много я могу сделать и повлиять на ситуацию, в моём случае? Осталось только изобразить на мордочке внимание и заинтересованность. А доктор в это время продолжал, что очень рад меня поздравить с тем, что у меня двойня и скорее всего мальчики, хотя пока говорить об этом преждевременно и это больше его предположение, чем точный установленный факт. После чего остановил картинку на мониторе и стал тыкать другим концом ручки в какие-то пятна на экране и объяснять, что вот это один, а вот рядом другой малыш. Разглядеть за этими пятнами и тенями так нежно называемых доктором малышей у меня никаким боком не получалось, как я не прикидывал к слову малыш эти пятнышки на мониторе. Да, даже на красных сморщенных новорожденных червячков эти пятна не тянули. Видимо, не дождавшись от меня ожидаемой реакции, доктор стал дальше елозить своим датчиком по моему животу, чего-то увеличивал, уменьшал, бормотал себе под нос, наконец, остановил кадр, и снова стал тыкать ручкой в пятна, радостно заявляя, что один, вот этот, смотрите, вот, и вот, ну, точно мальчик. Я силился напрячь все свои возможности по восприятию абстрактной мазни и воображение, но ни ВОТ и не ТУТ, никак я мальчика в этих пятнах не видел, что у меня даже возникло подозрение, что доктор в свободное от лечения больных время на рынках лохотронщиком — зазывалой подрабатывает, уж очень он убедительно мне по ушам ездил. Нет там никаких мальчиков, хоть тапкой по мне стучите. Но я молчал и удерживал своё мнение внутри себя, всё-таки оставляя не больше полутора процентов на то, что может быть доктор всё-таки не шарлатан, не обкурился с утра пораньше и, правда, там что-то видит, а не камланием по бараньей лопатке сейчас здесь занимается. Вот Алёнка, которая сидела с другой стороны удобной кушетки, и заботливо держала меня за руку, распахнула свои зелёные мимишные глазюки и верила, и ловила каждое слово великого гуру, тьфу, доктора. Подозреваю, что моих актерских талантов не хватило, чтобы скрыть откровенный скепсис на своём лице, так, что доктор закончил елозить по мне своей ультразвуковой фиговиной, и мы перешли в его кабинет, вернее в ту часть, где стоял обычный стол, а не там, где аппаратура и "вертолёт". Здесь он нам совершенно серьёзно выдал, что у меня внутри не малявка, а две, и один из них почти гарантированно мальчик, второй процентов на семьдесят тоже мальчишка, хотя полной гарантии он пока всё-таки не даст. Вот, же, блин, засада. Всё не как у людей, первый раз залетел и сразу двойня! Это точно проделки хитрюги — Гуань-Ин, не уверена, что меня можно на пару беременностей раскрутить, вот и постаралась за один раз получить по максимуму, так, что ещё спасибо надо сказать, что не тройня, а то говорят и больше бывает. Теперь я доктору почему-то сразу поверил. Так категорично утверждать без серьёзных оснований он не станет, авторитет и репутация — это такая тонкая штука, что врать ему мне опасно и не выгодно, тем более, что мы и не спрашивали его именно об этом. Остаётся только принять к сведению данную информацию и действовать уже в свете открывшихся божественных проделок...
Так, что, Серёга, у тебя в животе не малявка, а банда. Ну, что ж, так пока и будем их звать. Был бы один, то понятно, что к нему обращаются. А если не один, то поди пойми, к кому именно обращаются, поэтому пусть пока побудут бандой. Есть у меня сильное подозрение, что как родятся, они это название заслужат и отработают в полной мере. При таком-то папочке, тьфу, ты, мамочке, вот же где экзистенциальный ужас, на самом деле. Я — Серёга Юркин и у меня в животе двое и я их будущая мамочка. Рассказал бы мне кто-нибудь о таком раньше. Это бы даже смешно не было, при своей нереальности прошло по разделу медитативных танцев селёдки в сердце Сахары в особенно длинные осенние ночи. Всё-таки ещё оставался небольшой шанс, что доктор всё-таки сегодня чего-то не того покурил и окончательно забил болт на свою карьеру. Я покрутил эту гипотезу со всех сторон, но пришлось признать, что она не очень вероятна. Здесь для того, чтобы до статуса доктора медицины вскарабкаться нужно столько усилий и времени положить, что никакого места для таких вот парадоксальных порывов просто не останется. И я бы гораздо меньше сомневался, если бы тогда знал, что Алёнка с доктором сумела как-то объясниться, и про двойню знала ещё раньше, но попросила нашего акушера не спешить мне об этом говорить, дескать, я — девушка творческая, очень впечатлительная и мою реакцию она предсказать не возьмётся, а говорить стоит, когда уже что-либо менять будет поздно. Вот так, у меня за спиной заговор созрел. Хотя, на более малых сроках эмбрионы такие маленькие, что на УЗИ эти комочки протоплазмы не слишком убедительны, а информация о двойне идёт в разряде "нельзя исключить", что, как вы понимаете, звучит далеко не так убедительно и категорично...
А Аля ещё в машине стала меня пытать, как мы их назовём? Ну, одного Серёжкой, это даже не обсуждается, Аля это тоже поняла, не зря же по паспорту я был Аюной Сергеевной, она понимала, что с этим именем у меня что-то связано, но в душу не лезла, а я не рассказывал. А тут, Серёжка и Серёжка, хорошее имя, достаточно простое и без лишних закидонов, хорошо склоняется и подходит как маленькому мальчику, так и взрослому солидному мужчине. А вот на втором имени возник затык. Сначала мелькнула мысль назвать по созвучности Андреем, Сергей-Андрей, и про того и про другого можно дразнилку с воробьём использовать, имя тоже нейтральное довольно, хотя и не слишком нравится, мешает что-то. Папу Алёнки Николая и её брата Кирилла тоже отвергли, как и все варианты имён дающих уменьшительное "Жора", а это ведь куча целая: Георгий, Егор, Юрий, Игорь, Гор, Георг, Горацио, Юрась, Джордж, Ежи, Йорген, Юрис, Юргис, Шорш, Джура, Шурдл, Юрай, Юрген, Иржи, Джорджо, Джорджин, Шорс, Йорис, Шорыш, Дьёрдь, Жорж, Ёрги, наконец, испанское Хорхе, из того же ряда. И всех можно Гошами или Жорами называть. Был у меня Юра — одноклассник, вот он и просветил по случаю. Это я и рассказал, нашим ребятам, которые влезли с советами. Наши телохраны даже зависли от такого потока сознания на них рухнувшего. Я бы наверно Мишкой назвал, но вот свербело что-то, и мешало, как и согласиться с Алёнкой, которая упирала на имя Олежка. Вот против этого имени противодействия не было, но у меня ассоциации с этим именем отрицательные, учился со мной в классе редкостный говнюк с таким именем. Уже вечером мы вдруг как-то разом сошлись на Валере. А, что? Серёга и Валера, мне даже понравилось. Но это Але было очень важно их по именам называть, для меня же это была пока просто банда. Вообще, у меня в голове не укладывалось, как они там на пару могут помещаться. Вот, не могу себе представить. Эгоист я наверно, и единственный ребёнок в семье, я чисто физически не могу представить себе, что мама бы любовь ко мне ещё на кого-то расходовала, да и я не мог представить рядом с собой конкурента за внимание моих родных...
И вот во время концерта, когда я в описанном мной шикарном чёрно-синем платье, в котором хочешь — не хочешь, а плечи расправляются, иначе платье с плеч соскользнёт, и будешь голый по пояс на сцене стоять. Вообще, в таких платьях, чтобы не допустить такого конфуза делают тонкую перемычку, иногда даже используют силиконовую прозрачную бретельку, которая вверху над лопатками края выреза придерживает и не даёт платью возможности соскользнуть с плеч вниз. Но у этого платья, этого почему-то не сделали. После этого выступления обязательно сделают, потому, что я в нём ещё обязательно буду выступать. А так, оно раз чуть не соскользнуло, я как раз по сюжету песни отворачивался от зрителей, чуть горбил спину и обхватывал себя руками за плечи. Вот тут и почувствовал, как платье поехало с плеч, но успел его поймать и даже незаметно вернул обратно и песенную репризу доиграл. После чего резко расправил плечи, и платье село как ему велено и больше я уже не давал ему возможности меня прилюдно подставить. Но был момент, когда я чуть было не потерял концентрацию, когда в волнах жёлтой божественной энергии, которая сквозь меня накатывала из зала, меня изнутри кто-то буквально пнул и получилось не столько больно, сколько очень чувствительно, что я чуть не согнулся пополам от неожиданности и не схватился за живот. Хорошо, что как раз в этот миг у меня выпали пара секунд, чтобы успеть оценить ситуацию и не запаниковать, главное, что не случилось ничего страшного, и уже отголоском, когда я продолжил петь где-то по краю сознания скользнуло понимание, что пнул меня кто-то из банды в моём животе, решил мамочке заявить о себе... Вот так я и узнал, как детёныши в животе шевелятся. Может, кому-то, кто это читает смешно, мне же было совершенно не до смеха. Чувство облегчения, что ничего страшного не случилось, но и жуть от того, что кто-то сидит во мне и пинается. Вот, как не крути, но я до этого момента воспринимал свою беременность, как что-то отвлечённое, почти игру, если хотите. Нет, я ходил на осмотры, мне делали всякие УЗИ и другие анализы, доктор тискам мой живот, слушал через трубочку ухом и всё, остальное, что ему подсказывало его извращённое врачебное воображение, но на самом краю сознания была уверенность, что это всё игра и понарошку. А вот тут, как-то раз... И словно занавес сдёрнули, покров, и всё открылось во всей своей неприкрытой и свирепой реальности. Что это на самом деле. Что не игра. И что внутри меня и правда сидит даже не один ребёнок, а парочка. Ужас! Нет! Это УЖАС-УЖАС!... Я дорабатывал концерт, не забывал периодически вроде так и задумано, вскидывать прямые руки вверх, на самом деле, это было самым надёжным способом полноценно вернуть края выреза на плечи и свести к минимуму риск, что платье соскользнёт в самый неожиданный момент. Раскланивался, улыбался, а на периферии сознания билось факелом на ветру осознание невозвратимости и реальности того, что в моём животе недавно пнуло меня. Ага, проверить мамочку на вшивость решили. Это меня — мамочку, мама моя! А мамочка — это я... УЖАС!...
К счастью, немцы меня больше не награждали. В Германии исстари сложилась система награждений, при которой награждения почти за любые отличия следовали согласно строгой утверждённой Кайзером иерархии.** К примеру, за воинские отличия, солдата награждали за подвиг железным крестом второго класса, за следующий подвиг крестом первого класса, но носился только один крест более высокого уровня. При повторном награждении во время другой военной кампании существовали специальные накладки на крест или ленту. Для солдат было ещё множество знаков и различных шевронов по статусу почти равные медалям, как памятные, так и за особые виды отличия. За особые заслуги и для офицеров существовали степени рыцарского креста или большого креста "с мечами", "с дубовыми листьями", "с дубовыми листьями и бриллиантами", "с золотыми дубовыми листьями" и прочее, то есть, при наличии более высокой степени награды награждать мЕньшей нельзя. А у меня, как у принцессы уже есть один из высших орденов Германии — "Большой орден Вюртембергской Короны", рядом с которым даже не скажу сразу, есть ли в Германии более высокая награда, чем этот крест. Вот и получается, что награждать меня немцам просто нечем. И, слава Богу, только награждений мне в таком состоянии и не хватало. Впрочем, ситуацию с награждениями я кажется уже описывал...
