Лейтенант

-А если Совет решит тебе помочь?

Помочь мне практически никто не может. А вот если совет примет решение о восстановлении "Плавающего Города" и станции, то в следующую экспедицию должна уйти вся моя группа и необходимо придумать то, как ее встречать.

-Тогда мы с тобой еще сможем увидеться. И с Миллис и Ларом. Тогда у нас будет много новых и интересных задач. А сейчас у меня тикает таймер. Он тут — постучал пальцем у виска, — в голове. Не трудно догадаться, что со мной будет, если не успею. А пока — прощай.

Но Рем остался стоять на проходе у дверей, стараясь не мешать моим сборам и мыслям. Может он пытался смириться с мыслью, что три года нашего общения и совместной работы завершились. А может с тем, что как и он для меня, так и я для него стал лучшим другом, который просто должен уйти навсегда.

Три года прошло, а личными вещами так и не оброс. Сборы недолгие, но все время кажется, что что-то забыл, не учел, что-то оставляю вот здесь, в этой квартире, в той комнате, безвозвратно и никогда не смогу это вернуть, если не забрать с собой.

-Подождешь меня? Мне немного времени необходимо на сборы.

-Я уже не вернусь. И я не знаю как тебя примет система станции.

Грустная улыбка немного смягчила грубые черты лица Рема.

-За мной прибудут. И не думай, что это только ты исключительный. Все эти века, за которые наше прошлое превратилось в легенду, в сказку, мы ни разу не гибли от излучения станции, в отличие от пришлых. Так что и меня она примет как своего сотрудника, который отлынивает от своих задач. — Пауза. — Надеюсь только, что не сильно накажет.

Судя по всему, Совет, прежде чем решать дальнейшую судьбу народа, хочет проверить то, сможет ли система отнестись к ним мирно. И, скорее всего, Рем согласился добровольно на роль такого подопытного. Он УЖЕ решил за себя, а мне компания лучшего друга никак не помешает.

-Только осторожно. Вначале я пройду авторизацию в системе и запрошу разрешение твоего присутствия, и только затем ты будешь пробовать пройти. Челнок сможет тебя подождать?

-Он и тебя подождет. Будущего Архитектора никто просто так не оставит. Если у тебя что-то не заладится, то всегда сможешь вернуться.

Это хорошо. Их интерес во мне закономерен, но отменить обратный отсчет они не могут. Зато могут постараться сохранить мне жизнь. Главное им не сообщать, что система станции может принять решение о самоликвидации, а что будет в этом случае — не знаю.

Старый, сверкающий металлом через плешь стертой и отколовшейся покраски, автоматический погрузчик ожидал последней команды на отправку к ангару номер два, чтобы освободить свою грузовую секцию с моими вещами, передав ее на хранение в трюм челнока.

Что я мог забыть? Все те же серые стены, старый с царапинами на лакированной поверхности стол, пара простых стульев и верное кресло, шкаф и две тумбочки — вот все, что здесь осталось. Сейфов нет. Тайников так же не делал. Спальня только кроватью и богата. Нет, не осталось здесь ничего, что я могу взять с собой. Пора.

-Где мне идентификационную карточку оставить?

Этот символ моей борьбы за место среди этого народа, окрашенный в оранжевый цвет личного рейтинга, я должен оставить, так как в нем ключи шифрования и методы идентификации и кто его знает, что еще может быть скрыто из того, что не стоит показывать во внешнем мире. За все время так и не удосужился полностью его исследовать. Но оно и к лучшему — меньше вопросов будет ко мне.

-Отдашь вместе с моей пилоту.

Коридоры. За прошедшие годы они все же надоели — такое впечатление, что живешь на корабле без права его покинуть. Но этот путь пройден. Да, я волнуюсь и нервничаю. Но сейчас свидетели моего необычного состояния только молчаливые автопогрузчики. Возможно еще и Словер. Впереди меня ждет подводный корабль малого водоизмещения, "Астерия", ставший за последние месяца добрым другом. Его задача — доставить своего пассажира к обнаруженному шлюзу.

-Привет, Кар.

Я прощаюсь с этим городом и с этими людьми. И сейчас слова и разговоры только заставляют острее почувствовать потерю. Что мне сказать этому пилоту со смешным именем Думдак? Мы с ним отправляемся в путь в последний раз. Я не собираюсь возвращаться сюда.

-Дум, привет. Я пойду готовиться. Ты прости, но как-то не до разговоров мне сейчас. Тяжело.

Зачем скрывать те свои эмоции, которые вполне понятны и могут вызвать только сочувствие? Вспоминая первые свои месяцы пребывания среди этих людей, хотелось смеяться. Я тогда рассчитывал каждую свою реакцию, слова, жесты. Мне казалось, что они во мне видят врага, злого шпиона. А было только то, что я для них чужак, чья судьба в этих стенах крайне коротка. Рем же заставил меня двигаться, общаться, решать проблемы, контролируя, чтобы я не "уплыл" слишком далеко в своих умозаключениях. И за это ему большое спасибо.

-Ждем Рема?

-Грузимся и ждем Рема.

В ангарах есть свои автопогрузчики, кладовщики, карго-офицеры. Они правильно и в срок распорядятся всем нашим добром, которое я приволок.

Предстоит двое долгих суток путешествия. Двое суток в обдумывании того что следует сделать, как реагировать, куда бежать.

Маяки и ретрансляторы уже там, установленные в первые моменты обнаружения странности в очертаниях полостей в скале, в разнице и типе залегании пород. Через пару дней, собирая статистику по всему району, был зафиксирован сигнал, исходящий от непонятного места, а затем и пришедший ответ. Сама сигнатура сигнала не поддавалась расшифровке ввиду того, что была только проверкой с заранее установленной кодировкой и вариантами ответов. Сигнал фиксировался каждый месяц. Был найден и источник ответа — непонятная структура, вмерзшая в лед. А дальше заработала специально собранная комиссия.

Почему раньше никто ничего не замечал? Так сигнал обладал странной характеристикой, он как будто нырял в одном месте и всплывал в другом. И поиск источника ответа заставил разработать целую теорию подобного типа сообщения и развернуть масштабную экспедицию.

На основании наблюдений и был сформирован доклад, к которому я прикрепил свое сообщение, в котором объяснял и свое присутствие на этой планете и то, что мы обнаружили, со своей точки зрения. Дальше были споры, советы. Но все это осталось на краю моего сознания, и, чаще всего, проходило без моего участия. Для себя я уже все решил, вернее за меня решил малый контроллер, начав обратный отсчет.

Одеться, подготовиться, размеситься, расслабиться. Порядок действий при длительном и утомительном ожидании. Можно попробовать проспать все это время, можно пытаться что-то изучать, просчитывать, планировать. Но все это лишне. Нельзя точно предугадать, что меня ждет и как правильно на это реагировать. Так что моя реакция будет только в рамках привычки, и это правильно. Несвойственные реакции вызывают подозрение, а вызывать тревогу у искина безопасности — это не то, что можно ставить как цель.

-Волнуешься?

Глухой голос Рема, передаваемый через гарнитуру глубоководного скафандра, вырвал меня из рассуждений о правильно — неправильно.

-Конечно.

Что отвечать? А что он по-настоящему спросил? За все три года нашей совместной работы так и не получилось его разгадать.

-Уже придумал чем себя занять?

-Нет. Есть желание просто отключиться.

-У тебя, в принципе, неплохо получалось спать на рабочем месте.

Спать. Меня тогда просто вырубил контроллер, сообщив о завершении модификации. Зачем это понадобилось не знаю, но пролежал, не реагируя ни на что, где-то два часа, чем всех испугал.

-Попробую.

Сон и медитация в попытке успокоиться. Все же не могу оставаться спокойным в ситуации, когда решается мое будущее. Развлечений на борту корабля практически нет: наблюдение за действиями дежурного пилота, за показаниями приборов, пустые разговоры с экипажем и пассажирами. Плюс ко всему — можно погрузиться в режим обучения малого контроллера и пробовать разобраться в управлении кораблями данного типа. Провести анализ разговоров, мониторинг передаваемых сигналов и сообщений, соотнести с реакцией корабля на определенный набор инструкций. Пилотирование подобным транспортом всегда имеет вид рекомендаций или приказ на действие и бортовой псевдоискин самостоятельно решает как минимальными действиями выполнить задачу. Вот получен искином приказ на маневр вправо с погружением на два метра. Искин: проверка течений и потоков; проверка нагрузки на управляющие элероны и корпус; расчет нескольких сценариев маневра; подтверждение возможности маневра в рамках рекомендуемых границ безопасных нагрузок; проверка на возможность маневра с минимальными нагрузками; подтверждение такой возможности; выполнение выбранного сценария маневра; проверка состояния оборудования и поверхности корпуса; подготовка развернутого доклада о выполнении и состоянии корабля; краткий доклад о выполнении поставленной задачи; ожидание вызова развернутого доклада; по истечении времени ожидания развернутый доклад отправляется в архив. Все принимаемые решения, анализ их выполнения и расчеты выполняются доли секунд, но если знать об их существовании, то можно выделить их в общем потоке информации, которая носится в общекорабельной сети.

Немного неожиданно, но это увлекло. Самым интересным оказалось соревнование с искином в расчете очередного маневра.

-Кар. Карил.

Слишком увлекся.

-Ты опять уснул? Иногда завидую этой твоей способности. Мы сейчас врежемся в скалу, а он раз и уснул, чтобы не бояться.

-Рем, ваши фантазии не слишком фаталистичны? Мы сейчас в полукилометре от поверхности дна океана, над нами километр до нижнего края толщи льдов. А вы все мечтаете разбиться. Мне кажется, капитан будет категорически против ваших желаний. Мне то что, я к ним привык.

-Ты лучше скажи, что, как человек малодушный, от переживаний теряешь сознание. И не надо тут оправдываться моими суицидальными наклонностями. Они развиты в меру и помогают поднять настроение и энтузиазм в условиях абсолютной скуки.

-Я так понимаю, ты меня на обед зовешь. Пойдем.

Меленький стол, за которым максимум четыре человека сядет, стоял посередине камбуза. Белая дымка подымалась над тарелками с горячим супом, возвещая, что ничего, кроме стандартной порции на вкус и цвет, никому не светит.

-Завтра, в три часа будем на месте. Порядок действий уже продумал?

-Да. Приближаемся, я выхожу в шлюз и оттуда пробую пробиться к Искину. Если не получается — выхожу к вратам и тогда уже оттуда. Опять не получится — возвращаюсь на борт и будем все вместе думать.

-Если что-то не так?

-Вы оставляете меня, отплываете подальше и ждете моего сигнала. Я все равно смертник и если не получится достучаться до управления базой, то себя я уже никак не спасу. А вам рисковать незачем.

-А если это не то место, которое ты ищешь?

-Таймер. Он включился, а это означает, что это то место.

Дальше ели просто молча. Редкие фразы, краткие ответы. Так же беседа ни о чем и за ужином. А дальше спать. Но сон все как-то не идет. Вот я прибуду и передам ответ Совета колонии, а что дальше? Куда мне идти и что делать? Вот так быть на побегушках и летать между системами в поисках еще функционирующих систем нет никакого желания. Это не то, чего я хотел в детстве. О чем могут мечтать дети — стать сильными, знаменитыми, крутыми, чтобы все завидовали и восхищались. Когда приходит юность, то уже хочется, чтобы весь мир пал у твоих ног, чтобы все девушки тебя любили, а друзья не предавали. Но сейчас? Я могу мечтать вернуться домой к родителям — но это все равно, что попасть к карантинным службам, то есть это путь все в то же рабство, от которого меня увел бот номер тридцать семь. Но я должен дать знать родителям, что со мной все в порядке. Но как? Да, уже есть мысль, но нужен корабль, левая зарегистрированная учетная запись в сети и автоматический дроид — маяк, способный войти в сеть под этой записью. Конечно это след, но ... не могу оставить родителей в неведении. Конечно службы в курсе этой черты моего характера — не может быть иначе, а то они просто зря едят хлеб и стоят на государственном довольствии.

Наутро проснулся просто в ужасном состоянии. Явно сказывается недосып и нервное напряжение.

Завтрак. У Рема такое же "скомканное" лицо. Явно так же переживает. Всем явно не до разговоров. Капитан — это единственный человек за нашим столом, который светился радостью и спокойствием.

-Капитан, я вам просто поражаюсь. Вы так спокойно относитесь к той неизвестности, которая нас ждет, что мне остается только завидовать.

-Рем, а зачем волноваться?

Мда. Не часто увидишь озадаченного кладовщика.

-Странный вопрос. Люди не зачем-то переживают, а просто как факт, волнуются за успех будущего мероприятия. И в этом нет какой-либо цели.

-Вот. — вилка капитана уставилась на Рема. — Цели нет, задачи так же нет. Так зачем вообще волноваться? Нужно быть готовым — это да. Так это достигается просто внутренним тонусом, ежедневной тренировкой и предварительной подготовкой к операции. А все эти эмоции — волнения, переживания, и, тем более, слезы — только мешают настоящей объективной оценке окружающих обстоятельств.

-Волнение и переживания как раз и поддерживают весь организм в тонусе.

-Да вы посмотрите на себя! Да вы сейчас вообще не готовы к какой-либо экстренной ситуации. Все, на что вы сейчас способны — это просто нервно дергаться и мешать. Я бы на вашем месте попробовал помедетировать или попробовать переосмыслить свое волнение или еще немного поспать. Но уж точно не раскисать тут за столом. Я не психолог, но подготовку на свою должность проходил. Так что я вам говорю не свои выводы, а слова целых поколений капитанов.

Рем, человек, который прожил уже достаточно много и пережил в своей жизни трагедию, сейчас сидел, жутко нахмурив лоб, и переваривал информацию.

Насколько мой вид был похож на него? Не знаю. Но задуматься крепко пришлось. Если переосмыслить все то, что я пережил в космосе, все те мои действия, то действительно — излишнее беспокойство только мешало, заставляя совершать ошибки. Ты прав Капитан. Но вот то, как заставить себя успокоиться, ты не рассказал, а дал только путь или намек.

Глубина семьсот метров. Дистанция до найденной базы триста метров. Соединения с сетью этой базы нет. Совет Капитана все же помог и теперь из всех чувств довлеет надо мной только нетерпение. Двести метров. Связи нет. Может на базе включен режим полного сокрытия сети? Все же Искин безопасности смог сохранить в тайне существование этой базы до этих времен. Сто метров. Все то же молчание в эфире. Корабль замер у врат шлюза. Окружающее течение не позволило им обрасти обломками ил песком.

Все никак не могу привыкнуть к тому способу управления через древние контроллеры — они все оборудование воспринимают как часть тебя. Нет никаких окон, нет никакой авторизации, просто частью меня стали врата шлюзового отсека и сам шлюз, и я могу ими попробовать управлять. Вместе с осознанием новой способности пришло и знание порядка работы с ними и все знание подключенного к ним оборудования. На них нет питания. Подать. Включить габаритное освещение прохода. Раскрыть врата. Они чуть выдвинулись вперед и разошлись в стороны. Стена воды на границе шлюза продавилась внутрь вместе с кораблем. Выдвинувшиеся захваты подхватили корабль и отправили его к месту будущей стоянки. Закрыть врата шлюза.