Бескрылые

— Минато... ты..., сколько секирей уже имеешь? — Девятая смотрит на меня так, что я вижу в ее глазах и возмущение обманутой гордости, и гнев поруганного достоинства, а самое неприятное, извращенное безумие Мацу спускаемое с поводка.

— Эм, ну, вместе с тобой... — Зазвонил чудом уцелевший мобильник. Включаю кнопку вызова, и все присутствующие становятся свидетелями громких переживаний Мацу, доносящихся из трубки: "Мина! Мина! Что случилось? Доложи обстановку! Я только деревья вижу". Так и не поднеся трубку к уху, спокойно зачитываю свой приговор. — ... Всего четверо.

Про Акицу решил не говорить, не хочу получить вместо предсказуемой реакции девушки, что-нибудь невменяемое. Трясущимися в бессильной злобе руками со скрюченными от напряжения пальцами Тцукиуми выплеснула на меня свой последний на сегодня негатив, в виде струи воды, на это раз, просто свалившей меня с ног. И я, лежа на мокром асфальте, отключил влияние ауры на организм. Пару минут привыкал к новым ощущениям, которые давали синяки и ушибы. Ребра целы, на затылке небольшая гематома, внутренние органы тихо беседуют между собой. Попрощавшись с Каору и его секирей, скомандовал своим возвращение в Идзумо. По дороге домой, Му и Кусано устроились по бокам от меня, девятая же, старалась идти чуть спереди и справа, наверно, чтоб мне, было лучше видно все ее расстроенные чувства, и я проникся. Но спустя несколько поворотов, когда мне пришлось корректировать движение впереди идущей девушки, чтоб мое молчание не выглядело, слишком не красиво, Тцукиуми поняла, что лучше отложить процесс моего воспитания на другое время, и, поравнявшись с нами, пошла рядом с Ку. В поместье, отодвинув седзи, мы предстали перед хозяйкой как родственники перед фотографом во время семейного снимка. Мусуби вскинула в приветствии обе руки к небу, Тцукиуми прижалась ко мне своей грудью, а Ку просто стояла передо мной, как и положено ребенку.

— Вот мы и дома! — Озвучил я наше появление.

— Хозяйка, мы вернулись! — Радуется предстоящему ужину 88ая.

— Ара-ара!

Мия застыла перед нами с палкой для выбивания ковров и казалась в замешательстве, разглядывая нашу компанию. Первая выглядела зрелой красавицей и, несмотря на кажущуюся растерянность, внимательным взглядом фиалковых глаз не упускала ни одной детали, объективно оценивая происходящее, что не понравилось девятой.

— Минато, кто эта женщина? — Суровым голосом Тцукиуми пыталась заявить свои права на спорную территорию, и, надув губки показала пальчиком на объект своего беспокойства.

— Асама Мия-сан! Она тут хозяйка... — И думаю, а говорить ли что только хозяйка? Обычно на такие слова реакция обратная.

— Сахаси-сан, а она кто? — Первая с милой улыбкой принимает вызов обнимающей меня девушки.

— Его жена! — Девятая сходу раскладывает ситуацию по полочкам в своей новой среде обитания. Я улыбаюсь, глядя на Мию. — А ты чего такой радостный? — Смущенно злиться, не понимая своей реакции на мою улыбку. — Мы теперь связаны, значит, я твоя жена. — Все, слово запустившее лавину моих будущих проблем сказано. Решаю сегодня не вмешиваться, пусть обвыкнется на новом месте, а там уж буду обтесывать.

— Жена?

Первой отреагировала, по детски, наивная Ку. Медленно выводя режим рассерженной пещерной девочки на максимум. 88ая пребывала где-то в стратосфере, пытаясь отыскать значение слова жена, применительно к своему настоящему статусу.

— Как подумала, сразу грудь сдавило! — Мусуби прижимает пальчики к раскрасневшимся щечкам, глаза мечтательно смотрят вдаль. Ку же без всякого загруза внешних данных подскочила ко мне и обняла за ногу, с выражением злобного торжества посматривая на девятую. Образ несмышленой малолетки вдребезги разлетелся в, казалось бы, завершенной картине наших отношений, принятой ранее Тцукиуми.

— Что... что делает этот ребенок! Отпусти его!

На что Ку стала просто отмахиваться ногой, демонстрируя серьезность своих намерений. Решаю привлечь к воспитательному процессу девятой 88ую, если сейчас моя принцесса водяной стихии перебесится, вечернее появление Акицу пройдет спокойнее.

— Му-тян, что с тобой?

— Мусуби тоже... — Поворачивается ко мне и кидается обнимать мою руку. -... Жена Минато! — С радостью от принятия такого непростого решения девушка отдает себя такому новому и волнительному для нее состоянию.

— Прочь руки! Я его законная жена!

Сегодня день сплошных стрессов для бедной девушки, но, несмотря на все возмущение моей принцессы, чувствовалась некоторая секирейская солидарность, что ли. Такое впечатление, что энергетики девушек, породненные в моем источнике, каким-то образом запрещают им видеть друг в друге кровно непримиримых врагов. А я уже откровенно боялся за наше не далекое будущее, но мой источник, как гарант стабильности расставил все по местам. Пока все три спорщицы самозабвенно выясняли подлинность своего статуса, я подошел к, находящимся в сторонке Мацу и Кагари, которые наблюдали домашний театр имени Минато.

— Ты уже больше не скрываешься? — Глядя на вторую, думалось, что ей не хватает только стула и попкорна.

— Конечно! Пропустить такой бразильский сериал, да еще вживую! — Хихикающая в кулачек девушка стояла, нагнувшись, и как бы выглядывала из-за угла, словно просто стоять рядом и смотреть будет не так волнительно. Ее наряд, в полумраке обычного места наших встреч хорошо скрывая тело девушки, теперь же, на свету, выгодно подчеркивал ее формы.

— Сама не хочешь присоединиться? — Шестой стоял в коридоре, прислонившись к стене, с закрытыми глазами, и казался абсолютно безучастным к происходящему. Пожалуй, он будет хорошим фактором сдерживания в моей группе, когда окрылиться...

— В мыльную оперу я не хочу, а с Минатиком и так разберусь. — Девушка, поправив очки, с предвкушением посмотрела на меня. — Я буду очень нежной с вами, Минато-сан. — И в нетерпении подвигала бедрами. Мда, а она может быть следующей, хотя тут, все очень неопределенно, да и особого желания, плодить свои проблемы, у меня нет.

— Прямо, как старая дева.

Пробормотал Кагари и посмотрел на девятую, которая не поняла, что именно она запустила весь этот спор на пустом месте и по-прежнему пыталась унять своих новых подружек. Не трудно догадаться какие думки бродят в его голове. Сейчас, когда Кагари не обуревает чувство обиды от своей неопределенной половой принадлежности и мысли о безнадежной мести, он видит перед собой секирей, которая очень долго противилась окрылению, страшась и стыдясь предстоящего действия. А что в итоге? Девушка страстно отстаивает в окружающей реальности свое представление о жизни со своим ашикаби. Причем у него нет ни зависти к окрыленным, ни злобы, удивительно добрая цельная личность.

— Ухитрился окрылить Тцукиуми, ненавидящую ашикаби. — Пробормотал и смутился, заметив мой сочувствующий взгляд. А мне пришлось отвлечься от своих размышлений, моя экспрессивная принцесса сейчас получит по своей не умной голове.

— Ну, дрянь! Если так сразимся! — Девятая начинает раскручивать водяную плеть перед вставшей в стойку Мусуби.

— Я только за! — 88ая смотрит своим фирменным взглядом: "никто тебе не друг, никто тебе не враг, но отметелить надо каждого!" А на лице Тцукиуми проступает выражение обиженного ребенка, она не видит в сопернице желания удовлетворить ревность, только азарт сражения, и, тут же, получает выбивалкой для ковров по макушке, как и Му.

— А ну, хватит! — Строгая Мия, заставшая детей за шалостями, быстро подвела итог разговору, видимо вспомнив, что правила проживания новому жильцу, еще не сообщала. — Не будет прощения тому, кто устроит свалку в доме Идзумо!

— Простите хозяйка! — Мусуби покаянно потирает новую шишку.

— А ты, как? — Мия начинает давить своей аурой на принцессу, надо отметить, что ее жуткое давление спокойно выносят только несколько жильцов. 88ая, наверно за счет своей уникальности двух ядер. Девятая, ну потому, что просто дура. Ну и я, возможно, по той же причине.

— Раз таковы правила проживания, то я буду им подчиняться, пока я здесь. — Предприняв над собой очередное героическое усилие, Тцукиуми признала старшей самкой на данной территории хозяйку. А я поглаживаю по голове, испуганно прижавшуюся ко мне, Кусано.

— "Проект секирей". — Лукаво глянув на меня, хозяйка решила поставить всех в известность о своей осведомленности наших заморочек. Вроде как от меня, можете больше не тихариться и смело обсуждать свои проблемы за общим столом. — Ах, разве я не говорила? Мой муж работал на МБИ. Поэтому я спокойно отношусь к своим, таким разным постояльцам. Поскольку вы все секирей Минато добро пожаловать в дом Идзумо.

— Я его жена, Тцукиуми. Рада встрече госпожа! — Снова сделала свою любимую стойку, руки в боки грудь вперед, моя принцесса.

— Мусуби тоже жена!

Запрыгала радостная 88ая продолжая приветствие. Так, пока они не пошли по второму кругу нужно переводить внимание, ну прямо как с детьми. Мне что одной Ку мало? И только я хотел спросить у первой дома ли моя осень, как тут же ее увидел.

— Мия-сан, можно накрывать на стол? — Аки была одета в темное хлопковое хаори и хакама, широкие штаны серого цвета с мелким орнаментом, голову опоясывал телесного цвета платок. Сначала она поклонилась всем присутствующим, а за тем обратилась к хозяйке с вопросом.

— Да, Тцукиуми-сан, познакомьтесь, это Акицу-сан. У лестницы в коридоре с пепельными волосами стоит Кагари-сан. А рыжая девушка, выглядывающая из-за угла, Мацу-сан. — Первая снова повернулась к девятой. — Все вы мои арендаторы и я рада предоставить кров и очаг всем, кто помнит о правилах поместья. А теперь предлагаю ново прибывшим принять ванну, и сядем ужинать.

Отлично, девушки идут мыться, а я просачиваюсь на кухню и оцениваю новый образ седьмой, хотя мне и с первого раза все понравилось. Аки хлопотала на кухне наравне с хозяйкой, накладывая в тарелки и расставляя в подносы, и за все время ни разу не глянула в мою сторону. Не знаю, как и о чем она договорилась с хозяйкой, но это того стоит, у меня появится время разобраться со своим детским садом. Еще немного понаблюдав, решил сходить к Мацу.

За ужином каждый занимался своим делом. Мацу расположилась слева от меня рядом с Кусано и с удовольствием поглядывала на девятую, получая от совместной трапезы еще больше удовольствия, чем вчера. Ку молча кушала, тщательно сортируя еду в своей тарелке, перекладывая вареный лук, который ей похоже не нравился, в мою. Забавно, но это уже второй раз, когда я вижу ее недовольство чем-либо проявленное подобным образом. Справа 88ая с аппетитом уминала свою горку снеди, отдаваясь чревоугодию. Аки села напротив, рядом с хозяйкой, и спокойно ела, изредка бросая взгляды на девушек. Моя принцесса старалась есть неторопливо и величественно, как наследница древнего клана. Идиллию нарушила Удзуме, поздравив Тцукиуми с изменением ее статуса и красивыми соперницами, на что та, снова начала читать свою мантру: "Я законная жена, и такая я одна". Это привело к попыткам меня покормить, на что я, положив палочки для еды на стол, поблагодарил за еду и вышел на свежий воздух, сказав, что хочу проветриться. Направился неспешным ходом по частному сектору в сторону полигона Акицу, которая догнала меня через сорок минут. Интересно, за это время она могла доесть, помочь Мии убрать со стола и, почти по прямой, догнать меня.

— Как тебе прошедший вечер? — Взяв девушку под руку, поворачиваю в обратном направлении.

— Шумновато. Ведут себя как люди, никакого достоинства. — Остановила меня и прижала к себе. — Давай немного просто постоим, у меня впереди целая ночь без моего ашикаби. А тебе хоть бы что.

— Глупая. — Поглаживаю девушку по спине, ненадолго останавливаясь на ягодицах. Секс на асфальте хорош в безумном угаре, мне же, как саперу, такое состояние непростительно. Сейчас все идет по логичному сценарию, не несущему угрозы в ближайшее время моим близким. Если кто за нами и наблюдает, то видят то, что я хочу чтобы они видели. Утыкаюсь носом в ее шею.— Прости меня. С завтрашнего дня начну утренние пробежки с тобой до места твоих тренировок. М-м... держи у себя на складе сменную одежду и пару бронников, на всякий случай, ну и сама подумай о своих нуждах. Жить надо с удобствами, а воевать так просто необходимо. И еще, завтра будь дома до обеда, ладно?

— Слушаюсь мой господин.

Посмотрев на меня искрящимися глазами, поцеловала. Постояв еще минут десять отправились домой. Я специально не увеличивал интенсивность обмена духовных частиц между нами. Мне очень хочется сделать ее стойкой и независимой от моей энергетики, чтобы в наших отношениях остался только ее собственный выбор и желание быть со мной. Вернувшись в поместье, заметил Кусано в свете луны на порожках, выходящих на задний двор, и присел рядом.

— Братик, а кого ты любишь больше? — Повернула ко мне свое детское наивное личико 108ая, подтверждая, что самые страшные провокаторы это дети.

— Я не могу разделить свои чувства и взвесить их на весах. — Смотрю на верхушку дерева и вспоминаю переживания сопутствующие общению с каждой из моих секирей. Можно ли любить всех их? Говорят, Казанова любил всех своих женщин и поэтому мог стольких соблазнить, но ведь не нескольких сразу! Да и не нужны мне чужие подвиги. Не могу оставить доверившихся мне девушек, оставить тех, кто еще не определился и находится в безысходности, если я знаю, что есть шанс их вытащить. Испытываю ли чувства к ним, находясь рядом. Да. Мои эмоции, результат ли это работы моего ядра? Возможно. Но что, лично для меня, это меняет? Ничего. — Вы все для меня разные. Мусуби моя радость. Мацу моя страсть. Тцукиуми моя принцесса. — А осень моя любовь... и маленькой девочке говорить об этом пока не стоит.

— А я? — В огромных зеленых глазах Кусано, казалось, отражалось полнеба.

— А ты моя сестренка. — Наклоняюсь и вдыхаю аромат ее волос. — Или ты не согласна?

Ку встает, обнимает за плечи и целует в щечку. Милый ребенок.

— Ну а если согласна, то не обращай внимания на поведение своих старших глупых сестричек и будь собой. Все, пойдем спать, пока нас тут не застукали. — Встаю с девочкой на руках.

— Не застукали.

Смеется и обнимает за шею. Так и вернулись в комнату 202, где нас ожидал застеленный футонами пол. Пожелав всем спокойных снов, выключил свет и устроился по центру. Либо девушки устали, либо уже все между собой на сегодня выяснили, но улеглись быстро. Тцукиуми справа, Му слева. Ребенка под бочок. Мацу придет ночью. Всем отбой.

День седьмой.

Сегодня проснулся как селедка в бочке. Темперамент девятой и в постели повлиял на желание секирей быть ближе к своему ашикаби настолько, что смажь меня жиром, и я вылечу из сдавливающего окружения тел. Чтобы не разбудить девушек увеличил насыщенность своей ауры и ее объем, максимально охватывая свое окружение, как змея выполз из плена. Вздохнул, день, не успев начаться, радует попыткой ашикаби тихо выбраться из своей комнаты. Отправив седьмой пару наших лепестков из своего источника, оделся в спортивный костюм и спустился вниз на кухню, где первая уже священнодействовала у плиты.