Ролевик: Метаморф / "Воитель"

Размахивая руками, словно пугало на ветру, я рухнул в толпу мертвецов бронированной грудой мяса и костей. Гниющие руки протянулись к моему лицу.

— Отвалите от меня!

Гнев придал мне сил. Руки вытянулись, став цепными клинками. Взбешённый и ослеплённый, я судорожно принялся размахивать ими, не заботясь о том, чтобы выбрать мишень.

Влажный звук распадающейся гниющей плоти и треск перепиливаемых костей были мне наградой, музыкой звуча для ушей.

Кое-как устранив самые тяжкие телесные повреждения, я вскочил на ноги. К несчастью, я стоял лицом не в ту сторону.

Понадобилось около секунды, чтобы понять это, и было слишком поздно, когда я, наконец, повернулся. Какая-то железная дрянь вонзилась мне в грудь, пропоров доспехи. Железяку потянуло вверх, и мои ноги оторвались от земли.

Меня словно подвесили на крюк.

Лицо огромного ублюдка очутилось на одном уровне с моим. И оно было наполовину съедено.

ГЛАВА 10

Существо раззявило рот, намереваясь вгрызться мне в глотку.

— Обломись! — рявкнул я, с натугой поднимая цепные клинки.

Тёмная кровь хлынула изо рта, мир перед глазами стремительно терял чёткость. Реальность ускользала, оставляя разум барахтаться в сгущающейся черноте...

Но не тут-то было. Признаться, я уже почти готов был сложить лапки и предоставить судьбе самой разгребать всё то, во что она меня со всего маху вляпнула, однако игнорировать жуткий, полный вселенской обиды и ужаса вопль Миры даже в таком состоянии было невозможно.

Адреналин ударил в мозг, разорванная аорта обросла коллатералями, и я за какую-то секунду вернулся в строй, насколько это вообще было возможно.

Взгляд через плечо одоспешенной твари прояснил причину вопля: молотя руками и ногами, моя вконец зарёванная оруженосица пыталась броситься на мне на выручку, с ненавистью глядя на нежить-образину. Этому здорово мешало присутствие Клеомальда, который бросил щит и без затей обхватил девочку одной рукой поперёк туловища.

— Пора завязывать, — прохрипел я, обрушив клинки на бычью шею чудовища.

Стальные зубья с гудением завращались, дождём разбрасывая в стороны ошмётки плоти.

Монстр покачнулся и рухнул на колени. Мои ноги снова коснулись земли, и это придало уверенности.

— Сдохни уже! — продолжал хрипеть я, перепиливая слишком твёрдые для живого человека мышцы.

Движущаяся сталь с хрустом перегрызла позвоночник, и голова чудовища скатилась с плеч. Тело с лязгом рухнуло на старые камни.

Тяжело дыша, я вырвал из груди металлическую гадость, оказавшуюся чем-то вроде покрытого гравировкой серпа на длинной ручке. Зажимая истекающую кровью дыру дрожащими руками, второпях восстановил пострадавшие органы.

Что-то ткнулось мне в ногу; опустив взгляд я с некоторым удивлением увидел давешнего котокролика.

— Чирик! — заявила зверушка, полыхнув зелёными глазами.

Не уверен, что конкретно было тому причиной, но усталость и апатия отступили словно по волшебству, так что я ещё успел покрошить парочку недобитых зомбей, прежде чем они неожиданно кончились.

Отпущенная ввиду устранения опасности Мира кинулась ко мне, чтобы... кхм... Ну, вообще-то девочка просто ревела белугой, а я пытался её успокоить, гладя по голове и тупо бормоча, что всё в порядке, всё закончилось и помирать я пока не собираюсь.

— Клеомальд... — пробубнил я.

— Что?

— Ты улыбаешься, как идиот.

— Разве?

— Точно тебе говорю. И спасибо.

Рыцарь кивнул, расплываясь в ещё более широкой улыбке.

Алгернон, прихрамывая, подошёл ближе.

— Вардский боевой жрец, — констатировал он, сплюнув на труп.

У меня наконец-то появилось время разглядеть, что же за махину я только что умудрился отправить на тот свет — или куда тут душам положено отлетать — хоть к нежити и вряд ли применимо это понятие.

Как я и предположил ранее, это был здоровенный детина в доспехах, мёртвый, как Ленин в мавзолее. Левая рука отсутствовала, причём, судя по состоянию культи, её отгрызли. На броне тут и там виднелись следы зубов, и я опасался даже предполагать, какого размера то, что их оставило.

Я взял факел, разгоняя тени сыплющим искрами пламенем. Доспехи жреца были массивными и тяжёлыми, явно лучшего качества, чем у моих спутников. Неведомый тёмно-серый металл почти не отражал света, обладая лишь сдержанным графитовым блеском.

Вот чёрт... Если у всех вардов такие...

Немного в стороне нашлось серповидное оружие убиенного. С некоторым опасением я поднял его, поднося к свету. Быстрый осмотр показал, что серп сделан из того же непонятного металла, а вот ручка, похоже, из чернёной стали, украшенной золотом и обмотанной кожаным шнуром. Тонкой линией по изогнутому клинку тянулась цепочка иероглифических символов.

Поколебавшись немного, я затолкал серп в седельную сумку. Учитывая, насколько мне поплохело после ранения этой штукой, оружие явно не из простых, так что бросить его было бы не самой умной идеей.

Закончив с мародёрством, мы, что называется, взяли ноги в руки и поспешили убраться с места потасовки как можно быстрее и дальше.

— Есть идеи, почему этот здоровяк восстал? — спросил Аогернон, когда мы отошли на более-менее безопасное расстояние.

— Ни единой, — развёл руками Клеомальд.

— Погодите, так это необычно? — полюбопытствовал я, чувствуя нехорошо как начинают зудеть ладони.

Алгернон посмотрел на меня как на идиота.

— Обычно боги защищают своих жрецов от такого. И даже без этого, странно, что он восстал так быстро.

А ведь и в самом деле — в отличие от других мертвецов, этот вард совсем не разложился. Скорее всего, он умер меньше суток назад, а значит, прежде являлся членом того самого отряда, которому 'повезло' идти впереди нас.

— Не нравится мне всё это... — тихонько пробормотал я.

Сначала те разбойники, теперь вот жрец. Что дальше? Табун слонов-людоедов?

Это 'ж-ж-ж' неспроста, как говаривал один умный плюшевый парень. Кто-то серьёзно поставил себе целью нас прикончить. А нас ли? Или, может, меня?

Дохлый жрец ведь проигнорировал остальных членов отряда. С другой стороны, разбойники нападали на всех без разбора, а меня, должно быть, поначалу вообще посчитали мёртвым. Не знали как я выгляжу? Или в качестве цели была указана вся группа целиком?

Так, стоп. Надо заканчивать с паранойей. Паника ещё никогда не приводила ни к чему хорошему.

— Чирик!

Я повертел головой, обнаружив котокролика сидящим в одной из боливаровых сумок с поклажей; хитрый зверёк не пожелал идти на своих четырёх, решив прокатиться вместе с вещами. Наружу торчала только голова с настороженно встопорщенными длинными ушами.

— Надо же... А я думал, ты пропал, — улыбнулся я, почесав питомца за ухом.

— Чирик, — радостно ответил котокролик.

— Откуда он взялся? — удивилась Мира.

— Случайно на него наткнулся, пока бродил по небесным сферам, — неопределённо ответил я.

Только вот интересно было бы узнать как он из этих самых сфер сюда попал.

— Чирик-чирик! — возмущённо заявил зверёк, явно подразумевая, что это не я, а он на меня наткнулся.

Девочка несмело протянула к котокролику руку. Тот обнюхал конечность и милостиво разрешил осторожно себя погладить. Аж глаза от удовольствия зажмурил, подлиза!

А ведь со мной так и ухом не вёл, зараза пушистая.

— Мы его оставим?

— Ну, если сам не от нас не сбежит, то оставим.

Котокролик на это ничего не ответил, только мордочку скорчил, мол, глупые люди, куда я от вас денусь, пока сыром кормите.

Собственно говоря, тяжёлая часть перехода на этом закончилась. Нас ещё нескольо раз атаковали небольшие группки умертвий и местных маг-мутантов, но ничего серьёзного больше не на наши головы не свалилось. Как ни крути, варды славно поработали, прорубая нам дорогу.

Упоминания заслуживает разве что появление заросшего серой шерстью паука размером с корову — меланхолично шевеля хелицерами, членистоногий грустно поглядел на нас блестящими глазами и мирно отправился дольше по своим паучачьим делам.

Катакомбы Ирмора закончились так же, как и начались: грязной дырой в склоне небольшого холма. Снаружи был вечер; выбравшись, наконец, из казавшегося бесконечным подземного лабиринта, мы попадали на землю вокруг выхода и некоторое время просто радовались, что дошли.

Но, вообще-то расслабляться было рановато, о чём я с некоторым сожалением по поводу откладывающегося отдыха сообщил своим спутникам.

Первым делом нужно было установить куда подевался вардский отряд. Когда я спросил об этом, Клеомальд и Алгернон в один голос заверили, что ни один здравомыслящий человек не станет особенно задерживаться неподалёку от катакомб. Выходило, что отряд, за которым мы двигались, наверняка ушёл вперёд и немного погодя обустроился на ночёвку.

— Итак, — подытожил я. — Судя по всему, варды пока что движутся условно в направлении цитадели. Думаю, нам стоит продолжать идти следом, если только они не заберут в сторону.

— Что ж, видимо, больше ничего не остаётся, — невесело согласился Алгернон.

Похоже, он больше не был так уж уверен в предпринятых орденом мерах секретности. Пф-ф... Ну, я-то с самого начала испытывал сомнения по этому поводу. Как вообще можно спрятать целую крепость с гарнизоном? Кто-то ведь должен доставлять туда провизию, должны приезжать и уезжать рыцари и солдаты, а в таких условиях утечка информации скорее всего лишь дело времени, как бы её ни пытались предотвратить.

При самом худшем варианте развития событий могло статься, что про цитадель сейчас не слышал только глухой, и доблестные рыцари — единственные, кто не в курсе.

Собственно, сказано — сделано. Клеомальд и Алгернон снова задействовали своё следопытское шаманство, определив нужное направление, и мы с максимальной осторожностью потащились туда.

Местность вокруг была уже не вполне болотистой, но и не совсем нормальной — почва представляла собой фактически слой густой грязи, усыпанной прелыми листьями и прочим древесным мусором. Славься тот, кто придумал деревья! Если бы не листва, мы бы наверняка столкнулись с необходимостью после каждого шага выдёргивать завязшие в тёмной жиже по щиколотку ноги.

Тут и там, выпростав поверх грязи кривые корни, росли пегие ото мха уродливые деревья, зловеще протягивая узловатые ветви к далёкому небу. На мой взгляд, их было явно многовато для подобного места, но оставим эти тонкости ботаникам. Нашему небольшому отряду приходилось пялиться во все глаза, чтобы не проморгать потенциальную опасность — хотя, сдаётся мне, за ближайшей стеной гниющих заживо стволов можно было спрятать бронетранспортёр, и мы бы ничего не заметили.

Впрочем, кое-что — надо сказать, совершенно непохожее на бронетранспортёр, как вскоре выяснилось, — мы заметили подозрительно быстро.

— Такое чувство, будто что-то увязалось за нами, — сказал Алгернон, всматриваясь в лесные тени позади.

Я был склонен с ним согласиться. Некое неопределённое ощущение недоброго взгляда, сверлящего затылок, посетило и меня тоже, хоть я поначалу и списал это на переутомление.

— Нужно проверить, — покачал головой Клеомальд. — Если там кто-то есть, то тащиться за вардами с таким довеском было бы не самой лучшей идеей.

— Я пойду, — неожиданно встряла Мира. — Я маленькая, и мне проще стать незаметной.

Ещё чего не хватало!

— Никуда ты не пойдёшь, — пожалуй, слишком резко осадил я девочку. — И вообще никто никуда не пойдёт.

— Но почему?

— Потому что гладиолус. Едем дальше как ни в чём не бывало. У меня есть идея получше.

Не мудрствуя особо, я поднял правую руку так, чтобы все видели. Укрывающий ладонь металл латной перчатки потемнел, вздуваясь неоформленной шишкой, которая вскоре превратилась в неприметную серую птичку вроде мелкого воробья. Пичуга нахохлилась, расправила крылья и спорхнула на землю, быстрыми прыжками двинувшись к ближайшей куче листьев. Выждав немного, она перелетела на ветку ближайшего дерева.

— Птица найдёт того, кто идет следом, — пояснил я.

— И что дальше? — полюбопытствовал Алгернон.

— А дальше я опишу вам, как оно выглядит, и мы устроим засаду. Или не устроим.

На том и порешили. Мы двинулись дальше, усиленно стараясь вести себя как обычно, а моя шпионская птичка осталась на наблюдательном посту.

Предчувствия не обманули. Вскоре после нашего ухода из кустов в стороне появилось... Ну, что-то появилось. Внешне 'оно' больше всего походило на толкиеновского голлума, увеличено до почти человеческих размеров — пучеглазое, в серебристой чешуе, с длинными руками и зубами как у акулы.

'Как же достали уже эти монстры', пронеслась в голове непрошеная мысль. Честное слово, выскочи из-за ближайшего поворота ваххабит с АК-47 и поясом смертника, обрадовался бы ему как родному. Сначала прибил бы, конечно, а потом обрадовался.

Но, к счастью или к сожалению, ни одного бородатого моджахеда поблизости не наблюдалось, а вот чешуйчатый непонятно кто вполне себе имелся. Опустился на четвереньки, принюхивается. Видимо, по запаху за нами шёл...

Шпионский птыц, тем временем, осторожно перелетел на ветку поближе к голлуму. Это оказалось ошибкой; мгновенно встрепенувшись, чешуйчатое нечто повернуло голову, засекло разведчика и, без труда подпрыгнув на пару метров вверх, сграбастало его прямо в полёте. И ладно бы только сграбастало — тут же запихнуло когтистыми лапами в пасть.

Моя несчастная птичка непрожёванной скатилась по склизкому пищеводу прямо в желудок неведомой твари.

— Вот чёрт... — вполголоса выругался я.

— Мастер? — тут же вскинулась Мира.

Девочка вообще вела себя так, будто я от любого чиха могу концы отдать. Прежде я как-то не обращал на это особенного внимания, а сейчас вот на секунду задумался.

Впрочем, на данный момент у нас были проблемы поважнее.

— Эта гадость сожрала мою пичужку, — поделился я личной трагедией с остальными.

— На что оно похоже? — в один голос задали логичный вопрос Клеомальд и Алгернон.

Я объяснил.

— Морлок, — констатировал Клеомальд.

— И очень голодный, если на птиц кидается, — снова вставила оруженосица. — Обычно они так не делают.

Три пары изрядно поквадратневших глаз уставились на девочку.

— Что? Сир Перриван в своё время толпы их перебил. Ничего удивительного, что я знаю!

Ээээмм, не понял, какой ещё Перриван? Разве этого её рыцаря не Долваном звали? Впрочем, чего я, в самом деле, может, это его товарищ или ещё кто. Тем не менее, я сделал в памяти зарубку позже разузнать про этого незнакомого сира.

— Нужно вытащить мою птицу, — после короткого размышления объявил я. — Чувствовать, как кусок тебя переваривается в чьём-то желудке весьма неприятно.

— Варды близко, — напомнил Алгернон. — Если будем слишком шуметь, нас засекут. Нужно придумать, как справиться с морлоком без лишнего шума.

— Хммм... Вот варды пусть с ним и разбираются, — неожиданно предложил я.

Сотворить стайку из полутора десятков новых пичуг оказалось делом пяти минут. Пятерых птичек я отправил к чешуйчатому преследователю — в их задачи входило отвлекать неведому зверушку, пока остальные товарки усиленными темпами прочёсывают лес в поисках стоянки вардов.