Ход золотым конем (Стальная опора 2)

— Так сойдет?

— Вполне, — подтвердил камердинер. — Если позволите, я оставлю эту записку себе на память.

— Если позволит герцог.

— Вы точно хотите уехать?

Я пожал плечами. Хочу ли я? Остаться было заманчиво, но оставить экспедицию я не мог. Я сожалел бы потом всю оставшуюся жизнь. Быть может, о том, что уехал, я тоже буду сожалеть, но без боли в душе, как об одной из нереализованных возможностей.

— Я должен.

Должен. Вот спрашивается кому? Гномам? Нет. Себе. Что за странный долг сидит у меня внутри и заставляет продолжать это опасное плавание вместо того, чтобы остаться здесь?

Я поднялся рывком и решительно пошел к выходу. В дверях я обернулся, вспомнив об одном деле: "Да, не могли бы Вы проводить меня до пристани?"

С волнением я шел к реке. Ждут ли меня гномы? Может, корабли ушли в дальнейшее плавание? Корабли были на месте. Раста приветливо помахал мне с палубы рукой, а за ним и остальные гномы.

— Подождите, у меня будет небольшая посылка для герцога, — попросил я камердинера.

Добравшись до корабля, я отправил на берег еще двадцать бутылок игристого вина, тем самым ополовинив свои запасы, и десять бутылок лимонада — для баронесс.

Через пару минут якорные цепи были выбраны и мы тронулись в дальнейший путь.

— Раста, знаешь, кого ты сейчас видишь перед собой? Самого большого осла в мире.

— Мастер не может быть ослом, — не согласился Раста. И я улыбнулся. А я еще размышлял плыть мне дальше или нет. Так свободно и непринужденно, как среди гномов, я не чувствовал себя никогда. Ну его, это баронство. Если смогу, я сюда еще вернусь. Но не сейчас. Долг мастера не позволяет мне бросить дело на полпути.

8.

Империю мы миновали на удивление быстро. Путешествие по реке дает немалые преимущества. Возможно, резвый скакун обгонит корабль, но скакать с раннего утра до позднего вечера во весь опор — очень утомительное занятие. Как для коня, так и для его всадника. Иное дело — путешествовать на корабле, когда ветер и течение позволяют поддерживать неплохую скорость, не слишком утомляя гребцов. Вечером пятого дня с начала нашего пути мы остановились напротив последнего поселка, номинально относящегося к империи. Места нас окружали лесистые, зачастую заболоченные. О том, чтобы скакать здесь во весь опор вообще не могло быть речи. Жители поселка в весеннюю распутицу могли рассчитывать на передвижение только по реке. Месяца через два некоторые дороги здесь станут относительно проезжими, но не раньше.

Жители поселка сбежались посмотреть на остановившиеся посреди реки корабли на якоре. Суровые мужские лица (в пограничье жизнь не сахар), бабы, ребятишки. Народу у реки собралось не менее сотни человек. Ропа в этом месте была шириной метров двести и достаточно глубока для судоходства. Вот только корабли здесь видеть доводилось нечасто. Заезжие купцы, что заглядывали в поселок раза два в год, веселя местный люд и ведя нехитрую торговлю, пользовались десятивесельными шлюпами. Гонять сюда корабль было слишком накладно. Такого случая, чтобы напротив поселка остановились сразу три корабля, припомнить не могли даже старожилы.

— Эй, на берегу! — Раста крикнул во всю силу своих легких. Ему и рупора не надо — за сто метров его не услышит разве что глухой. Таких в деревне не наблюдалось, или они не соизволили пожаловать на берег. По крайней мере, крик моего друга вызвал весьма оживленные переговоры местных жителей друг с другом.

— Что надо? — отозвался в ответ один из местных жителей.

— Охотники среди вас есть?

— Как ни быть. Тем и живем, когда сеять да пахать не сезон.

Жители стали переговариваться, споря, кто они есть. Землепашцы, которые промышляют охотой или охотники, пашущие землю. В споре своем они чуть не забыли про нас.

— Раста, может, сплаваем на берег? — предложил я. — Так они про нас совсем забудут со своим спором.

— Вплавь?! — гном поежился. — Холодно!

— Зачем вплавь? На лодке.

При каждом корабле у нас была лодка, рассчитанная человек на пять. Неплохо бы их иметь и по две, но их надо где-то разместить. Одну лодку и то приходилось затаскивать на крышу кормового навеса, когда мы ею не пользовались. Если лодку предстояло использовать, ее тащили на буксире вслед за кораблем.

Наконец, на берегу образовалось относительное затишье и нам задали главный вопрос, интересовавший людей.

— Вы торговать будете?!

Я посмотрел на купца, тот пожал плечами. Вряд ли в этом поселке можно организовать хорошую торговлю. Но порасспросить местных жителей будет полезно. О том, что нас ожидает вниз по реке, сведений у нас не было никаких. Была лишь карта, которая позволяла прикинуть приблизительное расстояние, которое нас отделяет от реки Хат.

— А что у вас есть для торговли? — крикнул Раста, чтобы завязать разговор.

Для торговли у селян оказались меха, и купец кусал себе ус, досадуя, что первыми об обмене товаров договорились гномы. Впрочем, и он не растерялся. Его ткани пошли на ура, позволив произвести пусть небольшой, но выгодный обмен. Меха лесного зверя ценились в Абудаге. Добывали их и местные охотники, но охота в населенном Абудаге мало могла сравниться с охотой в этих всеми забытых местах.

Меня же интересовало совсем другое.

— А что, уважаемые селяне, знает ли кто из вас места, что расположены ниже по течению?

— Места как места. Почти такие же как здесь. Отчего спрашиваете?

— Так путь наш лежит дальше. Говорят, непросто миновать те края.

Селяне переглянулись. О чем-то они, похоже, умалчивают. Слишком уж странными выглядят их переглядки.

— Дальше никто не плавает, — отозвался один из них.

— Почему же никто. Вот мы плывем. До самой Хат и далее.

Люд взволнованно загудел, обсуждая услышанную новость.

— Жаль.

Высокий крепкий крестьянин с уже наметившейся сединой вышел вперед.

— Люди вы хорошие. Послушайте совета, возвращайтесь назад. Из тех, кто плавал к реке Хат, возвращались немногие.

— Отчего так?

Отчего так я прекрасно знал, но хотел послушать версию местных жителей.

— Там живут люди-рыбы. Они утаскивают тех, кто вздумает туда плыть, на дно. Могут утащить вместе с кораблем, — крестьянин опасливо оглянулся. Можно подумать, он поведал нам необычайную тайну.

Амфибии? Мне такого слышать не доводилось. Наверняка местные байки.

— И что, они только там живут?

— Зря не верите. Лет пятнадцать назад мой двоюродный дядя по глупости своей нанялся на корабль, что шел вниз по реке. Кораблей, что тогда плыли, было два. Вернулся обратно один, и тот с половиной экипажа. Дядьке повезло, он был в числе выживших. Правда, с полгода опасался к реке подходить, да и потом предпочитал держаться ближе к берегу. А когда доводилось его разговорить, он рассказывал про людей-рыб, что утащили на дно второй корабль. Тот, что плыл вместе с ними. И их утащить пытались. Насилу отбились да повернули с полдороги назад. А иначе не вернуться бы им обратно.

Я покачал головой. Ссылка на очевидца добавляла этой истории немного правдоподобия. Но мало ли что могло померещиться человеку.

— И какие они, эти люди-рыбы? — поинтересовался я.

— На ногах хвост раздвоенный, вроде как из кожи, а сами все чешуей поросли и горб на спине.

Совершенно жуткое зрелище. Если дядьке крестьянина привиделось что-то такое, неудивительно, что после этого он обходил реку стороной. Оставалось лишь спросить, не употреблял ли "очевидец" перед тем местную медовуху в большом количестве. Но вопрос это наверняка останется без ответа. Бросить тень сомнения на местную легенду у рассказчика язык не повернется.

Ладно, рыбы там, или не рыбы, а если некоторым кораблям доводилось пройти этот путь, то и мы должны это сделать. Мотивация у нас более чем серьезная.

В путь мы решили тронуться с утра. Лучше расположиться на стоянку здесь — люди в поселке вполне доброжелательные и на каких-то рыб вовсе не похожи.

— Что думаешь, друг Раста, по поводу рассказа? — поинтересовался я.

— Люди — это люди, а рыба — это рыба. И одно быть другим никак не может.

— Ты прав. Такая мутация вряд ли возможна в отдельно взятом районе. К тому же, насколько я успел узнать, всего пару веков назад корабли ходили здесь беспрепятственно и никакие люди-рыбы не были тому помехой. Но не будем сбрасывать со счетов этот рассказ. Предупреди всех, чтобы завтра уделяли внимание не только берегу, но и воде.

В путь мы тронулись с рассветом. За день, если ничего не случиться и мы сможем сохранить прежнюю скорость движения, должны добраться до того места, где Ропа впадает в полноводную Хат. Судя по рассказам и тому, что я видел в Гремене, река Хат в месте слияния с Ропой должна быть очень широка. На ее просторах мы будем себя чувствовать безопаснее.

Метательную машину подняли сразу, как только поселок скрылся из виду. Раста, никому не доверяя, сам проверил крепление рамы к корпусу и вращение поворотного круга. Ну да, камнемет пришлось сделать вращающимся. Иначе не получалось. Не закрепи мы метательную машину жестко к корпусу, после десятка-другого выстрелов она нам повредит палубу. Но и вращать камнемет требуется. Выходом стал поворотный круг. Два стопора клинили круг, когда камнемет наводился на цель, предотвращая его самопроизвольное вращение во время стрельбы.

Рядом с метательной машиной разместили полтора десятка различных зарядов: монолитные, зажигательные шары из промасленного войлока и "шрапнель". "Шрапнелью" я условно назвал заряды, состоящие и мелких камней весом с полкилограмма — на близком расстоянии (до ста метров) "шрапнель" была очень эффективна. Заряды "шрапнели" были расфасованы по специальным корзинам — в каждой по пять-семь килограммов камней.

— Камнемет взводить будем? — поинтересовался Раста.

Плыть нам целый день. Держать такое время камнемет взведенным очень неполезно для его конструкции. Мало того что он будет испытывать постоянные нагрузки, так в момент выстрела может выдать неполную мощность за счет остаточной деформации деталей. Выстрел пропадет впустую.

— Нет, камнемет и арбалеты взводить не будем, но пусть все будет наготове.

Купец заметно волновался. Слава этих мест была известна и в Абудаге. Несколько раз он прошелся вдоль ряда абудагских наемников, пока не был послан по своим делам почти вежливо (как-никак наниматель), но настойчиво. Наемники тоже беспокоились. Если бы не трудности с наймом, не все отправились бы в этот непростой поход. Но не слишком-то им приходилось выбирать. Откажешься, на твое место тут же найдется десяток других. Да и что говорить, подался в наемники, опасности не избежишь. Они стояли с луками по оба борта корабля и внимательно наблюдали за берегами. Сонъера и Мангу я отрядил наблюдать за тем, что творится у нас в тылу. Легкий Лесли вскарабкался на навес, закрывающий нос корабля, и наблюдал оттуда за тем, что творится прямо по курсу. Арбалетчиков с ручными арбалетами у нас не было. Четыре гнома управлялись со станковыми арбалетами, два с взведением и зарядкой метательной машины, наводкой Раста занимался сам. Все, кто был вооружен ручными арбалетами, располагались на "Юноне" и "Авось". Правда, гномы, управляющиеся с веслами, всегда могли присоединиться к числу обороняющихся. Это если станет совсем туго и дело дойдет до рукопашной — потерять ход очень не хотелось бы.

Прошел час, прошел второй. Сковывающее нас напряжение начало уходить. Когда ожидаемые действия не происходят, внимание невольно притупляется. Подсознание пытается убедить в том, что волнения напрасны. Этот момент довольно опасен — можно не заметить угрозу.

Если пройдет еще один час и ничего не произойдет, надо будет устроить небольшую встряску — например, выстрелить из камнемета. Пусть в никуда, просто по воде, всколыхнув ее поверхность красивыми брызгами. Или запустить огненный шар — пусть плывет впереди нас. Это гораздо более действенная мера, чем очередной призыв к усилению внимания. Можно сманеврировать, приблизившись к одному из берегов, но это опасно.

Как именно я буду действовать, я решить не успел. Лесли спрыгнул с навеса и сообщил.

— Там плывет что-то! Поперек реки!

Я поспешил на нос корабля. Метах в четырехстах по течению в тени лесистого берега скрывалась водная протока. От нее плыли к середине реки несколько десятков плотов. Без людей! Первый раз вижу, чтобы плоты плыли сами по себе поперек течения.

— Весла сушить! — крикнул я.

Раста и купец приблизились и с удивлением рассматривали странные плоты.

— Может, выстрелить по ним? — предложил гном.

Я покачал головой. Стрелять по неясной цели пустое занятие.

— Нет, стрелять пока не будем. Но камнемет и арбалеты лучше взвести.

Гномы у носовых станковых арбалетов тут же принялись крутить вороты, а Раста вернулся к камнемету, наводя его по ходу нашего движения.

— Раста, бери левее и заряжай "шрапнелью", — скомандовал я. — Если что, сманеврируем.

Стрелять по ходу можно было только по крутой навесной траектории из-за носовой надстройки. Поэтому выстрелить вперед менее чем метров на двести-двести пятьдесят, было затруднительно. А вот по флангам можно было стрелять почти прямой наводкой.

Не нравятся мне эти плоты. К тому времени, как мы с ними поравняемся, они полностью перекроют реку. Сманеврировать? Развернуться? Нет, просто не успеем.

— Гребцам "полный назад"! — крикнул я.

Распоряжение передали на два другие корабля.

Грести в противоположную сторону крайне неудобно. Если не верите, можете попробовать. Если бы не тренировки, берусь поспорить, у нас это вообще не получилось бы. А так весла вспенили воду, корабль на секунду остановился, борясь с течением, и стал понемногу двигаться обратно кормой вперед. По метру возвращаясь вверх по реке. "Юнона" и "Авось" повторяли наш маневр. Или мы их? Интересно, если пятиться назад, кто из нас впереди?

Дикий вой раздался над рекой, и с левого берега взвилась туча стрел. Значит, все-таки засада. А что бы это еще могло быть — плоты сами по себе поперек течения не плавают.

Абудагские лучники припали на колено. Так, чтобы над фальшбортом были видны лишь головы. Стрелы забарабанили по бортам и палубе. Неплохой залп. Один зазевавшийся абудагский лучник получил стрелу в плечо. Сильно досталось бы шеренге лучников, стоящих у противоположного борта, если бы не закинутые на спину большие щиты. У некоторых абудагцев в них впилось по две-три стрелы.

Среди деревьев на левом берегу то тут, то там мелькали люди, одетые в куртки из шкур. Абудагские лучники открыли ответный огонь. Хорти — гном, который так неудачно работал веслом, первым открыл огонь из станкового арбалета. Выпустив три болта в заросли, он быстро взвел арбалет снова. Раста бросился к камнемету. Доворота не хватит, чтобы стрелять по врагу, надо навести метательную машину левее. Это время.

— Право стоп! — отдаю команду гребцам.

Весла правого борта на миг замерли в воздухе, гребцы левого борта продолжали грести назад. Корабль развернулся под углом к течению. Раста не медлил, как только наводка совпала с требуемым, камнемет выдал выстрел.