Фродо Бэггинс

То свой дворец, и у окна

Чужие руны: "Вам хана!"

XXXVIII

Он так привык в краю жить этом,

Что чуть с ума не своротил

Или не стал Слугою Света,

Когда такой погром узрил!

Ведь, силою идиотизма

Армады Света механизма,

Мелькора лучший ученик

В одну минуту вдруг поник.

Теперь Средьземье ждала скука,

И скукой этою томим,

Советом Мелькора храним,

Он улетел из Мира Круга

Вперёд, за Мира Грань,

Под чёрную Мелькора длань.

XXXIX

Дни мчались; в воздухе нагретом

Уже закончилась война,

Исчезла Тьма над белым светом,

Прошли лихие времена,

Хранители, ещё живые,

Свои покои запертые,

Где зимовали, как сурки,

В период грусти и тоски,

Весёлым утром оставляют,

Несутся в Гавань Серебра.

Одним в далёкий путь пора,

Другие первых провожают.

Aut'i lome! Сгинул Мрак!

Куда ж теперь свой быстрый шаг

XL

Наш Фродо Бэггинс направляет?

Вы угадали; точно так:

На Дикий Запад уплывает

Мой неисправленный чудак.

Совсем на эльфа непохожий,

Он этим вечером погожим

Переплывёт, как эльф, Черту

И встанет на Дорогу ту,

Что лишь для эльфов сотворили,

Когда из Западной Земли

Ар-Фаразона корабли

В Благословенный Край приплыли?

Нет, этот путь не для него:

Везут в Америку его!

XLI

О, кто б немых его страданий

В тот дальний миг не прочитал!

От эльфов больше обещаний

Наш бедный Фродо ожидал!

Я помню бред своих видений:

Один корсар, походов гений,

Туда случайно приплывёт,

Другой отправится в поход,

Чтоб в Край попасть Благословенный,

Но заведёт Морской Старик

Его на этот материк

Обманчивой морскою пеной.

И что ты скажешь, юный друг?..

Увы, но это только глюк!..

XLII

Судьба иная ждала гнома.

Его сгубила анаша.

В чертог печальный Намо Дома

Отправилась его душа,

Но там с ухапки заблудилась,

В Чертоге Эльфов завалилась,

Проспала несколько веков,

Воспрянула от сна оков

И в Тирионе возродилась

Вновь в теле гнома-силача,

Мечтателя и ловкача,

От наркоманства излечилась

И стала жить там, где Махал

Огромным молотом махал.

XLIII

Что с Гэндальфом случилось?.. Где-то

Писал я про его удел...

Ах, да: спустя четыре лета

В нём пыл души уж охладел,

Во многом Гэндальф изменился,

Расстался с Магией, женился

И в Шире, счастлив и богат,

Носил мифриловый наряд,

Пас лошадей, доил корову,

Подагру и склероз имел,

А чтоб совсем не отупел,

Писал историю понову,

Своё же имя изменил:

Мол, Гэндальф в Валинор уплыл.

XLIV

Другого мага, Айвендила,

Покинувшего лес родной,

Судьба по Эндору носила —

По Матери-Земле Сырой.

Он вовсе не остепенился,

Но в мафиози превратился,

Приватизировал подвал

И там оружьем торговал,

Себе подделал документы,

Сбрил бороду, подстриг усы

И причесался для красы,

Чтобы разбойники-клиенты

Его подвальчик небольшой

Не обходили стороной.

XLV

Альд Эллор... О своём дружище

Не позабыл он до сих пор;

Но носит бывший бард и нищий

Прозванье Линксус Элленор.

Играет в бридж и на гитаре,

Поёт и пьёт в соседнем баре,

Уроки пения ведёт

Да алфавит свой создаёт,

Себе позволив эту шалость,

Да ждёт ещё: вдруг на порог

Вернётся друг его, Балрог!..

Оставь, о Линксус, эту жалость!

С твоим как сердцем и умом

Быть чувства мелкого рабом?

XLVI

А где теперь хоббиты эти?

Уж и о них сказать пора.

На том ли иль на этом свете

Они проводят вечера?..

Мериадок взял Йовин в жёны;

Пин вынес в Мордоре дракона,

Завёл себе нору и сад,

Жену и девять хоббитят, —

Такая хоббитов природа!

А Сэм — ну что мог сделать Сэм?

Конечно же, он без проблем

Уплыл в Америку за Фродо.

Его там стали уважать

И Дядей Сэмом называть.

XLVII

А эльфы в Аман уплывали:

Галадриэль и Леголас

(О них мы чаще вспоминали,

Нежель о ком-нибудь из нас),

И Глорфиндель наш с Трандуилом

И с эльфом Келеборном милым.

Для Валар эльфы все равны...

Лишь только мы одни должны

По Средиземию скитаться,

Прощенья для себя просить...

Но я — смогу ль себе простить

И перед Валар унижаться?

Мой путь с Эндором навсегда,

И не изменят путь года...

XLVIII

Суда ушли... Стоит Бродяжник,

Как будто громом поражён.

В какое же дерьмо отважно

Теперь он словно погружён!

Щас, без совета Митрандира,

Во благо счастия и мира,

Он срочно должен, бросив пить,

Гондор в порядок приводить.

Читатель, мы его оставим,

Надолго... Навсегда. За ним

Довольно мы путём одним

Бродили по свету. Поздравим

Друг друга с берегом. Ура!

Давно б (не правда ли?) пора!

XLIX

Пора: перо покоя просит;

Я девять песен написал;

На берег радостный выносит

Мою ладью девятый вал —

Хвала вам, девяти назгулам,

Хранителям Минас Моргула,

Хвала Хранителям Кольца,

Прошедшим к цели до конца!

Я, в замыслах не различая

Добро и зло, писал про все

События во всей красе,

Всех понемножечку стебая;

Читатель мой, я и тебя

Стебал немножечко — любя.

L

Кто бы ни был ты, о мой читатель,

Друг, недруг, я хочу с тобой

Расстаться нынче как приятель.

Прости. Чего бы ты за мной

Здесь ни искал в строфах небрежных,

Воспоминаний ли мятежных,

Отдохновенья ль от трудов,

Живых картин, иль острых слов,

Иль исторических ошибок,

Дай бог, чтоб в этой книжке ты

Для развлеченья, для мечты,

Для сердца, для журнальных сшибок

Хотя крупицу мог найти.

Засим расстанемся, прости!

LI

Прости ж и ты, мой хоббит странный,

И ты, Назгула идеал,

И ты, живой и постоянный,

Хоть малый труд. Я с вами знал

Всё, что завидно для поэта:

Забвенье жизни в бурях света,

Беседу сладкую друзей.

Промчалось много, много дней

С тех пор, как хоббит Бэггинс Фродо

И с ним другие в смутном сне

Явилися впервые мне, —

События того похода

Я сквозь Магический Кристалл

Ещё не ясно различал.

LII

Но те, которым в дружной встрече

Я строфы первые читал...

Иных уж нет, а тех долечим,

Как лектор лектору сказал.

Без них роман мой дорисован,

А тот, с кого был образован

Хоббита милый идеал...

О, много, много рок отъял!

Блажен, кто праздник жизни рано

Оставил, не допив до дна

Бокала полного вина,

Не дочитав конец романа,

И кто умел расстаться с ним

И с Фродо Бэггинсом моим.

Здесь оканчивается девятая глава повествования "Фродо Бэггинс". С уничтожением Кольца оканчивается Война и Третья Эпоха. Эпилог рассказывает о противостоянии домов Элессара и Боромира и служит прологом к повествованию "Эарнил".

Эпилог

Мир — короткий промежуток

между двумя войнами.

Большая Ангмарская Энциклопедия

I

Властитель слабый и лукавый,

Плешивый щёголь, враг труда,

Нечаянно пригретый славой,

Над нами царствовал тогда.

На трон хоббитом возведённый,

Он строил Гондор обновлённый,

И новый Арнор возводил,

И там немало наследил.

Отрекшись от дурной привычки

Кувшинами хлебать здравур,

Он стал тиран и самодур

И заимел в народе клички,

Такие как Козёл, Дурак,

Скотина, Сволочь и Маньяк.

II

Его мы очень смирным знали,

Пока не началась пора,

Когда враги свой флаг подняли

У Сауронова шатра.

Он пил тогда, и пил нехило,

И это было даже мило,

Поскольку, пьяный, он был тих, —

Спокойней хоббитов иных.

Но время шло; он изменился,

Бутылки с водкой спрятал с глаз,

И, чтобы побороть соблазн,

Король для верности зашился

И вылил весь одеколон;

Затем — издал сухой закон.

III

Войска Гортхаура-урода

Напали — кто тут нам помог?

Остервеневший хоббит Фродо,

Валары, Гэндальф или Бог?

Для ясности возьмём, к примеру,

Что главный в этом деле — Эру,

Хотя, я вам бы доложил,

Мне Фродо Бэггинс больше мил.

Итак, когда сгустились тучи,

Когда Бродяжник-Элессар,

Нетрезвый, шлялся по лесам,

Валаров волею, везучий,

Устроил всё-таки не он,

Чтоб пал Владыка Саурон.

IV

Но Бог помог — стал грохот тише,

И скоро, силою вещей

Заняв пустеющую нишу,

Стал Арагорн царём царей.

Напрасно говорят ребята,

Что не сыскалось кандидата,

Который был хоть чуть умней,

Немного лучше и добрей,

Не меньше Арагорна знатный,

Бесстрашный, умный и крутой,

К тому же, значит, молодой,

Народу более понятный,

Кто б так же ненавидел Зло;

Но... Арагорну повезло.

V

Я говорю про кандидата,

Которого достоин трон:

Сын Фарамировского брата

Был кем-то некогда рождён.

Хоть Боромир предохранялся,

Наследник всё-таки зачался:

У Боромира был один

Единственный приблудный сын.

Родившись в гондорской деревне,

Очами светел, ликом чист,

Он представлял собою лист

От нуменорской ветви древней;

И он был назван в честь отца

За сходство по чертам лица.

VI

Авось, о Боромир свободный,

Ты тоже б орков победил.

Но Телконтар высокородный

Тебя, увы, опередил.

Поля, леса, моря и горы,

Увы, достались Валинору:

Он был ловушкою для душ

Несчастных Смертных, и, к тому ж,

Ему, по воле Телконтара,

Был вынужден любой дурак

Оказывать вниманья знак;

Любой: от молода до стара.

Авось, о Боромир Второй,

Ты был бы вовсе не такой.

VII

Авось от власти Телконтара

Эльфы сбегут за океан,

Авось по мании Валаров

Черты раскроется туман,

Авось проснёмся не в канаве,

Авось дороги нам исправят,

И даже я, мятежный эльф,

Найду покой и выпью эль

Во славу Нового Эндора,

Который (миру — грош цена)

Ещё раз обновит война.

Пусть славят люди Арагорна,

Но для меня — иной кумир:

Наместник, Младший Боромир.

VIII

Сей муж судьбы, сей странник бранный,

Пред кем заткнулись бы цари,

Сей всадник, папою венчанный,

Исчезнувшим, как тень зари,

Поклялся как-то пред собою,

Измучен казнию покоя,

Отмстить потомкам Короля,

Им гибель страшную суля;

Сперевши где-то Меч Эола,

Что заржавел по кладовым,

Встал на колени перед ним,

Нечёсаный и в виде голом,

И поднялся с колен, крича

Про Арагорна-палача.

IX

Тряслися горы под Ангмаром,

Вулкан Мордоровский пылал,

А князь гондорский Телконтара

На поединок вызывал.

Но Арвен, старая эльфина,

Кинжал ему всадила в спину,

Взяла из рук Эолов Меч

И голову срубила с плеч;

И, страстью движима забытой,

Она хотела взять себе

Меч, ею добытый в борьбе,

Но Арагорн с дворцовой свитой,

От клептомании леча,

Её избавил от меча.

X

"Я всех уйму с моим народом, —

Наш царь эльфине говорил. —

А Боромир — он был уродом:

Меня бы он не победил".

Вот Арагорн в душе ликует,

А про себя и в ус не дует,

И лишь с меча пылинку сдул

И на помойку зашвырнул.

Приблудный сын такого ж папы

(Князь Дэлвен, Боромиров сын)

Сказал, что Арагорн — кретин,

Взял папин меч могучей лапой,

Потрясши грозно кулаком,

И быстро улизнул тайком.

XI

Полк Дэлвена, Владыки Дэйла,

Дружина старых усачей,

Пошёл войной от нефиг делать

На истерлингских сволочей.

Увы, погиб наш славный воин,

Но истерлингов князь разгромлен:

И Дэйл, и тихий Эсгарот

Вновь засевают огород.

Из рук до рук, от папы к сыну

Передают Эолов Меч,

И каждый раз толкают речь

О злобных королях, повинных

В печалях Гондорской семьи

И всей подвластной им земли.

XII

Арнорцы присмирели снова,

И новый царь пошёл кутить,

Но искра пламени иного

Уже издавна, может быть,

В потомках Боромира тлела,

И рана старая болела,

И ненавидеть королей

Они стремились всё сильней.

У них была своя дружина,

Свои законы и братва,

Своё питьё, своя жратва,

Фасон одежды и ботинок,

И свет в глазах, и склад ума,

И даже нравственность сама;

XIII

У них свои бывали сходки,

Они за чашею вина,

А чаще — за бутылкой водки,

Порой твердили, что страна

Должна накрыться медным тазом,

Что эльфов нужно выгнать разом,

Что как такого короля

Спокойно держит мать-земля,

Что будет, будет час расплаты,

Когда гондорский богатырь

Натянет их на толстый штырь;

Затем готовили плакаты,

Где нарисован был король,

Которого изгрызла моль.

XIV

Витийством резким знамениты,

Сбирались члены сей семьи,

Порой прокурены, пропиты,

И планы строили свои.

Кого тут не было в те годы!

И хазгов дикая порода,

И запоздалый урукхай,

И эллер-аховский знахарь;

Здесь даже видели Олога:

Сидел он здесь к плечу плечом

Тому, кто властвовал Мечом;

Сидел он здесь, вонзив в свой локоть

Проетый кариесом клык,

Но суть собратья не постиг.

XV

Друг Мелькора и Саурона,

Эллери Ахэ предлагал

Напялить на того корону,

Кто б Кольца назгулов собрал;

Орал свои баллады гоблин,

Всегда на что-нибудь озлоблен;

И Боря-Третий обнажал

Цареубийственный кинжал,

Одну лишь месть на свете видя;

Преследуя свой идеал,

Ему отец его внимал

И, Элессаров ненавидя,

Предвидел, что, быть может, внук

Возьмёт Валаров на испуг.

XVI

Так было в Эсгароте мглистом,

Но там, где ранее весна

Блестит над Гондором тернистым,

И там, где Чёрная Страна,

Где королевские дружины

Рекой подмытые долины

И степи Рохан облегли,

Дела иные уж пошли.

Страною властвовал упадок:

Король отряды набирал

И в бой на орков посылал,

Но был собою слаб и гадок;

Наследник же был полон сил,

Но слишком часто тормозил.

XVII

Сперва проникли разговоры,

Что, мол, так дальше жить нельзя;

Но Властелин решал все споры,

Кто в них участвовал, казня.

Ему бы здесь изъять науку, —

Но для него всё было скука,

Безделье молодых умов,

Забава взрослых шалунов;

Она казалась лишь случайной:

Узлы к узлам сплетались в сеть;