Dead Pasts and Dread Futures

Икшел повернулась лицом к наблюдавшим за ней лордам и леди, своим спутникам и темпларам Ордена. Сначала ее взгляд упал на Варрика, который пытался замаскировать свой смешок под чихание.

Затем она посмотрела на Соласа, который в кои-то веки не сутулился, пытаясь казаться незначительным и безобидным; он стоял прямо, грудь его была полна гордости, а в глазах светился лукавый огонек одобрения. Тонкая улыбка на его лице была жесткой, почти дикой.

И затем она посмотрела на Джозефину, которая так испуганно затрепетала, когда Баррис сказал, что правильного ответа нет, как будто не верила ему или думала, что он лжет. Джозефина выглядела так, словно вот-вот упадет в обморок от предвкушения.

А потом она посмотрела на Кассандру.

Кассандра, женщина, ставшая Божественой.

Женщина, которая все еще надевала доспехи и брала в руки меч, когда Икшел нуждалась в ней.

Женщина, которая проигнорировала свой плотный график дипломатических встреч, чтобы найти ее, как только та проснется, после того как Солас взял ее за руку.

Женщина, которая каждый день, пока жила в Халамширале, находила время для встречи с эльфийским инквизитором. Женщина, которая мыла ей голову, когда Икшел была слишком в отчаянии, чтобы встать с постели и сделать это самостоятельно. Женщина, которая заплела ей волосы, пока Икшел плакала. Женщина, которая положила ягоды в воду, чтобы убедиться, что у нее что-то есть в желудке, когда больше ничего не оставалось в желудке.

Женщина, которая попросила ее остаться с ней в большом монастыре церкви, чтобы она не была одна в пустом Скайхолде.

Взгляд Икшел на Кассандру затуманился, когда Искательница прижала кулак к груди в знак преданности, потому что в тот момент Искательница не могла знать всей силы ее преданности.

Баррис на мгновение замолчал, а затем заговорил, перекрикивая щебет собравшихся лордов и леди.

— По традиции, участник обряда объясняет собравшимся свой выбор.

— Это пустая трата времени Инквизиции! — воскликнул Абернахэ. — И моего времени! Вы, хамы в шлемах...

— Вы — пустая трата времени Инквизиции, — прервал его Икшел. Она перевела взгляд на женщину, которая, как она узнала, была настроена с сочувствием к инквизиции, стоя за воротами. — Те из вас, кто хочет сохранить мир и поддержать свою репутацию достойных лидеров, — вы не пустая трата моего времени. Итак, я дам вам объяснение.

Она плюнула под ноги Абернаху и многозначительно посмотрела на сира Барриса, который изо всех сил старался скрыть улыбку.

Возможно, если бы Абернахэ не вызвал ее гнев, она смогла бы сдержать вызов в своем голосе, когда обращалась к зрителям.

— Спросите себя, — холодно сказала она, — что бы выбрала ваша Андрасте. И что бы выбрал ваш Создатель. Церковь? Орден? Они были созданы человеком. У них есть конкретное начало и корни в политике и войне. Единственное, что остается неизменным, — это люди: бедные, страдающие, потерянные. Вот за кого я выступаю. Вот за кого я сражаюсь. Именно из-за них мы должны закрыть брешь.

Вивьен — ее Вивьен — пришла бы от нее в ярость. То, как вы преподносите информацию, всегда имеет большее значение, чем ваше сообщение. Всегда, инквизитор. Люди всегда услышат из ваших уст то, что они хотят услышать; то, что они хотят услышать, зависит от того, нравитесь вы им или нет.

И как только Икшел закрыла рот, она поняла, что, что бы она ни пыталась сказать, это не произвело должного впечатления на благородных зрителей.

Она мысленно вздохнула и повернулась, демонстративно обходя лорда Абернаха, и поймала взгляд сира Барриса.

— Вы не та Вестница, которого нас учили ожидать, — пробормотал Храмовник, — но, возможно, это часть послания Андрасте.

Икшел моргнула, глядя на него. Она почти не заметила его одобрения. Но... возможно, в этом был какой-то смысл, что храмовники могли бы оценить более прямой вызов, чем собравшиеся орлесианцы.

— Если это то, во что ты веришь, — сказала она несколько устало. — Я знаю, во что верит Каллен, и это привело его на путь, честь которого никто не мог подвергнуть сомнению.

Баррис кивнул. Затем, прежде чем Абернахэ успел снова наброситься на него, Баррис поклонился.

— Лорд-искатель ожидает вас обоих. Следуйте за мной.

* * *

Они только собрались за столом переговоров, когда вошел рыцарь-капитан в шлеме.

— Вы ожидали увидеть Лорда-Искателя, — сказал мужчина. — Он послал меня умереть за вас.

— За что? — Челюсть Икшел упала на грудь.

Но Абернахэ отшутился, возможно, это было просто фигурой речи. — Рыцарь-капитан! — выдохнул он. — Лорд Эсмерал Эбернаш. Заслуженный. Это мало чем отличается от второго расселения Отвоеванных долов.

Кассандра ухватилась за лямки доспехов Икшеля сзади, чтобы Вестница не перепрыгнул через стол и не задушил Лорда.

— Без сомнения, звание Лорда-Искателя ставит его выше подобных собраний, — беспечно сказал Абернахэ. — Жаль, что многие этого не понимают. Но я приветствую вас, сир...?

Рыцарь-капитан мрачно усмехнулся и проигнорировал приглашение Лорда.

— Это и есть великий союз, который предлагает Инквизиция? — он усмехнулся.

Икшел ощетинилась.

— Лорд Абернах ясно дал понять, на чьей он стороне — и это не на стороне народа, Ордена или церкви. — Она посмотрела на сира Барриса, чтобы оценить его реакцию, но обнаружила, что он встревожен — не ее словами, а рыцарем-капитаном. Она оглянулась и увидела за забралом широко раскрытые, почти безумные глаза мужчины.

— Вы всегда так пренебрежительно отзываетесь о своих союзниках? Я понимаю, почему вы сеете столько раздора в наших рядах. — Рыцарь-капитан рассмеялся, но почти сразу же его голос замер, и он оставил свой насмешливый тон, обращаясь к сиру Баррису. — Вы все должны были объединиться против них, увидеть в них препирающихся дураков! Теперь мы должны уничтожить сомневающихся рыцарей!

Снаружи Икшел услышал крик, а затем донесся глухой рев битвы. Позади них открылась дверь, и кровь Икшель забурлила, напоминая звуки красного лириума. Ее взгляд метнулся к вновь прибывшим, но Баррис смотрел только на рыцаря-капитана.

— О чем вы говорите? — пролепетал он. — Вы не можете отмахнуться от этих мужчин и женщин — от поставок лириума.

— У лорда-Искателя был план, — прорычал рыцарь-капитан, — но Вестница разрушила его, прибыв с определенной целью.

Стрелы вонзились в окружавших ее храмовников, в череп Абернаха, и Икшел пригнулась, чтобы увернуться от одной из них. Стрелы со звоном ударились о поднятый щит Кассандры, и Баррис упал на пол рядом с Икшел, тоже невредимый.

— Это не Храмовники! — взревела Икшел и, не теряя времени, перепрыгнула через стол, чтобы схватить рыцаря-командора. Он покатился вместе с ней по земле под какофонию ударов металла о камень.

— Старший идет! — прорычал он. — Никто не покинет Теринфал, если не будет запятнан красным!

— Дыхание Создателя! — Крикнул Баррис позади нее.

Битва длилась недолго.

— Рыцарь-капитан все еще жив, — тяжело дыша, произнесла Икшел, откатывая от себя его бесчувственное тело. Ее союзники бросились к ней, чтобы помочь встать. — Если вы воспользуетесь целебным эликсиром, он может выжить, хотя и не заслуживает этого. Нам нужна информация. А теперь давайте найдем его хозяина.

— Они чудовищны! — Дыхание Кассандры было прерывистым от ярости и напряжения. — Они не похожи ни на что, что я когда-либо видела.

— Такова испорченность красного лириума, — мрачно ответил Икшел, — и такова воля Старейшины.

— Вот. Ключи рыцаря-капитана, — тихо сказал Баррис и протянул ей кольцо.

Она повесила его на пояс и оглядела своих союзников. Никто из них не был готов к подобному противостоянию, и ей придется подумать о том, как проникнуть в эту неизвестную крепость...

— Варрик, Солас, — сказал Икшел, и они решительно сжали челюсти, ожидая приказов. — Люди снаружи — они не могут защитить себя. — Икшель внезапно осенило. — Джозефина!

— Не думай об этом, — сказал Солас и решительно зашагал обратно тем же путем, которым они пришли. Варрик следовал за ним по пятам.

— Подготовь их! — В воздухе раздался голос. — Приведи их ко мне!

— Это был Лорд-Искатель? — Икшел огляделся в поисках источника голоса.

— Где? — Спросила Кассандра.

Икшель медленно повернулся к Кассандре, уголки их губ скривились.

— Ты что, не слышала его? — спросила Икшель.

— Покажи мне, кто ты! — проревел голос, и, судя по немигающему, ошеломленному взгляду Кассандры, Икшел предположил, что она была единственной, кто это услышал.

— Блядь — отчетливо произнесла Икшел, — я.

Записи:

Теланадас, — нет ничего неизбежного