Грань первая. Микадо

— Аматерасу! — и тут же, в направлении мелькнувшего в сторону силуэта — Аматерасу! Аматерасу!!!

— Как глупо — произнес тот, кто представился как Шин — Ринутся в бой, открывая для удара своего медика противнику, про которого уже известно, что он способен быстро перемещаться по полю боя.

Карин уже лежала на земле. Присмотревшись, Суйгецу увидел, что у нее изо рта буквально льется кровь.

— Стиль Змеиного Касания. Прием Удар Манты. Одновременно нанесение удара кочиками полусогнутых пальцев и ладонью в одну из девяти областей на теле противника или вдоль позвоночника с введением своей чакры через тенкетцу на кончиках пальцев и три тенкетцу на ладони. На высоких уровнях на ладони и пальцах формируются сгустки чакры и им придается определенная природа, максимально разрушительная для данного ниндзя. Эта техника — обязательный элемент тайдзюцу членов спецотряда теней. К сожалению, я не владею этой техникой на должном уровне и не смог придать своей чакры необходимой концентрации или природы, скажем ветра. Поэтому ваш напарник может выжить а ваш медик, к моему сожалению, умрет через несколько минут.

Карин в этот момент еле слышно простонала. И столько боли было в этом стоне, что Суйгецу снова потерял голову.

— Что ты сделал?!! Отвечай!!! — заорал он, вскидывая меч над головой.

— Удар в солнечное сплетение. Ты ведь сам его получил и должен знать, что это означает. Она, во всяком случае, поняла сразу. Разрыв желудка и сосудов в его стенке происходит из-за удара дугой кончиками пальцев, после чего чакра с ладони буквально вырывает часть стенки органа и усиливает внутренне кровотечение как минимум в пять раз. Проще говоря, она обречена — бесстрастно и обстоятельно ответил Шин.

— А-а!!! — заорал Суйгецу, подпрыгивая в воздух почти на тридцать метров и пикируя на стоящего возле умирающей Карин Шина.

На высоте полутора десятков метров под ним появился не изменивший своей позы Шин. Суйгецу почувствовал, как узкая маленькая ладонь несильно ударяет его в солнечное сплетении, а пять пальцев совершаю оборот от его левого подреберья книзу. И прежде чем пришла вспышка чудовищной боли в животе, он понял, что другая ладонь легла ему на грудь. А затем на смену пришедшей на мгновение боли пришла тьма.

Темная ночь, лишь дождь льет струи на лицо. Но оно все равно пылает. Боль, гнев, злость прожигают кожу на сквозь и ничто — ни дождь, ни текущие по щекам злые слезы не охладят готовую лопнуть от внутреннего жара кожу.

— Забуза-сенсей?! Зачем?!

— Ты так и не понял, Суйгецу? Быть мечником для меня значит остановиться. Каждый из нас двигался вверх, становился сильнее чтобы подняться еще выше. Это сама суть тумана. Жри своих соперников больше, чем они тебя. Жри других, пока они не стали сперниками и не сожрали тебя. Поднимайся вверх, чтобы сожрать всех, до кого сможешь дотянутся и поднимайся еще выше. Те семеро, кто преуспели в этом — мечники Скрытого Тумана. И остановиться на достигнутом значит проиграть. Будет время и я вернусь и стану Мизукаге или умру, пытаясь достичь своей цели. Прощай, Суйгецу.

— Забуза-сенсей!

Но его уже нет. Он ушел во тьму. Ушел и не вернулся. И теперь туда, во тьму, уходит он, Суйгецу.

Тьма сомкнулась вокруг Суйцгецу и он вступил в нее. И тьма поглотила его.

— Как глупо — прошептал Шин, смотря, как уже мертвый Суйгецу падает вниз, одновременно доставая кунай и кидая его в затылок скребущей ногтями землю Карин.

Приземлившись, Шин приступил ко второй части плана.

— Ксо — прошептал Саске, пытаясь отыскать свою противницу.

— Я сзади.

Развернувшись, Учиха увидел свою противницу, держащую в руках по кунаю.

— Что это было? Там, с огненным шаром. Ветер слабее огня.

— Ну да — пожала плечами та, кто назвалась как Хикари — Но чистое пламя среди шиноби — страшная редкость. Ты никогда не задумывался, почему при этой техники не только складываются печати, но и требуется выдох воздухом пополам с чакрой? Ответ прост — чтобы раздуть пламя на кончиках пальцев, напротив рта шиноби. В сущности, эта техника является простейшей гибридной техникой двух стихий. Огонь с пальцев и воздух изо рта. Смешивая свою чакру с воздухом, ты наиболее примитивным образом придаешь ей нужную природу. Именно поэтому огонь считается самой разрушительной стихией. В сущности, кроме вашего Аматерасу и техник огненных зверей, других техник чистого огня, пожалуй, и нет. Зная об этом, нарушить такую хрупкую для посторонних вмешательств систему было легко. Два куная, накачанные чакрой ветра нужной частоты и напряжения, и твой шар распадается возле тебя, а чакра воздуха с моих сгоревших кунаев подхватывает определенное количество твоего огня и проходит шарик насквозь, вылетая с другой стороны.

— Неплохо. Но ты, дура, зря заболталась — с усмешкой заявил Учиха — пока ты распиналась, я восстановил дыхание. Тсукиеми!

Зетсу вылез из дерева на пятидесятиметровой высоте и встал на ветку, отходящую далеко от основного ствола. Посмотрев вниз, он увидел Шин, собирающего образцы тканей убитых им шиноби. Дзюго, напоминающий жертву паука, лежал неподалеку.

— Этот Шин очень силен. Безо всяких усилий и серьезных затрат чакры за пару минут убить трех сильных шиноби. Надо сообщить Мадаре-сама.

Тут шиноби в черных одеждах исчез из поля зрения Зетсу, а дерево под ногами шпиона Акатски сильно покачнулось.

— Ксо — ругнулся Зетсу, слетев с ветки и падая на поляну навстречу двум выбежавшим на нее людям.

— Давай, Ранмару — скомандовал мальчик с каштановыми волосами, одновременно разворачивая в сторону Зетсу каждой рукой по три свитка метровой длины. Бросив свитки, оставшиеся висеть в воздухе, он сложил правой рукой печать концентрации, а левой нечто вроде простейшей печати освобождения.

— Теневые Сюрикены. Освобождение! — прокричал ребенок и Зетсу, который пролетел уже метров двадцать, увидел, что из окутавшихся серым дымом свитков полетели фуума-сюрикены. Их было много, очень много. И что самое плохое, сразу после выхода из свитка, очевидно, каждый из сюрикенов давал не меньше десятка копий.

—

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

** — успел сказать Зетсу, когда на второй секунде полета он пересекся с облаком из почти шестисот фуума-сюрикенов.

Последним, что успел увидеть шпион Акатски, падая с тремя сюрикенами в теле ( грудь, живот, левое бедро) и еще семью резаными ранами, как второй человек поднимает вверх правую руку и его скрывает круг из дрожащего красноватого воздуха.

Зетсу ударился об щит из сжатого давлением и температурой воздуха. Его падение замедлилось. Затем фуума-сюрикены в его теле покраснели и начали пузыриться, после чего взорвались, разорвав полуобуглившиеся останки Зетсу на несколько десятков кусков. Все они превратились в пепел секунду спустя.

— Ну как, понравилось? — ухмыльнулся Саске, когда Хикари упала на колени — Мое оружие не только огонь, но и гендзюцу.

Девушка устало приподняла голову. Спокойные карие глаза встретились с глумящимися красными.

— Получай! Аматерасу!

Хикари окуталась черным огнем. Несколько минут спустя, не издав ни звука, силуэт девушки исчез. Аматерасу, потеряв цель, потухло.

— Ну и как тебе клон Хикари-чан? Удивительно реалистично. Не находишь, Саске? — раздался из-за спины отдаленно знакомый голос.

— Ну здравствуй, Наруто. Тсукиеми!

— Я думаю, это очень жалкое зрелище — произнес блондин с усами, открывая глаза — Мятущийся наследник некогда великого клана, неспособный ни на полноценную ненависть ни даже на настоящую силу.

Глаза Саске расширились. Поняв, что так просто блондина не возьмешь, он начал рассматривать его внимательнее. Тот был одет в привычный черно-оранжевый комбинезон. Вот только на плечах у него были наплечники из странного красного металла, из-под которых вниз уходили лямки, соединенные в трех местах поперечными ремнями. Из-за спины Наруто торчали две металлические конструкции, к которым крепились похожие на стекло кристаллы.

— Заговариваешь мне зубы? Давай. Время играет против тебя.

— Ты об этих трех придурках, которых ты привел за собой? Саске, нет смысла посылать мясо против волка. Шин о них уже позаботился.

— А я позаботился о ней — нервно рассмеялся Саске.

— Да, я заметил. Клоны Хикари-чан никогда не отличались долговечностью. Впрочем, как и мои — посмотрев на расширившиеся глаза Учихи, блондин усмехнулся — Вижу, до тебя наконец дошло.

— Мне тут пришла в голову одна идея. Если вы воюете такими клонами, значит, не так уж и сильны. Иначе бы воевали сами. Выходит, этих клонов тяжело создавать и можно сделать только одного. Все, что мне нужно — это убить твоего клона и найти тебя настоящего, Наруто Узумаки. Впрочем, скорее всего, после гибели этого особого клона, ты будешь уже не в состоянии сражаться. Аматерасу! — закричал Учиха, торопясь прикончить клона поскорее.

За секунду до того, как Саске применил Аматерасу, в зрачках блондина зажглось по синей искре, которая тут же пропала, а затем зажглась вновь.

— Что это? Очередной трюк? — усмехнулся Саске, когда черный огонь вспыхнул на полпути и мгновение спустя погас.

— Можно и так сказать. Ты ведь помнишь, что такое расенган, Учиха Саске? — спросил блондин, одновременно разминая пальцы рук — Превзойдя уровень Генина, я научился делать расенган даже кончиками пальцев и смог бросать его. Ты разве не знаешь, как проходила моя битва с Пейном?

— Мне нет дела до столкновения двух убожеств! — заорал Саске, в два прыжка сближаясь с Наруто и вытаскивая на ходу меч.

Раздался глухой металлический лязг. Скосив взгляд на меч, Учиха увидел на безупречном лезвии зазубрину. Почувствовав, что рукоять стала чуть более скользкой и теплой, Саске посмотрел на непонятный черный клинок в руке Наруто.

— Ты бы знал, что у меня, как и у Хикари, ветер. А Мадара бы тебе много чего рассказал о моем клинке — улыбнулся блондин, глядя Учихе в глаза.

— Тсукиеми!

— Блин, и долго они еще там будут развлекаться? Задолбало уже ждать не пойми чего.

— Найт, ты чего от меня хочешь? Чтобы мы пришли сейчас и мешали Второму?

— Нет. Я просто скучаю. Вот ты например знаешь, почему высшие клоны получились непохожими на тебя?

— Скучная тема. По-моему, они — это скрытые части меня. Шин более жесток в бою, поэтому ему так легко далось обучение у змей. По сути, он — тот я, который мог вырастить под влиянием жителей одной милой деревеньки. Хикари — воплощение твоей философии. Она наслаждается жизнью в любом ее проявлении. Даже в бою она счастлива, получая удовольствие от ощущения близости смерти и от чужой крови. Коко — это мое стремление остаться ребенком, то, во что я не смог доиграть в детстве. Секо — идеальный ниндзя, хладнокровное оружие, способное выжать максимум пользы из любой ситуации. Тот, кем я мог стать, если бы с самого начала управлял своими эмоциями для пользы дела. Правильно?

— Наверное. В какой-то мере это части тебя, развивавшиеся в твоем подсознании. Я так считаю. Кстати, как тебе воспоминания Хикари?

— Она попала под Тсукиеми и Аматерасу.

— И как ощущения?

— Когда я изменялся с твоей помощью, было больнее. А может, все дело в моем измененном мозге.

— Блин, скучно с тобой. Совсем умный стал. Скоро лекции мне читать начнешь. Кстати, чем тебе нравиться Ханаби?

— Ну, Найт...

— И это все? — спросил Наруто к концу третьих суток, продолжая висеть на кресте. Затем черно-бело-красный мир Тсукиеми исчез и Саске увидел перед собой спокойные голубые глаза.

— Ублюдок!! — заорал Саске, разрывая дистанцию и начиная складывать печати, продолжая отдаляться от блондина серией быстрых прыжков — Стиль Огня. Залп Драконьего Пламени.

Наруто с выражением крайней скуки на лице протянул руки раскрытыми ладонями навстречу летящим в него огненным драконьим головам. Не долетев до него двадцати метров, сгустки пламени, уступающие разве что Аматерасу, потускнели и исчезли.

— Что это? — прошептал Саске

— Вакуум — ответил Наруто, появляясь сзади. Увернувшись от крыла, Учиха парировал окутанный светло-голубым сиянием меч, однако вскоре в левой руке Наруто появился такой же. Зарычав, Саске поднапрягся и отбросил первый клинок и попытался парировать второй. Меч столкнулись плашмя и черный прямой меч заскользил по катане Саске, сближаясь с телом обладателя Шарингана.

— Аматерасу! — заорал Саске, отпрыгивая назад, на опаленную пронесшимися над ней сгустками пламени землю. Подпрыгнув повыше, Саске снова, как и в битве с Хикари, начал заливать местность Аматерасу. Периодически между скоплениями черного пламени появлялась фигура с крыльями и Саске снова бил Аматерасу.

— И это все? — спросил кто-то за его спиной. Оглянувшись, Саске со страхом узнал парившего над ним Наруто — Неужели ты думал, что энергокрылья нужны только в тайдзюцу? Вакуум.

Приземлившись, Саске увидел, как затухло Аматерасу на общей площади в несколько квадратных километров. Почувствовав неладное, он метнулся в сторону, затем еще раз, отходя к местности, где еще недавно бушевало Аматерасу. Позади грохнуло. Оглянувшись на бегу, Саске увидел на местах своих прошлых прыжков рытвины от, судя по всему, пускаемых Наруто расенганов.

Внезапно обстрел прекратился. Развернувшись, Саске посмотрел на Узумаки. Блондин парил в воздухе на высоте сорока метров. Напрягая шаринган, Саске заметил в его глазах по синей искре.

— Похоже, у тебя закончилась чакра. Спасибо, что потушил мое Аматерасу. Без этого мне бы не удалось так легко ускользнуть от твоих атак. — издевательски произнес Учиха, складывая длинную последовательность печатей.

— А кто сказал, что я потушил Аматерасу? — спокойно спросил блондин и слегка шевельнул рукой, после чего Саске со страхом осознал, что у него под ногами и всюду в радиусе ста метров снова разгорается черное пламя.

— Пока ты развлекался с Хикари, я провел опыты с твоим черным огнем. Этот огонь лишь засыпает, оставаясь без доступа кислорода — пламя разгорелось вокруг Саске, сжимая кольцо — Прощай, Саске Учиха.

— Ксо — прошептал Саске и отменил Аматерасу.

— Ну как тебе? — спросил Наруто, опускаясь на землю — Может, я и клон, но я сильнее тебя. Как же ты жалок, Саске — продолжил Узумаки, не обращая внимания на начавшие клубиться над полем боя тучи — Ты не смог стать ни полноценным шиноби Листа и ушел к Орочимару, но и у него ничему толковому не научился. После этого ты пошел к братцу и тот, как я понимаю, любезно дал тебе мангекью шаринган. Но ты так и научился за этот год управляться даже с этой силой. Ты неудачник, Саске, даже ненавидеть ты толком не умеешь.

— Да ну? — ответил Учиха, стремясь потянуть время — Что ты знаешь о ненависти? Тот, у кого с самого начала никого не было? Что ты знаешь о том, что значит все потерять?

— Я — знаю. А еще я знаю, что это значит — не иметь ничего, кроме ненависти окружающих. Быть изгоем с самого рождения. Ты этого никогда не испытывал, Саске. Ты рос в семье, о тебе заботились как могли родители и брат. В Академии ты был образцом для пожражания. Тебя не предавали — ты предавал. Прощай, предпоследний из клана Учиха.