Красная Славия

У частокола захватчиков сверкнули две вспышки, из этих вспышек к друнгу катафрактариев полетели густые снопы ярчайших цветных огней. На горах справа и слева над долиной тоже засверкали вспышки, и на тагмы херсонцев обрушилась сама смерть. Раздался многократный устрашающий грохот, перекрывший даже завывания драконов, громче которого, казалось, уже ничего быть не могло. При этом, в стоящих впереди друнгах какие-то силы начали буквально разрывать людей и коней на части, взлетавшие вверх и разлетавшиеся в стороны. Потом, за спиной друнгария дважды громыхнуло так, как будто совсем рядом ударила молния. В плотном строю друнга закричали раненые. После этого ужасный вой стих. В ушах Сарториуса звенело, и сквозь этот звон были слышны истошные вопли раненых воинов.

И тут раздался Глас. Именно так описывали в проповедях священники Глас божий. Глас от имени какого-то цезаря Балаклавского потребовал, угрожая страшной смертью, чтобы воины Херсона сдались. От Гласа у воинов снова зашевелились волосы на головах, заныли зубы и задрожали руки. Кони снова шарахнулись в стороны. Голос повторил свою речь троекратно. Затем настала тишина. Только раненые кричали.

Сигнальщики стратига протрубили сигнал построиться. Трубач Сарториуса снова и снова повторял сигнал стратига. Трапезиты, изо всех сил натягивая поводья, разрывая лошадям губы, сумели кое-как успокоить их. Сотники — кентархи и десятники — декархи с трудом снова собрали тагму в строй. Кентархи доложили друнгарию, что по друнгу дважды ударило дьявольское оружие балаклавцев. Этим оружием было убито 16 воинов, 23 воина ранено, убито и ранено 47 коней. Друнгарий сам посмотрел на тела убитых. Многих буквально разорвало на части. Большая часть ранений были крайне тяжелыми.

Позднее, уже в плену, Сарториус узнал, как повезло его друнгу. Пришельцы ударили своим оружием по друнгам катафрактариев и скутатов по пять раз, а по друнгам стратиотов — только по два раза. Видимо, его друнг противник тоже причислил к стратиотам. У скутатов и катафрактариев потери были гораздо больше.

Когда порядок в тагмах был восстановлен, стратиг снова дал сигнал к атаке. Видимо, это не понравилось цезарю балаклавцев. Их оружие ударило по стратигу и по всем, кто находился рядом с ним. Все это произошло прямо перед глазами Сарториуса и его трапезитов. При стратиге находилось около десятка трубачей с барабанщиками, около десятка посыльных, десяток его личной стражи, трое знаменосцев и двое тагмархов. Грохот раздался трижды, вверх взметнулись столбы огня, дыма, во все стороны полетели комья грунта и куски тел. Когда дым и пыль рассеялись, стало видно, что никто из стоявших рядом со стратигом не выжил. Впрочем, несколько раненых там еще вопили, но, вскоре затихли. Видимо, их ранения оказались смертельными. Среди стоящих в первой шеренге трапезитов тоже обнаружилось трое раненых, хотя от строя друнга до ставки стратига было не менее полусотни шагов. Несколько коней в строю тоже получили ранения.

На херсонцев снова обрушился божественной силы Глас, требуя сложить оружие и сдаться. После понесенных потерь и смерти всех высших военачальников противиться этому Гласу ни у кого не осталось сил. Воины начали бросать оружие на землю.

В довершение всего, сзади к херсонскому войску с устрашающим воем, сверкая яркими глазищами, приблизились пять чудищ неизвестной породы, на спинах которых сидели воины пришельцев. Вид эти чудищ исключил самую мысль о бегстве, если она у кого и возникла. Войско фема Херсон в полном составе, все, кто выжил, сложило оружие и сдалось в плен цезарю Балаклавской республики. Сражаться против этой, толи дьявольской, толи божественной, мощи было явно выше человеческих сил.

Бытие Балаклавы, размеренное и неспешное до ночи 22 июня, с тех пор понеслось бешенным горным потоком. Весь начальствующий и командный состав города трудился в поте лица своего, решая внезапно сваливающиеся на город проблемы. Поспать им всем удавалось часа по четыре — пять в сутки, не более.

Весь вечер 26 июня отцы города разгребали последствия выигранного сражения с войском Херсона. Асташев со всеми своими командирами, с привлечением начальника строительного отдела исполкома Серегина и всех его сотрудников занимался сбором и учетом пленных, а затем, организацией их на строительство лагерей. Начальник отдела здравоохранения, а по совместительству главный врач городской больницы Фейгин Илья Осипович, вместе с начальниками медсанчастей пограничников занимался сортировкой и размещением раненых. Сам Фрегер с Розенблюмом с помощью жителей и моряков занимался сбором трофеев. Белобродько с Дубининым с помощью жителей Ямболи занимался захоронением трупов и утилизацией лошадиных туш.

Президиум собрался в кабинете первого секретаря около 11 часов вечера. Только к этому времени пленных загнали в лагеря, трофеи собрали, с лошадиных туш сняли шкуры, убитых похоронили. Однако, работы на завтра оставалось еще много. Пленных предстояло переписать, трофеи оприходовать, а конину переработать. Фрегер снова пригласил Грекова и Родионова.

Закончив обмен информацией о произведенных работах и предстоящих на завтра делах с коллегами по Президиуму, Фрегер обратился к Грекову:

— Товарищ профессор, когда же мы, наконец, услышим от ученых наш стратегический план?

— Товарищ председатель Президиума, над планом мы работаем, но, достаточной для его разработки информации мы все еще не набрали. У нас мало информации по Арабскому халифату, по Хазарскому каганату и по Болгарии. Мы бы хотели допросить купцов, захваченных на торговых кораблях. Морские торговцы много где бывали и много чего знают. Они и по рекам ходят. До сих пор мы опросили только капитанов. Тем не менее, план на ближайшую перспективу мы уже готовы предложить.

— Ну, что же, это уже хорошо! Слушаем Вас!

— Первое. Стратиоты уже дошли до Херсона и все там рассказали. Все в городе под впечатлением поражения. Завтра город можно взять без выстрела голыми руками. Затем, нужно взять под свой контроль все остальные византийские города и села в Крыму. Весть о падении Херсона туда докатится за считанные дни. Мы думаем, сопротивления они не окажут.

— Это и так понятно, — согласился Асташев.

— Далее, нужно направить посольство к хазарам в Баклу. Сообщить им, что власть в Херсоне переменилась, но мы готовы соблюдать все их прежние договоренности с византийцами. В посольство включить пленного купца с его людьми, купив у него все товары по справедливой цене. Или, обменяв их на византийские товары. Однако, Бакла — это всего лишь маленький таможенный городок. Главный хазарский город в Крыму — Карша, будущая Керчь. Туда следует послать посольство морем. Далее посольство должно ехать по Дону в город Саркел, а оттуда на Волгу в столичный город Итиль. С каганом следует заключить договор о ненападении и торговле.

Третье. Следует направить посольство в Трапезунд к Фоме Славянину. Заключить с ним договор о взаимной помощи и торговле. На суше мы ему помочь не сможем, однако, все Черное море мы можем взять под контроль, тем самым, обеспечить ему возможность торговли с хазарами и перевозки вдоль берегов Малой Азии. Для этого нам придется разгромить флоты Византии и Аббасидов. За эти возможности он нам многое может дать для торговли с хазарами. Будем закупать византийские товары в Анатолии у Фомы и продавать их хазарам. И наоборот. Тем самым, и себя обеспечим утварью и продовольствием. А с нашей помощью Фома может и победить.

Четвертое. Как мы понимаем, сейчас для нас самым острым является вопрос обеспечения флота горючим. Чтобы выбить вражеские флоты с Черного моря, горючего нужно много. Нам следует направить военную экспедицию в Валахию, к будущему нефтепромыслу Плоешти. Захватить месторождения, набрать побольше нефти, и быстро уйти. Валахию сейчас контролирует Болгарское царство. У болгар большая и сильная армия. Надолго удержать нефтепромыслы мы сейчас не сможем. Для этого нам необходимо набрать большую армию из местных.

Пятое. У водолазов имеется большое количество чугунных дульнозарядных пушек. По словам их командира Опарина, на дне бухты таких пушек на затонувших во время Крымской войны кораблях еще много. Бронзовые пушки уже давно все подобрали, а чугунные, за ненадобностью, так на дне и лежат. У товарища Родионова имеется большой запас морских мин и глубинных бомб, заряженных тротилом. Я уже пообщался с нашими коллегами химиками. Можно переработать тротил в более слабую взрывчатку, пригодную для использования в качестве пороховых зарядов пушек. Для этого следует собрать рабочую группу из ученых и флотских специалистов, и приступить к разработке этого процесса.

— А вот это очень интересно! — Сразу возбудился Асташев. — Виктор Иванович! Сколько у вас на складе этих мин и бомб?

— Мы имеем на катерах и складе боепитания два боекомплекта комплекта морских мин, это 96 штук. А также, два боекомплекта глубинных бомб типа ББ-1, это 128 штук, и два боекомплекта бомб типа БМ-1, это 384 штуки. В бомбах ББ-1 содержится 135 килограммов тротила, в бомбах БМ-1 — 25 килограммов. В морских минах по 40 килограмм тротила.

— Очуме-е-еть! — Протянул Асташев! Да вы у нас просто Крёз! Мы, в сравнении с вами, просто нищие! Это сколько же пороха из этой взрывчатки можно сделать? Сколько всего в них тротила?

Родионов взял лист бумаги, карандаш и принялся считать. Считал долго. Наконец, озвучил результат:

— 30 тонн 800 килограммов тротила получается.

— Вот это да! — Восхитился Асташев. — Если из этой взрывчатки удастся сделать порох путем разбавления ее чем-то, у нас получится тонн сорок пороха! А то и больше! Этого нам надолго хватит и для гладкоствольных пушек, и для переснаряжения стреляных гильз.

Нужно немедленно собрать рабочую группу, и пусть занимаются эти делом. Мне даже жить сразу стало веселее. А то, ведь у нас снарядов и патронов не так много!

— А сколько, кстати? — задал вопрос Фрегер.

— Для пушек мы имеем 4200 снарядов, но, среди них много учебных болванок. Кстати, можно будет болванки зарядить тротилом и сделать из них нормальные снаряды. Для винтовок и пулеметов у нас 86 тысяч патронов, а для наганов — 4 тысячи.

— А у моряков что с боезапасом? — Поинтересовался Фрегер.

— Мы имеем 8 тысяч снарядов для пушек, среди них тоже много учебных, и 24 тысячи патронов для пулеметов ДШК. Патронов для винтовок и наганов у нас мало.

— Но, получается, у нас много снарядов и патронов! Мы их потратили пока совсем мало. — Прокомментировал Белобородько.

— Думаю, на одну большую войну с местными нам хватит, где то на полгода — год. — Ответил Асташев.

— А мы на море все местные флоты утопим и год сможем море под контролем держать. — Присоединился Родионов.

По результатм обсуждения президиум Совета решил:

1. В 07-00 завтра отряд под командованием Асташева на автомобилях выезжает в Херсон. Брать город под контроль. Флот высылает в город десант.

2. Профессору Грекову сформировать посольства в Баклу и Каршу.

3. Родионову начать готовить поход за нефтью.

4. Старшему минеру пограничного отряда старшему лейтенанту Чеплеву собирать группу ученых и специалистов для разработки процесса преобразования тротила в порох.

В 8 часов утра 27 июня из Балаклавы выехала колонна грузовиков ГАЗ-АА и ГАЗ-ААА в количестве 20 машин. В колонну были мобилизованы почти все наличествующие в Балаклаве грузовые машины. В каждой разместилось отделение курсантов в количестве 12 человек. Отряд помимо винтовок был вооружен двумя станковыми и четырьмя ручными пулеметами. Трехосные грузовики ГАЗ-ААА буксировали две пушки и везли боезапас. Старшими машин ехали преподаватели и инструктора школы. Возглавил отряд лично майор Асташев.

Еще раньше из бухты вышел Комендор, ведущий на буксире большую бирему. На ней разместили роту курсантов при двух ручных пулеметах. Возглавлял отряд кораблей сам Родионов на Букашке -1.

Дорога к Херсону была узковатой, только-только под разъезд двух встречных повозок. Но, грузовики шли по ней легко. Каменистый грунт дороги был бы проходим даже после дождей. А сушь, по словам местных, стояла уже три недели.

Над передовой машиной развевалось на высоком древке Красное Знамя исполкома Балаклавского совета. В ее кабине ехал командир пулеметной роты пограничной школы капитан Суздальцев. Его машина шла в полукилометре впереди колонны, выполняя функции передового дозора. На крыше кабины был закреплен готовый к бою пулемет максим. Во второй машине впереди колонны ехал сам Асташев. Над ней развевалось Красное знамя Морской школы. Помимо Асташева и курсантов в кузове этой машины ехали парламентеры из пленных: друнгарий трапезитов Сарториус, капитан торгового корабля Панатиос и купец Попандопулос, владелец самого крупного захваченного моряками Родионова корабля. Все они рано утром были приведены к присяге. Сопровождал майора специалист по Византии профессор Остроградский.

Третья и четвертая машины буксировали орудия. Колонна держала скорость 20 — 30 километров в час. Дорога была совершенно пустынной. К Херсону подъехали через 50 минут. Перед городом она проходила через невысокий гребень. С этого гребня открывался хороший вид на город. Находящийся на плоском плато над морем город просматривался целиком. Зрелище было интересное.

За длинными и высокими городскими стенами на утреннем солнце сверкали луковки многочисленных церквей. Стены внушали уважение: высотой около 10 метров, с многочисленными башнями, возвышавшимися над стенами еще на пару метров. Общая длина стен приближалась к четырем километрам, площадь города Асташев оценил в три четверти квадратного километра, или 750 гектаров. Дорога, на которой остановилась колонна, входила в город через мощную надвратную башню.

На юге и западе стена проходила прямо над береговым обрывом, за котором сверкала на солнце водная гладь. На западе в защищенной от ветров и волн бухте у причалов стояло с десяток кораблей. С востока и севера под стеной проходили естественные овраги, которые явно были искусственно углублены, образовав глубокие рвы. К тому же с этих сторон стены были двойными. Перед главной стеной располагалась еще одна, пониже и потоньше, но тоже вполне серьезная.

Взять обороняющийся город было бы не просто. Профессор Остроградский по дороге просветил Асташева, сообщив ему, что, за всю историю город был взят штурмом лишь один раз киевским князем Владимиром. И было это через 170 лет. А будет ли теперь, после появления балаклавцев, неизвестно.

— Это вряд ли, — возразил профессору Асташев. — Скорее, это мы теперь Киев возьмем. Если он, конечно, уже появился.

— Какое-то поселение там, скорее всего, уже существует. Согласно легендам, лет через пятьдесят там будут править варяги Аскольд и Дир. Но, это скорее легенды, чем исторические факты.

— Уже не будут. Скоро там будет править Балаклавская республика.

Насмотревшись на город с высоты, Асташев дал команду двигаться. Снова остановил колонну в полукилометре от закрытых городских ворот. Приказал отцепить пушки и изготовить их к стрельбе.

Далее действовали по заранее намеченному плану. По выпущенной навесом в сторону города красной ракете все грузовики загудели клаксонами. И включили фары. Обе пушки врезали фугасными снарядами по ближайшим к воротам башням. Заборолы с башен рухнули, во все стороны полетели обломки камней. Стены были сложены их хрупкого известняка. Артиллерийский снаряд проходил в кладку на пару метров и там взрывался. В верхней части башен образовались глубокие проломы в пару метров размером.