Выход из ситуации нашла Эс-Е:
— А я думаю, вы потому не смогли найти черные илы, что они все по деревням, да по городам спрятались. Что им в лесу делать, если им все можно. А выгнать их обратно в лес некому?
Хитрый прием сработал, и вот уже Василий Васильевич, беспрестанно ругая Лжекощея и его порядки, рвался в бой и горел желанием отомстить. Путники собрали вещи и поспешили за Василием Васильевичем, который снова тащил его в поле.
— Ты должен почувствовать, — сказал он Артему и поставил его с завязанными глазами посреди пшеничного поля. — Сначала нужно выбрать сторону. Ты знаешь, что за твоей спиной Мир Нави, значит, стрела должна полететь вперед, направо или налево. Помнишь про три пути? Направо пойдешь, налево пойдешь... Ты должен выбрать ту сторону, которая тебе ответит, и ты услышишь, туда ли ты стреляешь. Вспомни, какой выбор делали русские герои!
Артем ничего не понял из того, что тараторил Василий Васильевич, но послушно исполнял его советы.
— Так, сначала возьми лук, натяни тетиву, но не отпускай стрелу, пока не услышишь... — говорил ему в ухо кот.
— Да что я должен услышать? — раздраженно спросил Артем.
Но Василий Васильевич превратился в само спокойствие.
— О, ты услышишь! — сказал он. — Повернись направо!
Артем повернулся, как ему было сказано, и тут же услышал еле различимый шепот:
— Направо пойдешь — друзей потеряешь.
— Ну? Слышал? — тут же засопел Артему в ухо Василий Васильевич.
— Да, — ответил Артем и уже сам повернулся налево.
— Налево пойдешь — друзей потеряешь.
Артем вздрогнул.
— Что? — подскочил кот. — Что ты слышал.
Но Артем уже снова разворачивался.
— Прямо пойдешь — друзей потеряешь.
Артем опустил лук и снял темную повязку.
— Что ты слышал? — снова спросил его кот.
Теперь к нему присоединились Дядя Миша, Эс-Е и собаки. Все смотрели на Артема и ждали, что он скажет.
А он молчал. В третий раз он надеялся услышать, что он потеряет себя, и уже был готов идти прямо, но голос перевернул его, сломал его. Ему предстоял нелегкий выбор. Когда-то в книгах он читал про то, как герой жертвует собой ради других, а потом автор воздавал ему за смелость и мужество. Ему такой возможности не дали.
— Все нормально, — сказал он и выстрелил вверх.
— Нет! — закричал Василий Васильевич. — Что ты сделал!
— А что? — удивился Артем.
— Ты выстрелил в небо! — запричитал кот. — Ты пошел против воли небес, против судьбы! Что тебе сказали стороны?
— Чтобы мы шли за стрелой, — улыбнулся Артем.
Стрела улетела в облака, и назад не возвращалась.
— Ну, и как нам теперь ее найти? — закатил глаза Василий Васильевич.
— Позови ее, — вдруг сказал обычно немногословный Ярчук.
— Как? — удивился Артем, но теперь уже вместо собаки заговорил кот.
— Заклинание! — прокричал он. — Дядя Миша, ты ведь должен знать, как вернуть стрелу?
— Да, — кивнул знахарь и прошептал на ухо Артему нужные слова. — Запомнил?
Артем кивнул и громко произнес:
— Встану я на запад спиной, на восток лицом. Посмотрю на ясное небо, куда полетела огненная стрела. Той стреле помолюсь, той стреле покорюсь, да спрошу стрелу: "Куда полетела, огненная стрела"?
Проговаривая слова, Артем в точности выполнил все предписания, разворачиваясь, как избушка Бабы-Яги, молясь и крестясь на каждом слове, и сразу же услышал ответ — тем же тихим голосом.
— Улетела я в город маленький, между болотами да трясинами спрятанный. Кто налево пойдет, до меня дойдет.
— Спасибо, — произнес Артем и ощутил, как неведомая сила тянет его за собой. Он посмотрел на своих спутников и произнес. — Идем налево!
Глава 11
налево пойдешь...
Экспедиция во главе с Артемом шла уже целый месяц. На пути они не встретили ни одного населенного пункта, а идти по дорогам Артем отказывался. Он говорил, что чувствует правильный маршрут, и в эти минуты был очень похож на Ниткина — волшебный клубок, который когда-то вел его в сокровищницу Кудеяра. Василий Васильевич одобрительно качал головой и утверждал, что это верный признак того, что стрела сработала.
Двоеглазке путешествие по лесам и болотам особых неприятностей не доставляло — наоборот, они чувствовали себя в своей стихии. А вот людям порой приходилось нелегко, пробираясь через густые чащи, болота и преодолевая огромные расстояния по бесконечной равнине. Во второй половине августа на Мир Прави обрушились ужасные дожди, и путешественники промокли до нитки. Хорошо еще, что на ночь Дядя Миша высушивал землю, прогревал ее при помощи костра и странноватых заговоров — так, что можно было поставить палатку и не опасаться, что к утру в ней будет воды по колено. За свою безопасность Артем и его друзья не переживали — никто из врагов или нечисти не посмел бы к ним приблизиться, пока с ними были Двоеглазка и Ярчук.
Наконец, утром тридцать первого августа шестеро уставших, измотанных путников увидели золотые купола. Впереди замаячил город, и странники направились к нему. Они шли быстро, думая о том, что совсем скоро смогут нормально вымыться и отдохнуть в теплых гостиничных номерах. На пути к городу они заметили обветшавшую табличку, на которой прочитали его название: "Дивноборск", и подумали о том, как дивно должно быть в этом городе. До городских ворот оставалось совсем немного, но в этот момент прямо на гостей вылетел перепуганный монах с безумными глазами и, не добежав метров пятьдесят, закричал:
— Уходите! Уходите немедленно! Наш город проклят!
Василий Васильевич толкнул Артема в бок и кивнул головой на старика-монаха. Артем увидел у него в руках громовую стрелу и произнес:
— Мы пришли по адресу.
— Что случилось? — спросил Дядя Миша у монаха
— Дивноборск захватили бесы! — прокричал в ответ старик.
— Мы можем помочь! — теперь уже крикнул Артем. — Я Артем Царевич, Герой Прави.
Видя сомнение на лице монаха, Артем добавил:
— Нас привела сюда стрела, которую вы держите в руках.
Эти слова подействовали на старика успокаивающе, он взял себя в руки и сделал несколько шагов навстречу пришельцам. Увидев Двоеглазку и Ярчука, он окончательно отбросил всякий страх и поклонился путникам.
— Меня зовут старец Арсений, — представился монах.
Артем представил себя и всех остальных.
— Я живу в келье неподалеку, — сказал Арсений. — Пойдемте ко мне, у меня мы будем в безопасности, и я расскажу, что у нас произошло.
Келья монаха находилась на одиноком пустыре на самой окраине города. Она была небольшой, но в ней сумели разместиться все шестеро гостей и сам хозяин. Собаки по привычке хотели остаться на улице, но монах упросил, чтобы они тоже вошли.
После того, как друзья привели себя в порядок, Арсений усадил их за стол и выставил перед ними тарелки с самыми разными кушаньями, но все они были далеко не первой свежести.
— Это все, что у меня осталось, — признался старик. — Мы боимся выходить на улицу, опасаемся бесов.
— Я вижу, вы необычный священник, — проговорил за обедом Дядя Миша. — Вы узнали собак-праведников, приютили у себя знахаря...
— Я самый обыкновенный, — ответил Арсений. — Разве что считаю, что Вера должна быть одна, и ничего из того, что ее олицетворяет, не должно быть отвергнуто. Про Двоеглазку и Ярчука я читал, когда еще был маленьким, а что касается знахаря, то мне бы хотелось называть вас лекарем, Михаил, ведь я вижу, что вы добрый и хороший человек. К тому же, насколько я знаю, лекари и в православии неплохо разбираются.
Дядя Миша кивнул.
— Расскажите, что произошло в Дивноборске? — попросил Артем.
Монах тяжело вздохнул.
— Мне показалось, что это началось еще весной, — сказал он. — Люди перестали верить, и стали совсем непохожими на себя. Они перестали ходить в церковь, перестали отмечать великие праздники. На Пасху мне удалось собрать всего пятерых мирян. Мои коллеги духовного звания перестали опасаться за души паствы и превратились в обывателей. Тогда я ушел из монастыря и стал жить один. А горожане становились все хуже и хуже. Они стали убивать, обманывать, изменять друг другу. Люди потеряли нравственность, духовный стержень. Дивноборск превратился в город грешников, и был наказан — появились страшные болезни, мор, люди превратились в безумцев. Сначала я осуждал их, призывал опомниться, но они меня не слушали, а когда я заглянул в глаза этих людей, понял, что в них сидят бесы.
— И вы не пытались им помочь? — спросила Эс-Е.
— Пытался... — снова вздохнул старец. — Но я не умею изгонять бесов, да и как их изгнать, если люди не приходят в церковь. Обычно одержимые сами являются в храм и просят избавить их от злого духа, но горожане словно не знают, что внутри них сидят бесы.
— Они и не знают, — буркнул в тарелку Василий Васильевич.
— А вы слышали когда-нибудь о Лжекощее? — спросил у Арсения Артем.
— Нет, — затряс головой старец.
— Ну, а про Кощея XIX или Всемирного Царя?
— Нет, — снова ответил монах. — Хотя градоначальник что-то говорил про нового правителя; что не будет разделения Миров, что теперь все будут жить в справедливости и равенстве; но я, признаться, не слишком внимательно его слушал, я думал, это неважно.
— Мы должны освятить воду, — встал из-за стола Дядя Миша и на немой вопрос друзей ответил. — Нельзя терять время. Бес овладевает душой человека, и если вовремя не выгнать его, то этот человек может навсегда потерять свою душу. Он больше никогда не будет собой и не вспомнит про свою прошлую жизнь. Неизвестно, сколько людей уже погубили себя, и если мы будем дальше сидеть и распивать здесь чаи, то можно сказать, мы зря сюда явились.
— Ни минуты покоя, — вздохнул Василий Васильевич совсем как Арсений.
— Что мы должны будем сделать? — спросила у Дяди Миши Эс-Е.
— Сначала мы просто освятим воду и пойдем с ней по городу, — сказал Дядя Миша. — Арсений будет освящать улицы и дома, а мы посмотрим, с какой степень одержимости мы имеем дело.
Пока Артем и Эс-Е таскали воду из колодца во дворе монашеской кельи, Василий Васильевич нашел в азбуке кучу сведений об изгнании черных духов, Арсений отыскал старые молитвословы и вместе с Дядей Мишей принялся нашептывать заговоры на воду.
После того, как все заговоры были произнесены, Арсений освятил воду по всем православным канонам, ее перелили в водосвятную чашу, и все вместе вышли из кельи. Со стороны это напоминало торжественную процессию, которую возглавлял святой отец. За ним шли Дядя Миша и Артем, в третьем ряду — Василий Васильевич и Эс-Е, замыкали колонну Двоеглазка и Ярчук.
— Начинайте! — шепнул монаху Дядя Миша.
Старец Арсений достал кропило, погрузил его в чашу и стал разбрызгивать перед собой освященную воду на дорогу, по сторонам, окропляя здания до тех пор, пока из них не стали выбегать одинокие люди.
Такого страшного зрелища Артем не видел никогда. Из домов вылетали обезумевшие дети, обнаженные женщины и дикие мужики с пустыми глазницами, которые натыкались друг на друга, будто на дворе была ночь, и они ничего не видели вокруг. Дядя Миша поманил за собой Артема и подошел к крошечному ребенку, который сидел на крыльце и заливался ревом. Но стоило знахарю приблизиться, как малыш поднялся на ноги и заревел басом:
— Уйди! Уходи!!! Не трогай меня!!!!!!!!
Дядя Миша даже не пытался взять его за руку, но ребенок отшатнулся от него, словно испуганная кошка.
— Вижу беса, — услышал Артем рядом с собой. Это была Двоеглазка. — Бес опасный, нужно очистить немедленно!
Но малыш вбежал в дом и плотно закрыл за собой дверь, а из соседнего подъезда прямо на Дядю Мишу выскочила женщина в разорванной одежде с кровоподтеками на лице, посмотрела на Двоеглазку и стала по-собачьи махать перед собой лапами. Но только возле Дяди Миши появился старец Арсений с водосвятной чашей, как одержимая плюнула в него, перебежала на другую сторону улицы и скрылась в соседнем доме.
— Нет, так мы ничего не сделаем! — остановил Дядя Миша монаха, готового броситься за одержимой. — Они не откроют, особенно сейчас, когда знают, что мы рядом.
Арсений кивнул в знак согласия.
— Я удивлена... — сказала Эс-Е, когда неудачный обряд закончился. — Неужели кроме вас не осталось ни одного праведника?
— Я тоже не праведник, — ответил Арсений. — Не знаю, есть ли в Дивноборске люди, которых еще не нашла нечистая сила. Дивноборцы боятся выходить на улицу. Я и сам боюсь, поэтому редко появляюсь снаружи.
— Это бессмысленно, — в тон монаху сказал Василий Васильевич. — Думаете, от беса можно спрятаться? Поверьте тому, кто долгое время сам общался с нечистыми, они как мыши — проползут в самую тонкую щель.
— Значит, мы должны как-то от них защититься... — испуганно сказала Эс-Е.
— Нательный крестик — вот лучшая защита, — сказал Василий Васильевич и его сразу поддержал старец Арсений.
— Да, крест — лучшее средство. Жители нашего города снимали с себя крестики и втаптывали их в грязь, выбрасывали вместе с мусором, переплавляли... И были наказаны.
— Но я не крещен... — засмущался Артем.
— И я, — боязливо поежилась Эс-Е.
— Тогда будет лучше, если мы немедленно вернемся в келью к Арсению. — предложил Дядя Миша.
— Мы останемся, — произнес Ярчук.
— Что? — удивилась Эс-Е. — Вы не боитесь?
— Бесы ничего нам не сделают, мы же не обыкновенные домашние собачки, — усмехнулась Двоеглазка. — Мы отправимся на охоту...
Артем увидел, как загорелись глаза Василия Васильевича.
— ...вдруг кого-нибудь увидим, — продолжала Двоеглазка. — Будем ждать вас утром на этом же месте.
Дядя Миша кивнул и потащил в келью Арсения своих друзей и старца-монаха.
— Я переживаю, как бы чего с ними не случилось, — снова обеспокоено заговорила за ужином Эс-Е.
— Ничего им не будет, — заверил ее Дядя Миша. — Они же специально воспитаны так, чтобы сражаться с нечистой силой.
— Я бы не был столько самоуверенным, — неожиданно сказал Василий Васильевич. Он только что закончил разговаривать с азбукой и, видимо, что-то нашел. — Если бес уже подпитался человеческой силой, его очень трудно убить. Это Ярчук действует не один, а Двоеглазке куда хуже — она может "видеть", но не всегда способна бороться с проявлением черных сил.
— Значит, их могут поймать и убить? — "благодаря" коту, Эс-Е снова не находила себе места.
— Бесы не могут никого поймать, Лана, — улыбнулся Дядя Миша. — Они могут только вселиться в другого...
— ...и выпить из него душу, — закончил вместо знахаря Василий Васильевич. — Они будут жить в человеке месяц, год или несколько лет, пока не насытятся и не оставят бесполезное тело.
Артем вздрогнул. Он вдруг отчетливо представил себе малыша, которого сейчас убивают изнутри проклятые бесы. Ему стало не по себе, и он обратился к Дяде Мише:
— Утром мы должны выступить против них. Второго шанса у нас не будет. Поэтому мы должны придумать план и действовать строго по нему.
— Я согласна с Артемом! — поддержала своего воспитанника Светлана Евгеньевна. — Мы должны продумать свои действия до мелочей.
