Золотой единорог

— Ты получишь ее только если перестанешь пить!

— Невозможно...

— Тогда ты свободен, извини, что побеспокоил.

— Погоди, погоди... Не гони пони, друг. Толком объясни, — стукнул кулаком по столу бородатый.

Гоблин бросил взгляд на Луадана, приросшего к деревянной стенке.

— Мы тут затеваем экспедицию, и нам нужны воины. Опытные, неприхотливые. В числе прочих нужен цверг. Первым делом я подумал о тебе.

— И правильно.

— Погоди. Вот стандартный контракт, прочитай. — Гоблин протянул Биримбору бумагу. — Но тут я вписал обязательное условие о трезвости.

— А чего тебе моя трезвость? — надулся цверг, просматривая текст.

— Надо. Это будет не просто прогулка, а кое-что покруче. Оплата хорошая.

— Неплохо, — сказал цверг, несколько раз прочтя контракт. — Далеко ехать?

— Плыть. Пойдем вверх по реке, дальше как получится.

— Значит, всего маршрута не знаешь?

— На то есть причины.

— Может, подробнее?

— Ты пока не являешься членом концессии, — сказал Шухтер, — считай, это коммерческая тайна. Если договоримся, все узнаешь.

Цверг хмуро поглядел на него, потом на Луадана. Эльф почему-то ждал драки, угроза возникновения которой исходила от пьяного бородача в весьма высокой концентрации. Додо рискнул забраться приятелю на колени и осторожно выглядывал из-за края столешницы.

— А чего такая тайна? — спросил цверг.

— Просто поверь на слово. И не тяни. Решай здесь и сейчас! — потребовал Шухтер. — И не дуй губы, приятель, ты меня хорошо знаешь. Раньше я не настаивал, чтобы ты отлепился от бутылки, но теперь совсем другое дело... Ты хочешь уехать из Дансина и начать другую жизнь?

— Неплохо бы, — пробурчал в бороду Биримбор.

Старик ткнул пальцем в бумагу.

— Это шанс! Думай!

Биримбор взялся обеими руками за бороду, чтобы немного подергать ее.

— Гарантируешь вознаграждение, Шухтер?

— Обижаешь.

— Драки, кровопускание?

— Сколько угодно.

— Хорошо. Засиделся я в Дансине, давно не было настоящего приключения.

— Верно. И, кто знает, вдруг у тебя появится возможность все вернуть? — подмигнул гоблин.

Биримбор потемнел, словно старик коснулся каких-то особо болезненных струн в его загадочной душе.

— Не лучший способ для такого, как ты, прозябать здесь, вкалывая грузчиком.

— Перестань! — поднял руку цверг. — Знаю! Знаю! Я понял... — Он замолчал, склонив косматую голову, а тем временем Шухтер подмигнул Луадану ободряюще. Эльф ничего не понял. Смысл происходящего он улавливал с трудом и даже не очень-то стремился уловить.

— Хорошо, по рукам. Но у меня одно условие — сегодня я напиваюсь до зеленых соплей, а завтра все, в полную завязку! Клянусь!

— Договорились.

— Выдай мне аванс!

Тут же появились две золотые монеты, которые цверг мигом смел со стола в свой карман.

— Давай свою бумажку, бюрократ! — широко осклабился Биримбор, ставя подпись внизу листа. — Приду завтра, скажи, куда.

— К моей лавке, в восемь утра. Общий сбор.

Цверг вылез из-за стола, огляделся с видом победителя.

— Пойду увольняться. Пусть теперь мне хоть слово кто скажет. Пока, стручок, увидимся! — Биримбор Краснобородый махнул Луадану и выскочил за полог.

Гоблин углубился в бумаги, но при этом откровенно посмеивался.

— Что это было? — рискнул спросить эльф, которого до сих пор трясло.

— Король Патанджара Биримбор Краснобородый, — ответил старик, перебирая контракты. — Что, никогда не слышал?

— Нет.

— Я слышал, — вставил Додо. — Патанджар пал под ударами орков десять лет назад, уцелевшие цверги разошлись кто куда.

— Правильно. А Биримбор и был королем, только сейчас он подрабатывает грузчиком в портовых складах и пьет как лошадь.

— Как это случилось? — спросил эльф. — Где его подданные?

— Кто где, — хмыкнул Шухтер. — Болтаются по миру, служат разным хозяевам, разбойничают. Их не принимают цверги из других королевств, намекая, что эти дурни сами во всем виноваты и профукали Патанджар по глупости. А Биримбор скрывается. Вынужден вести жизнь городского пьянчуги. Мы встретились лет пять назад, когда он только приехал сюда, разговорились за кружкой пива, он мне все и выболтал. Я держу это втайне — мало ли.

— Но он же пьяница, — сказал Додо. — Что мы будем делать с ним в походе?

— Биримбор дал слово бросить — я ему верю. Он король.

— Ага, который профукал свое королевство, — заметил заморыш, скрещивая лапки на груди.

Гоблин пригвоздил его к месту взглядом.

— Менее всего я и он нуждаемся в комментариях дракона-недоростка.

— Ладно, Додо, перестань.

— Но ты или не ты спаситель единорога и всего такого прочего?

— Он! — сказал гоблин. — И дискуссии прекратить! У вас двоих будет время подробно обсудить проблемы мироздания с участниками экспедиции. А сейчас сидите и просто молчите, старайтесь не приводить меня в ярость!

Шухтер смог вложить в свой спич нужных интонаций, чтобы заставить парочку притихнуть.

"То ли еще будет, — подумал Луадан, — чую, новая гроза близко".

Гроза не гроза, а следующий персонаж не заставил себя долго ждать. За полог скользнула тощая фигура в ношеной серой мантии, доходящей до пола, и с сумкой через плечо. Луадан почему-то нисколько не удивился, увидев на голове человека шляпу с высокой острой тульей. Насчет лица эльф мог сказать только, что оно, невзирая на отсутствие явной молодости, годами тоже не страдало. Луадан не всегда понимал людей, тем более, когда речь шла об их возрасте.

— Здесь ли господин Шухтер? — спросил человек, близоруко оглядевшись. — Мне передали, что меня ждут.

— Конечно, — улыбнулся гоблин улыбкой профессионального стряпчего. — Прошу. — Он указал на свободное место, и человек сел, положив плотно набитую торбу на колени. Шухтер представил участников общества друг другу. Оказалось, зовут гостя Марисоль, и он маг на все руки.

Его, как и цверга, Луадан накануне искал в несуществующем месте.

— Марисоль? — переспросил Додо. — Это разве не женское имя?

Магу, вероятно, было не впервой сталкиваться с такой реакцией, потому он ответил просто и сдержанно:

— Нет.

Луадан предпочел не упражняться в остроумии и грозной миной призвал к тому же дракончика.

— Обратиться к вам меня заставила ваша слава одного из искуснейших волшебников, — сказал Шухтер. Марисоль покраснел. — Я имею в виду, из странствующих. Ибо как раз для странствий ваши услуги нам и требуются.

— Какие же именно?

— Магия, которая помогает выискивать следы, предсказывать погоду, обнаруживать скрытое — к примеру, тропы, засады и лазы. Вы владеете искусством открытия пространственных порталов?

— Да. Без ложной скромности...

— Хорошо. А справиться с отрядом вооруженных врагов?

— Да... В общем. Вам требуется боевой маг?

— Маг на все руки, — сказал старик. — Именно такая слава за вами закрепилась, разве нет? Прочтите контракт.

Марисоль надолго углубился в изучение текста. Где-то на третьей или четвертой минуте за пределами отсека послышалась возня и тихая ругань. Кусающий ногти Луадан понял, что грядет кто-то новый. Дракончик проворчал, что теперь спокойной жизни не будет, и, словно бы в подтверждение, из-за полога появилась высокая рыжеволосая девушка, одетая на манер Бродячих Эльфов и вооруженная луком.

— Упс! — Дракончик решил все-таки от греха подальше спрятаться в рюкзак.

— Старый греховодник! — сказала девушка, чувствуя себя тут хозяйкой. Вообще, судя по замашкам, она чувствовала себя так в любом месте. Луадан оробел от ее взгляда. Он, разумеется, не рассчитывал играть первую скрипку в будущей экспедиции, но ему заранее было тревожно за свое положение на борту. С Биримбором одним проблем не оберешься! — Зачем ты послал за мной? Отдыхала себе. Вчерась тридцать душ отправила к праотцам, шутка ли? Всю банду! А он — "Приходи, дело есть!" Устала я или где?

— Есть, — подтвердил Шухтер, — присаживайся рядом с господином Марисолем.

— Марисоль? — Сдвинув мага, рыжая удивленно уставилась на него. — Это ведь женское имя.

— Нет, — отозвался тот, едва не пронзая контракт длинным носом. Что он там видел, неизвестно, ибо поля шляпы загораживали весь свет.

— Ну, Шухтер, вечно возле тебя всякие психи ошиваются! — сказала, широко улыбаясь, девушка. Свое оружие труда, композитный лук с крутыми плечами, завернутый в холстину, она поставила в углу.

— Сармина, пожалуйста, потише, — отозвался гоблин. — У нас тут деловые переговоры. Обсуждаем экспедицию.

— Так за этим и позвал? Ага. Куда идти, чего делать?

— Разумеется, нам понадобится твоя меткость. Ты ведь никогда не промахиваешься, верно?

— Верно! — Серые глаза Сармины заблистали, словно у статуи богини войны. — Кто смеет оспорить, пусть встает на сто шагов с яблоком на голове! Если промахнусь... принесу цветы на могилку... — Рыжая нашла мрачную шутку потрясающе смешной и захохотала, как гиена. Марисоль, Луадан и Додо, не собиравшиеся спорить с наемницей насчет ее меткости, предпочли все же держать язык за зубами. Они бы с удовольствием отодвинулись, но было некуда.

— Ты самая лучшая в своем деле, — сказал Шухтер. — Иначе бы я нашел кого другого.

— Сколько еще народа будет? — спросил Марисоль. — А то, вижу, становится шумно.

— Смотри, какой неженка выискался! — Рыжая смерила волшебника насмешливым взглядом.

— Я попрошу!.. — Маг на все руки начал подниматься, но тут вмешался Шухтер.

— Умоляю, господа, соблюдать тишину! Я обратился именно к вам, руководствуясь вашей репутацией профессионалов. Не заставляйте меня думать, что я ошибся. Я собираюсь платить за ваши услуги реальные деньги!

Марисоль и Сармина слушали молча.

— Вот так. Нормально.

— Интересно, а мне кто-нибудь собирается платить за мое участие в экспедиции? — тихо проворчал Додо из рюкзака. Сармина удивленно посмотрела в сторону эльфа, но Луадан уже наловчился изображать свою полную непричастность к происходящему и только дважды моргнул.

— Странную ты компашку собрал, Шухтер, — заметила лучница. — Ну ладно, мне плевать. Мое дело дырявить злодеев на разных расстояниях. Рукопашная по отдельному тарифу.

— Я уже вписал этот пункт. — Старик подсунул Сармине бумагу.

Она взяла лист, хмуро кусая губы, и Луадан начал подозревать, что бой-баба просто не умеет читать. Эльф ошибся.

— А, где наша не пропадала, — махнула рукой лучница. — Не люблю уезжать из Дансина далеко. Но за такие деньги неплохо бы прошвырнуться.

У Луадана было множество вопросов, но он держал их при себе, с нетерпением ожидая конца переговоров. Еще сильнее страдал Додо. Ему хотелось, как всегда, пить и есть и как можно больше. Дракончик ворчал из глубин рюкзака и периодически высовывал голову наружу, чтобы все присутствующие убедились, что он не шутит.

— Что, похмелье прошло? — спросил эльф.

— Да. А после него всегда зверский голод просыпается, — пожаловался Додо.

Его задевало, что никто не обращает на него внимания. Нелегко все-таки быть очень маленьким существом.

Между тем переговоры с волшебником завершились подписанием контракта. Гоблин мог быть довольным. Марисоль оказался дотошными типом и торговался за каждый пункт, за каждую монету, доказывая, что его голыми руками не возьмешь. На этот аргумент Шухтер резонно возразил, что это выяснится только в процессе, а пока все дифирамбы авансом. Взяв с него согласие, старик мог засчитать себе победу. Уши его стояли торчком, глаза горели огнем неугасимым. Шухтер словно ищейка, взявшая след, едва не срывался с места.

— Господа... дамы... Я откланиваюсь, чтобы встретиться с вами в назначенном месте и в назначенное время, — сказал волшебник и исчез за пологом.

— Фу ты, ну ты, — отозвалась Сармина, ставя свою подпись под контрактом. — Вот кого не люблю, так это всяких умников, особенно магов. В пути вечно болтаются под ногами и подъезжают на хромой козе. Нет чтобы рыцарь из благородных и богатых, так нет — одни болезные в хвосте плетутся.

— Потерпишь, ничего с тобой не сделается, — сказал гоблин. — Я ведь знаю, что сейчас у тебя положение не ахти какое. Съездишь со мной, сможешь расплатиться по долгам.

Лучница покачала головой.

— Может быть... Но я так ничего и не знаю. Далеко? Надолго?

— И далеко, и надолго.

Луадан и Додо заметно вздрогнули. Каждый раз их надежды на то, что все не так страшно в перспективе, не оправдывались. Сармина вновь и вновь оценивала их стати, не находя в них ничего достойного большого опасного приключения.

— А эти зачем тебе? — наконец, прямо спросила лучница.

— Надо, — последовал краткий ответ Шухтера. — Все, Сармина, давай расходиться. Завтра утром у моей лавки, не опаздывай. Проведем общее собрание.

— Как скажешь! — Девушка встала, взяла лук и забросила его за спину. — Счастливо оставаться!

Она вышла.

— Это тоже королева какая-нибудь? — спросил Луадан.

— А? Да нет! Просто самый лучший стрелок в мире, — небрежно заметил старик, складывая готовые контракты в тубу, сделанную из толстой кожи. — Думаю, она нам пригодится. С Сарминой я уже работал, так что имею гарантию.

— А с Марисолем? Он мне не нравится, — сказал эльф.

— Об этом маге я много слышал, иначе бы не обратился к нему. Рекомендации в нашем деле дорогого стоят, Луадан. Он оказывал кое-какие услуги людям, которых я знаю... Ага, что-то Шонвайна давно нет.

— Новый герой? — уныло спросил, почесывая задней лапой ухо, спросил Додо.

— Шонвайн — гном, опытный лазутчик, а по совместительству воришка. Его навыки могут быть полезны. О! Это ты! — Гоблин подскочил от неожиданности, заметив, что рядом стоит гном с алым капюшоном на голове. Его борода бы не в пример цверговой, ухожена, одежда отличалась чистотой и элегантностью. На лицо — ни следа пороков, если не считать хитрого блеска в глазах.

Видимо, ремесло лазутчика неплохо его кормило. Камзол гнома порядочно натянулся на животе, и ботиночки с загнутыми носами он купил не в самой последней лавке.

— Как ты здесь очутился? — спросил Шухтер, все еще не придя в себя.

Шонвайн снял капюшон, по ходу отвешивая поклон ошеломленным эльфу и дракончику.

— Год за годом я совершенствуюсь в мастерстве проникновения, — сказал гном. — Видишь, даже тебя, пройдоху, обманул.

— Я тоже так хочу, — восторженно прошептал Додо.

— Есть что предложить? — Шонвайн уже сцапал — с невероятной скоростью — бумаги со стола. — Ага! Большое приключение. Тебе понадобился следопыт?

— Понадобился. Все, что ты умеешь.

— Хм. Тебе известно, сколько я беру, особенно если надо будет выезжать за город?

Гоблин и гном перекрестились взглядами.

— Известно, не думай. Все расходы на мне, оплата по завершении миссии.

— Грабеж!

— Нет. Результат гарантирован. Поверь. Мое слово уже ничего не значит?

Шонвайн важно погладил пузо. У Луадана сложилось впечатление, что оно накладное. А иначе разве оно не помешало бы лазутчику проявлять чудеса ловкости? Эльф уже понял, что все, с кем знаком Шухтер, так или иначе не в ладах с законом и зарабатывают на хлеб в той области, где активно проявил себя его отец. Разница была лишь в специализации. Вот Кровавый Кинжал прослыл пиратом, а Шонвайн изымает собственность другим способом, куда более интеллигентным, если воровство можно охарактеризовать именно так.