— А теперь послушайте, олухи. — Это был мужской голос, глубокий бас, спокойный, хладнокровный, слегка раздраженный. — Вы, кажется, решили покончить с собой. Прекратите боевые действия. Прекратите пороть чушь. Пока у вас еще есть такая возможность.
Затем все закончилось.
— И это все, что там было, Ларри? — спросил Митч Молтби, обозреватель Вашингтон Пост, страдающий избыточным весом.
— Ну, — сказал он, — на самом деле это еще не все.
— Давайте послушаем дальше. — Акоусте, илитии! Фенесте апофасисменой на сфахтите. Стаматисте тис влакиес. Осо эхете ахоми эклоги.
— Это звучит как по-гречески, — сказал Молтби.
И снова тот же голос: — Тин чжэ, чундан мен. Нимен гэнбен цзай чжао си. Тинчжи чжэндоу. Тинчжи вуйи дэ цзюдун. Чэнь ни хайю, сюаньцзэ дэ шихоу.
— И китайский?
— Оба раза верно, Митч. Говорят, что одно и то же сообщение повторяется на множестве разных языков.
— Сколько?
— Пятьдесят и так далее.
— И мы не знаем, кто это посылает?
— Пока нет. А если и знают, то не говорят. — Кэнфилд нахмурился. — Ладно. Теперь они говорят, что это прекратилось. Это всего лишь одно сообщение. На шестидесяти с лишним языках.
Кэри Эдвард, частый гость и бывшая генерал, нахмурилась. — Похоже на Бога, — сказала она.
Они перешли на рекламный ролик. Когда вернулись, Ларри сообщил, что предыдущие сообщения о спорадических обстрелах военными кораблями в Тонкине опровергались обеими сторонами. — Они все еще сидят там, — сказал он, — но, возможно, на самом деле ничего не произошло.
Кэри кивнула. — Будем надеяться, что так оно и останется.
— Возможно, они поняли намек, — сказал Митч. Они немного посмеялись, но смех получился какой-то глухой.
Я был готов переключиться на MSNBC, когда Джейни Экерт, одна из наших стажерок, сказала, что мне звонили. — От Полы Стейнман. — По выражению ее лица я понял, что это имя ей ничего не говорит. Пола была директором в Мауна-Кеа.
— Привет, Пола, — сказал я. — Надеюсь, ты приедешь в Калифорнию?
— Послушай, Пит. — Она была не в настроении вести светскую беседу. — Ты уже видел новости?
Было очевидно, о чем она говорит, но я не мог понять, почему это так важно, что стоит позвонить. — Дурацкое сообщение?
— Мы отследили источник. Подумала, что тебе будет интересно.
Мой желудок сжался. — Источник? Не знаю. Ты же не собираешься сказать мне, что это прилетело с альфы Центавра, не так ли?
По-прежнему не проявляя желания разрядить обстановку. — Нет. Не так уж далеко.
У меня было видение приближающегося космического корабля. — Давай, Пола. Где?
— Юпитер.
— Что?
— Ты слышал меня. Юпитер. Или на одном из спутников. Или, может быть, на чем-то другом.
— Кто-то на Юпитере наблюдает за нами?
— Похоже, именно это и происходит.
— Кто-нибудь еще получает эти результаты?
— Все. Гриффит, Лоуэлл, Нэшнл Оптикал. Не уверена, что есть кто-то, кто не знает или не узнает в ближайшие несколько минут. Ой. И правительство. Не уверена, кто предупредил их, но нам звонили. Я так понимаю, они собираются посмотреть на это с помощью телескопа Хаббла.
— Юпитер, — сказал я. — Знаешь, Пола, я жил ради такого момента. Я бы посчитал свою жизнь потраченной впустую, если бы этого никогда не случилось. Но не ожидал, что будет что-то подобное.
— Чувствую то же самое, Пит.
— Еще один вопрос. Мы ответили? Тому, кто там, на Юпитере?
— Судя по тому, что мы слышим, ответили все. Кто бы это ни был, ему понадобится большой почтовый ящик для входящих сообщений.
Я позвонил Генри Клакстону на массив Аллена в Хэт-Крик, и спросил, получили ли мы сообщение.
— Мы получили кое-что из этого, — сказал он.
— Когда?
— Пятнадцать минут назад. Я собирался позвонить вам, но мы были заняты.
— Говорят, что сигнал поступает с Юпитера. Это верно?
— Похоже на это.
— Вы уверены, что это не просто отражение от чего-то?
— Пит, на данный момент мы ни в чем не уверены.
В западной части Тихого океана ничего не изменилось.
Абу Хабал, который, как считалось, скрывается в горах на севере Афганистана, выступил с новой угрозой. Террорист-смертник убил тридцать человек в иранской мечети, и начался новый раунд боевых действий за контроль над Сомали.
Тем временем, в вечернем репортаже ПиБиЭс эксперты пришли к выводу, что трансляция с Юпитера окажется какой-то тщательно продуманной мистификацией. Что еще это могло быть? В других местах высказывались предположения о прибытии инопланетян. Конрад Хаузер, выступая на канале Фокс энд Френдз, задался вопросом, не могут ли эти инопланетяне не одобрять то, что мы превращаем Землю в радиоактивные отходы. — Что предполагает еще одну возможность, — заключил он. — У них могут быть свои собственные цели в этом мире.
Это звучало безумно, но имело смысл.
И это заставило меня похолодеть.
У меня сложилось впечатление, что весь мир ждал продолжения. Казалось невероятным, что мы получили эту гневную отповедь, и больше ничего не будет. Тем временем эта история облетела СМИ и Интернет. Большинство разговоров было сосредоточено на Боге. — Он дает нам последний шанс все исправить, — сказал Билли Уилсон, поющий пастор.
А блогер из Висконсина прокомментировал это так: — По крайней мере, теперь мы знаем, где находятся Небеса.
Грозный тон в отношениях между Китаем и США становился все громче. Конфронтация началась, когда президент, который не был известен своими дипломатическими способностями, прокомментировал СМИ, что угроза Китая захватить Тайвань — это просто пустая болтовня. — Они не посмеют, — добавил он, не оставив китайцам иного выбора, кроме как выдвинуть ультиматум националистам. Белый дом вмешался и заявил, что "ответом на любые действия Китая будет применение всей необходимой силы".
Незадолго до полудня позвонил Генри. — У нас есть еще одно, — сказал он.
— С Юпитера?
— Да.
— Что там говорится? — спросил я.
— Это снова переведено на все языки планеты. Но в нем говорится: "У меня нет желания отвечать на вопросы из нескольких тысяч источников. Назначьте представителя, и я поговорю с ним".
— И это все?
— Вот и все.
— Назначьте одного представителя, который будет говорить от имени всех? Может быть, он захочет посмотреть на летающих слонов, пока мы этим занимаемся.
Я прогулялся, пообедал и удивился, почему не был так взволнован, как ожидал. Возможно, это было потому, что я не верил, что это был настоящий контакт с инопланетянами. Это должно было быть мистификацией. Или, возможно, мы неправильно интерпретировали данные.
Или, может быть, то, что первый контакт с инопланетянами произошел с кем-то, кто находился внутри Солнечной системы и был знаком со всеми основными земными языками, больше походило на плохой научно-фантастический сериал, написанный людьми без воображения.
Я только что вернулся в Центр и выходил из машины, когда Генри позвонил снова. — Есть еще одно, — сказал он. — Здесь написано: — Если вы не можете договориться по такому простому вопросу... — Джейни стояла у входной двери. Она подпрыгивала на месте, вид у нее был взволнованный.
— Подожди минутку, Генри. — Она выбежала мне навстречу. — Что случилось, Джейни?
— Пит, звонят из Белого дома. Кажется, они сказали, что с тобой хочет поговорить вице-президент. — Она протянула мне телефон, а я уставился на нее.
Затем я ответил. — Привет? Это доктор Маршак. Кто это, пожалуйста?
Ответил женский голос: — Доктор Маршак, я звоню вам от вице-президента Гувера. Он будет с вами через минуту. — Терри Гувер со своей фамилией был предметом шуток в начале последней президентской кампании. Но он справился с этим, даже использовал это в своих интересах и теперь регулярно появлялся на публике как один из самых надежных людей в стране. Возможно, потому, что он так отличался от своего босса.
— Маршак? — Это был его голос, тихий, холодный, властный.
— Да, мистер вице-президент. Чем могу вам помочь?
— Вы слышали последнее сообщение? То, которое только что пришло?
— Нет, мистер вице-президент. Я как раз собирался...
— В нем говорится, что если мы не сможем договориться по такому простому вопросу, то у нас будет мало шансов на долгосрочное выживание. В нем содержится просьба о назначении единого представителя.
— Я бы сказал, что в этом есть смысл, сэр.
— Поскольку мы не смогли выполнить это требование, нас уведомили, кто должен быть нашим представителем.
— Вы шутите.
— Я не склонен шутить по такому важному вопросу, доктор.
Я ждал, что он спросит меня о мнении по технике. Например, действительно ли я верил, что в системе Юпитера кто-то может быть. — Так кого же он просил? — спросил я. — Президента?
— Вас, доктор Маршак. В нем просили конкретно вас. Назвали фамилию.
Меня осенило, что это была на редкость проницательная просьба. Почему бы не поговорить с людьми, которые искали вас последние полвека? Вместо одного из политиков? Но, конечно, я этого не сказал. — Почему я? — спросил я со всей возможной невинностью.
— Я тоже не вижу в этом смысла, доктор. Но в любом случае, мы хотим начать. Готовим список вопросов, который вскоре отправим вам.
— Как он узнает, что разговаривает со мной?
— Мы подозреваем, что он знает ваш голос. У вас достаточно часто брали интервью — в любом случае, спасибо, что вы это делаете. Мы свяжемся с вами через несколько минут.
— Хорошо.
— Мы бы хотели, чтобы вы вовлекли Джаву в беседу, насколько это возможно.
— Джаву? Он идентифицировал себя?
— "Джей" означает "Юпитер", доктор. Это его кодовое имя. Итак, вы в курсе, что мы консультируемся с людьми по всему миру. Идея президента состоит в том, чтобы привлечь всех к работе.
— Включая Китай?
— Они все еще думают об этом.
— А террористы? — Я хотел пошутить, но он воспринял это всерьез.
— По сути, нет, но мы свяжемся с парой ближневосточных организаций. Чтобы они могли сказать, что были частью этого. Но не торопитесь. Мы просто начнем с пары вопросов. Попробуйте начать разговор с этой темы. Затем мы продолжим с этого.
— Хорошо. Мистер вице-президент, вы знаете, что Юпитер находится далеко отсюда? С того момента, как мы зададим вопрос, до получения ответа на него пройдет почти час.
— Я в курсе этого. Это к лучшему. Это дает нам возможность обдумать то, что мы делаем. Однако имейте в виду, что вопросы исходят от нас самих. Никакой самодеятельности. Понятно?
— Я не думаю, что это очень хорошая идея.
— У нас нет выбора, доктор Маршак. Мы не знаем, какие опасности могут нас подстерегать. И еще одно, не возражаете, если я буду называть вас по имени, Пит?
— Конечно, не возражаю.
— И еще одно: что касается средств массовой информации, то это только ваши вопросы. Хорошо? Я уверен, вы понимаете, почему мы должны действовать таким образом.
— Да, понимаю.
— Хорошо. Мы бы хотели с этого начать. Если желаете, представьте, что вы только что позвонили жителю Юпитера, и он взял трубку. Поздоровайтесь, представьтесь и скажите ему, как вы рады с ним познакомиться. Спросите его, чем мы можем ему помочь. Мы собираемся записать это и отправить сообщением.
Позже появился федеральный агент и сопроводил меня на военно-воздушную базу Трэвис, где меня отвели в офис и передали специалисту по связи. Он объяснил, что сообщение было отправлено и ответ ожидается примерно через пятнадцать минут, если предположить, что он действительно придет. Через несколько минут к нам присоединилась Маргарет Коммаджер. Коммаджер была бывшей королевой красоты, а теперь стала одним из политических советников президента. — Весь мир слушает вас, доктор Маршак. Простите за это. Мы бы предотвратили это, если бы могли, но, к сожалению, у нас не было возможности это сделать.
— Все в порядке. Нет проблем.
— Мы бы хотели, чтобы вы не торопились. Задавайте по одному или по два вопроса за раз. — Она предоставила мне несколько страниц с вопросами, которые я должен был задать. Я разговариваю с кем-то, кто живет в системе Юпитера? Был ли он когда-нибудь на Земле? Как получилось, что он так много о нас знает? В общем, доктор, мы хотим посмотреть, чем все это закончится, чтобы ни во что не вляпаться.
В средствах массовой информации уже было полно людей, предлагавших задать Голосу вопросы. Самый распространенный из них: "Вы Бог?" Среди прочих: "Вы планируете вторжение?" "Как вы выглядите?" "Как долго вы за нами наблюдаете?" "Откуда вы?"
Мы пробыли там около получаса, прежде чем связистка сообщила мне о входящем звонке. От Юпитера. Она не смогла удержаться от улыбки.
— Хорошо, Пит, — сказала она. — Прими это. — К тому времени мы уже были на "ты".
Низкий голос произнес по-английски: — Приятно побеседовать с вами, доктор Маршак, — говорилось в нем. — Я — то, что вы бы назвали искусственным интеллектом. И да, я говорю с вами с одной из лун Юпитера. С той, которую вы называете Ганимедом, хотя у меня нет возможности это подтвердить.
— Что касается того, что я хотел бы от вас, я думал, это очевидно. Прекратите войны. Прекратите убийства. Научитесь сотрудничать. Живите по Шестой заповеди.
Возникли некоторые разногласия по поводу того, какая из них является шестой заповедью. Но казалось маловероятным, что ИИ будет обеспокоен супружеской неверностью. Ты не должен совершать убийства.
— До свидания, доктор Маршак. Было приятно с вами поговорить.
И на этом все. Никаких объяснений того, как ИИ попал на Юпитер, не последовало. Или каковы были его намерения. Или почему он вмешивается в дела людей. Или что он может сделать, если начнется массовая стрельба.
Коммаджер наморщила лоб. — Не очень-то это помогло, не так ли?
— Нам нужно более тщательно продумать, как действовать дальше. — Я отмечал вопросы, которые, по моему мнению, нам следовало задать. "Откуда вы?" "Можем ли мы что-нибудь для вас сделать?" "Почему вы здесь?"
Она нахмурилась еще сильнее.
— Что не так? — спросил я.
— Нам нужно выяснить, представляет ли он угрозу.
— Именно это нам и нужно у него спросить.
Хмурый взгляд сменился грустной улыбкой. — У тебя не слишком большой опыт в политике, не так ли, Питер?
Я понимал желание Белого дома контролировать ситуацию. Это раздражало, но имело смысл. Им не составило труда решить, что нужен дополнительный звонок. Но они потратили целый час, решая, задать ли следующий вопрос: "Вы один?"
— Это все, на что они способны? — спросил я у комментатора.
— Просто задайте вопрос, пожалуйста. Сохраните за нами право редактировать.
Я согласился.
Я не знал, как обстоят дела в центре операций, находится ли там президент, но Джейни позвонила мне и сказала, что у всех в SETI есть предложения. Спросите его, собирается ли он приехать с визитом. Убедитесь, что он знает, что мы будем рады, если он заглянет в Центр.
Чтобы получить ответ, потребовалось почти два с половиной часа. — Да, доктор Маршак.
Он был один. Мы смотрели друг на друга. И ждали уточнений. Но слышали только помехи.
