Дерево Гуррикапа

— А вы посмотрите на них сами, — предложил Трой. — Вон они сидят.

— Ещё чего! — сказала птичка. — Так я вам и поверила, грубияны! Обмануть меня решили, посмеяться хотите? Мне уже смешно! Ха-ха-ха!

Однако любопытство оказалось сильнее, и птичка всё-таки выпорхнула из клетки. Она покружилась над засыпающими Людоедами, внимательно рассмотрела их и даже осмелилась сесть Тырлу на плечо. Потом она вернулась в клетку и затараторила пуще прежнего:

— Я глазам своим не верю! Невероятно, невозможно, непостижимо и кошмарно! Подумать только — настоящие Людоеды! Живые, страшные, бородатые! А вы видели, какие у них клыки! А животы-то, животы! Словно бочки! Ну и ну!

Она тараторила бы ещё очень долго, но Шеприк протянул руку к её клюву, и птичка сразу замолчала. Правда, молчание давалось ей с большим трудом, и, чтобы не мучиться, она молча открывала и закрывала клюв.

— Теперь-то вы верите нам? — спросил Атти. — Теперь-то вы нам поможете? Мы вас очень просим! Мы вас умоляем! Пожалуйста!

Птичка поняла, что невыносимое молчание можно нарушить, и тут же вскричала с нескрываемым облегчением:

— Ну, разумеется, я вас помогу! Неужели вы могли подумать, что я откажусь? Как вам только в голову такое могло прийти! Я просто обязана выручить вас из беды! Это мой долг! Только вы не шумите и вообще постарайтесь говорить потише! Главное, чтобы Людоеды не услышали нас и не проснулись!

И её болтовня, конечно же, разбудила Пырла.

— Прикусите свои языки! — грозно зарычал Людоед. — Или я заткну вам рты рыбьими хвостами! Отличная мысль, ба-гар-ра! Клянусь Тырловым животом, я именно так и поступлю! Почему вы ещё не спите? Кто там у вас расчирикался?

Пленники испуганно замерли, а птичка засунула свой клюв в щель между брёвнами, чтобы он случайно не раскрылся и не выдал её.

Всех выручил Шеприк.

— Комары! — пропищал он. — Кусаются!

— Да-да! — подхватил Атти. — Нас комары закусали! Они скоро всю кровь из нас высосут!

— Жаль, что я не комар, — проворчал Тырл. Он тоже проснулся. — Я бы тоже от вашей крови не отказался... Цыц! Молчите! Вы мешаете нам спать! Мне приснился такой кусок мяса!!! Из-за вашей болтовни я не успел его съесть!

И он поскорее закрыл глаза, надеясь, что вкусный сон ещё не совсем кончился. Пырл тоже закрыл глаза, потому что ему тоже захотелось увидеть мясо и, может быть, даже отобрать его во сне у братца Тырла.

Атти торопливо зашептал:

— Скорее летите к волшебнице Стелле и расскажите ей, что Людоеды схватили и посадили в клетку двух Жевунов и одного Молчуна. Людоедов зовут Тырл и Пырл. И ещё у них есть мамаша. Они все живут в горах. Передайте волшебнице, что если она нас не выручит из плена, опасность будет грозить не только нам, но и Страшиле Мудрому и Железному Дровосеку.

— Какой ужас! — вздрогнула птичка. — Какой кошмар!

— Поторопитесь, пожалуйста! У нас вся надежда только на ваши крылья!

— Уже лечу! Спешу! Тороплюсь! Можете на меня положиться!

Птичка выпорхнула из клетки и устремилась к берегу. На лету она без остановки тараторила:

— Вот так дела творятся на белом свете! Не думала я не гадала, что от меня будет зависеть судьба всей Волшебной страны! Чик-чирик! Мои подруги онемеют от удивления, когда я расскажу им эту историю! А волшебница Стелла непременно прикажет наградить меня, можете быть уверены! Она хоть и невероятная молчунья, но очень добра... Нет, вы только подумайте — настоящие, взаправдашние Людоеды! Даже пёрышки седеют от ужаса!..

Не умолкая ни на минуту, птичка скрылась в ночном мраке.

* * *

Плот покачивался на волнах, на берегу перемигивались огоньки, где-то очень далеко звучала весёлая музыка, а пленники с новой надеждой вглядывались в темноту. Они забыли даже о голоде. Они верили, что Стелла придёт к ним на помощь и спасёт их из плена.

— Комары, — бормотал во сне Пырл. — Я вам покажу комаров! Я вам...

Неожиданно его самого укусил комар. Пырл хлопнул себя по лбу с такой силой, что едва не свалился в воду.

— И вправду, комары, — пробурчал он. — Скорей бы уж до дома добраться. Надоело мне это рыбное путешествие, ба-гар-ра!

ЖДАТЬ БОЛЬШЕ НЕЧЕГО

А птичка спешила к волшебнице Стелле. Без устали работая крылышками, она летела всю ночь, а потом и всё утро. Она пролетала над деревушками Болтунов, над их опрятными розовыми домиками, она пролетала над густыми лесами, над гнёздами других птиц — и не остановилась даже на один самый краткий миг. Ей ужасно хотелось поделиться волнующей новостью со своими подругами, но она заставляла себя лететь вперёд, потому что она обещала пленникам поторопиться.

Встречные птицы удивлённо смотрели ей вслед:

— Вы видели? Эта овсянка так спешит, что даже не поздоровалась с нами!

— Она даже не посмотрела на нас! Невероятно!

— Она не сказала нам ни слова! Как это невежливо!

— Она даже не захотела рассказать, куда и зачем так спешит!

Но птичке было не до праздной болтовни. Впервые на её крылышки возложили по-настоящему важное дело, и она намеревалась выполнить его как можно лучше. А почирикать с подругами она ещё успеет. Ох, и наболтаются же они, ох, и наговорятся!..

Вот наконец и столица Розовой страны, вот и дворец Стеллы. Птичка влетела в распахнутое окно, увернулась от служанок и закружилась над головой волшебницы, чирикая во весь клюв:

— Беда! Случилась ужасная беда! Несчастные пленники умоляют о помощи, а Людоеды собираются съесть всех в Волшебной стране! Опасность грозит Изумрудному городу! Два Жевуна и один Молчун томятся в клетке, но ещё не поздно спасти несчастных от гибели! А может быть, уже и поздно!..

От волнения она тараторила так пронзительно и неразборчиво, что Стелла поморщилась и взмахнула рукой.

Птичка тотчас же опустилась на столик перед волшебницей и замолчала.

— Расскажи всё по порядку и не торопись! — велела волшебница.

Птичка с удовольствием описала свою встречу с пленниками и — во всех подробностях — самих Людоедов.

— Я всё поняла. Спасибо тебе, — сказала Стелла. — А теперь, пожалуйста, помолчи хотя бы пять минут. Я должна хорошенько подумать.

Птичка послушно закрыла клюв, но сделала это с величайшей неохотой. Она совершенно не могла понять, как можно думать, не произнося при этом ни единого слова. Удивительное умение! Оно под силу, видимо, лишь самым могущественным волшебницам.

А добрая Стелла ещё раз перечитала письмо, которое незадолго до того доставил из Жёлтой страны почтовый голубь. Это было письмо от волшебницы Виллины. Очень странное письмо.

Стелла сказала птичке:

— Благодарю тебя за труды, крохотное создание! Ты великолепно справилась с этим важным поручением! За это тебя накормят самыми вкусными зёрнышками из дворцовой оранжереи. А я дарю тебе розовую ленточку на лапку в знак заслуг перед Волшебной страной!

Птичка была на седьмом небе от счастья, но всё же не забыла поинтересоваться:

— А как же пленники? Вы им поможете?

— Не волнуйся! — успокоила её Стелла. — Всё будет хорошо!

Довольная овсянка принялась клевать зёрнышки, а Стелла, вздохнув, повторила:

— Всё будет хорошо... Я надеюсь.

Ей очень хотелось помочь несчастным пленникам и она легко могла бы их спасти — стоило лишь щёлкнуть пальцами и произнести заклинание. Но Виллина в письме убедительно просила оставить мальчишек в плену у Людоедов и ни в коем случае не трогать самих кровожадных братцев. Нелегко было доброй Стелле бросать бедных человечков на произвол судьбы, однако пришлось ей согласиться с тем, что повелительница Молчунов права. Стелла твёрдо знала, что волшебная книга Виллины никогда не ошибается. Никогда! А в книге было чёрным по белому написано, что два Жевуна и один Молчун должны остаться в плену у Людоедов. Что и говорить, странные дела творятся порой в Волшебной стране, и не каждой волшебнице бывает понятно, почему и зачем происходит то или иное событие.

Однако, несмотря на просьбу Виллины, повелительница Розовой страны всё же решила кое в чём поступить по-своему. Предсказание обязательно сбудется, но ведь невозможно сидеть, ничего не предпринимая, и ждать, что за тебя всё сделают другие! Зачем тогда нужны добрые волшебницы, если они не способны помочь попавшим в беду детям? Пусть Жевунов пока нельзя освободить из плена, пусть. Но ведь им можно передать весточку. Пленникам нужна надежда, они должны быть уверены, что о них не забыли и что спасение близко.

— Придётся тебе ещё немного поработать своими крылышками, — сказала Стелла птичке. — Дорогу ты знаешь и, как я успела понять, на тебя вполне можно положиться. Чуть-чуть отдохни и отправляйся в путь. А вот это письмо мы привяжем к твоей лапке, и ты передашь его пленникам.

Маленькая овсянка была настолько потрясена оказанным ей доверием, что на какое-то время даже потеряла дар речи. Она могла только беззвучно открывать клюв и всем своим видом выражала готовность тут же лететь хоть за Кругосветные горы.

Казалось бы, теперь волноваться не о чем? Но повелительницу Розовой страны продолжали терзать сомнения. Чтобы привести в порядок свои мысли и успокоиться, она вышла в чудесный сад, в котором росли великолепные розовые кусты. Волшебница проводила здесь немало приятных часов, ухаживая за своими любимыми розами и отдыхая от нескончаемой болтовни чересчур говорливых подданных. Розы, к счастью, не умели разговаривать и всегда молчали. Вот и сегодня Стелла прогуливалась по саду, убеждая себя, что поступила правильно. Покоя в душе не было. А тут ещё и служанки во дворце затеяли какой-то пустой спор, и их пронзительные голоса доносились до самых дальних уголков сада.

Стелла вздохнула и сказала, обращаясь к розам:

— Иногда я завидую Виллине. Уж ей-то никогда не приходится просить своих подданных хоть немного помолчать.

И розы в ответ согласно кивнули своими нежными головками.

* * *

Трой, Атти и Шеприк в ту ночь так и не сомкнули глаз. Они были возбуждены, они ожидали, что с минуты на минуту добрая Стелла спасёт их из плена и расправится с толстопузыми братцами.

— Стелла могущественная волшебница, — твердил Атти, вертя головой во все стороны. — Её боялась даже Гингема. Стелла обязательно выручит нас. Вот увидите!

— Она добрая, — соглашался Шеприк и добавлял про себя. — "Как Виллина".

— Почему-то добрая Виллина нас не спасла, — ворчал Трой, догадавшись, о чём подумал Молчун. — Да и доброй Стеллы тоже пока что-то не видать.

— Волшебницы не могут уследить сразу за всем, — говорил Атти. — Но я уверен, что птичка уже долетела до Розового дворца.

— Ладно. Будем ждать, — соглашался Трой.

Они ждали до самого утра. Уже и солнце взошло, и Людоеды проснулись, а они всё ещё ждали. Время тянулось ужасно медленно, а плот, напротив, плыл слишком быстро. Пленники ждали весь день и ничего не дождались.

Под вечер всем стало ясно, что ждать больше нечего. Почему-то никто не хотел спасать несчастных измученных человечков.

— Вот тебе и добрые волшебницы, — печально говорил Атти. — Выходит, Людоеды сильнее всех.

Трой тоже повесил голову:

— И зачем только ты придумал искать эти проклятые сокровища! Из-за них мы попали в беду! Теперь мы никогда не увидим наших родителей! Никогда не вернёмся в Голубую страну!

А Шеприк подумал, что он никогда не вернётся в свою любимую, родную и такую тихую Жёлтую страну.

Леса и поля по берегам кончились. Река несла свои бурные воды меж высоких и мрачных скал.

Плот Людоедов доплыл до Кругосветных гор. А пленники расстались с последней надеждой на спасение.

ХОЗЯИН ГОРНОГО ОЗЕРА

Берега сжимались, течение становилось быстрее. Река вздувалась, бурлила и шумела. Она неудержимо стремилась вперёд, в самое сердце гор, и тяжёлый плот прыгал на гребне потока, словно пёрышко.

Людоеды, взявшись за шесты, старались удержать непослушный плот на середине реки. Если бы плот сейчас ударило о скалы, от него остались бы только щепки. Пленники со страхом глядели на проносящиеся в опасной близости стены ущелья.

А бедный Атти крепко вцепился обеими руками в брёвна клетки и повторял с закрытыми глазами:

— Только бы мы не перевернулись! Только бы мы не перевернулись!

Однако рыжий Пырл был начеку. Он много раз плавал по реке и знал, что и как нужно делать. Он уверенно отталкивался шестом от скал и хохотал во всё горло всякий раз, когда ему удавалось обмануть бешеный поток.

Вот это жизнь, ба-гар-ра! Вот это приключение! Вот какой он смелый и отважный!

Толстый Тырл тоже размахивал шестом во все стороны, но так бестолково и неумело, что постоянно попадал не туда, куда следует. Мало того, что он стукнул себя по голове, он ещё к тому же едва не сбросил в воду своего братца. Тырла нисколько не радовала опасность, и от тихонечко подвывал от ужаса, когда плот прыгал на порогах или мчался прямо на скалы.

Так они с Атти и голосили на пару:

— Только бы плот не перевернулся! Ой-ой-ой! Только бы не перевернулся! Ай-ай-ай!

А плот уже летел с невообразимой скоростью. Он то взмывал вверх на гребне потока, то почти целиком скрывался под водой. Разговаривать было невозможно, так как рёв воды заглушал даже самый громкий крик. Большая река неслась по ущелью, словно разъярённый косматый зверь. Она бросалась на скалы, разбивалась на миллионы брызг и вновь с удвоенной силой набрасывалась на каменные берега.

От невыносимого рёва и гула все уже почти оглохли. Тырл перестал выть, Атти зажал ладошками уши, Трой с Шеприком зажмурились. Даже Пырл забыл про свою отвагу и опустил шест. Казалось, сейчас произойдёт непоправимое...

И вдруг всё кончилось.

Словно по мановению волшебной палочки скалы раздвинулись, река успокоилась, грохот утих, и плот мягко вынесло в большое озеро, окружённое со всех сторон высокими неприступными горами. Здесь завершала свой долгий путь Большая река, здесь же кончалось и утомительное путешествие в клетке.

Полуоглохшие пленники ещё не успели опомниться, а Людоеды уже быстро подогнали плот к берегу.

Тырл первым перебрался на берег и уселся на камни. Трясущиеся после пережитого ужаса ноги отказывались держать его толстое брюхо.

Пырл распахнул клетку:

— Вот мы и приплыли, цыплятки. Живо выбирайтесь на берег! И если хотите дожить до нашего завтрашнего обеда, держите рты на замке, ба-гар-ра! Был у нас один Молчун, а теперь вы все Молчуны. Понятно?

Мальчишки кое-как выбрались из клетки на каменистый берег. Пока они отжимали одежду и выливали воду из сапог, Людоеды разгрузили плот, связали всё своё барахло в два больших узла, а затем оттолкнули плот шестами как можно дальше от берега.

Сразу было заметно, что Тырл с Пырлом чего-то очень сильно боятся. Они то и дело сердито шикали друг на друга, ходили крадучись и с нескрываемым опасением поглядывали на озеро.

Потом Людоеды взвалили свои неподъёмные узлы на спины, и Пырл сказал вполголоса:

— Вон там, в горах, на другой стороне озера, нас ждёт наша мамочка. Вас она тоже ждёт. Если нам... никто не помешает, к ужину мы будем дома. Но вам для этого придётся повеселее переставлять ваши вкусные ножки, ба-гар-ра! А чтобы вы не упрямились, мы будем подгонять вас дубинами!