Чужая невеста

Сполоснув лицо, он выполз из ванной комнаты, прошлепал босыми ногами до гостиной и озадаченно уставился на развалившегося на диване в форме большого серого кота Тимофея. В голове тут же родилась гениальная идея.

— Тим, мне надо убежать, — сообщил Дан, натягивая первую попавшуюся под руку кофту. — Присмотри за Ритой, вдруг проснется.

— С Юлькой по телефону трындел? — приоткрыл один глаз Ролл.

— С Юлькой, — легко согласился Дан.

— И?

— С Днем Рождения меня поздравила... Ролл, ну присмотри за Ритой. Я быстренько, туда и обратно — пятнадцать минут. Главное, не дай ей уйти.

— Я тебе нянька что ли? — возмутился парень.

— Ты мой лучший друг.

— Меня этим не проканаешь.

— Вернусь, испеку тебе блинчики... — посулил Дан, зная, что это будет весомым аргументом.

— И запеканку с вишнями.

— Тебе жениться пора, — проворчал Волков, после чего выскочил за дверь, захлопнув ее за собой.

Утро выдалось серым, хмурым и дождливым. Но Дана это нисколько не трогало. Он добежал до машины, плюхнулся за руль, соображая, где в такую рань можно раздобыть цветы и вкусный торт... и вишни для запеканки. Ну, торт, допустим, можно купить в пекарне у Ленкиной мамы — ехать, правда, не так близко, за 15 минут не успеть. Зато там и цветочный магазинчик неподалеку...

Домой Дан вернулся минут через 40 вполне довольный собой — даже вишни для Тима нашел в круглосуточном супермаркете — сушеные, но так даже лучше.

Подхватив торт и букет с пассажирского сиденья, Волков поднялся на этаж, дернул дверь в квартиру — та оказалась заперта, хотя Дан прекрасно знал, что Тимофей никогда не запирает дверь, когда дома.

С тревогой, поселившейся где-то в животе, Данил отпер дверь, вошел внутрь — царящая в квартире тишина говорила сама за себя, вдребезги разбивая последние надежды молодого человека.

— Ну какого черта опять? — простонал парень, сползая по стенке на пол. — Какого черта? — спросил он тишину.

Тишина ответила барабанным грохотом ожившего мобильника. Тим.

— Где она? — сердито спросил Волков, с трудом сдерживая своего психа.

— Дома. Из квартиры сбежала, я ее уже на улице поймал и отвез, — сознался Ролл.

— Ну ты блин... Я же тебя просил!!! Еще лучший друг называется...

— Друг, — подтвердил Тим. — Но дружба с любимой девушкой лучшего друга мне тоже очень дорога... — ответа Ролл не дождался и продолжил: — Послушай, она хотела вернуться, но сама бы не пошла. Я же не мог ее силой тащить.

— Хотела вернуться... — повторил Дан глухо. — На х

* * *

а она вообще сбежала?!

— А на х

* * *

а ты к Юльке с утра поехал? — возмутился с той стороны Тим.

— Почему к Юльке? Я за тортом и цветами... гребанными, — Дан с силой несколько раз хлестнул букетом белых ромашковых хризантем об угол прихожей, после чего отбросил обезглавленный веник подальше, размышляя чего бы еще разнести.

— Ну... прости, — произнес Тим. — Не психуй... И торт не трогай, — добавил он поспешно, как раз в тот момент, когда Данил с вполне определенной целью потянулся к красиво упакованной прозрачной коробке. — Рите позвони.

— Да пошел ты со своими советами, — буркнул Дан и отключил телефон.

Впрочем, тут же набрал Ритин номер и долгих две минуты слушал длинные гудки. Девушка не отвечала. Опять.

— Вот сс-самая хорошая и красивая, блин.

Некоторое время Дан еще сидел на полу. Потом все таки поднялся, закрыл распахнутую настежь входную дверь, не разуваясь, в мокрых ботинках, прошлепал на кухню, порылся в холодильнике в поисках успокоительного, но ничего не нашел.

— И тут Тим уже похозяйничал, зараза, — пробормотал Данил, плюхаясь на табуретку и соображая, что ему делать дальше.

* * *

Дома было тихо — мама, папа, да и Сашка, наверное, еще досматривали сны, совершенно не переживая за свою блудную дочь.

Ну и хорошо — не надо ни перед кем оправдываться, объяснять свое далеко не радужное настроение...

Мысленно дала себе подзатыльник и велела взбодриться. Первым делом надо принять душ, потом горячего чайку с шоколадкой, а после можно поехать к Ксюхе и пожаловаться на судьбу вообще и на Дана в частности.

Стащив с себя мокрую куртку и сапоги, поплелась в ванную комнату, скинула навязчиво липнущее к ногам платье и наконец-то забралась под теплые расслабляющие струи воды — оказывается ужасно замерзла.

Ну, может и погорячилась немного... Надо было, по крайней мере, дождаться возвращения Дана, поговорить, а не сбегать, как полоумная обиженная дурочка...

А теперь он точно решит, что я истеричка и может вовсе не захочет со мной связываться. Ну и ладно...

Ну, хорошо — вылезу из этой чудесной теплой ванны и позвоню ему сама...

Или не буду...

Но ведь сказал, что любит, а сам... Или он это просто так сказал? Ну, чтобы...

Но я-то его точно люблю. Надо вылезать — звонить.

Телефон я оставила в мокрой куртке — пришлось спускаться вниз.

— А вот и наша блудня пришла, — поприветствовал меня папа Костя, выглядывая в прихожую. Оказывается пока я полоскалась они с мамой уже проснулись и оккупировали кухню, откуда весьма заманчиво веяло ароматом свежесваренного кофе.

Я слабо улыбнулась в ответ, чувствуя, как в животе начинает громко урчать.

— И голодная, — констатировал папа. — Что ж это за кавалер, что девушку голодной домой отправил?

Я нахмурилась — вот папу Костю я, конечно, люблю, но эта его дурацкая манера подкалывать иногда выводит из себя. Слава Богу, Сашки на кухне не было, выносить еще и его издевки у меня не было моральных сил.

— Не хмурься — морщины будут, — обрадовал папа. — На кухню шагом марш.

Последнее полностью соответствовало моим планам, поэтому я с радостью подчинилась. Мама тут же плюхнула перед носом овсянку с черносливом — не совсем то на что я рассчитывала, но сойдет.

— Ну, рассказывай, — мама устроилась на табуретке напротив и выжидательно уставилась на меня.

— Что?

— Ксюшенька, — угу, только моя мама может ее так назвать без последствий, — сказала, что из клуба тебя увез принц... — мама замялась.

— На белой козе, — помог ей папа Костя.

— Чего? — возмутилась я. — А почему это вы у Ксюшеньки спрашиваете кто меня увез?

— Мама сначала тебе звонила, но ты трубку не взяла, — обвинительно произнес Шолгин-старший и осуждающе покачал головой.

— Я не слышала, — пожала я плечами, вспомнив зачем собственно спустилась вниз.

Выбравшись из-за стола, метнулась в прихожую, выудила из куртки мобильник и убедилась, что у меня включен беззвучный режим, благодаря чему в наличии два пропущенных от Ксюхи, три от мамы, один от Сашки и один — последний, от Дана! Блииин...

Я принялась судорожно тыкать на кнопочки, но трубку Данька не брал. Я обиженно хрюкнула, пытаясь сдержать слезы.

— В дверь звонят, — крикнул из кухни папа Костя. — Ты дверь-то откроешь или как?

Я пожала плечами и молча направилась к себе в комнату страдать, краем уха отметив, что дверь папа все таки пошел открывать сам.

— Кто таков? — поинтересовался он у вновь прибывшего.

— Эээ... — замялся гость. Вероятно еще ни разу не слышал подобного вопроса вместо стандартного "здрасти". — Позвольте представиться, — я замерла на ступеньке. — Претендент на руку и сердце Вашей дочери Волков Даниил Сергеевич, — и голос такой же спокойный и чуть насмешливый как у папы Кости — похоже, они споются — два клоуна.

— Хватит с тебя и Даньки, — мгновенно разжаловал папа Дана и тут же громогласно заорал, словно был уверен, что я уже умотала за тридевять земель и по-другому меня не дозваться: — Рииит! Тут к тебе пришли...

Чувствуя как сердце грохочет то ли в животе, то ли и вовсе в пятках, я медленно сползла с лестницы, также медленно подошла к входной двери и замерла напротив Даньки, вперившего в меня многообещающий взгляд. И ничего хорошего этот взгляд не обещал.

— Что ж ты встал у порога, — ласково проворковала мама, скорей всего уже мысленно окрестившая наших с Даном детей. — Разувайся и на кухню — чай пить.

Волков согласно кивнул.

— Это Вам, — и сунул маме букет роз, а папе помятого вида шоколадный торт. Вот как он догадался, что Костя сладкое любит ничуть не меньше меня?

Чаепитие вышло каким-то молчаливым... для меня — я это, конечно, компенсировала поглощением в ударных дозах шоколадного лакомства — помирать так с музыкой. Данил же прекрасно общался с моими предками, старательно изображая из себя хорошего мальчика — мама даже не пыталась скрыть своего восторга. Папа Костя, напротив, не сводил с меня серьезного взгляда.

— Вам наверно хочется поговорить наедине, — наконец заметил он.

— Хочется, — согласился Волков, улыбнувшись мне.

— Пойдем в мою комнату, — обманчиво спокойно вздохнула я, поднимаясь из-за стола. Меня трясло.

— Веди, — милостиво позволил парень и весь путь до "моея святая святых" проделал на почтительном расстоянии от меня.

Но едва дверь в мою комнату захлопнулась, словно отрезая маленькое пространство от всего остального мира, меня схватили за плечи, притянули к себе, позволив почувствовать такое теплое и уже родное тело, и тут же жестоко отстранили, продолжая удерживать за плечи, но уже на расстоянии вытянутых рук.

— И как это понимать? — сердито поинтересовался Данил.

— Что? — решила я прикинуться дурочкой — Ксюхе завсегда помогало, но то ли актриса из нее гораздо лучше меня, то ли Данька не такой доверчивый...

— Какого лешего ты сбежала?

В душе поднялась волна справедливого негодования.

— Ты сам меня оставил одну! И поехал...

— ... за гребаным тортом! — закончил за меня Данька. Я осеклась, не зная верить этому или нет.

— Тебе Юля звонила, — тихо заметила я.

— Да что вы прикопались к этому звонку?!

— А то, что она тебе позвонила и ты сразу умчался! Что я должна была подумать?! — натурально заорала я.

Дан прижал меня к груди и некоторое время молчал — ждал пока я успокоюсь... или пытался справиться с собой, чтобы не придушить меня на месте — не знаю. Но было приятно — этакое мазохистское удовольствие, и я с наслаждением уткнулась носом ему в рубашку.

— Я тебе вообще нужен? — наконец тихо спросил Данил.

— Нужен, — прошептала я.

Услышал. Вздохнул.

— Носишься от меня как... — уселся на мою кровать, перетянув меня к себе на колени, поцеловал куда-то в макушку, как маленькую, ей-Богу. — Во-первых, звонила моя двоюродная сестра. Ее тоже зовут Юля, я потом как-нибудь вас познакомлю. Во-вторых, ездил я за тортом, потому что, как дурак, решил сделать любимой девушке приятное... В-третьих, и самое главное, люблю я только тебя... Слышишь? — парень легонько встряхнул меня. Я смущенно кивнула. — И, в-четвертых, если ты где-то что-то услышала... или увидела, что тебя возмутило, обидело или просто заинтересовало, будь хорошей девочкой, уточни то ли это, что ты подумала или у тебя просто разыгралась воображение, ладно?

Я снова кивнула.

— Дан..

— Мм?

— Я тебя тоже люблю.

— Я знаю. Меня нельзя не любить, — заявил он пафосно.

— Ну и самомне...

Мне заткнули рот поцелуем. Возражать я, конечно, даже не думала и руки Дана в наглую скользнули под мою футболку.

— Не в моем доме, — раздался вдруг из-за двери папин голос.

— Блин! Вы что там подсматриваете? — возмутилась я. Ладно мама, но от папы Кости я подобного не ожидала.

— А что? — как ни в чем не бывало поинтересовалась мать. — Я внуков хочу!

— Ну, мама!

Вместо эпилога

— Не волнуйся, у тебя все получится, — Дан нежно массировал мне плечи, пока я разглядывала собравшуюся в нашем конце зала галдящую толпу девчонок. — Мы же с тобой вчера тренировались — у тебя отлично получается.

— Вчера ты просто кидал, а я ловила. А сегодня у меня толпа соперниц.

— Ну и что. Локтями работай, — посоветовал Данька. Я скривилась. — Не корчи рожицы, штукатурка отвалиться.

— Фу на тебя, — фыркнула я сердито, отметив явно пагубное влияние папы Кости.

Данька засмеялся, наклонился — куснул меня за плечо, тут же подул и поцеловал.

— Я тебя люблю... А теперь тебе пора. Давай. Я верю в твою победу.

Данил поднял меня со стула, поцеловал в губы и безжалостно подтолкнул в самую середину завозившихся в предвкушении действа девчонок — ловить Леськин букет собралось человек 15 — кто ж знал, что у Олеси такая толпа незамужних родственниц окажется?

Пошатываясь на каблуках, Ветрова встала спиной к страждущей толпе. Под задорное "раз, два, три" раскачала свой букетик... 15 "хрупких" горных козочек взмыли вверх в едином порыве...

А поймала букет вовсе не я, а... Ксюха.

Конец