Кьяра вообще отнеслась ко всему как-то подозрительно равнодушно. Если быть совсем откровенной, то я думала, что самый большой нагоняй получу от нее. А возможно и не только нагоняй, но и обиду. Я, конечно, была в курсе, что они с Марком всего лишь лучшие друзья, но все равно какая-то часть меня, которая упорно отрицала возможность существования вот такой дружбы между мужчиной и женщиной, верила в то, что там не только приятельские отношения.

— А что? Мне понравилось, — улыбнулся Марк. — Думаю, Ирине тоже... — Он кинул на меня еще один проникновенный взгляд.

А мне стало как-то неуютно. Я, в общем, и поцелуя-то не запомнила...

— Только не говори мне, что тебе не понравилось?! — возмутился Горьев, но как-то по-детски, что ли. Ульяна прыснула, пытаясь сохранить серьезное выражение лица согласно заявленной обстановке. Кьяра заулыбалась, покосившись на лучшего друга. Только Марианна продолжала буравить меня взглядом.

Этак она во мне отверстие просверлит.

— Кхм... Понравилось, — протянула я, пытаясь вспомнить, "как это было".

— Более оскорбительного я ничего в своей жизни не слышал, — обиделся Марк.

— Ну, прости, я была немного занята, — не подумав, ляпнула я.

Ульяна захохотала и повалилась на диван.

— Действительно, — засмеялась Кира. — Марк, ну что тут непонятного? Занят был человек, не заметил всей прелести момента.

— Это потому что, когда хочешь кого-то задеть, не надо использовать других в своих целях, — холодно проговорила Марианна.

— А кто-то не хочет рассказать правду! — огрызнулась я, старательно не замечая сделанный прямым текстом намек.

— Стоп! — Марк перестал веселиться. — Потом поговорите. Сейчас надо подумать, как выкрутиться из этой ситуации.

— А мона и не выкручиваться, а все так и оставить, — высказала общую мысль Ульяна.

— Обман, — констатировала Кира.

— Дурдом, — возразила ей Марианна.

— Кира права, — покачала я головой. — Я не могу так... да и для чего?! — задумчиво отозвалась я, рассматривая все обстоятельства и их последствия с другой стороны... Ох, что же я натворила!

— Для чего — надо было думать раньше! — отрезала Марианна.

— Не надо так, — проговорила спокойно Кира, с укором смотря на нее. — Ты рассматриваешь ситуацию только со своей позиции и не хочешь оценить с другой стороны. Осудить ты всегда успеешь, а вот понять надо именно сейчас. Ирине тоже тяжело, так что, думаю, бескомпромиссные заявления можно временно оставить.

Марианна хмуро посмотрела на Кьяру и нехотя кивнула.

— Тогда надо только решить, как вам поестественнее расстаться, — проговорила Ульяна, переводя взгляд с Киры на меня, — но только не сразу. А то как-то не правдоподобно получится, и все старания что-то там кому-то доказать пойдут прахом.

Приплыли! Вот так. Я тут, значит, пытаюсь скрыть истинную причину своего безрассудного поведения, а она, оказывается, всем уже известна.

— Ну и что? — Марианна удивленно посмотрела на нее. — А как ты представляешь все это? Да о чем мы вообще говорим?! Завтра же надо будет все это опровергнуть.

Я аж поморщилась — ну надо же — опровергнуть! Может еще листовки напечатать: Ирина и Марк — пошутили.

— В газете, — хмыкнул Горьев.

Вот поражаюсь с человека. Я его бог знает во что втянула, а он веселится. Словно это не он один из главных действующих лиц в этом фарсе. Хотя, наверное, ему действительно весело, разнообразие. Марк с нашими девчонками не встречался, а вот со стороны всегда пожалуйста... С Зораном бы они точно нашли общий язык по максимально эффективному методу совращения прелестниц и проводимых авантюр.

Хотя почему могли? Скорее всего, уже нашли!

Так ладно, съехали, точнее, обратно въехали на насущную тему — что делать?

— Они должны сами решить, — дипломатично заметила Кира. — В конце концов, не мы в этом замешаны, а только Ирина и Марк, значит им и решать.

Марианна недовольно покосилась на Киру, но промолчала.

Ну, с Марком все понятно. Ему однозначно параллельно — для него это все как игра, кстати, достаточно бессмысленная. До меня только сейчас начало доходить, что Нику-то все мои сегодняшние выкрутасы были по барабану. А то я чет всё в облаках витаю, мстю организовала спонтанно, а Нику, скорее всего, без разницы, с кем я шашни вожу.

И это, заметьте — правильно!

— Ну что, Ирина? — усмехнулся друг, чуть наклоняясь в мою сторону и заглядывая в глаза. — Хочешь повторить?

Хороший такой вопрос... правильный, обстоятельный... с намеком.

Нет, Марк, не хочу. Но как теперь выбираться из дурацкой ситуации, не представляю. Наверняка, все уже знают, и если мы завтра расстанемся... да я просто не переживу поток насмешек и сочувственных взглядов.

Захотелось сесть и завыть от безысходности.

— Тогда так, — откинувшись на спинку дивана, проговорил Горьев, правильно истолковав мой затравленный взгляд. — Неделю, максимум две изображаем бурный роман, а девчонки разнесут слух, что мы вместе уже с лета.

— А потом?

— Поссоримся, — пожал плечами друг. — Ирина, ты на ровном месте трагедию создаешь.

— Как? — тупо спросила я.

Что-то отделалась я малой кровью....

— Обычно, — это уже Марианна. — Ирин, ты иногда такая наивная и такие глупости спрашиваешь, что слов нет!

— Я даже согласен на то, чтобы ты меня бросила, — великодушно разрешил Марк.

— О как! Ну, спасибо, ты непозволительно щедр — съязвила я.

— Неправильная реакция, — наставительно заметил друг. — В данной ситуации язвить должен я, а ты сидеть тихо с чувством вины и осознанием неправильности своего поступка.

— Прости, — прошептала я.

— Иринка, — покачал головой Горьев, — ты как ребенок.

— Ребят, мне пора, — проговорила Ульяна, вставая.

— Подожди, вместе пойдем, — отозвался Марк и тоже поднялся. — Тебе домой?

— Ага, — кивнула девушка.

— Ты идешь? — спросила меня Кира.

Я посмотрела на Марианну.

— Нет. Я сама, попозже.

— Хорошо, — кивнула она и понимающе улыбнулась.

Затем подошла и просто обняла меня, тихо шепнув:

— Все будет хорошо... просто поговорите.

Нет, ну объясните мне, как можно быть такой непрошибаемой? Я бы уже от любопытства умерла или хотя бы как-то отреагировала. А Кира в своем репертуаре: всех поняла, всех простила, дала совет, как обычно серединный, и удалилась. Ей бы миротворцем пойти! Вот действительно девушка, которая и огонь со льдом бы примирила. Мне бы ее таланты...

Марианна, проводив гостей, тихо вошла в гостиную, да так, что я ее даже поначалу не заметила.

Я мрачно посмотрела на подругу: как бы дальше не разворачивались события, я должна знать, из-за чего меня приплетают к чужим проблемам.

Марианна села на диван, поджав под себя ноги.

— Теперь ты играешь в молчанку? — холодно поинтересовалась я.

Я почему-то заранее настроилась на то, что подруга добровольно рассказывать ничего не будет.

— Нет, — покачала она головой. — Думаю, с чего начать.

Ее худенькая фигурка казалась такой хрупкой и... сломленной, что мне стало не по себе. Ну что я за чудовище?! Не заслужила она от меня подобного! Я встала, подошла к подруге, присела на корточки и обняла.

— Прости меня, — прошептала я.

— Я понимаю, — кивнула Марианна. — Знаешь, уже поздно, — протянула она, смотря на сгущающиеся сумерки за окном. — Останешься? — Интересно, здесь больше вопроса или утверждения.

— Останусь, — согласилась я. — Только тетке позвоню.

— Звони, я пока насчет ужина распоряжусь...

— Не надо! — вскричала я.

Марианна удивленно посмотрела на меня.

— После всего произошедшего я просто не переживу еще вспоминать, что какой ложкой есть... — взмолилась я.

— Ирина, — закатила глаза подруга.

— А давай просто закажем... суши!

— Мой повар отлично их готовит. Зачем заказывать?!

— Ну, устрой ты им сегодня выходной!

— Выходной? — переспросила она, да так удивленно, будто слова такого никогда не слышала и значения его не знает.

— Да, знаешь, людям приятно получить выходной среди недели, — улыбнулась я.

— Ты так говоришь, будто я изверг!

— Ну что тебе стоит... — заискивающе проговорила я.

— Ладно, — буркнула она, — сейчас всех отправлю и закажу. А ты пока тете Вале позвони.

Разговор с теткой выдался коротким и эффективным. Вот всегда бы так.

Расположились мы все в той же гостиной. Я переоделась в спортивный костюм, который стоил столько же, сколько весь мой гардероб за лет этак пять, включая верхнюю одежду и обувь.

Мы сидели на полу на больших диванных подушках, говорили о всякой ерунде и с аппетитом поедали творения японской кулинарии.

Марианна рассказывала какой-то забавный случай из своей школьной жизни, а я тихо обалдевала — весь ее мир был другой! Абсолютно, невозможно, необъяснимо другой! Я слушала и понимала, что никогда не смогу войти в ее круг. Даже появись у меня пара миллионов, я все равно продолжала бы жить той жизнью, к которой привыкла.

Интересно...

— Скажи, а когда ты познакомилась с Ником? — прервала я подругу.

— Еще в школе, — ответила она, в мгновение ока став серьезной и сосредоточенной. — В частной закрытой школе "Поколение". Он учился на класс старше.

— И каким он был? — осторожно спросила я.

— Немного другим, — чуть заметно усмехнулась девушка. — Они все были немного другими...

— Все? — удивилась я.

— Да, ты разве не знала, что с Зораном и Ярославом он дружит с детства...

— Знала, — кивнула я.

— Ну вот, а в десятом классе к нам перешли Антон и Дима. До этого они жили во Франции...

— И что в них было другое?

— Как тебе объяснить... Все, кто учился у нас кичились своими родителями, чем круче у тебя отец и чем больше у тебя денег, тем выше твой негласный рейтинг. А они... Несмотря на то, что отец Ника занимает двадцать вторую строчку в списке самых богатых людей мира... он никогда этим не бросался. Если возникали какие-нибудь проблемы, то он всегда решал их сам. Честно скажу, старшего Эрденко я видела всего два раза и то только на приемах.

— Это необычно? — спросила я, не особо понимая странности.

— Это таинственно, — улыбнулась девушка. — Понимаешь, Зоран, например, всю женскую половину очаровывал...

— Да, я заметила, — засмеялась я. — Ему и делать ничего не приходится — природное обаяние на лицо.

— Ярослав брал своей мягкостью и был самым спокойным и миролюбивым, — продолжила Марианна. — А Ник... в нем была загадочность, тайна. А что еще надо девушке, чтобы влюбиться? И он активно этим пользовался. Но ни разу не было такого, чтобы его... любовницы разобиженные хотели отомстить или навредить. В нем многое сочетается: благородство соседствует с презрением, таинственность с открытостью, вежливость с грубостью. Он всегда разный и к любому человеку сможет найти свой подход. Если Ник чего-то хотел, он это просто брал. Но в тоже время в нем уживалась и какая-то простота, мягкость... Например, он запросто мог поехать в магазин и сам купить себе продукты или...

— Ага, это вообще странно, — хихикнула я.

— Это для тебя нормально, а для нас необычно! — строго проговорила Марианна.

— Ладно-ладно, прости! Я иногда забываю, что за вас все делали другие... А откуда ты так много знаешь про него?

— Ну, наверное, потому что в школе я была очень популярна, — как само собой разумеющееся сказала подруга.

— Спасибо отцу? — не удержалась я.

— И не только, — кивнула она.

Вот тут уже замолчала я. То, что Марианна при наших модницах сдерживала себя, это понятно. Все же в нашем Институте конкурировать с Марианной практически некому, а вот в столице... запросто! И методы завоевания авторитета меня не просто пугали, а угнетали. Уж лучше старой доброй дракой, чем вот так...

Дети, а уж подростки тем более, вообще по своей натуре очень злые. Они еще не понимают, насколько болезненно можно ударить словами, а чувство сострадания пока не перешло в ту стадию, когда осознание вины приводит к мукам совести. И как часто я наблюдала слезы и истерики у своих одноклассниц, потому что одна другую назвала "толстой коровой" или "увела парня". У Марианны же было все по-другому. Эти дети не просто знали, что словами можно уничтожить человека, они этим активно пользовались. Унижали более... "бедных", безжалостно уничтожали "неугодных", зарабатывали авторитет, интриговали, врали, потому что иначе выжить было просто невозможно!

Я не в первой слышала от Марианны рассказы о ее жизни, но почему-то никогда так остро не ощущала огромную разницу между нами.

И как меня вообще угораздило поступить в Университет к одним богачам?! По какому странному стечению обстоятельств я попала в мир, который пусть вроде и рядом, но пропасть между мной и ним казалась размером с хорошую вселенную. И ведь не могу сказать, что я шибко умная. Может, на общем фоне и не полный бездарь в учебе, но были люди, которые действительно заслужили свое место на бюджете. А вот про себя я такое сказать, увы, не могла... Почему же судьба-злодейка распорядилась так, что я попала в чуждый мне мир, в окружение людей, которых я по большей части не понимала.

А с другой стороны — не поступи я в Институт, никогда бы не познакомилась с Марком и Кирой, Ульяной и Марианной ... Ником.

— А вы с Ником... — начала было я и тут же замолчала. Стало как-то неудобно спрашивать про их отношения, и я поспешно отвела взгляд.

— Нет, — усмехнулась Марианна, смотря на меня. — Мне сложно это объяснить, но два самых популярных и знаменитых человека в школе вместе... это пошло. Мы с Эрденко во многом были похожи...

— Ясно, вы дружили?

— Общались, — подумав, ответила она. — Дружбой это сложно назвать... приятели скорее. Мы достаточно хорошо друг друга понимали. Да и общий социальный статус сближал. Была пара моментов, когда он мне помог, без последствий для меня, так что — да, в некотором роде, насколько это вообще возможно у нас, я ему доверяла чуть больше чем всем остальным. Пусть не полностью, но предугадать его действия я могла, да и конечные цели почти всегда видела.

Я замолчала, переваривая полученную информацию.

— Ирин, ты влюбилась в него? — тихо спросила Марианна.

Я подняла взгляд на подругу.

— Не знаю, — ответила я и с поразившей меня саму ясностью поняла, что это правда. — Две недели назад была уверена, что люблю. А сейчас...

— Ирин, ты его не знаешь, — отрезала подруга несколько жестче, чем ожидалось. — Не путай влюбленность с любовью. Он... я знаю, чем он тебя покорил, но ты можешь сказать, за что ты его любишь?

— Любят не за что-то, а вопреки чему-то, — отстраненно произнесла я.

— Нет, — категорично заявила Марианна, и я немного удивленно посмотрела на подругу. — Сначала приходит влюбленность, абсолютно ни на чем не основанная. А уж потом в процессе общения выявляются недостатки, и тогда два пути: либо ты продолжаешь любить, либо... это было лишь мимолетное увлечение. Страсть, влечение, желание, что угодно, но только не любовь. И теперь ответь сама себе: за что ты его полюбила?!