1 Тайяна. Вырваться на свободу

— Это слишком женская месть. Тут бабская рука чувствуется. Яды, опять же...

— Как его могли угостить ядом? — Аэлена размышляла вслух.

— Как угодно. В еду-питье подлить...

— У стражников?

— Думаешь, случаев мало? Тюремщики, за малую мзду, что хочешь передадут, — усмехнулся Рошер. — Уж сколько раз мы с ними брехали, а все одно, не впрок наука.

— Так расспросить...

— Тоже аккуратно надо. Сама понимаешь, псы... то есть стражники — народ неболтливый... хотя не все. Но это я возьму на себя.

— А что еще надо?

— А подумать. Аэлена, ты прости... у твоего мужа есть любовница?

Лайри замотала головой. Рошер фыркнул — и получилось весьма язвительно.

— Ну хоть бы одна жена сказала иначе!

— Поиздевайся, — огрызнулась Аэла. — Алинар никогда не давал мне повода заподозрить его в измене.

— не давал повода — и не изменял, вещи разные. Вполне возможно, что у него есть любовница, которая, например, ждет ребенка. И?

— Было бы логично убрать Аэлену и выйти замуж за ее вдовца, — подвела итог Яна. — Но как это можно узнать?

— разными путями. И начать с того, что ты, Аэлена, сейчас пойдешь и обыщешь комнату мужа. И одежду — тоже. Все карманы. Поняла?

— Мы с Аашей поможем, — кивнула Яна. — Она почует чужой запах.

— Ааша?

Яна поставила Рошеру большой плюс за невозмутимость. Мало кто сможет сохранить самообладание, когда в дверь просовывается здоровущая волчья морда. Да еще и дружелюбно скалится при этом.

— Ага. Ааша, значит...

Голос все же дрогнул. И почему люди боятся волков? Ей-ей, если сравнивать кто кого больше убил — волков можно только пожалеть.

— Ааша. Она отличный нюхач, — согласилась Яна.

— Н-ну ладно.

Увы...

Они честно просмотрели все карманы, проглядели бумаги, Яна даже залезла под кровать в супружеской спальне, но кроме большого количества пыли и мышиной норы — ничего обнаружено не было.

— Или твой муж не изменяет, или держит все при себе, или где-то в другом месте. — вынесла вердикт умотавшаяся Яна.

Аэлена вздохнула.

— Не хочется верить в плохое.

— Да уж кому бы хотелось, — Яна потеребила косу. — Аэлена, а ты понимаешь, что можешь раскопать что-то очень плохое? Просто так на людей не покушаются...

Лайри вздохнула. Потом решилась, подняла голову и посмотрела Яне прямо в глаза.

— Яна, но ведь это очень плохое — уже существует. Знаю я о нем, или нет, оно выползает из укрытия. И никуда не денется. Просто если я буду знать — я смогу защититься. А если нет... вообще нет. Понимаешь?

Яна понимала. Лучше уж известный враг, чем враждебная неизвестность.

— Тебе может быть очень тяжело.

Лайри криво улыбнулась.

— Если Лир меня не обманывал — остальное я переживу. В моем прошлом ничего порочащего меня нет, ну, если не считать Диолата.

— его поведение тебя не позорит. Он сам по себе мразь, — высказалась Яна.

— Спасибо... А с остальным я справлюсь — были бы мы все живы-здоровы.

— а вот с этим придется поработать...

Рошер ждал женщин, поедая при этом бульон с гренками.

— что скажете?

— Все пусто и чисто.

— Плохо. Эх, не хотел я, а придется.

— Что — придется?

— Идти к маме Шальзе.

— Чьей маме? — не поняла Яна. Лайри Аэлена покраснела, выдавая знакомство с предметом, а Рошер покачал головой.

— Мама Шальза — самая известная бандерша города. У нее бордель для благородных, и уж поверь мне, ни одно подобное дело без нее не обойдется. Завел ли кто девочку, сходил к шлюхам или привез себе из деревни пассию и поселил на окраине города — она точно будет знать. А вот захочет ли поделиться сведениями...

— Со мной и Аашей? Конечно, захочет! — в семьдесят с лишним зубов ухмыльнулись Тайяна и Ааша.

Рошер посмотрел на эту компанию и решил не спорить. А чего с волком споорить, он же зверь лесной, дикий, к философским диспутам не склонный...

* * *

В бордель пришлось идти следующим вечером. Но и неудивительно.

Учитывая получночные приключения Тайяны, обыск и наброску планов действия, спать все трое легли ближе к утру. И проснулись только к обеду. Лайри Аэла вздохнула и отправила Диолату записку, что сегодня она заниматься его портретом не может. Болеет-с...

После чего женщины отправились к Рошеру и принялись с ним шептаться.

Итогом шепота стал вызов портного и подгонка по изрядно исхудавшей фигуре Рошера одного из нарядом супруга лары Аэлены. А то!

Если Рошер и вспоминал за время пьянства, что одежду иногда надо стирать и чистить, то быстро выбрасывал из головы страшные мысли и продолжал пьянку. Бутылке-то все равно, хоть ты в трусах пей, хоть и вовсе без трусов, а собутыльников Рошер не жаловал и вполне взаимно.

Не пользовалась городская стража любовью у пьяниц.

А ближе к вечеру из особняка лойрио Авельена вышли трое. Впереди легкой походкой шла большая черная собака... или волчица? Да нет, не бывает волчиц, у которых на шее повязан большой розовый бант! Это ж издевательство над зверем!

Вслед за ней шли под ручку мужчина и женщина. Он — среднего роста, худой, со впалыми щеками, словно долгое время морил себя голодом, она невысокая, почти как ребенок, в мужской одежде и с длинной косой.

— не знаю, согласится ли Шальза нам помочь. Она женщина очень своенравная....

— Я тоже, — Яна и не сомневалась в успехе.

— Хм-м...

— И потом, деньги у нас есть, если что — заплатим и дело с концом.

— Я ей не раз на хвост наступал, когда стражником был...

— У нее что-то противозаконное?

— Это как поглядеть. Я-то уверен, что она и контрабандой балуется, и дурью немного, но не пойман...

— Понятно.

— да и девочки ее... этот-то домик элитный. А есть и еще парочка, рангом пониже. И вот там — намного хуже. Говорят, что не все туда попали по своей воле.

— Вот даже как...

Яна нехорошо прищурилась, и Рошер поспешил ее успокоить.

— Слухи ни разу не подтвердились. Но сама понимаешь...

Яна понимала.

— Посмотрим. Поговорим...

* * *

В бордель их впустили беспрепятственно и Яна тут же принялась сравнивать прочитанное и увиденным.

Ну, что сказать?

Роскошь — да. Крикливая, яркая, броская, немного вульгарная, но в меру. Например, вместо алых штор висят благородные, цвета темного пурпура, и их даже золотые кисти не портят. Паркет из дорогих пород дерева, большие светильники — но и тут не золото, а старая бронза. Хотя и начищена до блеска.

Дорого, красиво... лепнины могло быть поменьше, картин с фривольными сюжетами — тоже, а так — неплохо. Вроде бы и бордель, но не для дешевок. Это точно.

Да и девушки, которые появились навстречу паре, тоже дешевками не выглядели. В длинных платьях, но с распущенными волосами. Да и платья были сшиты так, что при ходьбе открывали то разрез до самого бедра, показывая ногу в тонком чулке, то на спине под волосами обнаруживался вырез... неплохо, совсем неплохо. Краски многовато, но у девушек работа такая.

— позвольте услужить вам, лайри, лойрио...

— Девочки, не ломайте комедию, — Рошер ухмыльнулся. — А то я вас не знаю, что тебя, Милейн, что Авилу. Быстренько, проводите нас к Шальзе — и мы расстанемся друзьями.

Девушки недовольно засопели. Потом одна из них прищурилась.

— а ты, Рошер, не иначе, как богатую жену нашел?

— а вот это, Милейн, не твое дело. Так проводите?

— А если нет?

— А если моя собачка попортит коврики? Немного? — мурлыкнула Яна.

Ааша сверкнула зубами. До этого момента волчица скромно держалась сзади, но сейчас спокойно подошла к стене. И даже задрала лапу, как бы собираясь сделать свое черное дело аккурат на дорогущий ковер — потом только выкинуть. Запах будет — жуткий.

Девушки невольно вытянули руки вперед и Яна холодно усмехнулась.

— Мы договоримся?

— Ави, доложи кане, что пришел этот... бывший стражник, — попросила Милейн.

Вторая девушка кивнула и исчезла за одной из портьер.

Милейн прищурилась, но сказать ничего не успела. Ааша прошлась рядом с ней, толстый хвост стукнул 'девушку' по ногам, не сильно, но ощутимо.

— А ты помолчи пока, девочка, ты такая милая, когда молчишь, — медовым голоском пропела Тайяна, чувствуя, что Рошер весь напряжен. Ему только насмешек от продажной девки не хватало! — А то ведь Ааша может тебе и еще пару разрезов сделать, и не только на одежде. В вашем ремесле увечные девочки спросом пользуются?

Верилось с трудом, но рядом со здоровущей волчицей логика как-то отказывает. Она же рядом, болшая, страшная, а что у нее на уме? И есть ли там ум?

Ох, проверять не тянет. Зубы-то определенно есть...

Так и ждали втроем, пока из-за той же портьеры не вышла мама Шальза. Яна уважительно опустила ресницы. Да уж... на эту она Аашу натравить не рискнет, еще покусают бедное животное... или отравится зверюга, что не лучше.

Мама Шальза была невысока, полнотела, строгое платье больше подошло бы гувернантке при юных трайши, но материал на него пошел — къянтийский шелк. Такое и трайши не всегда по карману. Дорогое кольцо на руке, но и только. Ни краски, ни позолоты — строгость и изящество. С такой госпожой и трайши поговорить незазорно, за перестрел аристократией тянет.

Рошер вежливо поклонился. Яна подумала — и последовала его примеру, благо, в штанах реверанс не сделаешь.

— Сатро Вайст, какая... неожиданность.

Голос тоже оказался вполне подходящим. Низкий, бархатистый, глубокий — людям с таким голосом в долг дают и поручителей не спрашивают. Он вызывает доверие...

— А что с вами за юная кана? Очень интересное лицо...

— Я из нархи-ро, уважаемая кана Шальза, — Яна вежливо склонила голову. — Видимо, поэтому мое лицо кажется вам необычным. Но ведь и вы... Ш´аальзея? Верно?

Кана чуть прищурилась. Девочки вылетели за дверь вспугнутыми птицами.

— Пройдемте ко мне в кабинет, сатро, кана.

Кабинет тоже оказался на уровне. Яна подозревала, что есть еще один — для других посетителей. Но этот был предназначен только для работы. Большой стол, несколько стульев, два шкафа, идеальная чистота и порядок.

— Вина? Фруктовой воды? Ланти?

— Благодарю, не стоит, — выбрал за двоих Рошер.

— Зря, очень зря. У нас замечательное вино, из Мерлора, с Афирнайских виноградников. Такого вы, наверняка, не пробовали, — Шальза усмехнулась так,. что Рошер скрипнул зубами. Намек был понят — и правильно.

С-стерва!

— Благодарю, не стоит.

— Так что же вас привело ко мне, уважаемые? Желаете получить у меня работу?

Рошер и Яна переглянулись. Вопрос был задан таким тоном, что оба поняли — не поможет.

Вот ни в чем им эта зараза не поможет! Будет ходить вокруг да около, издеваться, насмехаться, но — не поможет. А прижать ее... а чем!?

Она у себя, при всех правах, ничего не совершала. Это они в роли просителей.

Хоть и правда — Аашу натравить. Хотя...

И тут к Яне пришла мысль.

Она улыбнулась в меру нагло, коснулась плеча Рошера и капризным тоном произнесла.

— Прости, что я тебя не послушалась. Действительно, тут просто некому оценить то, что может предложить специалист моего класса. Их потолок — это разрез на юбке... до самой шеи. И вульгарное виляние задом. Пффф... в городе есть еще заведения? Лучше, конечно, повыше классом.

Рошер пожал плечами. Он и сам был удивлен, но внешне это не проявилось, а подыграть напарнику — милое дело. Так уж в страже было заведено — не понимаешь, что делает напарник — сначала помоги, а потом спросишь!

— Да, пожалуй, парочка найдется. Это просто было ближе всех, вот я вас и привел, лайри...

— Лайри? — Шальза не удивлялась, скорее, уточняла.

— Тайяна э´Лесс Риккэр, к вашим услугам. Да, по меркам нархи-ро,, мою семью можно отнести к лайри, хотя у нас в ходу немного иные титулы.

— И вы собирались работать у меня, лайри? Я не удивлена, в нашем ремесле кого не встретишь. Но на вас вряд ли найдется много любителей. Типаж... своеобразный. Под мальчика.

Кана Шальза тоже развлекалась — на свой лад. Наглость девушки ее скорее, позабавила. Чем разозлила. Злиться стоит, когда ты слаб. А когда осознаешь свою силу и значимость... да прикажи она — завтра же наглая девчонка работала бы в одном из ее заведений. Вместе с собакой, есть любители. Но... почему бы и не поиграть?

Давно ее никто не забавлял. Отвращение было, раздражение, презрение... сейчас ей было любопытно. Что может предложить эта соплячка? Пусть она и из нархи-ро?

— Я не торгую своим телом. Но могу предложить нечто большее. У вас наверняка есть клиенты, которые пресытились обычными развлечениями?

Шальза прищурилась.

Были, как не быть. Пресыщение — обычная вещь для тех, кто имеет много. И имел многих, чего уж там. Когда понимаешь, что у всех женщин между ног одно и то же, невольно начинаешь чудить, а ведь благосостояние Шальзы напрямую зависело именно от пресыщенных и искушенных.

— Нархи-ро придумали, как с этим бороться?

— Не бороться, нет. Разжигать интерес. В Къянти есть нечто подобное, но это, скорее, бледная тень нашего искусства.

— Что именно?

Тайяна могла бы рассказать о многом, о массаже, о сочетании запахов, о точках на человеческом теле... из книг узнаешь столько, сколько иные за всю жизнь не освоят. Но для начала она выбрала совсем простое.

— Театр теней. Танец тени на стене.

Интерес в глазах Шальзы начал утихать.

— Тени?

Яна усмехнулась.

— Поспорим? Я — мастер и могу продемонстрировать свое умение. Если найдется подходящая комната и зрители.

— Какая нужна комната?

— раза в два больше этой. Погасить светильники, протянуть поперек простыню, чтобы у меня было свободное пространство на два взмаха рук, поставить светильники за моей спиной. Меня никто не увидит, увидят только тень. Но... захотят.

— Да неужели?

— Нужен еще бубен. Найдется?

— Чего только не найдется в моих кладовых. Допустим... у меня сейчас есть пара гостей.

— Предложите им развлечение. Вы ничем не рискуете.

— А вы, кана?

Яна усмехнулась.

— Если я не сдержу свое слово — готова отработать у вас три ночи с любыми клиентами по вашему выбору.

Вот теперь в глазах бандерши появилось уважение. Она представляла, насколько должна быть уверена в себе эта девушка.

— что ж... Можем попробовать. А Рошер...

— а он постоит рядом с музыкантом. Чтобы тот — или та не сбились в самый интересный момент.

— Подождите меня. Я распоряжусь.

Мама Шальза вышла из кабинета — и Рошер тут же притянул к себе Яну.

— Ты рехнулась?

— она бы нам век не помогла, — Яна дернула косу, распуская волосы. Теперь любой, кто смотрел бы на них, не увидел движения губ, а тихий шепот могла расслышать только Ааша. И то — она рядом стояла.

— Можно бы деньги...

— ты же сам понимаешь... или наврала бы, или еще что...

Понимал, конечно. И безвыходность ситуации тоже. Лучше Шальзы никто о любовных делах знати осведомлен не был. Но и выудить из нее информацию — раньше он хоть пугать мог. А сейчас?

Да ничего...

— Ты понимаешь, чем рискуешь?