Сильнейший

— Скажи, какой стиль ты практикуешь? — прервал его размышления следующий вопрос старика.

— Думаю, смешанный больше подойдет под определение моего стиля — беру отовсюду понемногу — только лучшее и эффективное. Хотя никогда не знаешь, что может пригодится в том или ином поединке... Вам ли не знать, что даже недостатки какого-либо стиля можно обратить в преимущество в конкретно взятом бою, особенно, если ты о них осведомлен? — Баки потянуло на философствование.

— Хо, интересная точка зрения... — старик отпил еще глоток. — Вот ты сказал, что осведомлен, у тебя же был учитель или учителя, которые направляли твою осведомленность в нужное русло?

— Да конечно, — Баки не стал юлить. — Когда-то в раннем детстве... — он вспомнил начало своей жизни в родном мире, в особенности отца, который хоть и не тренировал его лично, но морально стоил десятков первоклассных учителей и тренеров, особенно в плане мотивации. Ханма только сравнительно недавно понял, что не до конца понимал целей Юдзеро в отношении его персоны, но отвлекшись, Баки продолжил.

— Они дали мне нужный вектор развития, с тех пор я занимаюсь самостоятельно изо дня в день.

— Но для чего? Зачем тебе это? — тут же задал пару вопросов Хаято.

— Все очень просто, я собираюсь стать сильнейшим бойцом на планете, — произнес Баки спокойным тоном, но в душе у него начала зарождаться буря, а организм стал выделять гормоны, по типу адреналина и тестостерона... Так что отвечая на данные вопросы, из-за одного предложения, у него мгновенно пропала сонливость. Пища в желудке стала перевариваться в разы быстрее и обмен веществ ускорился. Баки понял, что пораньше сегодня лечь ему уже не суждено. Он еле сдерживал свою Ки, которая маленькими порциями выплескивалась наружу. Ему едва удалось вернуть обычное течение энергии в теле. Баки старался успокоиться: что это на него нашло? Всего лишь пара фраз... но которые описывают всю его жизнь и стремления. Это те мысли, с какими он подсознательно засыпает и просыпается каждый день.

Все это произошло в доли секунды. Но мастера, как ему думается, заметили в нем изменения, особенно в энергетическом плане. Ну и пусть...

— Достойная цель... — пробормотал старик, переглядываясь с Акисаме. — Очень достойная... Но скажи, готов ли ты ради нее на все? Допустим, на убийство? — старейшина и даже Акисаме едва заметно напряглись.

Баки задумался. И, помедлив, но все же честно ответил:

— Я готов ради нее на все... Но без крайней необходимости убивать противника не намерен.

Хаято и Акисаме немного расслабились и переглянулись.

По сути такой ответ их устраивал, но лишь на половину. В конце концов, мальчишеские взгляды могут и измениться в ту или иную сторону?

Но все же старейшина для профилактики решился на еще один вопрос, что называется вопрос на грани:

— Кеничи, а ту случайно не слышал про Тьму? Это, скажем так, организация такая... — Хаято внимательно посмотрел на парня, впившись в его лицо, стараясь заметить любой признак лжи.

— Нет, в первый раз слышу... — почесав голову, честно ответил Баки, не дрогнув ни одним мускулом. — А что?

Старейшина в глубине души расслабленно выдохнул. А затем уже ответил, стараясь замять разговор на эту тему:

— Просто хотел уточнить, не бери в голову...

Дальше пошел диалог не о чем и одновременно обо всем — о пустяках. Затем плавно переросший в полилог — до этого молчавший Акисаме наконец к ним присоединился.

Но все же у парня никак не выходил из головы тот вопрос... И он взял на заметку разузнать про ту организацию. А то уж больно не простые до этого вопросы задавал старик — и этот явно не исключение.

Вскоре вернулась Миу. Ханма для приличия посидел еще чуток, допил наконец чай. И откланявшись, сказал, что ему пора.

— Заходи еще, Кеничи, — кивнул ему напоследок старейшина.

Золотоволосая девушка вызвалась проводить его до ворот. Уже возле них с уличной стороны он поблагодарил ее за теплый прием и спокойно пошел в сторону своего дома, спиной чувствуя довольный взгляд Миу.

На сей раз слежки не было или, что маловероятно, Баки ее не заметил.

А в это время солнце, подгоняемое законами мироздания, потихоньку уходило за небосвод, оставляя невидимый след позади.

* * *

Баки сделал в своей коморке небольшую вечернюю тренировку, состоящую в основном из ударов с использованием внутренней энергии. Дальше ополоснулся. Затем помог Кайто в ресторане, выполнив свои вечерние обязанности. И к десяти часам лег уже спать. Завтра после учебного дня он планировал наконец навестить сестру и остальных членов семьи Сирахамы.

*Редземпаку*Пара часов ранее*

Как только красноволосый парень вышел с территории особняка, у старейшины и Акисаме состоялся приватный разговор.

— Ну как он тебе, Акисаме?

— Хмм, непростой вопрос, я уверен лишь в одном: он нам не врал, может быть где-то и не договаривал, но лжи точно не было, в особенности в том вопросе, касаемо Тьмы. О ней он действительно ничего не знает.

— Да, — подтвердил больше свои мысли Хаято и покачал головой. — Надо было расспросить паренька об его учителях. Совсем из головы вылетело...

— Бывает, — качнул плечами собеседник. — Но думаю еще представится такая возможность. Если конечно Миу вдруг резко не изменит к нему свое отношение, — Акисаме улыбнулся уголками губ.

А Хаято усмехнулся, поглаживая бороду. Пока что парень ему скорее нравился, чем нет. Да и вскользь упомянутая его позиция относительно современных реалий — правильная. Но уж больно сильно внучка им увлечена... А что будет через несколько лет? Что если парень поменяет свои взгляды? Конечно, можно попробовать подтолкнуть его в нужную сторону своими силами... Но он скорее всего почувствует наше вмешательство и воспротивится, а как это обернется... Слишком он упрям, хотя чаще всего это и отличная черта характера. Да, скорее всего не получится...

Старик вынырнул из прерывистых и неторопливых рассуждений и, хлопнув в ладоши, заговорил:

— Ладно, Акисаме, зови остальных, но предварительно, касаемо паренька... Я запрещаю вам его обучать... Но зная, что, если приспичит, вы можете меня не послушать... Поэтому если вдруг кто-то из вас попробует обучать парня, то только под свою ответственность и отвечать за это будете головой... Точнее репутацией. Парень очень юн, но взгляды у него уже сформировавшиеся. Его мировоззрение относительно боевых искусств балансирует, но пока что скорее ближе к нашей точке зрения. Но... шаг в одну сторону и — он с нами, пару в другую и — сами знаете где.

И мысленно добавил: к сожалению, чувствуя насколько парень хаотичен, нельзя определить, какой же шаг будет именно к ним. Еще старейшина поймал себя на мысли, что хорошо бы устроить Кеничи спарринг с кем-нибудь из мастеров... То что он уже на уровне Старшего Ученика — практически не вызывает сомнений. Факты, доводы — на лицо. А может и Младшего Мастера... — старик почесал бороду. Не, это вряд ли.

Глава 5: Бои, билеты, свидание и прочие шалости

Наступил новый учебный день. Честно говоря, Баки, после выполнения обыденных для него утренних процедур, жуть как не хотелось идти в школу. Запал, как говорится, пропал. Но он все же заставил себя сегодня, между делом в мыслях пообещав завтра или послезавтра сделать перерыв. Если, конечно, ничего не изменится.

Уже только вступив на территорию школы, все пошло ни как обычно. Он почувствовал на себе пару тройку взглядов, а когда напряг слух, услышал диалог двух девушек:

— Вон, это тот парень? — вопросила одна.

— Да, какой страшный... — подтвердила, скорее всего, свои же мысли другая.

Баки скосил взгляд на говоривших, ими оказались две незнакомые девушки, которые заметив его внимание — ойкнули и быстро скрылись из виду.

"Чего это они?" — нахмурившись, подумал Баки и тут же увидел презанимательнейшую картину около учебных корпусов и даже на секунду впал в ступор: этот, как его там... Ниидзима, с ног до головы увешанный сумками с листовками, раздавал их всем прохожим и при этом громко комментировал, чуть ли не срывая голос:

— Новости! Новости! Почти никому не известный парень Кеничи вчера одолел Цукубу из клуба каратэ! Завалил его с одного удара! На деле Сирахама — это зло вопло...

Тут Ханма немного отошел от происходящего. И больше не вслушиваясь в бредни инопланетянина, протянул руку и взял листовку у проходящих мимо парней, которые поначалу возмутились, но видно узнав Баки — поспешили покинуть его общество.

А на листовке, помимо его фотографии в анфас, были красочным языком описаны часть его вчерашних похождений, а именно непродолжительный бой с Цукубой. Причем настолько немыслимо и нереально, что даже находившийся сейчас в не самом хорошем расположении духа Баки — покривил ртом, в оскале.

"Ну... бес-смертный... Наглость второе счастье, да?"

Фигура Баки смазалась, и он резво преодолев приличное расстояние, оказался около Ниидзимы и не сильно ударил тому в живот. Пришелец, хватая ртом воздух, упал на колени, после чего Баки бесцеремонно поднял его за "шкирбон" и унес за угол ближайшего здания — подальше от свидетелей.

После этой выходки, слава о нем, как о чуть ли не главном отморозке школы — закрепилась и только увеличилась.

Оказавшись наедине, он опустил парня (в смысле на землю), как нашкодившего щенка, и, скрывая агрессию, вымученно-дружелюбно произнес:

— Ну, рассказывай.

— А-а-а, это же мой лучший друг, Кеничи... — заторможено и немного пугливо начал Ниидзима.

— Волк тебе лучший друг! — прошипел Баки и недвусмысленно снова сжал кулак.

— Стой, стой, стой, стой... — отползая на метр, затараторил Ниидзима, угадав недружелюбные намерения Баки. — Я все понял!

Баки глубоко вздохнул, внутренне успокаиваясь и гася огонь раздражения, но при этом взгляд его оставался полным враждебности. Он спросил сквозь зубы:

— И что же ты понял?

Тот заискивающе начал издалека про то, что он — Ниидзима — один из лучших в клубе журналистики и поэтому он поспешил довести подвиги "его друга" до публики. Тут Баки его перебил:

— С каких это пор мы стали с тобой друзьями, напомни.

— С тех самых... — тут Ниидзима достал свой смартфон и начал там одновременно "жамкать" и что-то объяснять, причем настолько завуалированно, что Баки понял лишь несколько моментов. Первое, по какому-то там личному рейтингу Ниидзимы, который классифицировал бойцов — Ханма — из темной лошадки — чуть ли не взлетел на одно из первых мест, по праву сильнейшего. Второе, Ниидзима повторился, он считает своим долгом довести это все до общественности. Ну и третье, пожалуй, главный пункт — пришелец с недавних пор собирает информацию почти о всех тех, кто так или иначе связан с боевыми искусствами — и готов делиться этими данными с Баки.

Если бы не последний — третий пункт, то Ниидзима скорее всего недосчитался бы пары ребер. А так...

"Информатор" — Баки мысленно посмаковал это слово, задумавшись.

Сделав определенные выводы, он обратился к Ниидзиме:

— Ладно... Но мы не решили еще один вопрос — та подстава в клубе карате... — Баки сблизился и его кулак молниеносно снова попал в то же место, что и минутами ранее. И затем он прошептал согнувшемуся парню со стрижкой "под полугоршок":

— Теперь мы квиты, друг.

И пошел своей дорогой.

При этом Ниидзима, уже находясь на земле и хватая ртом воздух, поднял большой палец вверх, а затем посмотрел расфокусированным и двоящемся взглядом в спину удаляющегося красноволосого парня и хрипло произнес:

— К-ха... к-ха, я действительно все понял!

Баки услышал и, не поворачивая головы, лишь хмыкнул.

* * *

Два урока прошли сравнительно спокойно. Даже с Миу, считай его единственной знакомой, он перекинулся всего парой слов. А вот дальше мироздание преподнесло ему еще один неожиданный сюрприз. Для кого-то он мог показаться зловещим и непрезентабельным, однако Баки принял его с изрядной долей удовольствия — в том плане, что данный подарочек судьбы был действительно для него неожиданно-приятным.

После второго урока, тройка неизвестных парней, подкараулила его в туалете. Представьте такую картину: Баки заходит в мужскую школьную уборную, чтобы сделать свои дела "по-маленькому" — и даже делает их (это не обязательно представлять — просто сам факт). Но при выходе из кабинки, сталкивается с тремя непримечательного вида парнями, как говорится, ни тела — ни рожи, которые пытались казаться себе крутыми за счет: один, поочередно поглаживая металлические кастеты, другой — играясь с гаечным ключом, а третий — медленно размахивая, по виду, самодельным нунчаком.

— Ты — Сирахама Кеничи? — в лучших традициях бандюков, приподняв подбородок и как бы смотря свысока, произнес тот, что с кастетами.

— Я, — оскалился Баки, предчувствуя, что сейчас снимет большую часть напряжения и выпустит пар, и уже не сдерживаясь, добавил. — А вот ваши имена мне не интересны! — и кинув свою сумку на подоконник окна, начал действовать. Ему в тот момент было все равно — кто их послал и зачем — им овладевала лишь жажда битвы и жажда зарождающегося удовольствия.

Конечно, большинство тех, кто стабильно занимается боевыми искусствами, можно было бы припугнуть группой вооруженных различным холодным оружием людей, особенно в тесном помещении. Однако один тут нюансик — Ханма не был большинством — он посвятил боям уже, можно сказать, ни одну жизнь и был прирожденным бойцом.

Еще в том мире, Баки уже подростком выходил одновременно против сотен человек. И у большинства из тех было различное оружие: от бейсбольных бит до настоящих катан. И пускай Баки тогда еще физически не выходил победителем, вырубая до пятидесяти процентов тех отморозков (во всю пользуясь "правилом четырех", когда одновременно, не мешая друг другу — напасть могут всего четыре человека), после чего сильно получал... И множество раз был на грани смерти — тогда еще не совсем понимая это.

Но духовно — в ту пору, Баки закалялся как никогда прежде. Тогда он подсознательно ощущал негативные эмоции сотен человек, некоторые из которых готовы были его убить и уничтожить. Это выводило его инстинкты и рефлексы, связанные с боем, на новый уровень; закаляло его боевой дух и стало одним из решающих факторов становления его характера: в то время безрассудного и бескомпромиссного. Но мы отвлеклись.

Первым Баки обезвредил парня с кастетами. Он нанес ему удар ногой в прыжке — в голову — тот, пробив дверь соседней кабинки, там и остался. Еще в воздухе Баки перевернулся и выбил другой ногой гаечный ключ следующего субъекта — благо в туалете места мало — все находились близко. Мягко приземлившись, следующим же движением Ханма пробил "боксерскую троечку" парню с нунчаком — тот даже не успел среагировать, как получил два удара по торсу и последний нокаутирующий в голову. Еще одно тело оказалось на полу.

Третий, который остался без своего оружия, уже понял всю недвусмысленность ситуации и начал делать движение в сторону выхода из "сортирной комнаты". Однако Баки в мгновение ока сблизился с ним и сделал подсечку. Когда неожиданно расторопный противник оказался на четвереньках (успел-таки среагировать и выставить руки), Баки нанес удар ногой сверху вниз — в затылок оного.