Видно, Льва Генриховича тут хорошо знали, потому что коньяк был доставлен в графинчике. После двух рюмок он приободрился и снова начал сверлить Татьяну взглядом.
Вы хотите меня о чем-то спросить? — осведомилась она.
Да. Это правда, что Вы были женой некоего Туманского?
Таня не ожидала такого вопроса и в первую минуту смутилась. Но быстро пришла в себя. Естественно, он все о ней знает. Служба безопасности наверняка еще утром положила ему на стол полное досье.
Была, Лев Генрихович.
У Вас другая фамилия. А правда ли, что Вы забрали ребенка и бежали от него чуть ли не в чем мать родила?
И это правда. Почти. У меня были деньги, иначе бы мне это не удалось. А Вы знакомы с Туманским?
К моему великому сожалению, да. В нашем кругу все его знают. А может так быть, что он захотел прибрать мой бизнес к рукам?
Таня пожала плечами.
Может. Вы и сами знаете ответ. Вполне возможно, что на другом конце той ниточки, которая сегодня Вам попала в руки, находится именно он.
Что ж, тогда наши дела незавидны. У Туманского бульдожья хватка. А может так быть, что он обратил внимание на мой холдинг оттого, что Вы здесь работаете?
К сожалению, и это возможно.
Может, мне стоит Вас уволить? Чтобы он от меня отцепился?
Татьяна глубоко вздохнула и покачала головой.
Уже поздно. Первое побуждение могло быть связано со мной. А потом идея уже начинает жить самостоятельно. Если Евгений заинтересовался Вашим холдингом, значит, у него есть какие-то планы. Бизнес-планы. Мое увольнение ничего не изменит.
Вот и я так думаю. Я Вас не уволю. Если это действительно рука Туманского, Вы мне еще понадобитесь. Так что ешьте мороженое, Таня. А потом идите, погуляйте. Вы никогда не были в Вене? Прелестный город. Очаровательный. И ложитесь спать пораньше: в шесть утра за Вами придет машина. А мне нужно побыть одному.
Таня лихорадочно запихнула в себя несколько ложек мороженого, допила коньяк из своей рюмки, наскоро раскланялась и ушла в свой номер. Там разделась и рухнула на постель. Она чувствовала себя как выжатый лимон. Да, она справилась. Но какой ценой! Теперь ей самой было ясно, что ситуация гораздо хуже, чем она предполагала.
Татьяна провалялась в постели целый час. Спать не получалось, но и встать сил не было. Через час раздался телефонный звонок. Олег осведомился, все ли у нее в порядке и можно ли ему зайти. Она разрешила и лихорадочно стала потрошить наспех собранную дома сумку. Все равно надо одеться и пойти погулять, но не в офисном же костюме?!
Таня едва успела натянуть джинсы и свитер, как Олег уже стучался в дверь. С порога он начал благодарить ее, одновременно протягивая большой желтый конверт.
Татьяна, спасибо Вам большое. Вы разрулили ситуацию гораздо лучше, чем можно было мечтать. Я, честно говоря, не надеялся, что все обойдется. Сейчас я был у шефа, он дал мне множество поручений, из которых ясно: кризис перешел в другую плоскость. Никакие оргвыводы нам не грозят. Ни Вам, ни мне, ни Святославу.
Слава Богу. А что в конверте?
Во-первых, доверенность. Вы теперь можете подписывать контракты и финансовые документы, — Татьяна не нашлась, что сказать и только волосами тряхнула, — И деньги. Немного.
Таня подумала, что в этой ситуации деньги брать не стоит, но едва открыла рот, как Олег ее остановил.
И не вздумайте отказываться. Это бонус. Вы заслужили. Шеф решил, что Вам нужно прийти в себя. А для женщин в таких случаях лучшее средство — шопинг. Я Вам советую, не сидите в номере, погуляйте, купите себе что-нибудь, посидите в кафе. Вена в этом смысле один из самых прелестных городов в мире. Оттягивает.
Спасибо за совет. Обязательно им воспользуюсь.
Да, забыл сказать. Ноутбук у Вас с собой... Здесь, в гостинице, бесплатный вай-фай. Если надо, можете связаться с домом или на работу позвонить, как угодно. Утром за Вами приедет наш водитель и отвезет в аэропорт. Платить ни за что не надо, все оплачено. Святославу привет.
Олег просочился в дверь и растворился в полумраке коридора.
Таня задумалась. Действительно, надо позвонить домой, но стоит ли делать это сейчас? Скоро начнет темнеть, ноябрьские дни коротки. Раз уж так все случилось, дурой надо быть, чтобы не погулять по Вене. Правда, вставал вопрос: как одеться. Ее пальто совсем не подходило к джинсам. Но гулять в офисном костюме... Фиг с ним, сейчас тепло, можно пройтись и просто в свитере.
На улице была благодать. Заканчивался тихий теплый день, и солнце золотом заливало фасады домов. Таня взяла план города на стойке в отеле, а развернула его уже на улице. Отель оказался в самом центре Вены, до всего самого интересного было рукой подать. На музеи времени не было, Таня решила просто погулять. Фотоаппарата она не взяла, ну ничего, поснимает на телефон.
Вена и впрямь «оттягивала». Погуляв с полчаса она почти забыла, из-за чего здесь оказалась. На душе стало легко и радостно. Эти чувства, легкость и радость, казалось, разлиты в этом городе повсюду. У него было свое неповторимое лицо и яркий противоречивый характер. Немецкая основательность в сочетании с итальянским легкомыслием и склонностью к украшательству делали австрийскую столицу волшебной.
Через час солнце стало садиться, а у Татьяны устали ноги. Ее элегантные ботильоны не годились для долгих прогулок. Значит, пришло время шопинга. Ей повезло. На первом же перекрестке Тане попался магазин, где она купила удобные полуспортивные ботинки и красивую ветровку на мягкой флисовой подкладке. Прикинув, что в Москве за них пришлось бы выложить вдвое больше, она купила такую же и сыну.
В конверте от босса было пятьсот евро. Начав их тратить, Таня уже не могла остановиться. Накупила сувениров, каких-то брелочков, магнитиков, шарфиков, кошелечков... Пойдут на подарки сослуживцам. Бабушке купила блузку и конфеты, Лине — элегантный платок на шею, заодно и себе два. Не удержалась, в парфюмерном магазине и сама отоварилась, и для Сергея приобрела мужской парфюм, хотя ему уже были куплены перчатки. По ходу дела два раза заходила в кафе, где пила кофе по-венски, заедая его воздушными меренгами. В десятом часу она ввалилась в холл отеля, увешанная пакетами. Денег оставалось только на то, чтобы дать гостиничной обслуге на чай, да и то в обрез.
В вестибюле на низком кресле сидел Олег. Видимо, ждал ее, так как тут же вскочил и бросился к ней.
Татьяна, Вы уже ужинали?
Нет, а что?
Тогда идите скорее в ресторан, Лев Генрихович Вас ждет.
Только покупки положу и переоденусь.
Блин, только расслабилась, и на тебе! Тане совсем не улыбалась перспектива провести этот вечер с боссом. Может, утром все-таки она была права и он ее клеит? Тогда как его отшить? Так, чтобы не получилось хуже? Не идти нельзя.
Она поднялась в номер, надела все тот же костюм, но от блузки отказалась, вместо нее повязала на шею новый, только что купленный платочек. Волосы расчесала и оставила распущенными. Ну, хоть какие-то изменения. Выглядеть слишком официально в ресторане вечером — это почти неприлично. Надо бы еще домой позвонить. Ничего, после ужина самое время. Толик как раз будет за компьютером.
У входа в ресторан ее снова перехватил Олег.
Татьяна, умоляю Вас, будьте осторожны, шеф сейчас под газом, мало ли что придет ему в голову.
Успокойтесь, Олег, Я справлюсь, — Таня фамильярно хлопнула референта по плечу и прошла в зал.
Босс сидел за тем же столиком на том же самом месте. Можно было подумать, что он с утра так отсюда и не вставал. Но рубашка на нем была свежая, это Таня сразу отметила. Значит, по крайней мере поднимался в номер переодеться. Выглядел босс значительно лучше, чем в конце их предыдущей встречи, но до «хорошо» было далеко. Издалека бросалось в глаза, что он пьян. Татьяна не привыкла общаться с людьми пьющими. Ни ее отец, ни муж не пили, по крайней мере пьяными она их не видела. Поэтому как себя держать не знала. Единственным выходом представлялось вести себя так, как будто все нормально. Она улыбнулась, подошла и села напротив.
Вы меня звали, Лев Генрихович?
Не звал, а приглашал. Я тебе форель заказал. Вкусная. Ты рыбу ешь?
Ем. Спасибо.
Вино пей. Местное, белое. Хорошее, между прочим. Я его тебе специально под рыбу. А я, с твоего позволения, еще коньячка.
Может, не надо, Лев Генрихович?
Надо, девочка. Ты сама виновата. Вообще-то я напиваюсь очень редко. А сегодня напьюсь. Вернее, уже напился, но могу добавить. Я этого гаденыша сделал генеральным директором. И ведь знал, что он не только ничтожество, а еще и идиот. Но ради матери... Ради матери его. Виноват я очень перед ней, вот сына и тяну за уши. А куда такого тянуть? Он сам кого хочешь в болото утянет. Вот почему так? У меня же еще дочери есть. Одна в Канаде, другая в Германии. Умницы, красавицы... Такие, как ты. Любой из них бизнес доверить — и спи спокойно.
Так почему же Вы им не доверили?
Не хотят!!! Ни одна, ни другая. Старшая в Канаде подтвердила свой врачебный диплом, теперь гинекологом работает. Бизнес ей даром не нужен, вот как! Даже денег от меня брать не хочет, мол, мы сами хорошо зарабатываем. А младшенькая, дай ей Бог счастья и удачи, в Дюссельдорфе в оркестре на флейте играет. Муж у нее немец. Дубина! Преподает в тамошнем университете какую-то гребаную философию.
Эти тоже денег не берут?
Эти берут. В гости приехать не хотят, детей не рожают, живут, видишь ли, для себя. Она у меня самая умненькая была. В школе отличница по всем предметам. Угораздило же ее на флейте... Бабка их с панталыку сбила. Теща моя в театре Станиславского и этого, как его, Немировича, пела. А тесть — хирург известный. Ну вот и пошли по стопам предков. А у меня все технари не из первых. Скукота, по ихнему. Вот ты где училась?
В МАИ.
Ну и молодец. Инженерное образование еще никому не повредило. Директором стала, хотя мы с тобой самолеты не строим. Женить бы на тебе моего Генку. Я тебе, как члену семьи, дела бы доверил. Большие. Ты в курсе, у меня не один этот рекламный холдинг, есть дела и помасштабнее.
Таня съежилась, не зная, как реагировать. Продолжала молча сидеть, не меняя выражения лица.
Только зачем тебе этот мудак? Правильно, низачем. Никому этот придурок не нужен, кроме отца. А мне он только сердце в клочья рвет. И получается: дела мои большие, денег хоть жопой ешь, а смысла в этом ни на грош. Да что ты так сидишь? Ты форельку-то давай...
Тарелка с жареной форелью давно стояла перед Татьяной, но она не решалась прервать монолог начальника таким прозаическим действием, как еда. Но тут она кивнула, налила себе бокал вина, оказавшегося превосходным, и приступила к трапезе. Оказалось, она проголодалась, и теперь с удовольствием набросилась на рыбку, не забывая каждые пару минут поднимать глаза на продолжающего разглагольствовать Льва Генриховича. Весь этот треп не имел смысла, ясно было, что человек просто спускает пар. Тяжело ему далось сознание, что сын захотел его так глупо и подло подставить. Ладно, главное, чтобы разрядился, а то кондратий хватит, и что тогда?
В результате ей пришлось сидеть в ресторане чуть не до двух часов ночи, поддакивая, переспрашивая и кивая головой. Удалось добиться того, что Лев Генрихович умерил возлияния и перекинулся на еду. Уходить он явно не собирался, хотя даже от вышколенной ресторанной обслуги, при всей их любезности, начали распространяться флюиды недовольства. Наконец Тане удалось оторвать его от стола и довести до номера. Она страшно боялась, что придется загружать босса в номер, и при этом может сложиться очень неприятная ситуация. Но на этаже у дверей караулил верный Олег, и Татьяна сдала ему шефа с рук на руки.
Несмотря на все треволнения этого дня, заснула она мгновенно. И почти сразу ее разбудил телефонный звонок. Оказалось, уже шесть часов, пора ехать в аэропорт.
Быстро покидав вещи в сумку, Татьяна спустилась, и через полчаса уже регистрировалась у стойки. В самолете она вспомнила, что не позвонила ни домой, ни Сергею.
Накануне она успела кинуть ему смску «уезжаю на сутки, буду завтра вечером». Достаточно ли этого? Вдруг он обидится? Если бы с ней так поступил мужчина, она бы расстроилась, но не обиделась. Но большинство знакомых женщин сочли бы своим долгом выразить недовольство. Не зря же с детства она ото всех слышала, что у нее мужской характер. Но если у нее мужской, у мужчины, у Сергея, может быть женский? Характеры у людей могут быть самые разные У Тани совсем не было опыта в таких делах, замужество не в счет. Может, Сережа проявит понимание, не станет дуться.
А вот Толик точно обидится. Когда Таня заезжала за вещами, Толика дома не было. Бабушке она только успела сказать, что срочно вылетает в командировку на сутки, пообещала вечером позвонить, схватила сумку и была такова. Наверняка ребенок весь вечер ждал, а она с этим Генриховичем, как дура, в ресторане зависала. С другой стороны, в два часа ночи сын уже спит. Сегодня придется весь вечер посвятить ему. Сережа как-нибудь перебьется, пусть его греет мысль, что у них впереди целый месяц вместе.
В Шереметьево ее ждала машина. После минутного колебания Таня велела ехать домой. Бессонная ночь не прошла даром: сейчас она почти ничего не соображала. Сил оставалось только на то, чтобы добраться до постели и рухнуть.
ДорОгой набрала номер Марины, спросила, нет ли чего срочного. Та обещала скинуть ей на почту письма, требующие срочного ответа. Но их немного, всего два. А остальное ждет до завтра. Вот и хорошо.
Дома Таню встретила Полина Константиновна, выражение лица которой не предвещало ничего хорошего. Толик, естественно, был в школе. По лицу бабушки было видно, что она собирается жаловаться. Таня чмокнула старуху в щеку, зашептала: «Бабулечка, не сейчас. Умираю спать хочу. Я недолго, часа два-три, и все. Потом мне все расскажешь». Юркнула в свою комнату и рухнула на диван не раздеваясь. Сон навалился моментально. Минут через сорок она очнулась, поснимала с себя, что смогла, завернулась в халат, укрылась пледом, и снова улеглась. Таня опасалась, что теперь не уснет, но не тут то было. Заснула, как провалилась. Проснулась оттого, что сын заглядывал в комнату и при этом скрипел дверью. Вообще-то эта дверь не имела привычки скрипеть, но парень как-то ухитрялся. Это был верный способ разбудить мать, сделав вид, что так вышло нечаянно.
Мам, ты приехала?
Можно подумать, сам не видишь, — буркнула Татьяна спросонок.
А ты где была? Бабушка не сказала.
Бабушка сама не знала. В Вене я была.
В той, которая столица Австрии? — Толик проявил осведомленность, — Ух ты! Здорово! А почему ты сразу вернулась?
Мне пришлось поехать срочно на сутки. По работе. Ты понимаешь, я туда не развлекаться ездила.
Ну, хоть немного город посмотрела? А фотки? Сделала? А мне что привезла?
Привезла, не переживай, — конечно, к этому вопросу он и вел разговор, но начать сразу с подарков считал некрасивым, — Иди, вон, видишь, сумка новая стоит. Открывай и распаковывай. Я кое-что купила. Тебе ветровку, и мне такую же. Тебе еще шапку и шарф. Остальное — по мелочи.
