Игра стоит свеч

— Снимок сделать успели, что характерно, — говорит Хитчер, закатывая кровать на место.

— И что там, на снимке? — у Кайла некстати просыпается паранойя.

— Вообще-то, это касается состояния здоровья мисс Хант, а не вашего, — парирует док.

— Снимок показал, что мозг у меня есть, — усмехается Ник.

— Прекрасно, — бормочет Кайл, — а то я сомневался.

Джаред Хитчер может лишь удивленно покачать головой. Неужели этот же самый человек вчера, вот в этой самой палате, умирал от страха за жизнь девушки, над которой сейчас подшучивает? Да еще и теперь старательно скрывает тот факт, что провел ночь у ее кровати, как сторожевой пес. Странные они, ей-Богу! И, в подтверждение его мыслей:

— Кайл?

— Что?

— У меня такая же страшная и помятая физиономия, как у тебя? Или я выгляжу лучше?

— Хм... Не знаю, Ник. Я, если честно, в зеркало еще не смотрелся.

— Вы оба... красавцы! — подает голос сэр Макс. У него тоже повлажневшие глаза. — Друг друга стоите! Ник, я... я так рад, что ты пришла в себя. Мы пока оставим тебя. Пойдем, Кайл. Тебе уже пора, наконец-то, в свою палату.

— Да-да! — поспешно поддерживает Мак-Коски доктор Хитчер. — Я сейчас осмотрю мисс Хант и приду к вам, мистер Падрон. Как бы ваше состояние не ухудшилось в силу... хм... некоторых обстоятельств.

Кайл бросает на Ник прощальный взгляд. Она смотрит ему в глаза и даже слегка улыбается — что может быть прекрасней?

— Пока, штурман. Увидимся.

— Пока.

И когда он уже в дверях, Ник добавляет:

— Отличная пижама, Кайл. Сиреневый тебе определенно идет.

Глава 16. Страсбург. Эльзас. Ралли Франции.

"Не знаю, удивлю я вас или нет, но хороший штурман значительно успешнее заменяет пилота, тогда как самые выдающиеся пилоты, садясь на правое сиденье, зачастую выходят оттуда в холодном поту, с полными ужаса глазами, держа стенограмму вверх ногами, открытую не на том СУ..."

Статья "Штурман" с сайта eulex.ru.

Paris, Rue Lord Byron.

— А вот тут вторая спальня, она больше, и ванная при ней просторнее.

— Спасибо...

— Этаж последний, но ты же видела — лифт есть. Зато вид из спальни — на парижские крыши. А из гостиной отлично видно базилику Святого Сердца.

— Сэр Макс... — Ник невольно улыбается, — вам бы квартиры продавать. Все отлично, правда. Мне очень у вас нравится.

— Ну, — Мак-Коски смущен, — я хочу, чтобы тебе было удобно. В общем, располагайся. Мадам Прево будет приходить каждый день — готовить, убирать. И не спорь — тебе нельзя двигать руками!

— Ну, не сидеть же мне целый день как статуе!

— Гуляй, — пожимает плечами Мак-Коски. — Центр Парижа, есть что посмотреть.

— Я бы предпочла центр Страсбурга, знаете ли...

— Знаю, — сэр Макс понимающе улыбается, — но пока твоя задача, Николь — четко выполнять все рекомендации врачей. У тебя чуть больше трех недель на то, чтобы полностью поправиться. Я очень рассчитываю, что в Испании ты будешь с нами.

— Обязательно! — энергично кивает Ник.

— Тогда — отдыхай.

Легко сказать — отдыхай... За три дня Ник обошла все прилегающие кварталы, изучила ассортимент кофе и выпечки во всех близлежащих кофейнях. Тоска... Исходное положение — руки на талии, всех дел — пить таблетки и сходить с ума от безделья. Да еще отбиваться от мадам Прево и ее попыток накормить Николь.

Безделье провоцирует на размышления. Ей хотелось ломать голову над стенограммой, а вместо этого лезли совершенно другие мысли и воспоминания. О том, как круто изменилась ее жизнь в этом году. Сначала — безудержная радость от сделанного ей предложения работать в "Мак-Коски". Потом — то, о чем стоило бы забыть, да только никак не получалось. Несколько месяцев кошмара, унижений, борьбы за выживание, когда ей хотелось временами просто закрыть лицо руками и не видеть ничего вокруг, ибо ничего хорошего там не было. И как все резко изменилось, практически мгновенно. И как она не верила, долго не верила в его искренность, пока он действительно не извинился на том совещании, наплевав на свою гордость. И все то, что началось потом — их с Кайлом совместная работа, и как его стало сразу много в ее жизни, буквально везде, никуда без него. И его внимательность ко всем ее словами, и их победа в Финляндии, совершенно особая — не его, а именно их. И эта авария, и то, как он переживал, и его попытки извиниться... Она нужна Кайлу, и он это очень наглядно демонстрирует. Ник должна радоваться, должна. Но ей парадоксально грустно от того, что он ее так ценит. Потому что это значит — он видит в ней прежде всего штурмана. Только штурмана. Черт, ей надо занять голову чем-то другим! Ну почему же нельзя заняться тем, что ей нравится?!

Контрольный рентген ей сделали еще в Австралии, прежде чем выписать из больницы. Смещения нет, кости встали нормально, начали срастаться. Теперь надо только время и терпение. А вот терпение никогда не было ее главной добродетелью. Ну как усидеть на месте, когда все ее мысли были там, в Эльзасе, с ними, ее коллегами и товарищами по команде?! И с ним, ее пилотом. Как он там?..

______________

Кайл думал. Не то, чтобы это было ему непривычно, но сейчас приходилось думать много и о разном.

Мысли привычно крутились вокруг предстоящей гонки. Финальные асфальтовые этапы, его любимые. У него был колоссальный опыт гоночного вождения, и это быстрое покрытие ему было только на руку. Во Франции и Испании он всегда успешно выступал. Вот только теперь...

Мысли перескочили к Себастьяну Мишо, его штурману на этот этап. Он очень надеялся, что только на этот этап. И что к Испании в кресле справа он увидит Николь. Потому что Себастьян — это совсем не то, что ему нужно. Ему нужна Николь. Как она там?..

Кайл тряхнул головой, отгоняя мысли. Она должна отдыхать и поправляться. А он справится как-нибудь один раз без нее. Он устало потер глаза. А потом — потер еще раз, потому что ему показалось...

Спиной к бьющему в лицо солнцу, в паре метров от себя он увидел силуэт, которого тут просто не должно было быть!

________________

— Ну и как это понимать? — Кайл стоял перед Ник, все еще не веря своим глазам.

— И тебе здравствуй, милый, — насмешливо отвечает Ник. — Скучал?

— Да! — ляпнул, не подумав. Спохватился и продолжил грозно: — Какого черта ты здесь делаешь?

— Приехала.

— Сама?! — от его вопля с деревца неподалеку вспорхнула парочка птиц.

— Ой, как громко... — поморщилась Ник. — Нет, конечно. Меня привезли.

— Кто!? Убью заразу!

— На его счастье, он уже уехал, — Николь улыбается. — Просто такси.

— Какое, к черту, такси?!

— Очень комфортное и удобное.

Кайл демонстративно очень громко вздыхает.

— Ты по-другому не можешь, да?

— Что в этом такого? Не все ли равно, где сидеть на пятой точке — здесь или в Париже?

— Что-то я не наблюдаю с твоей стороны намерения сидеть...

— Кайл, я просто побуду здесь, посмотрю. Может быть, помогу Себу...

Падрон фыркает.

— Вот с этого и надо было начинать! Вряд ли Себастьяна будет счастлив, если ты станешь лезть к нему.

— А почему нет? Одна голова хорошо, а две лучше.

Кайл неверяще качает головой.

— Я тебе удивляюсь! Вот ты бы позволила кому-то пытаться вмешиваться в процесс составления стенограммы?

— Гхм... — Ник хмурится. — Наверное, нет.

— Вот видишь! Прошу тебя, не лезь к Себастьяну.

________________

— Это что такое: "двести левый четыре полная ж*па убьемся на хрен триста"?!

— Дословно записано за Кайлом!

— Себ, да мало ли что он сказал? Ты его больше слушай! Надо по-другому...

— Так, стоп! Я не понял, что значит — "Мало ли что он сказал"? — у Мишо уже глаза перестали распахиваться от удивления и застыли в одном, максимально открытом положении. — Едет-то Кайл...

— Кайл поедет так, как ты ему скажешь... Так, а вот тут ты зачем написал "срезка"?

— Ну, здесь можно поворот срезать.

— Срезка — это упрощение поворота. Если будет возможно, Кайл срежет сам, — безапелляционно заявляет Ник. — А вот организаторы вполне могут в ночь перед стартом туда старых покрышек накидать. Или даже бетонных блоков.

— Да быть не может!

— Может, — неохотно поддерживает Николь Кайл. — Было такое в прошлом году в Аргентине.

— Черт... — морщится Себастьян. Ему не очень нравится, что его поймали на просчете, но безопасность прежде всего. — Ладно, исправлю.

— Так... — Ник листает тетрадь, — а почему спецучастки не по порядку?

— Мне так удобнее, — огрызается Мишо.

— Лучше от первого до последнего!

— Не обязательно!

— Ники, — вмешивается Кайл в начинающую ощутимо накаляться дискуссию, — тебе нужно отдохнуть.

— Мы еще не закончили!

— А я говорю, что тебе нужно отдохнуть!

— А я говорю, что...

— А я сейчас позову дядю Джулиана! И он тебе укол в попу поставит! И еще к кровати привяжет!

— Хорошо бы... — вполголоса бормочет Себастьян.

Ник корчит недовольную гримасу, но все-таки собирается на выход.

— Я зайду к тебе позже, — бросает ей Кайл на прощание.

— Дьявол, как ты ее терпишь?! — вырывается у Мишо, едва за Ник закрывается дверь.

Кайл пожимает плечами.

— Не знаю. Наверное, дело в том, что я — святой.

— Что-то я не помню, чтобы святым полагались хвост и рога, — ухмыляется Себ.

— А что сразу — хвост и рога? Ты злопамятен, Себастьян. Все никак не можешь мне простить прошлогоднюю Швецию?

— У меня была температура! — возмущается Мишо.

— А у меня была гонка, — парирует Кайл. — Не умер же?

Пока Себастьян, недовольно продолжая ворчать под нос, чиркает что-то в стенограмме, Кайл размышляет. Вот Ник бы вышла на старт с температурой без малейших возражений. Более того, огрызалась бы на всякого, кто попытался не допустить ее до гонки. Потому что это — Николь. Упертый профессионал, болеющий за свое дело. Такая же, как он сам.

___________________

— Ник, тебя Джулиан осмотрел?

— Осмотрел. И даже потрогал. Ты ж ему наябедничал.

— Не наябедничал, а просто...

— Что — "просто"?

— Кто-то же должен присматривать за тобой и твоим здоровьем.

— "Кто-то" — это ты, что ли? Ты очень своеобразно это делаешь, — Ник сказала это раньше, чем поняла, что ИМЕННО сказала. Но сказанного не воротишь...

Кайл вздрогнул, побледнел.

— Николь, прости меня. Я бесконечно виноват перед тобой. Чуть было не...

— Нет, это ты меня извини! — Ник поспешно схватила его за руку. — Я не то имела в виду! Я просто... Я не виню тебя, Кайл.

— Но я виноват! Я подверг твою жизнь опасности. Черт, все могло закончиться очень плохо. Прости меня!

— Кайл! — Ник внимательно смотрит на своего пилота. Вина и раскаяние — совершенно неожиданное сочетание для этого красивого и надменного лица. Неожиданное и непривычное. — Ты что, специально машину разбил?

— Нет. Но я не должен был ошибаться. Не имел права.

— Все могут ошибиться.

— Я не имею права ошибаться! На кону жизнь...

— Кайл, перестань! — Ник не нравится виноватый Кайл. Поначалу ей было приятно его беспокойство и раскаяние, но сколько можно пилить и изводить себя?! — Это автогонки, а не Диснейленд! Риск — часть нашей работы.

— И все же...

— Кайл, я тебя прошу! Все живы и почти здоровы!— она крепко сжимает его руку. — Давай закроем эту тему, а?

— Хорошо, — вздыхает Кайл, — я попробую. Но все-таки...

— Слушай, перестань, пожалуйста! Уверяю тебе, мне не судьба погибнуть в автомобильной аварии!

— Откуда такая уверенность?

— Уже вторая попытка провалилась, — грустно усмехается Ник. — Если даже у такого профессионала, как ты, не получилось...

— Что ты имеешь в виду? — у Кайла откровенно ошарашенный вид.

— Да ничего особенного, — Ник уже сожалеет о сказанном. — Мои родители умерли, когда мне был год. В автомобильной аварии... Мы все втроем были в одной машине. Они погибли, а мне хоть бы что, как видишь...

— Бог мой, Ник... Я не знал, — потрясенно шепчет он. Крепко сжимает в ответ ее руку, повторяет в который раз: — Прости меня.

— Да ничего страшного. Это было давно, и уже не имеет никакого значения.

Кайл так не считает, но благоразумно молчит. Рук размыкать не хочется.

_____________________

Первый день экипаж Падрон-Мишо закончил на четвертом месте. Кайл был относительно доволен. Первое место, безусловно, лучше, но он подсознательно не ждал чудес от Себастьяна. Четвертое с ним — уже достижение. Тем более — машина бежала весьма неплохо, двигатель работал идеально. Результативный этап — что может быть лучше в такой ситуации, когда он выступает с временным штурманом.

Однако им не светило и четвертое место. Второй день и прокол колеса. Откатились на две позиции назад. По итогам второго дня — шестое место.

На третий день они просто встали. Потому что, как значилось потом в официальном пресс-релизе команды: "На машине Падрона обнаружились проблемы с системой охлаждения, что привело к перегреву и остановке двигателя".

А в итоге после ралли Франции Падрон и Уолберг практически сравнялись по набранным очкам. В то время как Кайл на двух последних этапах не набрал ни одного призового очка, Мэтью выступал крайне удачно — первый в Австралии, второй во Франции.

Кайл был мрачен как осенняя туча. Ник металась по капитанскому мостику, сама не своя от волнения. Известие о том, что двигатель на машине Кайла заклинило из-за перегрева, Ник встретила такими словами, что некстати снявший наушники Эзекиль поторопился их снова надеть.

Неудача. Самая крупная за весь сезон, не считая аварии.

Фортуна отворачивается от них, когда они не вместе.

За два этапа до завершения раллийного сезона борьба за чемпионский титул началась с чистого листа. Всего лишь два этапа на то, чтобы выяснить, кто сильнейший.

Кайл верил в себя. Верил как никогда. Ни страха, ни волнения. Он сможет, у него получится. Никогда он не был так близко к вожделенному титулу. Главное, чтобы Ник была с ним. С ней у него получится все.

Глава 17. Таррагона. Салу. Ралли Испании.

"Штурман — это "компьютер", мозг экипажа, тактик и стратег гонки. От его квалификации, быстроты принимаемых решений, умения управлять информацией зависит куда больше, чем от мелких ошибок в пилотировании. Он не должен ошибаться — не имеет права"

Статья "Штурман" с сайта eulex.ru.

— Ник, ты себя нормально чувствуешь?

— Тебе не надоело спрашивать?!

— Так трудно ответить?

— Во-первых, меня допустила до гонки медицинская комиссия, — Ник демонстративно загибает пальцы. — Во-вторых, если ты не доверяешь комиссии, меня осмотрел Джул и остался удовлетворен моим состоянием. И, наконец, в-третьих! Я тебе уже двадцать раз сказала, что со мной все в порядке!

— Так уж и двадцать... — огрызается Кайл.

— Если не тридцать!