| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Тогда что?
— Дела государственной важности!
— О как! А лиловый кровоподтек на шее тебе, должно быть, министр просвещения поставил?
Венди схватился за шею, будто это могло спасти его от моего проницательного ока, и повыше натянул воротник, пряча следы любовного неистовства.
— А сапог?
— Что сапог? — недопонял он.
— Сапог ты случайно не там же посеял?
Он хмуро на меня уставился, в его взгляде читалось "вот же прицепился!", и опустил глаза, оценить ущерб.
— Бездна демонов! — Он повернулся, собираясь, видимо, вернуться обратно — за сапогом, но передумал.
— Теперь тебя точно будут искать. По сапогу. Как по ноге придется, так сразу... — наглядно провел я пальцем по горлу. Законы у нас, конечно, не такие жестокие, но от разъяренного мужа побегать придётся. А я предупреждал. Леди Каролина... С ума сойти! Как он решился?
— На что это ты намекаешь? — прищурился приятель и, задумчиво меня оглядев, добавил: — Какой-то ты сегодня подозрительно веселый.
— Настроение хорошее, — соврал я. Хорошее, как же! Вообще удивляюсь, как способен улыбаться, когда земля горит под ногами. Эта проклятая женщина не даёт покоя с тех пор, как приехала. Чтоб ей... вернуться обратно в Кэшнаир!
— А не ты ли пустил слух, что муж леди Каролины возвращается? Нежданно-негаданно-то, а? — с подозрением спросил Венди.
— Я? — В самом деле, это просто смешно. Хотя и правда. — А почему ты спрашиваешь? Тебя всё-таки интересует эта леди? — решил я его подловить.
— Нет. Меня интересует её муж, — совершенно искренне сознался он.
Муж?! Подобное откровение выбило из равновесия, и я с добрых полминуты пялился на сосредоточенно пытающегося вытряхнуть себя из сапога Венди. Не спятил ли он, часом, в связи с предстоящей свадьбой?
— Кто-то распустил слух, что муж леди Каролины возвращается. И мне пришлось собираться впопыхах, — пояснил друг и добавил, глядя на меня: — Ты как-то странно выглядишь.
Ещё бы мне не странно выглядеть. Третью ночь не могу выспаться. Впору на людей кидаться.
— Идём. Дело есть, — вцепился ему в локоть и потащил за собой.
— Дай хоть умыться, злыдень! — попытался он сопротивляться.
— Там тебе это не понадобится.
На стенах коридоров матово поблёскивали картины, озаренные рассеянным утренним светом. Служанки торопливо приседали в реверансах и отправлялись по своим делам. Носили чистое бельё, вёдра с водой для ванн, подносы с завтраком. Меняли в вазах увядшие цветы на свежие, источающие сладкие ароматы. В какой части сада они их рвут? Ведь за ними не гоняется Пати в желании выпотрошить, как рыбу!
Стражники в жёлто-синих нагрудниках отдавали честь, прижав кулак к груди. Кажется, охраны во дворце прибавилось.
— Прошу прощения, — донесся со спины запыхавшийся голос.
Прехорошенькая служанка со смоляными кудрями и чуть надменными чертами лица, расправив красные юбки, поспешно присела в реверансе.
— Ваше высочество, — обратилась она ко мне. — Ваш друг кое-что потерял. — Девушка продемонстрировала сапог. На отвороте голенища красовалась гарцующая серебряная лошадь — знак семьи Лириканто, к которой принадлежал Вендиан.
Друг задумчиво потер висок. Спрашивать его ли сапог смысла не было. Всё и так ясно. А вот чем он обидел девушку, хотелось выяснить.
— Спасибо. Он с благодарностью его примет, — ткнул я Венди в бок.
Он отмер и протянул руку. Сапог как бы случайно выскользнул из ладоней служанки и шлепнулся на пол. Спешно присев в реверансе, девушка окинула Венди суровым взглядом и, фыркнув, удалилась.
К моему удивлению, Венди выглядел виноватым, натягивая сапог.
— И чем же ты её обидел?
— Долгая история.
— У меня есть время послушать.
Он обреченно вздохнул.
— А я не готов рассказать. — И поплелся по коридору, не разбирая дороги.
Что с ним? Видимо не я один провел незабываемую ночь, от воспоминания которой хотелось кого-нибудь прибить. Кстати об этом...
Тренировочную площадку с двух сторон окружали деревянные постройки. Слева располагалось стрельбище, где вяло копошились два юнца в коричневых куртках, стреляя из луков. Справа конный двор, огороженный бревенчатыми перекладинами.
Выцветшее небо холодило свежестью утра. Ранние птахи выводили звонкие трели со стороны леса.
Я вдохнул прохладный воздух. Красота!
Венди сбросил камзол на сиротливый пучок травы и теперь разминался перед боем, немилосердно хлеща воздух. Раскрасневшись, друг выглядел довольным.
— Ну-с, — закончил он с разминкой, — начнем?
Я кивнул, натягивая перчатки.
— Я тут хотел спросить... — заговорил я, чувствуя что-то вроде нерешительности, — не бывало ли у тебя, что... скажем, девушка ведет себя нелогично и непредсказуемо, и ты не понимаешь, что ей надо?
— Девушка?! Например, Кадемония. — Просветлел он лицом — демон бы его взял! — и нахмурился: — Постоянно! Я постоянно не понимаю, что им надо! Сначала говорят, что готовы ради тебя на всё, а потом... — он схватился за шею, но тут же отдернул руку.
Я внимательно за ним следил. "Я хочу доказать свою преданность. Готовность идти на всё ради вас", вспомнились слова Кадемонии. Не подслушал же он наш разговор?
— Что потом? — уточнил я.
— Подсвечником по шее! Вот что потом. И главное, за что? Я же ей душу излил! Все скорби и слезы сердца! И какова благодарность? Вышвырнула вон!
— Ну-у, — протянул я, пытаясь представить леди Каролину, дерущуюся подсвечником. А ведь производила впечатление спокойной дамы. Никогда бы не подумал.
— Сама пригласила. Сама спросила, что беспокоит? И я ответил: свадьба!
С этими словами он неожиданно нанес удар шпагой. Я едва успел парировать.
Через четверть часа, взмокший и обессиленный от стремительных и яростных атак Венди, расхорохорившегося не на шутку, я лежал на земле, поверженный его исповедью, на краю гибели — задыхаясь от смеха. Он сидел рядом, угрюмо отламывая кусочки от ивового прутика. Выяснилось, что когда он за полночь возвращался с Цветочного Вечера, его буквально "сцапала и утащила в своё логово коварная соблазнительница" — Элизабет, служанка леди Каролины. Воспользовавшись отсутствием хозяйки — накануне леди спешно уехала в своё поместье, — она заманила Венди в покои госпожи, где он... до самого утра изливал ей душу. А плакать он умел!
— Это Элизабет сапог принесла? — Я сел. — Я сразу понял, что она в тебе души не чает. Подсвечником! — смеясь, повалился обратно на землю.
— Смейся, смейся. Ещё неизвестно, чем тебя Кадемония огреет!
Я опять сел — а вот это уже не смешно.
Какое-то время мы сидели молча. Как-то это всё... печально.
— Смотри-ка, кто к нам пожаловал, — язвительно объявил Венди.
Пружинистым шагом уверенно и целеустремленно по тропинке двигалась фигура. Поднявшись с травы, мы подождали, когда она приблизится. Вернее, он. Третий принц Кэшнаира, Эсмирато Нэйрон вэн Астарта собственной персоной. Облаченный в белые одежды с кроваво-красными кружевными манжетами. Подойдя, юноша сверкнул ослепительной улыбкой и отвесил безупречный поклон. Жаль, не раскланялся на манер своей родины. Эти странные пассы руками и кренделя выписанные ногами, продемонстрированные Сопраной во время церемонии дарения подарков... С удовольствием бы поглядел в исполнении этого франта.
— Ваше высочество, рад видеть вас в полном здравии, — поприветствовал он, не обращая внимания на Венди, усиленно жёгшего его взглядом. А то как же! Вчера Венди с дуру, не иначе, уселся играть с чужеземным гостем в карты геруны. Тот вначале клялся, что играть не умеет, а потом его огненная дракон-карта спалила белокрылого пегаса Венди "одни обугленные перья остались!", и проигравшему пришлось расстаться с кошелем серебра "обокрал, мерзавец!". Затем кэшнаирец "издевательски пожелал приятной ночи! Чтоб ему гореть в синем пламени!" и отбыл, оставив Венди в растерзанных чувствах. Проникшись этой душещипательной историей и дивясь наивности друга, я к и без того "внушительному" списку грехов иноземного принца добавил, что подозреваю в его лице — налетчика из сада. "Я так и знал! Я как чувствовал!" — злорадно возопил Венди. А мог бы и сам догадаться, хотел сказать я, но передумал — зачем ещё больше травмировать друга?
— А, герцог, — повернулся Эсмирато к Венди, словно только что заметил. — Как поживаете? Надеюсь, вчерашняя маленькая неудача не сильно вас обеднила?
Венди сверкнул глазами, в его взоре читалось "радуйся, пока можешь, но я знаю твою маленькую тайну. Не отвертишься! Поплатишься за всё!". Войдя в азарт, он коснулся рукояти учебной шпаги. Принц пренебрежительно проследил его движение, и губы его дрогнули в полуулыбке.
— В Кэшнаире оружие против высочайших может поднимать только равный. Иначе... смерть... — шёпотом ветра выдохнул он последние слова.
— Смерть?! — повторил Венди. — Интересно. — И бросил на меня заговорщицкий и слегка обеспокоенный взгляд.
Хм... Мне вот тоже интересно. Это что, тонкий намек, что если станет общеизвестно о садовом приключении, то Венди не поздоровится? А кто виноват? Когда принц саблями размахивал, он как-то не удосужился представиться, да и не ветки рубить в сад приходил. И, между прочим, это ещё большее преступление, направлять оружие против наследного принца... пока что дружественного государства, а дальше — как получится. Договор мира не подписан. И будет ли?.. Потому что вначале я должен жениться на ней. А это... ну как бы... Не лучше ли война?
— А если высочайший сам поднимает оружие против... низшего? — Губы Венди скривились, будто он испытывал презрение к самой постановке вопроса. — Что делать последнему? Безропотно принять смерть?
Молодец! Так прямо и намекнул, что знает, кто тот хлыщ, пожелавший в один из теплых вечеров содрать с нас шкуры.
— Если низший сам признал себя таковым, то смерть единственное спасение для его чести.
Пальцы Венди с силой сжались на рукояти шпаги с затупленным наконечником. Тренировочным оружием он вряд ли причинит существенный вред обидчику. Разве что глаз выбьет. Если достанет. Потому что принц, как показала практика, весьма ловок и хитер. Его нужно бить его же оружием.
Я нащупал памятный трофей в поясном кошеле из зелёного бархата, расшитого золотом — подарок от любимой сестрицы. И злорадствуя, что смогу прижать кэшнаирца к стенке, выудил фибулу на свет.
— Занятная вещица, не правда ли? — подкинул её в воздух. На фоне красного мака сверкнули скрещенные мечи — герб семьи Нэйрон.
Зрачки тёмного едва заметно расширились, но он и глазом не моргнул.
Демон бы побрал его выдержку и его самого за одним!
— Позволь взглянуть, — любезно попросил он. И когда фибула оказалась у него, он довольно долго её изучал. Так долго, что я почувствовал неладное. — Что ж, — наконец произнес Эсмирато, — работа великолепная! Сочетание рубенита и орданикса впечатляет! Впрочем, чему удивляться — все ремесленники Кэшнаирской Империи непревзойденные мастера!
— Удивляться есть чему, — злясь, отобрал у него застежку. — Я нашел её в нашем саду. Вещь дорогая, не каждому по карману.
— В Кэшнаире такое носит каждый второй, — заносчиво объявил принц.
Спокойней. Он уже попался. Рукоприкладство только всё испортит. Хотя я б с удовольствием!
— Странно, что каждый второй носит герб семьи Нэйрон. Вашей семьи.
Он едва заметно напрягся.
— В таком случае, — минутой позже произнес он невозмутимо, — смею предположить, что... — Я затаил дыхание. — Кто-то её украл. Может быть, один из ваших людей.
Это уже слишком!
— Полагаешь, один из наших нацепил фибулу с вашим гербом и попытался в саду меня...
Венди тронул за руку, и я прикусил язык. Эсмирато глядел насмешливо. Я вздохнул, худо-бедно справляясь с гневом. Таких проныр видеть ещё не доводилось. Врет и не краснеет!
— И что же случилось в саду? — поинтересовался он как ни в чём не бывало. Словно не заметил, что я готов в глотку ему вцепиться. Проклятые двуличные тёмные!
— Думал, это ты мне скажешь.
— Вот как... — В его глазах чудилось издевательство. — Если ваше высочество кто-то пытался обидеть... или попытается... моё оружие к вашим услугам. — Он чуть склонил голову, не отводя от меня всё того же насмешливого взгляда, положив руку на навершие сабли. Которых, к слову, насчитывалось две. Две изогнутые и скрытые в глубинах ножен сабли.
Это как вызов.
Хочет вывести из себя? Не на того напал!
— А что это у тебя на поясе? Приметные "ножики". — Сожри его демоны, если он думает, что ему удастся меня одурачить! Не признал застёжки, сорванной с его плаща, что ж... Но сомневаюсь, что ещё у кого-то найдутся такие же парные клинки!
— Приметные, — согласился Эсмирато. — И смертоносные.
Ну ещё бы!
Мы продолжали нежно скалиться друг на друга, когда между нами вклинился Венди. Он сиял, как начищенное серебряное блюдо. Явный признак, что ему пришла в голову гениальная идея. Только не это!
Оттащил меня в сторону, горя желанием поделиться...
Лучше бы я домой пошёл.
— Если поединок возможен только между равными, то... — вдохновенно начал он.
До меня доходило с трудом.
— Нет! — отрезал я. — Ты с ума сошёл?
— Это же шанс! Почему нет?
— Да потому что... — Эсмирато гость, и папа будет ой как не рад, если я окажу принцу чересчур жаркий приём. Или того хуже — он мне. Как-то не мечтаю лежать мордой в землю. Да и причины нет вызывать на поединок. Из-за того, что Венди продул ему в карты — несерьёзно. И напоследок: я не ребенок играть в детские игры. Отец учил думать, а потом делать. Так что: — Нет.
— Это твоё окончательное решение?
— Да. И обжалованию не подлежит. — Я повернулся и столкнулся нос к носу с Эсмирато. — Проглоти его лунник!
— Кого? Лунник? Это же монстр, верно?
Да, и монстр был бы не прочь перекусить одним-двумя тёмными принцами, благо в Кэшнаире этого добра завались. Это в Саразирии принцев не хватает. Один я тут как проклятый!
— Слышал, лунники водятся в чёрном лесу, — высказал свои познания в географии Эсмирато.
— В Чёрных Лугах, — подсказал Венди, — но сути дела не меняет. Луга давно поросли лесом.
— А посмотреть можно?
— Что? Кого? — одновременно переспросили мы с Венди. — Лес? Лунников?
— Всё вместе, — ответил принц.
— Я бы не советовал... — Потому что кое-кого там могут действительно съесть и не подавиться. — Скоро Ночь. Ночь Красной Луны. Полнолуние.
— И что?
— В полнолуние монстры становятся ещё злее, у них просыпается зверский аппетит.
— Понятно. Так что? Поединок или как?
— Какой ещё... — Демоны! Он всё слышал!
— Хочу поглядеть, как у вас всё устроено. В смысле тренировки.
Или не услышал.
— У нас всё просто. Берешь вот это, и вперед! — показал ему на корзину с тренировочными шпагами. Он вытащил одну.
— А это что, оружие? — задумчиво нахмурился он.
Нет, демоны, зубочистка!
— Типа того. — Может, он шпагу за оружие не считает?
— В Кэшнаире оружием называется только то, что может одним ударом отсечь голову, — развеял он мои сомнения.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
