Страшная сказка

Зря я выглянула. Одним глазком взглянула и снова нырнула в темноту, зажав рот на всякий случай. Запах крови мне не мерещился, а теперь к нему примешался запах лекарств, как в больнице.

Голос Дэва доносится из той комнаты, но что он кричит не разобрать, рот чем-то перекрыли. Я чувствую, как рука зажимавшая рот, дрожит. Голос сложно было узнать, лишь какие-то знакомые нотки в этом хрипе заставили память услужливо подсунуть образ истекающего кровью Дэва.

Все, больше не могу, надо спасти его пока он еще возможно жив. Соберись, тряпка! Перестань трястись от страха! В диком лесу, полном опасных животных, ты попрощалась со страхом, а теперь даже сдвинуться с места не можешь! Соберись! Воля! У тебя есть Воля! В этом океане ее владельцев не может быть, а значит ты их всех превосходишь, пусть твоя Воля не самая сильнейшая.

Не думать! Просто зайти и перебить их.

Быстро поднимаюсь на ноги, держась рукой за стенку, разворачиваюсь и захожу в светлую комнату. Глаза быстро привыкают к свету, но как только они начинают видеть, то широко раскрываются. Решительность быстро куда-то улетучилась.

Комната напоминала игру. Страшную, жуткую, с монстрами, которые выползают отовсюду, где безумные ученые ставили ужасные опыты. Картина достойная застенок концлагерей. В одной части лабораторные столы, занятые. Возле них склонились несколько человек в белом, со скальпелями в руках. В другой стороне такие же люди в белом, только еще и в фартуках, берут тела из общей кучи сваленных в углу и загружают их на тележку.

Рвотный рефлекс удалось подавить с трудом, а может мне просто нечем уже выворачиваться на изнанку. От понимания происходящего поднимается злость. Это не картинки из книг. Я твердо знаю сейчас только одно, с детства знала: такого не должно быть, это не люди делают. Не могут быть люди.

Тех двоих у тележки, которые ближе всего вырубаю сразу двумя ударами в лицо. Брызжет кровь, на костяшках она продолжает стекать, я разворачиваюсь и быстро подбегаю к 'хирургам'. Раз, два — готовы. Запоздало прилетает мысль, что я могла их убить, но она быстро вылетает обратно. Неожиданно кулак, напитанный волей, встречает препятствие. Зонт?!

Зонт в руках у третьего хирурга не ломается, но сам 'Доктор Смерть' не выдерживает удара, но переводит его в скользящий. Зонтом он снова закрывается от удара ноги, глаза суживаются, его коленка подгибается и упирается в пол. Разворот и снова удар, уже с другой стороны по плечу. Доктора откидывает к каталке, и та падает. Что-то мазнуло по глазам, привлекая внимание. Светло-коричневые штаны на упавшем теле, которое продолжает дергаться, привязанное ремнями. Бросаюсь к телу на земле, развязываю ремни непослушными пальцами.

Освободившийся Дэв надрывно неистово кричит какую-то бессмыслицу, состоящую из отдельных обрывков слов.

— Дэв! Дэв, посмотри на меня! — обхватываю ладонями его лицо, пытаясь привести его в чувство.

Бесполезно, глаза на выкате совершенно не смотрят на меня. Точнее смотрят, но не видят.

— Он ужасен! Беги! Беги! — кричит он, затем вырывается, вскакивает и убегает в открытую дверь.

Недоуменно поднимаюсь на ноги и поворачиваюсь к хирургу в белом, оказавшему сопротивление.

— Где еще один парень, что был со мной? Его зовут Джей.

— Не имею понятия о ком ты. Их имена меня интересуют в последнюю очередь. Все они уже мертвы. Или будут мертвы. Такова их судьба. Поэтому просто смирись с этим. Я не ненавижу кого-либо из них, не имею никаких личных счетов это просто способ заработать белли.

— Белли? Что этого стоит? — просто спрашиваю, внезапно обесцветившимся голосом.

Та же пустота была и внутри.

— Органы. Знаешь сколько они стоят на черном рынке? Мне нужно оборудование и приборы для исследований.

— Мразь.

Я поднялась, обернувшись к нему лицом.

— Кто он был тебе? — спросил мужчина за марлевой повязкой без тени любопытства.

— Он отправился за мной в море.

— А, так это ты его капитан? — он скептически осмотрел меня.

Вместо ответа я разбежалась и с размаху попыталась его ударить, вложив поднимающуюся ненависть. Он уклонился и продолжил:

— Ты фруктовик? Один раз ко мне попался фруктовик, но исследовать его толком не удалось. Состояние, знаешь ли, не то было.

Уклоняется, как почему такой быстрый?! Нет, я просто в ярости и бью слишком открыто. Но мне так хочется убрать этот безучастный, безразличный взгляд!

Хитрый прием и он снова закрывается своим странным зонтом. Нужно больше Воли! Напитываю кулак, костяшки, кожу максимумом, насколько способна. Вижу, что он закрывается зонтом. Да! Его серые глаза за стеклами очков удивленно раскрываются, когда раздается скрежет ломаемого метала!

Хотя нет, он не ломается, всего лишь сильно гнется, превращается в этакий коленчатый вал под размер моего кулака.

— Жаль, — только и сказал противник, бросая оружие на пол. — Ну что ж, я посмотрел на что ты способна.

— Шприц? — спрашиваю, когда вижу, что он достал из кармана. — Тебя меня им не достать.

Вместе со своими словами сокращаю расстояние между нами и вижу, что он что-то бросает себе под ноги. Треск стекла, начинает валить желтый дым. Я зажимаю нос и задерживаю дыхание, разрываю расстояние, теперь уже уходя от него как можно дальше. Держусь, хотя вдохнуть очень хочется.

— Бесполезно, — слышен голос хирурга. — Этот яд впитывается в кожу.

А сам, гадина, вкалывает себе содержимое шприца, в котором наверняка противоядие.

— Он будет медленно отравлять твои клетки, перемещаясь по крови он перейдет на внутренние органы. Сначала тебе станет тяжело дышать, закружится голова, затем парализует тело.

— Заткнись!

Действительно не было никакого желания его слушать. Я просто изобью его и узнаю, где еще достать противоядие. На сложные мысленные конструкции не было времени, я просто пошла в бой. Вместо использования Воли на максимум, я наконец вспомнила, что я фруктовик, и использовала Цукиеми. Ненадолго, всего на секунду, чтобы не дать ему время среагировать. Он наверняка увидит лишь какой-то слабый образ и сразу же мой кулак. Моя правая встретила его лицо. Идея сработала!

Тяжело дыша я смотрела на эту мразь, лежащую без сознания с разбитым носом. Его очки в серебряной оправе погнулись, стекло в них разлетелось на осколки, ранив руку, но я этого почти не почувствовала. Лишь бы не умер, я и волю-то не использовала. Противоядие... шприц, который он отбросил уже пуст, что за жидкость и какого цвета там была непонятно. У стен шкафчики с какими-то растворами, пробирки, закупоренные бутылочки. Так, сначала этого мудака на место Дэва уложу и приложу. Джей... Нет, не думать. Он заплатит за это.

Стоило мне только наклонится, чтобы поднять хирурга, как закружилась голова и сперло дыхание. Похоже не врал. Я конкретно влипла. Сколько у меня осталось времени? Минут пять или меньше, прежде чем яд меня одолеет? А если этот не проснется?

Почему-то вспомнился Луффи, упрямый главный герой, который выжил после жутчайшего отравления многими ядами. Неизвестно как. А Доффи, который с разрывами внутренних органов перелатал сам себя использовав силу фрукта и выжил бы обязательно. Да он потом еще ходил всех направо и налево убивал! Воля, мне нужна Воля! Укреплю тело, все тело, это сложно, может быть даже невозможно, но у меня нет выбора надо хотя бы попытаться, пока не выясню где в этом шкафу противоядие.

Ну, просыпайся, скотина!

Шлепки по лицу не помогают. Я увидела бочку с водой. Льющаяся на лицо холодная вода приводит его в сознание.

— Где противоядие, скотина?

Улыбается. Я сняла марлевую повязку, оказывается он молод, около двадцати лет, а волосы и глаза такие светлые, почти белые, будто седые.

— У тебя еще минут десять максимум.

— Мне хватит. Как думаешь выбираться, если я умру, а? — спрашиваю его.

— Переверну стол, достану до чего-то острого, — пояснил он, будто не лежал на операционном столе.

Я осмотрела все вокруг, в поисках острого. Скальпели валялись только возле лежащих хирургов, но и без этого, даже ножку стола и болты можно было использовать. Глаза снова приковались к куче тел. Я подошла поближе, чтобы убедиться, что мне не показалось, хотя это и стоило мне огромных усилий над собой. Нет не показалось, почти на самом верху лежало почти не узнаваемое тело Дэва.

— Знаешь, что такое Цукиеми? — спросила я.

— Это значит 'Читающий Луну'?

Вместо этого я подошла к нему и посмотрела прямо в глаза. Сделаю, все что могу, мне все равно нечего уже терять.

* * *

Тошайо разрывали псы, он летел в пропасть, падал на колья, а потом оказался на своем собственном столе, но вокруг не было верных помощников и тел.

— Впечатляет? — спросила девушка перед ним.

— Что это было?

— Это Цукиеми, — невесело усмехнулась она. Ему не показалось, радужка ее глаз действительно была красной с яркой черной точкой зрачка посередине. — Все это происходило лишь в твоем сознании.

— Значит, эта боль была нереальной, — ответил такой же кривой ухмылкой Тошайо.

Теперь, когда он это знает, ему остается лишь не поддаваться ее силе фрукта, а это явно один из них.

— Но не думай, что если это нереально, то боль можно перетерпеть, — будто прочитала его мысли девчонка. — У нас впереди бесконечность, я использую всю свою фантазию. Ты заплатишь мне, даже если не выдашь противоядие.

Глупая, глупая девчонка, неужели она думает удивить его кричащими от ужаса и боли людьми? Этих картин он насмотрелся вдоволь. Собственная боль — это хуже, но вечность это продолжаться не будет. А когда яд подействует и парализует ее, он вырвется из пут и введет противоядие. А потом самое сладкое — исследования фруктовика.

Тошайо теперь подвесили над чаном с кипящей жидкостью, похожей на лаву.

— Это расплавленный металл, — пояснила девчонка, держа нож у каната, который держал Тошайо в воздухе. — Температура больше тысячи градусов Цельсия.

Червячок страха засел в ученом, даже понимая, что это все нереально, невозможно спокойно себя чувствовать, ощущая волны жара. Девчонка одним взмахом перерезает канат и ученый летит вниз.

'Нереально. Это все нереально' — повторял он себе, пока не почувствовал тысячу ожогов. Он ощущал, как слезает кожа, как будто это было на самом деле.

Неожиданно все пропало, он распят на кресте, в мире, где все черно-красное. Кто-то кричал и ему понадобилось еще пару секунд, чтобы понять, что это кричит он. Ученый тяжело задышал и заговорил, чтобы потянуть время и перевести дух:

— Тот парень был твоим другом? Глупо было отправляться вдвоем в море.

— Их было двое. Один скорей всего мертв, а второй поехал крышей. Знаешь, я кое-что тебе расскажу. Про бесконечность времени, ты мне, наверное, не веришь. Тогда я скажу, что могу растянуть наше пребывание здесь на трое суток, — с этими словами, кривой жестокой ухмылочкой и странным взглядом девушка достала длинный ровный меч непонятно откуда и воткнула его в живот Тошайо словно иголку в подушку.

Ученый закричал от боли, закрыл глаза, а когда их открыл, раны на животе уже не было. Девчонка вновь появилась из красной дымки:

— Впечатляет? Это Цукиеми. Все это происходило лишь в твоем сознании.

* * *

И чего я извращаюсь, когда тут уже готовая методика Учихи Итачи. Все гениальное просто, а я тут ситуации ему придумываю: то пропасти, то колья. Надо же всего лишь упростить мир до черной земли и красного неба с облаками, распять врага на кресте и методично вгонять в него меч. Сразу видно неопытность, надо брать пример с профессионала.

Удовольствие-то этот процесс мне не приносит, хоть крики его я и не слышу — сама 'отключила' звук, но как-то не приятно наблюдать. Главное не процесс, а результат, он поплатится за убийства, за ту мерзость, что творил, и как миленький расскажет, где противоядие. А потом придется его убить... Нет, не думать об этом пока что. Ни о чем не думать, просто вонзать меч, не хватало мне тоже тут рассудок потерять.

Если же он свихнется, так и не сказав, где противоядие... Не важно. Уже не важно. Моя смерть меня уже не так волнует. Закончится история попаданки весьма печально, но ничего не поделаешь. Другого ожидать было наивно с самого начала. Не думала же я, что словлю именно тот шанс из тысячи и пройду весь Гранд Лайн до конца?

* * *

— Я говорила, что у меня есть трое суток, — заговорила спустя несколько часов боли для Тошийо девчонка. — То есть семьдесят два часа. Прошло уже семьдесят один час, пятьдесят девять минут, пятьдесят девять секунд.

— Врешь, такого не может быть! — закричал на нее ученый.

— Цукиёми создает отдельную подвластную мне реальность. Я могу управлять здесь всем, включая время.

— Бесконечность... — выдохнул Тошийо, сквозь зубы, уставший от не скончавшейся все эти несколько часов боли.

— Зря ты это все затеял, — неожиданно продолжила она разговор, держа в руках меч. — У меня с теми ребятами была мечта, были планы. А теперь мне хочется тебя убить и не важно даже умру ли я при этом.

— Это ваше подобие пиратской команды далеко не зашло бы на одной тебе. Хотя, признаться, капитан из тебя бы вышел.

— Почему это? — поинтересовалась она.

— Пираты должны бояться своего капитана. Нет не так, он должен внушать им ужас, чтобы они не смели поднять против него бунт.

— А я и не собиралась собирать такую команду. Веришь или нет, хотелось сказки. Воссоздать путь будущего короля пиратов, может не войти в его сумасшедшую команду, но хотя бы идти параллельным путем, навстречу приключениям и удивительным островам Гранд Лайн.

— Ты хочешь сделать кого-то Королем Пиратов?

— Нет, он и без меня прекрасно обойдется. Я даже не собиралась отбирать у него членов команды.

— Значит, хочешь купаться в его славе? — спросил Тошийо, приходя понемногу в себя.

— Нет. Моя цель увидеть своими глазами Гранд Лайн. Дикий непредсказуемый океан, удивительные острова со своими законами физики, сильные люди, творящие невероятные вещи. Это должна была быть интересная, насыщенная жизнь. Не пиратством я собиралась заниматься, отнюдь не пиратством.

— Но ты же и есть пират.

— Я из разряда мечтателей, какими были эти ребята, каким был Роджер и Рейли... Да, с Рейли бы я встретилась, и с Татчем, и с Эйсом, и с Дофламинго, чем черт не шутит, может даже с Крокодайлом.

— Шичибукаями? — выпучил глаза Тойоши.

Хоть его потрясли и другие имена. Темный король Рейли, пираты Белоуса...

— Ты уже была на Гранд Лайн? — спросил он с жаром желая услышать ответ.

— Угу. Представляешь, там даже компасы другие, Лог Посами называются. Собиралась собрать команду, отправиться туда, чем черт не шутит подвинуть кого-то из Йонко в перспективе. Эти ребята были слабыми, но чего-то привязались. С моей же силой мне даже адмирала, наверное, удастся одолеть, всего-то поймать его в Цукиеми, — мечтательно протянула девчонка. — Эх, чего-то я разболталась. Теперь-то уж точно тебя придется убить и никак иначе.

С этими словами в живот Тойоши снова вонзился меч, а в голове засела идея. Это Цукиеми оказалось неожиданным препятствием. Благодаря спрятанному запасному скальпелю он мог бы быстро выбраться из пут, но лишь в реальности.