Офицер Красной Армии. (Кка-2). (Черновик).

— Ну что тут, собираемся? — спросил подходивший к нам Семенов.

Так как пушки было всего две, да один пятидесятимиллиметровый миномёт, захваченный нами в лагере военнопленных, то как самый опытный именно капитан корректировал цели для каждого орудия, пользуясь посыльными. Командир батареи из двух орудий и миномётный расчёт довольно неплохо поработали, это им в плюс, но вон профессиональных корректировщиков у нас не было. Вернее был один, это Семенов, который и организовал столько блестящий огневой налёт. Я видел, как мины ложились на обочине, выбивая залегших немцев. Учиться парням надо, учиться самим работать.

— Да, собираемся. Идём в Красятичи, — и добавил себе под нос. — Как раз удачный момент.

— Что сказал немец? — насторожился Семенов.

— Они не из Красятичи, там гарнизон на месте. Он кстати, как и в лагере из неполной роты состоит, из двух взводов. Зато вещевое имущество роты, что мы не обнаружили в лагере, большей частью находится в Иванкове. Тылы охранного батальона там, как и сам штаб.

— Не понял, так эти немцы не из Красятичей?

— Нет, я тебе более того скажу, они из Иванкова. Гарнизона в Красятиче нет, он отправлен на наши поиски, мы ведь полицаев побили в двух сёлах, вот они и ищут, а полицаи что обследовали уничтоженный лагерь, смогли связаться только с Иванково, вот оттуда и вышла усиленная охранная рота.

— Это получается... — задумался капитан. — Перед нами открыта дорога?

— Полицаи в основном, а те вояки сам знаешь какие. Да, ты прав, дорога до Иванкова, а соответственно складов трофейного имущества для нас открыта. Тут прямое шоссе между сёлами. Думаю, сегодня заскочим в Красятичи, а после обеда и Иванков посетим, взяв его под свой контроль. Пойду сам, с мангруппой Воронина на всей технике что добыли. Тут медлить нельзя. Обстановка молниеносно меняется. Остальные подразделения пешим порядком поведёт Смелов следом за нами.

В это время ветер сменился и дым от горящих машин понесло к нам. Кашляя мы отошли в сторону, где было посвежее.

— Там три тягача-грузовика захватили, вроде французские. Все три тебе отдаю. Ещё пара миномётов нашли, вот их из кузова достали и на обочине сложили, а так же противотанковая пушка. Принимай новую матчасть. Криворук уже всё подготовил.

— Я иду с вами?

— Да, поэтому и велю подготовиться. Кстати, что там с третьей 'полковушкой'?

— Ремонтные артиллерийские мастерские её спасут, а так... Там осколком накатник повредило. Так что она всё ещё строит у озера из которого мы её достали, расчёт пытается что-то сделать, но... — расстроенно махнул рукой Семенов.

— Ещё найдём, на складах такое вооружение тоже должно быть. Значит так, обе немецкие пушки в противотанковый взвод, вторую я смотрю отцепили и откатили от горящего грузовика, миномёты... В общем, сам знаешь что делать, командуй.

Семенов убежал в конец колонны, созывая своих артиллеристов, они практически на ходу должны были принять новое вооружение, а я, вытащив финку из голенища сапога, подошёл к языку, и с безразличием поглядев немцу в глаза, вогнал ему клинок в сердце.

— Немец стойкий был, уважаю, — сказал я бойцам, что присутствовали при допросе. — Отнести его в сторону, и аккуратно положите. Он достоин этого. Не трусом был.

— Есть, — козырнул младший сержант, командир пятёрки мотострелков и, отдав распоряжения, последовал за своими бойцами, что понесли тело немца в сторону, чтобы оно никому не мешало.

Я же последовал к колонне, пора у Смелова узнать количество захваченного имущества и вооружения. Тот молча сунул мне список и побежал к голове колонны, там как раз завели полуторку, в неё планировалось загрузить боеприпасы.

По списку значилось вот что.

По технике:

Три колёсных вездехода тягача французского производства модели 'Laffly S20TL' с двумя полуторатонными прицепами и одним прицепом с топливом. Техника в исправном состоянии.

Шесть мотоциклов марки 'БМВ' и 'Цундап'. Три в исправном состоянии, три разобраны на запчасти.

Пятнадцать грузовиков марки 'Опель-Блиц'. Шесть уничтожено огнём, у остальных разные степени повреждения, три введутся в строй на месте, два будут буксироваться с последующим введением в строй, остальные разбираются на запчасти. Снимается всё что уцелело.

Танк Т-26, используемая немцами, бывавшая советская машина. В исправном состоянии, боекомплект полон.

Два БА-10 и броневик не установленной марки, предположительно французского производства. Один БА-10 исправен. Второй не на ходу, пушка в порядке. Третий броневик потерян, сгорел.

Две легковые машины, немецкого производства, 'Опель' и 'Мерседес'. Оба не подлежат восстановлению, начато снятие некоторых запчастей.

Вооружение:

Два тридцатисемимиллиметровых противотанковых орудия.

Два пятидесятимиллиметровых миномёта. Третий повреждён огнём в одной из горевших машин.

Восемь ручных пулемётов МГ-34. Ещё два пулями и осколками повреждены, остальные сгорели в кузовах машин.

Четыре станковых пулемёта МГ-08-15.

Сто семнадцать карабинов Маузер, шесть не подлежат ремонту. Остальные сгорели в машинах.

Тридцать два автомата МП-38 и 40, три не полежат ремонту. Остальные сгорели в машинах.

Восемь снайперских винтовок 'Маузера'.

Сорок один пистолет...

Закончив на перечислении боеприпасов, я посмотрел на штабеля ящиков, что выгрузили из транспортёров, там находились мины для миномётов и патроны к пулеметам, и спросил у подошедшего Криворука:

— Снайперские винтовки в одной машине нашли?

— Шесть да, две другие в разных машинах.

— Понятно, снайперскую команду мы уничтожили. Личные вещи и амуницию снайперов собрали?

— Так точно, согласно вашему приказу в одном месте сложили. Оптики там всякой много, правда, некоторая повреждена.

— Ничего, это всё пойдёт снайперам. Сейчас телеги и повозки обоза подойдут, сразу начинаете грузить боеприпасы. Вооружение немедленно после подхода обоза нужно начать раздавать бойцам. Список приоритетных подразделений у начальника штаба. Все пистолеты командирам и танкистам. Ясно?

— Так точно.

— Всё, работаем... Воронин, кстати, не видел где?

— У танков был, — махнул рукой старшина, и заторопился к своим людям. Туда как раз подкатилась полуторка со Смеловым на подножке и началась погрузка.

Собирали мы с немцев всё, даже элементы формы на замену бойцам, чтобы они срамом не сверкали под своей ветхой формой, обувь и другое, то что не было повреждено. А от крови оно отмоется, ещё как отмоется.

Ещё раз, осмотрев тот муравейник, что творился на остатках разгромленной колонны, я поспешил к бронетехнике. Пора поставить лейтенанту боевой приказ. Формировать ударный кулак на колесах и начать выдвижение к Красятичи, медлить не стоит. Остальные двинут за нами.

— Ну что у вас? — спросил я Воронина, подходя к бронемашинам. То, что с танком было в порядке я слышал, он урчал на холостом ходу, поменяв место расположения. Немного освободив место, чтобы можно было работать с БА.

— Техника на удивление хорош ухожена, похоже у немецких техников руки растут откуда надо. А так боекомплекты полны, можем выдвигаться. Танк и БА, пойдут своим ходом, вот второй БА, придётся на буксире тянуть. Танком будет буксировать.

— Да, ещё одна пушка нам не помешает, — рассеянно согласился я глядя на открытый люк одной из бронемашин. Мне показалось, там мелькнул наш переводчик.

— Да, пригодятся. Если учесть, что в основном снаряды осколочные. Специально сержанта попросил посмотреть, всего десять бронебойных.

— Мне показалось или в броневике Ней сидит?

— Сержант-то? Да он. Немцы свои радиостанции на технику поставили, в танке она взрывом повреждена. Сейчас со второго броневика запчасти снимают, у меня двое радистов, попробуют отремонтировать, а вот в этом БА радиостанция на удивление цела. Я послушал, там немцы что-то лопочут, вот и кликнул Нейя. Уже минут пять сидит, слушает. Говорит, тыловики общаются.

— Начальника разведки нам надо, — с чувством сказал я. — Очень надо.

Через час колонна из двух грузовиков набитых бойцами, трёх тягачах и шести мотоциклах выдвинулась в сторону ближайшего села. Наш рейд, пока только малой группой, начался. От успеха этого рейда зависели все мои планы, ведь если всё пойдёт неудачно, бойцами может овладеть уныние от поражений. Да и потери иметь не очень хотелось. Как ни странно, но я привык за эти два дня ко всем этим многочисленным подчинённым, как собранным по деревням, так и освобождённых из лагеря, даже было чувство отца-наставника, который присматривает за детьми. Батя, или командир, как меня называют в мехгруппе.

Красятичи мы взяли без проблем, фактически застав немцев врасплох. В селе их было два десятка солдат, плюс взвод вспомогательной полиции из изменников родины, а нас пять взводов. Два мотострелковых по двадцать пять человек, при четырёх пулемётах, и миномёте в каждом. Мотоциклетный взвод неполного штата. Пулемётный взвод, где было шесть мясорубок МГ-08-15, да пара ручников, ну и разведывательно-диверсионный взвод неполного штата. Пока в нём числилось всего восемнадцать человек, считая командира. Медленно он пополнялся. Отбор мы со взводным вели вместе, очень требовательно к желающим, а такие были между прочим. Про бронетехнику и четыре пушки я не говорю, это средства усиления. От последних так вообще не было толку в бою в селе, поэтому они остались позади, дожидаясь сообщений от нас.

Из-за лимита во времени пришлось входить в село без разведки, сходу. Правда это было оправданно, но всей технике были опознавательные знаки немцев, да и не ждал никто такого сюрприза. На въезде в село был пост, будка и трое полицаев, что скучали, греясь на солнышке. Воронин, который сидел в головном броневике проехал мимо поста следом за мотоциклистами, обряженных естественно под немцев. Однако по рации он приказал командиру идущего следом танка давить пост, что тот и проделал. Все три полицая оказались погребены вместе со снесённой будкой, а колонна, не останавливаясь, проследовала дальше. Только один боец, спрыгнув с остановившегося замыкающего мотоцикла, осмотрел тела и штыком добил одного не додавленного.

Схема улиц, а так же расположение комендатуры и места ППД охранных подразделений были у каждого командира, чтобы они не заблудились. Село не особо крупное, но улицы петляли.

Броневик и танк выехали к зданиям на главной улице, у одного отмеченного германским флагом стояли два грузовика и два мотоцикла, и остановились, взяв на прицел здание комендатуры и бывшую школу, где находилась казарма немцев.

— Что-то машин многовато, как бы поисковики не вернулись, — пробормотал я глядя на технику у нужных нам зданий. Однако предупредить бойцов не успел, операция дошла до завершающей фазы — штурма.

Трое немцев, что курили у входа в комендатуру в строго отведённом для этого месте, с недоумением смотрели на бронетехнику, но тут к зданиям выехали грузовики и из них посыпались бойцы. Тут и дураку станет понято, что происходит, когда увидишь советских солдат при полном вооружении.

Мотоциклисты в зачистке зданий не участвовали, они перекрывали выезды, и рвали проводную связь на столбах.

В обоих зданиях шёл бой, рвались гранаты, свирепо били пулемёты, трещали автоматы. Дважды по просьбе штурмовиков грохнула танковая пушка, чтобы уничтожить очаги сопротивления. После этих выстрелов из окон вылетали рамы в остатках стекла, в пыли и мусоре, но в тех помещениях бывшей школы, где ещё сопротивлялись немцы, после выпущенных снарядов, сопротивление было подавлено.

Открыв дверь грузовика, я спустился на пыльную землю улицы и, встал у капота, терпеливо дожидался окончания боя. Рядом топтались два фельдшера из санвзвода, что выделила нам Семенова. Пока бой не стихнет им в здание соваться нельзя, у нас и так мало врачей и фельдшеров.

Честно говоря, я ожидал больших потерь в обоих штурмовых взводах и они без сомнений будут. А как иначе? Эти парни в большинстве своём два дня назад сидели в лагере и подумать не могли, что через несколько часов возьмут в руки оружие и пойдут в бой, тем более на штурм зданий. Чему успел, теорию я им дал, даже были проведены тренировки. ДВА РАЗА. Это немного, это фактически ничто, поверьте мне. Но нужны тренировки и бои, чтобы парни кровью, потом и теряя своих боевых товарищей, приняли эту науку и получили тот бесценный опыт, который я надеялся, они получат. Но пока эти взводы только в названиях, чувства локтя у них нет, его можно наработать только опытом. В боя я не лез, это не моя задача, моя командовать и отправлять на смерть этих доверившихся мне парней. Такой уж удел командира. Вот я и стоял у капота 'Опеля' и с некоторой тревогой прислушивался к стихающему бою.

— Вперёд, — скомандовал я медикам. Заметив, как двое бойцов выводят раненого, за ним появился следующий.

Через пару минут из здания комендатуры вышел Путянин, это его подразделение штурмовало его, буквально опоздав на пару секунд, на улицу из здания бывшей школы вышел командир второго мотострелкового взвода, старший сержант Неплюев. Оба командира направились ко мне.

— Докладывайте, — приказал я.

Как старший по должности и званию начал Путянин.

— Комендатура очищена, уничтожено шесть немцев, двоих нашили прячущихся в подвале. Мы там, кстати, кое-что интересное нашли. Было ещё два пособника, что работали на немцев... Бойцы их не стали брать в плен. Ранено трое, один серьёзно, убитых нет. Гранаты хорошо помогли и автоматы, — спокойно доложил командир диверсионного взвода.

— Что у тебя? — спросил я у Неплюева.

— Школа очищена от немцев, большая группа смогла прорваться к хозяйственным строениям, уничтожив одну из наших боевых пятёрок, не моего, первого взвода, но мы их там во дворе покрошили, тех что успел спрятаться в строения, гранатами закидали. Там конюшня оказывается была. Две лошади убиты, многие ранены осколками. Живых немцев шестеро, все ранены. Потери в первом взводе: командир взвода и семь бойцов убиты, четверо ранены, один тяжело. В моём взводе трое убитых, пять ранены. Немцев два полнокровных взвода оказалось. Я поспрашивал у местных, немцы буквально пару часов назад вернулись. Сейчас ранеными занимаются медики. Мой зам подсчитывает трофеи. Количество захваченного имущества пока не известно.

— Хорошо, — кивнул я и, достав ракетницу, выпустил ракету, давая сигнал Семенову, который его ожидал в двух километрах от села со своей батареей и повреждённым броневиком, после этого я повернулся к Путянину. — Начинай со своими зачистку села. Спрашивай, кто где живёт, наверняка полицаи по домам квартируют, тут не все, даже половины нет. Всё, свободен. А тебе взводный... Первый взвод я расформировываю, как понёсший большие потери, из двух взводов требуется создать один. Принеси мне списки с ранеными и целыми бойцам, сейчас займёмся переформированием.

Через час посёлок напоминал разворошенный муравейник, на дорогах стояли посты усиленные бронетехникой. Уже были попытки прорыва, одиночки и группы. В основном полицаи, но были и немцы, трое с офицером. Пленных пулемётчики не брали, стреляли наверняка.