Джедай-целитель (-20) Стив Перри

Она услышала глухой стон и оглянувшись, увидела одного из нескольких неклонированных пациентов, лейтенанта-родианца по имени Зхифо, бьющегося на своей постели и распластанного под прессор-полем, которое держало его на месте. У Зхифо была хроническая судорожная лихорадка, которая, очевидно, отступила на много лет, но недавно вернулась вновь. Интенсивность мышечных сокращений, вызванных патогентом — род микроорганизмов, который был не совсем бактерией и не совсем вирусом а чем-то средним — была такой, что могли рваться связки, а иногда во время особенно жестоких приступов судорог ломались и кости. Смертность была 50-процентная, даже при лечении. Лекарства не было, а большинство мышечных релаксантов, которые у них были, на родианцев не действовали. Хирургическое рассеченение нервного ствола отключило бы и чувствительные и двигательные нервы, но — не считая того, что не было смысла получить в итоге полностью парализованного пациента, по крайней мере в том что касается сознательных движений — это не остановило бы конвульсии, поскольку инфекция жила в самой мышечной ткани, а не только в ЦНС.

Может быть, бота сможет помочь. Зхифо жестоко страдал, и вскоре мог умереть если что-то не будет сделано. Примерно в половине случаев инфекция распространялась по остальным органам и в том числе жизнено важным — сердце, внутренности или, скорее всего, легкие вскоре могли отказать. Баррисс поискала — но в литературе — по крайней мере той что она могла здесь раздобыть — не было упоминаний о эффектах действия боты на родианцев.

Непохоже что ему есть что терять. У боты не было фатальных побочных эффектов действия ни на одну из изветсных рас. А регулярные приступы судорог с легкостью могли травмировать Зхифо так, что ему не помогут все лечебные ресурсы Ремсо, даже если он и переживет саму болезнь.

Она подошла к корчащемуся родианцу. Ей придется отключить прессор-поле, чтобы сделать ему иньекцию. Толчок в дельтовидную или бедренную мышцу сделает работу. Инъектор вгонит распыленное лекарство в мышечную ткань — если она сможет это сделать прежде, чем он затрясется снова. Ей, возможно, понадобится использовать Силу, чтобы удержать его на месте.

Она встала у кровати.

— Зхифо, — проговорила она. — Я Баррисс Оффи, джедай-целитель.

— П-прошу п-прощен-ния за т-то ч-что не вс-стаю Ц-целит-тель. — выдавил он сквозь лязгающие губные пластины.

— У меня есть лекарство, которое может вам помочь. — сказала она. Она показала иньектор. — Но есть некоторый риск, и подсчитать его невозможно.

Родианец весь сжался, словно гигантский кулак. Спазм длился двадцать секунд. Сине-зеленая испарина текла по его напряженному телу. Когда спазм ослабел он просипел:

— С-cейчас, ц-целитель, я п-приму д-даже яд, если ты его п-предло… аааа!

Его скрутило очередной судорогой, на этот раз она прошла быстрее.

— Мне придется отключить поле. Попробуй не двигаться столько, сколько сможешь.

— Б-без проб-б-блем. — выдавил он. Она чувствовала себя менее уверенно чем говорила. Она не могла воздействовать на его разум, поскольку содрогающиеся мускулы ему не подчинялись. Ей придется держать его на месте физически, контролируемым и аккуратным толчком Силы, и будет опасным трюком сделать так, чтобы не поранить его при этом, особенно — учитывая то скверное состояние, в котором он сейчас находился.

Она нашла ту связь с Силой что ей требовалась, и двинула ее вперед в своем уме, пришпиливая его на месте. Он лежал неподвижно, и она приготовила иньектор. Она отключает ограничительное поле, быстро тянется, стреляет и отступает через секунду или две. Готов… пошел!

Она вырубила прессор-поле и протянула обе руки — одной она придерживала его ногу. Она прижала инъектор к его бедру и коснулась спуска…

Бурный спазм сотряс родианца. Его неожиданное буйство поколебало захват Баррисс через Силу. Быстрее…

Но когда она нажимала спуск иньектора нога Зхифо взбрыкнула так, словно ее подстегнули тысячевольтовым электрическим разрядом. Иньектор отскочил от его бедра. Она все еще прижимала его ногу, когда его ударил второй спазм, на мгновение выбивший ее из равновесия. Баррис качнулась вперед и иньектор опустился — на запястье удерживавшей его руки.

Иньектор вбил жидкий экстракт сквозь ее кожу. Часть его попала в вену — она почувствовала волну холода. Она быстро отступила, включила прессор-поле и вытащила другой иньектор с ботой из кармана. Когда мускулы Зхифо расслабились, она вновь отключила поле, вдавила иньектор в его ногу и выстрелила. На этот раз ей повезло больше.

Мгновением позже поле снова было на месте, и Баррис стояла рядом, вглядываясь в родианца. Он дернулся опять, но слабее чем прежде, и еще через пару минут спазмы прекратились.

"Могло ли это сработать так быстро?" — подумала она.

— Оооох. — проговорил он. — Спасибо, Целитель. Не знаю, что вы сделали — но я бы выдул бочку этого снадобья.

Она улыбнулась.

— Чуть позже я вернусь и обследую вас.

Родианец лежал на Зеленой Постели, последней в этой палате. Баррисс прошла сквозь поле стерильности и направилась к хранилищу инструментов. Она призвала Силу, намереваясь обратить ее внутрь и проверить себя. Хоть бота и в самом деле не имела плачевных последствий для людей, но она только что вколола огромную дозу. Она не чувствовала ничего необычного но все же…

Внезапно ее залил свет, идущий из ниоткуда.

Она прищурилась. И увидела учителя Люминару Ундули, стоящую в трех метрах от нее возле дальней стены; глядевшую на нее и улыбавшуюся.

— Учитель? Как вы…?

Учитель Ундули начала просвечивать, затем стала прозрачной и затем исчезла — словно выключили свет.

Со следующим вдохом Баррисс почувствовала, как нежданный энергетический поток вливается в нее — чистая, грубая, первозданная сила. В этот миг она чувствовала мощь — и почти что всемогущество. В одно и то же время она была в своем теле и вне его, способна чувствовать больше, чем три и даже четыре измерения. Ощущение было таким, словно она может схватить ткань пространства и времени и свернуть ее, скомкать ее, так как ей будет угодно. На одно ослепительное мгновение она почувстволвала Силу так, как не чувствовала никогда прежде — во всей ее бесконечности. Это было подобно… космическому сознанию, через которое она чувствовала связь со всем и всюду, и могла делать все; все что угодно.

На этот бесконечный миг она была Силой. Рождались солнца, порождая планеты, цивилизации вспыхивали и угасали, планеты становились пустынями и угасали солнца. Время летело словно бластерный выстрел, как корабль на гиперскорости, но она могла проследить за всем. За любой частичкой любого мира во всех галактиках — до края вселенной.

Это было невозможно описать. Это, должно быть, чувствуют боги, если такие создания существуют.

Она не могла сказать — сколько это длилось. Несколько секунд или несколько эпох — узнать это было невозможно.

А потом все закончилось. Ошеломленная ощущениями, Баррисс пошатнулась, прислонилась к стене и сползла по ней, пока не оказалась сидящей на холодном полу.

Она едва могла дышать. Волна ушла, но ее оcтатки продолжали бурлить в ней, обрывки образов сплетались и танцевали в глубинах ее существа. Она чувствовала себя усталой, но и… почему-то — более мудрой… Что это было? Что с ней только что случилось?

18

За все время проведенное на этой планете, Джос не мог припомнить случая когда бы он чувствовал большее нетерпение. Транспорт, который нес Толк, был уже в пути. Он стоял у посадочной площадки, поглядывая вверх — впрочем, он мало что мог увидеть кроме проклятых облаков, все еще скрывавших купол. Местами снег был уже по грудь, несмотря на постоянно убиравших его дроидов. Обогревателей раскопали достаточно, так что в большинстве закрытых помещений было вполне терпимо, а кое-где даже комфортно, но это становилось уже больше, чем просто небольшим неудобством. Конденсация влаги шла даже на уровне земли и застила обзор — им приходилось жить в туманном пузыре. К счастью нападений на Ремсо в последнее время не было; ни шальных выстрелов, ни ракет, ни лучей близко не пролетало. Если бы это зависело от Джоса — он отключил бы купол, дал снегу растаять — это точно не заняло бы много времени — и провел ремонт на отключенной системе. Впрочем завись что-то от Джоса — его бы вообще не было на этой клятой планете; не было бы и нужды в защитных куполах — потому что не было бы этой проклятой войны.

Невидимое окно в куполе распахнулось и пропустило внутрь транспорт; быстрое смешение горячего и холодного воздуха ненадолго закрутило туман и облака в воронку циклона. Маленький смерч потянулся вниз и умер, когда купол закрылся и корабль выплыл из облаков на расчищенную посадочную площадку. Снег, раскиданный вокруг взлетки, был слегка подкрашен — бледная радуга с преобладанием оттенков красного; расцветка споровых колоний, которые залетели внутрь и мгновенно замерзли.

Транспорту, казалось, потребовалась вечность чтобы сесть, открыть люки и выпустить пять человек — прежде чем появилась Толк. Она была одета в хирургический костюм и ее пожитки следовали за ней в корзине багажного дроида. Джос заметил, как на ее обнаженных руках появились мурашки.

Он почувствовал прилив радости, почти что вскруживший ему голову, когда увидел ее и поспешил ее обнять. Она обмякла на миг в его обьятиях, но потом словно застыла.

— Эй. Ты в порядке?

— Да, хорошо. — Она огляделась вокруг и поежилась. — Так ты не шутил насчет погоды, да?

— Тут еще ничего, а подальше есть глухие местечки, где снега навалило вампе по макушку. — Джос взял ее за руку и подтолкнул ее в направлении лагеря. — Пошли домой. Сразу согреешься.

— Он крепко обнял ее одной рукой и заспешил к своему домику.

— Зайдем сначала ко мне. — проговорила она. — У меня есть куртка,

Джос пожал плечами.

— Конечно.

Внутри ее домика обогреватель, который чуть раньше поставил и включил Джос, уже прогнал большую часть холода из воздуха. Толк села на свою кровать.

— Снег. — сказала она. — На Дронгаре. Поразительно.

— Ты очень быстро привыкнешь. — ответил он. — Потом он становится просто большой головной болью на общем фоне. Особенно в ситуации первичной сортировки. Если не разберутся по-быстрому — нам придется распихивать пациентов по складам — у нас кончаются места в палатах.

Она кивнула. Она выглядит усталой, вдруг понял Джос. Усталой и опустошенной.

— Там все было так плохо?

Она вздохнула.

— Не для меня. Я была на Командном Уровне. Все, что мы ощутили, была крепкая встряска, прежде чем нас изолировало. Я не знала никого из погибших, а раненые и выжившие сортировались аварийными командами на нижних палубах.

Джос покачал головой.

— Не могу представить. Взорвать медицинский корабль.

— Это страшно. — согласилась она. — Ее голос был бецветным и каким-то далеким.

Молчание затягивалось.

— Хочешь немного стимкафа?

— Будет здорово.

Он занял себя готовкой.

— Как тебе Двоюродный Дядя Эрел?

Толк отвела взгляд от него на свой багаж.

— Прекрасно.

Даже со скидкой на недавно пережитые страхи — что-то в ее поведении неприятно кольнуло Джоса.

— Толк? С тобой все хорошо?

Она отмахнулась.

— Да, все прекрасно, Джос. Просто устала вот и все. Это было… сложное время.

— Понятно. — он поколебался. — Может пройдемся до кантины, возьмем чего-нибудь поесть или выпить?

Она посмотрела на него.

— Знаешь Джос, я не в том настроении…

— Ладно, хорошо. Можем остаться здесь, без проблем. Хм, я пожалуй сделаю что-ниубудь пожева…

— Джос. — сказала она, и в ее голосе был тот легкий, хрупкий тон, который он слишком часто слышал от слишком многих родственников. — Я… думаю, мне просто надо немного отдохнуть.

— Хм. Конечно, хорошо. — Он замешкался, не зная что сказать. Она не слишком рада была его видеть. Да, она устала, и конечно, все это было болезненным, но Толк была хирург-медсестрой. Она за месяц видела больше смертей и причем далеко не самых легких, чем иным медсестрам доводилось увидеть за десятилетие. Она была тверда как дюрастил. Как мог так повлиять на нее взрыв, который она даже не видела своими глазами?

Он взглянул на хроно.

— Моя смена начинается через несколько минут. — сказал он и был слегка шокирован, когда понял что он рад предлогу уйти. — Я свяжусь с тобой когда она закончится, хорошо?

— Да… да, хорошо. — ответила она.

Он крепко обнял ее, и снова она словно застыла в его руках. Он поцеловал ее, она ответила на поцелуй но так, словно он целовал сестру — в нем не было ни искорки огня.

Шагая под падающим снегом к операционной, Джос внезапно почувствовал, как его охватывает безотчетный страх. Толк вышла из транспорта изменившейся. Он не знал, как и почему — но она не была той же женщиной, что на нем улетела.

Что-то пошло не так. Что-то пошло совсем, совсем не так..

* * *

Ден почувствовал что что-то изменилось, когда занял свое место за карточным стоом. Ему понадобилось какое-то время чтобы определить что именно. Потом он собрался заказать выпивку, и понял что что Тидли на своем месте не было.

Это было странно. Дроиды не работают посменно как органики — Тидли всегда была на месте, когда была открыта кантина. Кроме сегодняшнего дня.

Не было ни Джоса, ни Толк, но этого можно было ожидать, если вспомнить что последняя только что явилась с "Медстара". Игроками, кроме него самого, были Кло, Баррисс, И-Пять и новое лицо — которое он рад был увидеть.

Эйар Марас, саллюстианская певица из труппы. Ден занял место как раз напротив. Она поглядела на него из-за своего бокала и улыбнулась.

Ден улыбнулся в ответ. Он-то думал, как бы встретиться с ней случайно — а сейчас и здесь есть великолепный шанс. Он так давно не видел никого из своей расы что наверное нашел бы привлекательной и каргу-ведьму Тоналка. Впрочем такой проблемы не было — Эйар была сногсшибательно великолепна. Она была молода, верно — он, наверное, по возрасту вполне годиться ей в отцы — но судя по вниманию, которое она ему уделяла — она так не думала. У нее были блестящие глаза, темные как обсидиан и большие даже для саллюстианки. Ее ушки были изысканной формы, с крупными завитками и мочками; ее губы влажно поблескивали. Они окрасились в более глубокие тона розового, когда она улыбалась ему.

Ого. Что она за конфетка!

— Ва лоота мага ну. — проговорила она. — Ми нама Эйар Ахтрам.

Ден мигнул. Она говорила в подчиненном склонении, словно женщина говорящая с супругом.

— Ва денга, си'т буз'е. Ми нама Ден Дхур.

Она улыбнулась снова, и внезапно Ден перестал замечать холод. Совершенно. Только не за этим столом.

— А где Тидли? — поинтересовался он у остального столика. Ему внезапно захотелось выпить.

Никто не откликнулся.

Он взглянул на Мерита, заметив что большой экваниец выглядит несколько расстроенным. Тот ответил:

— Ее больше нет с нами.

— Что? Перевели? Она же только что сюда попала. — Он хотел "Бластер"-другой чтобы расслабиться; не то чтоб это было насущным, но все же…