Ландо слегка повернулся, боковым зрением вглядываясь в указанном направлении.
— А что с ним такого?
— А то, что это Тав Брей'лиа, один из ближайших помощников Фей'лиа.
— Врешь, — Ландо прищурился, пытаясь разглядеть чужака, — почем ты знаешь?
— Это штука у него на воротнике — семейный герб, огрызок хвоста дедушки, ну, вроде того. Я его тысячу раз на заседаниях Совета видел.
Хэн покусал губу, пытаясь сосредоточиться. Только бы это был и вправду Брей'лиа там, внизу, тогда можно сэкономить массу времени, если удастся выяснить, что он тут промышляет. Но Люк, возможно, уже ждет их.
— Я за ним, — сказал он Ландо, всучив тому деку и карты, — а ты спускайся в «Мишру», хватай Люка и догоняй меня
— Но…
— Если отстанешь, через час я попытаюсь связаться с тобой по комлинку, — перебил его Хэн, направляясь к внешнему краю пандуса; они уже спустились до того уровня, на котором скрылся ботан. — Сам ты меня вызвать не пытайся — может случиться так, что гудок вызова мне будет крайне нежелателен, — он сошел с пандуса на движущийся тротуар
— Удачи! — негромко бросил Ландо ему вдогонку.
Мохнатая бежевая шкура Брей'лиа служила прекрасным ориентиром. Правда, это была палка о двух концах: если Хэн запросто опознал Брей'лиа, то и Брей'лиа, в свою очередь, запросто мог опознать Хэна, тут и приметная шкура не нужна. Так что сокращать дистанцию было бы рискованно.
К счастью, ботану, судя по всему, и в голову не приходило, что в этом месте и в это время кто-то может за ним следить. Он чинно шествовал мимо шумных перекрестов, магазинов и атриумов, целеустремленно направляясь к внешней стене города. Хэн двигался следом, не теряя его из виду, жестоко раскаиваясь, что так поспешно отдал Ландо карту города — было бы неплохо хотя бы приблизительно представлять, куда его несет.
Они миновали последний атриум и оказались в районе, застроенном сильно смахивающими на лабазы сооружениями. Над крышами лабазов виднелось яркое и огромных размеров изображение невразумительного сюжета, возможно реклама. Шедевр красовался прямо на городской стене.
Брей'лиа проследовал прямиком к одному из зданий, примыкающих к этой рекламе и скрывающейся под ней внешней стене, и вошел.
Хэн нырнул в первую попавшуюся дверь, метрах в тридцати дальше по улице. Над дверями, в которых скрылся ботан, он заметил полустертую эмблему компании «Аметист, грузоперевозки и хранение».
— Надеюсь, этот сарай есть на карте, — пробормотал кореллианин под нос, доставая комлинк.
— Есть, не беспокойся, — спокойно отозвался женский голос у него за спиной. Хэн замер.
— Э… привет? — бросил он на пробу.
— Привет, — согласилась незнакомка за спиной. — Повернись, будь добр. Только медленно, конечно.
Хэн подчинился, продолжая сжимать комлинк в руке.
— Если это ограбление…
— Не будь дураком.
Женщина была невысокая и стройная, лет на десять старше Хэна. В ее коротко обрезанных волосах пробивалась седина, а выражение, которое наблюдалось на ее осунувшемся лице, в общем можно было назвать дружелюбным — учитывая обстоятельства. Бластер, направленный на Хэна, был какой-то незнакомой самоделкой на основе БласТек ДЛ-18; его собственному ДЛ-44 эта штуковина и подметки не годилась. Но, опять-таки учитывая обстоятельства, приходилось признать, что сейчас это преимущество не имеет никакого стратегического значения.
— Положи комлинк на пол, — продолжала она, — и бластер тоже, раз такое дело.
Хэн молча сложил оружие — с преувеличенной осторожностью. Пока ее внимание было сосредоточено на бластере, ему удалось включить комлинк. Положив и его на пол, он выпрямился и сделал шаг назад — просто чтобы продемонстрировать, что процедуру взятия в плен он знает не понаслышке.
— И что теперь?
— Кажется, тебя заинтересовала та вечеринка, — сказала она, подобрав бластер и комлинк. — Могу организовать тебе экскурсию.
— Было бы здорово, — ответил Хэн, поднимая руки и от всей души надеясь, что она не догадается взглянуть на комлинк, прежде чем спрятать его в один из бесчисленных карманов своего комбинезона.
Она не взглянула. Она его просто выключила.
— Обижаешь, — ласково усмехнулась она. — Это самый бородатый трюк из всех возможных.
Хэн пожал плечами, твердо решив попытаться сохранить в идиотском положении хоть каплю достоинства.
— У меня не было времени разучить что-нибудь поновее. Сюда спешил.
— Извинения приняты. Ладно, пошли. И опусти руки, мы же не хотим оставить неизгладимое впечатление у прохожих, ведь так?
— Конечно, не хотим, — согласился Хэн, опустив руки.
Они были уже на полпути к «Аметисту», когда завыла сирена.
* * *
Оглядев «Мишру», Люк подумал, что он словно вернулся в кантону Мос Айсли на Татуине, как много лет назад.
Правда, «Мишра» была намного изящнее, чем та полуразвалившаяся забегаловка, и, как следствие, публика тут была пореспектабельнее. Но, как и в кантоне, за столиками и у стойки толпились представители самых разных рас, в воздухе плыли столь же разнообразные звуки и запахи, а оркестрик в углу наяривал похожую музыку. Должно быть, стиль был тщательно отточен, чтобы удовлетворять пристрастия пестрой публики.
И было еще одно существенное отличие. Хотя заведение было наполнено до отказа, посетители держались на почтительном расстоянии от Люка, устроившегося у стойки.
Люк пригубил напиток, который порекомендовал ему Ландо, — местный вариант какавы, но с легким незнакомым привкусом. Хэн и Ландо должны были отстать от него всего на пару часов, а значит, они могли появиться с минуты на минуту. Во всяком случае, он на это надеялся. Хотя Люк хорошо понимал желание Хэна, чтобы их корабли объявились в Илике порознь, но, учитывая серьезность угрозы, нависшей над Новой Республикой, время становилось самым дорогим удовольствием. Он отпил еще немного…
И услышал нечеловеческий рев за спиной.
Люк круто развернулся, машинально выхватив лазерный меч, и в этот момент грохот отброшенного стула поставил восклицательный знак на коде боевого клича. В пяти метрах от него, в кругу замерших от ужаса посетителей, по разные стороны стола стояли барабел и родианец, оба с бластерами наизготовку.
— Не стрелять! Не стрелять! — вопил дроид-официант СЕ-4, спешащий к эпицентру событий, размахивая для пущей убедительности манипуляторами.
Барабел, не моргнув глазом, метким выстрелом разнес дроида на куски и снова навел бластер на родианца, который и дернуться не успел.
— Эй, — возмутился бармен. — Ты за это заплатишь!
— Заткнись, — рявкнул барабел. — Родианец твоя платить. После того, как платить моя.
Родианец выпрямился во весь рост (и все равно остался на добрых полметра ниже своего противника) и сварливо высказался на неизвестном Люку языке.
— Врешь! — проревел в ответ барабел. — Твоя моя обмануть хотель. Моя знать.
Родианец снова что-то сказал.
— Твоя нравится нет? — с чувством превосходства рыкнул барабел. — А придется будет! Пусть джедая наша судить.
До этого момента все взгляды были прикованы к стычке. Теперь все головы с поразительной синхронностью повернулись к Люку.
— Что? — в замешательстве спросил Скайуокер непонятно кого.
— Он хочет, чтобы вы разрешили их спор, — с явным облегчением в голосе пояснил бармен.
Люк же, напротив, никакого облегчения не испытывал. Скорее наоборот.
— Я?
Бармен как-то странно посмотрел на него.
— Вы — джедай Люк Скайуокер, верно? — он кивнул на лазерный меч, который Люк все еще держал в руке.
— Да, — пришлось признать Люку. Боги Галактики — какая популярность, и как некстати.
— Так действуйте, — бармен махнул рукой в сторону спорщиков.
Джедай он или не джедай, но у него не было здесь ни капли законной власти. Он открыл было рот, чтобы сказать об этом бармену…
И повнимательнее вгляделся в его глаза.
Отговорки застряли у него в глотке. Люк медленно повернулся. Не только бармен — абсолютно все смотрели на него с тем же выражением: с ожиданием и верой. Верой в справедливость тех, кто веками разрешал споры.
Люк вздохнул, чтобы успокоиться, строго-настрого приказал своему сердцу перестать колотиться о ребра и двинулся сквозь толпу к месту стычки. Бен Кеноби объяснил ему, что такое Сила. Йода учил его, как использовать Силу для самоконтроля и самозащиты. Но никто никогда не учил его быть посредником.
— Хорошо, — сказал он, подойдя столу. — Первое, что придется сделать вам обоим, — сложить оружие.
— А которая первая? — всполошился барабел. — Моя опустиль — родианец моя застрелиль.
Определенно, начало вышло многообещающим. Подавив вздох, Люк активировал лазерный меч и поднял его так, чтобы сверкающий зеленый клинок оказался между противниками.
— Никто никого не застрелит, — ровным голосом сказал он. — Сложите оружие.
Барабел молча подчинился. Родианец, поколебавшись, последовал его примеру.
— А теперь расскажите мне, в чем проблема, — продолжал Люк. Лазерный меч он деактивировал, но продолжал держать наготове.
— Его наняль меня на работа следить, — заявил барабел, ткнув покрытым роговыми чешуйками пальцем в родианца. — Моя сделаль, что он сказать. Но он моя не платить.
Родианец что-то возмущенно пробулькал.
— Погоди минуту, — остановил его Люк. Хотел бы он знать, что делать с языковым барьером в ходе перекрестного допроса. — Что это была за работа?
— Его просить моя искаль гнездо зверья, — объяснил барабел. — Зверье донимать маленьких корабликов — по краям цеплялься и ням-ням. Моя сделать, как сказаль. Его гнездо зверья бум-бум, деньга дать. Но деньга нехорошая, — он показал на теперь уже рассыпанную кучку маленьких кусочков металла.
Люк подобрал один. Это оказался желтый треугольник с витиеватой чеканкой в центре и вписанной по углам цифрой 100.
— Кто-нибудь раньше встречался с этой валютой? — спросил он, поднимая монету над головой.
— Это новые временные деньги Империи, — откликнулся некто в дорогом деловом плаще. В голосе его прозвучало сдержанное презрение. — Их можно потратить только в мирах и на станциях Империи.
Люк поморщился. Вот и еще одно напоминание, если бы оно было ему нужно, что война за контроль над Галактикой еще далека от завершения.
— Ты предупредил его заранее, в какой валюте будешь платить? — спросил он родианца.
Тот что-то ответил. Люк огляделся по сторонам, раздумывая, не упадет ли авторитет в глазах окружающих, если он попросит перевести.
— Он говорит, что ему самому так заплатили, — раздался знакомый голос, и Люк, обернувшись, увидел Калриссиана, который только что просочился сквозь толпу. — Говорит, что он не соглашался, но ему не оставили выбора.
— Вот как нынче ведет дела Империя, — прокомментировал кто-то из толпы. — По крайней мере, в наших краях.
Барабел резко развернулся к комментатору.
— Моя не хотель твоя судить, — прорычал он. — Только джедая честно судить.
— Хорошо, хорошо, остынь, — поспешно отозвался Люк, недоумевая, что ему теперь со всем этим делать. Если родианцу действительно заплатили этими штучками… — Можно их как-то обменять на другую валюту? — спросил он родианца.
Тот ответил.
— Он говорит, что нет, — перевел Ландо. — Ими можно оплатить товары или услуги в мирах Империи, но, поскольку никто в Новой Республике их не принимает, официального курса обмена не существует.
— Так, — кивнул Люк. Может, он и не так искушен в делах черного рынка, как Ландо, но тоже не вчера родился. — А каков неофициальный курс?
— Тоже не пройдет, — ответил Ландо, оглядывая толпу, — хотя должен же здесь быть кто-то, кто работает по обе стороны баррикад, — он повысил голос. — Эй, есть здесь кто-нибудь, кто ведет дела с Империей?
Если таковые и были, они предпочли промолчать.
— Скромничают, верно? — тихо сказал Люк.
— Признаться джедаю, что ведут бизнес с имперцами? — усмехнулся Ландо. — Да тут и я бы поскромничал.
Люк кивнул, чувствуя, как растет неприятная слабость под ложечкой, и уставился на небольшой хоботок родианца, в его неподвижные фасеточные глаза. Он-то надеялся, что кто-нибудь уладит проблему и тем самым избавит его от необходимости принимать какое бы то ни было решение. Теперь же ему оставалось только самому решить, повинен ли родианец в попытке сознательно обмануть своего партнера. Люк прикрыл глаза и сосредоточился на своих ощущениях.
Он знал, что это весьма приблизительная оценка, но большинство существ обычно испытывает некоторые легкие физиологические изменения, когда нервничают. Если родианец лгал насчет оплаты и если он боялся, что способности Люка позволяют это обнаружить, он мог отреагировать достаточно ощутимо.
Но не успел Люк кое-как применить технику обострения чувствительности, как его внимание привлекло кое-что другое, а именно — запах. Слабый душок карабаббской табакки и армуду. Точно такая же смесь всполошила Ландо на космической станции Слуис Ван…
Люк открыл глаза и оглядел толпу.
— Нилес Шныр, — окликнул он. — Пройдите сюда, будьте любезны.
Некоторое время ничего не происходило, только Ландо, услышав имя Шныра, втянул воздух сквозь зубы. Потом, растолкав зрителей, вперед протиснулась знакомая тучная фигура.
— Что тебе нужно? — не слишком любезно поинтересовался Шныр, не убирая руки с рукояти бластера.
— Мне нужно узнать курс обмена валют Империи и Новой Республики, — сказал Люк. — Кто как не ты сможешь мне его подсказать.
Шныр разглядывал его с плохо скрываемым презрением.
— Это твоя головная боль, джедай, — сказал он. — Нечего меня впутывать.
По толпе прошел недовольный ропот. Люк ничего не ответил, но продолжал спокойно смотреть Шныру прямо в глаза.
И через мгновение губы угонщика дрогнули.
— Последний раз, когда я вел дела на той стороне, мы меняли пять имперских на четыре республиканских, — буркнул он.
— Спасибо, — вежливо поблагодарил Люк. — Думаю, это будет вполне справедливо, — продолжал он, обращаясь к родианцу, — заплати своему партнеру республиканскими деньгами в соотношении четыре за пять имперских, а эти деньги оставь себе до следующего раза, когда окажешься в тех краях.
