Пати-Недотепа (общий файл)

Да-да, опять амулет. А всего-то и делов, что ночью втихаря прицепить к седлу мэтра заговоренный камешек. Потом лишь оставалось ехать по следу, который светился в сиянии второго камня, покрупнее, нежно-салатовым светом. Я не знала досконально принципа действия этого двойного амулета, но управляться с ним умела. Потому к ночи благополучно добралась до облюбованной спутниками для ночлега полянки.

И как он меня вычислил? Этот мальчишка, Пати, не успела я на четвереньках подползти чуть ближе, чтобы послушать, о чем говорят эти двое, повернул голову в мою сторону и в категорической форме велел вылезать из кустов. Попытка отползти назад успехом не увенчалась — этот щуплик в мгновение ока оказался рядом и деликатно, но энергично поволок меня к учителю.

Такого нагоняя я не получала с тех пор, как разбила фамильную вазу — на самом деле совершенно жуткое творение неизвестного стеклодува (неизвестность ему во благо — моя бы воля, я б за такое руки бы оборвала по самые бакенбарды). Сие, с позволения сказать, произведение искусства было чем-то очень дорого матушке, поэтому восьмилетняя я полчаса стояла, колыхаясь как деревце на ветру от родительских воплей. Помогла вынести словесную экзекуцию только едва заметная бабушкина улыбка и ее подмигивания украдкой — мы с бабулей были во многом похожи. В ненависти к той вазе в том числе.

— Силисия, о чем ты только думала?? — впервые за все время нашего знакомства учитель повысил на меня голос. Повысил — это не то слово. Он брызгал слюной, размахивал руками и хватался за сердце. — Ты полагаешь это моя блажь оставить тебя дома? Тебе даже в голову не пришло, что путешествие может оказаться чрезвычайно опасным! Особенно для магически неподготовленного человека!

Я недоуменно зыркнула на Пати, и уже открыла было рот, чтобы напомнить учителю, что здесь не только наше сиятельство неподготовленное, но мэтр завелся по-новой, и еще долгое время не давал мне и слова вставить.

— Что ты здесь забыла, скажи на милость?! Мало тебе было волкодлаков?! Завтра же отправишься домой! — выдохнул в конце мастер и без сил опустился на расстеленное одеяло.

— Мэтр! — скромно потупило глазки мое графское сиятельство и быстро, пока не перебили, затараторила. — Я как раз про волкодлаков и подумала. Говорят, их видели неподалеку, а у Пати, наверное, последний кинжал испортился еще в том бою. Вот я и подумала. Надо привезти, а то случись что, вам и отбиться будет нечем.

Я выложила два кинжала, которые и так собиралась подарить Пати, да все как-то недосуг было. Два клинка великолепной работы с большой примесью истинного серебра. У парня глаза загорелись двумя факелами с искрами, но без дымка. Забыв обо всем, он потянулся к ним, как к любимой девушке, а мэтр всё пытался сообразить, в чем же тут подвох, и, судя по лицу, это у него никак не получалось. Не давая ему опомниться, я смиренно вздохнула и сделала вид, что собираюсь уходить:

— Ну вот, оружие я вам передала, а теперь поеду обратно. Да, слуги вчера болтали, что в лесу видели разбойников. И волков. Все-таки, мэтр, у вас железная воля — отпустить беззащитную девушку, одну, без сопровождения, когда вокруг бродят бандиты с нечистью — и все ради соблюдения уговора... Я бы наверное так не смогла. Подобная непоколебимость принципов достойна глубочайшего уважения, — я кивком закончила пафосную речь и, присев в чопорном реверансе, повернулась в сторону, где привязала лошадь.

— А-а...э-э-э... — учитель запустил пальцы в бороду и принялся нервно ее теребить, да так активно, что я здорово опасалась, не вырвет ли мастер себе свою гордость с корнем. — Разб... В-в... Ну если так, то конечно. Куда уж тут теперь-то... Ладно, едешь с нами...

— Вы уверены, мэтр? — надо закрепить успех. Чтобы и сомнений не осталось кто тут главный, а кто — робкая и послушная девица.

— Конечно, я уверен! Я еще не выжил из ума и решений по сто раз на дню не меняю! — я благоразумно не стала напоминать учителю, что он минуту назад именно это и сделал — поменял решение то есть. — Сказал, едешь с нами значит едешь! И точка!

Я покорно кивнула и на всякий случай весь оставшийся вечер продолжала изображать прилежную воспитанницу ближайшего монастыря, лишь изредка бросая злобные взгляды на откровенно потешавшегося над нами с мэтром Пати. Казалось, он не был особо удивлен ни моим появлением, ни тем, что мэтр решил взять меня с собой.

Но даже когда я следующим утром битых полчаса слушала нудные наставления мэтра по мерам предосторожности в нашем чрезвычайно опасном путешествии, душа продолжала ликовать — приключе-ения! Сла-ава! Артефа-акты! Много!!

Теперь же, после теплой встречи со змеем-переростком и полубредового сна о пещерах, полных смертоносных насекомых, мой энтузиазм изрядно поутих. Осталась лишь усталость и какая-то безразличность. Странно это. Может тот зубастый меня укусил, и это действие яда? Интересно, я умру?

Пати-Недотепа

* * *

* * *

* * *

*

— Давайте немного передохнем, я постараюсь, сколь это возможно, осмотреть лабиринт в магическом диапазоне и продумать наши действия. Вас попрошу мне не мешать.

Лумий прикрыл глаза и отключился от нашей скорбной реальности. Графиня тоже активности не проявляла, видимо еще не пришла в себя после инициации. Мэтр говорил, что есть такой варварский способ быстро инициировать человека — поставить его на грань смерти. Все равно реальной или мнимой. Однако, по моему скромному мнению, от таких испытаний, что достались на долю девушки, можно потом всю жизнь хихикать, пуская слюни. Я даже с беспокойством стал на нее посматривать, пытаясь найти признаки начинающегося безумия. Но, к счастью, не находил. Лицо ее было спокойно и немного умиротворенно. Ага. Такое лицо обычно бывает у человека, который, наконец-то, получил, что хотел. Теперь бы ее как-нибудь переправить за пределы пещер на вольный воздух, чтоб никаких пауков, древних ловушек и прочих гадостей. Думаю, дальше искать приключений на свою аппетитную попку... стоп! Опять меня не туда заносит. Короче, надеюсь, девушка утолила свою жажду приключений, и в дальнейшем будет вести себя благоразумнее. Однако есть подозрение, что: "Напрасно питаю надежды, Их искус лишь кровь холодит. Они мне мешают быть тверже, Быстрее к победе идти". Дрянные стишки, как сказал бы учитель, но что делать, питаю я слабость выразить мысль в рифмованной форме, и не каждому, в конце концов, быть великим поэтом.

Маг открыл глаза, сделал несколько глубоких вдохов-выдохов, затем решительно поднялся и сказал:

— В дорогу. Я примерно определил направление главного узла управления. Туда мы и направимся. Первым пойд...

— Я! Первая пойду я! — прервала мэтра эта... егоза.

— Не-э-эт!! — хором рявкнули мы. Переглянулись, усмехнулись, и мэтр заявил. — Первым пойду я. Во-первых, только я знаю направление. Во-вторых, магические ловушки распознать могу тоже только я. В-третьих... я здесь главный и мой приказ учениками не обсуждается.

Приказ учителя, безусловно, подлежит беспрекословному исполнению. Но вот свободно комментировать его ни один устав не запрещает. Я принял самый наиравнодушнейший вид, какой только смог, и безразлично спросил:

— А механические ловушки вы тоже умеете определять?

— Механические? — задумался мэтр. — Да-да. Ты прав. Здесь могут быть и механические ловушки... Тогда как нам быть?

— Я предлагаю пустить вперед меня. Вы же издалека увидите магическую ловушку? Значит, успеете меня предупредить. А я постараюсь не пропустить обычные.

— Хорошо. Идем так. Пати — впереди. Я — за ним. Замыкает Силисия.

Так мы и пошли. Медленно и осторожно. Магистр указывал куда идти и где сворачивать, я напрягал все внимание и интуицию, как учил меня мастер Клапс, старательно проверяя путь. Мох на потолке и на стенах, а иногда и на полу довольно прилично освещал нам путь. Он покрывал не всю поверхность камня, а рос островками разной величины и там, где обнажалась поверхность стен, я был предельно внимателен.

Первую ловушку обнаружил все-таки я. Часть пола впереди, казалось, была несколько другого оттенка. Если бы я не ожидал чего-то подобного, то, наверняка, не заметил бы, но ситуация не располагала к рассеянности и легкомыслию. Сделав спутникам знак оставаться на месте, я осторожно приблизился к подозрительному участку и внимательно присмотрелся. Хммм, занятно. Скорее всего, это один из простейших вариантов ловушки, использующийся практически во всех тайных ходах замков и дворцов. Плита пола, если наступить на нее всем весом, поворачивается на скрытых петлях и неосторожный путник с воплем летит в глубокий колодец. Тщательно осмотрев стены, я нашел малозаметный выступ и нажал. Негромкий щелчок дал знать, что плита заблокирована. Я занес было ногу, чтобы проверить прочность пола, как Лумий резко приказал мне стоять.

— Нажав на выступ, ты, Пати, активировал магическую ловушку. Хитро придумано. Магу и в голову не придет искать простые ловушки, а если придет, вряд ли он обладает необходимым умением. Ну, что ж. Теперь мой черед. А вы смотрите и учитесь. Тебя это тоже касается, Силисия.

Мы с девушкой почти синхронно вздохнули и сосредоточились, наблюдая за работой мастера. Для графини все это было внове и поэтому она, скорее всего, мало что поняла из действий мэтра, но и такое поначалу не очень осознанное наблюдение обязательно принесет пользу. Так говорил учитель, и я теперь на себе прочувствовал его правоту.

Следующую ловушку мы разряжали уже вдвоем с магом. Он мне все подробно рассказывал и показывал, а я изо всех сил старался запомнить и понять как можно больше.

— Нет, Пати, — остановился вдруг магистр. — Так дело не пойдет. Сделаем привал — Силисия отдохнет, а с тобой мы проведем первый урок...

— А почему со мной нельзя провести урок? — вдруг подала голос девушка, молчавшая (на удивление) всю дорогу. — Я что? Глупее этого мальчишки?

— Во-первых, здесь нет никаких мальчишек... и девчонок тоже, а есть мои ученики. Во-вторых, в отличие от тебя Пати инициировался месяц назад и все это время не сидел, сложа руки, — ага, тренировался изо всех сил: вижу — не вижу энергию. — И в-третьих никто тебе на запрещает слушать меня и пытаться повторять за Пати. Другое дело, что пока, я подчеркиваю — пока! — я от тебя этого не требую.

Следующие два часа я учился строить простейшую схему светящегося шара и напитывать его энергией, пропуская ее через себя. Я чуть не захихикал, когда, наконец-то, по моей воле поток энергии пошел через макушку сквозь тело. Щекотно было-о-о-о. Но и приятно, как в теплой ванне с бодрящими травами. Самому интересному Лумий научил меня почти в самом конце занятия. При этом у него был такой вид, будто это самое простейшее, чему можно научиться с первых же дней. Простейшим оказалось ни много ни мало преобразование энергии одного вида в другой. Примитивно говоря, видишь зелененькую линию магической схемы — небольшое усилие — и она красненькая. То есть была энергия жизни, а стала — огня. Вот так все просто. Но когда у меня уверенно стало получаться это самое преобразование, Лумий сел на пол, где стоял, и чуть не заплакал. Мы с Силисией, не понимая в чем дело, бросились к нему. Сили, умница, достала из рюкзачка фляжку с вином и подала учителю. Тот продышался, основательно опустошил флягу и тихо сказал:

— Победа! Это победа, ребята! Теперь я полностью уверен в успехе вашей учебы. Обещаю! За полгода вы достигнете уровня архимага! Э-э-э-э... по силе, конечно. По силе. По мастерству, дети мои, вам еще работать и работать. Прилежно учиться, учиться и учиться. А уж я-то, будьте уверены, о вашем прилежании позабочусь!

Лумий злорадно улыбнулся и погрозил потолку. Я было испугался, поскольку решил, что это намек на то, какими методами он будет добиваться прилежания от нас, но, как оказалось, мэтр таким образом общался со своими гипотетическими оппонентами:

— Вот этого-то они и боялись, старые перечницы. А решение проблемы могущества вот оно. Рядом лежит. Не надо искать и тянуть энергию жизни или смерти, огня или воды, воздуха или земли... на что некоторые маги тратят полжизни, толком так и не научившись. Все банально и просто. Впрочем, как все гениальное — пропускай через себя нейтральную и преобразуй в нужный тебе вид.

Мы с девушкой ошеломленно посмотрели друг на друга и увидели в глазах, как в зеркале, полное непонимание — и сказанного мэтром и вообще происходящего.

Закончив мысленно клеймить позором "старых пней" из магиструма, мэтр вернулся в реальность и строго посмотрел на наши недоумевающие личности:

— Вы не понимаете — и не забивайте голову. Все узнаете со временем. Теперь что будем делать практически, — он повернул голову к девушке и произнес. — Лиечка, девочка моя. Ты еще очень мало умеешь... Впрочем, Пати не многим больше, но, тем не менее, задача твоя будет состоять в том, чтобы наполнять мои структуры энергией. А твоя, ученик, — это он уже мне, — преобразовывать линии в тот вид, какой я скажу.

— Но ведь я не умею наполнять энергией? — нерешительно спросила девушка.

— Ничего страшного. Это просто. Входишь в состояние магического наблюдения... ты уже делала так пару раз. Как начинаешь видеть магию, стараешься сделать так, чтобы моя структура... наподобие того шарика, который ты видела при инициации, стала плотнее и ярче. Словно поток воздуха на угольки направляешь.

Минут через сорок и бессчетное количество попыток у девушки стало получаться передавать энергию. Осветительный шар заполыхал в руках учителя как маленькое солнце и взмыл к потолку туннеля. Лумий озадачено крякнул, пробурчал что-то про ученичков, не представляющих своей силищи, и потребовал у графини, чтобы она немедленно прекращала накачку, как только он скажет хватит. Со мной он провел пару тренировок по преобразованию указанных им линий в иной цвет, удовлетворенно кивнул, дескать, пока достаточно, и наш маленький отряд двинулся вглубь пещер в поисках командного центра.