Мы с Райтом ненадолго замерли, и я ощутила, что меня крепко ухватил за другую руку Даров, вынуждая следовать за собой. Чтобы не смотреть в глаза владыки, я перевела взор на его вторую руку и в очередной раз изумилась. Эта когтистая конечность нежно сжимала женскую руку. Поглядела на жену властителя Подземья и едва не ахнула. Судорожно вздохнула, сбиваясь с шага и изо всех сил вцепилась в своих сопровождающих, теряя почву под ногами, но не сумев отвести взгляд от лица женщины, сидящей на соседнем троне.
— Снежа, — Эферон приблизился к моему уху, — Ар'рцелиус высший демон. Таких, как он, осталось пятеро, и поэтому им приходится жениться на человеческих женщинах.
Нашла в себе силы кивнуть, глядя вперед на ту, что любила всем сердцем. Рядом с владыкой Подземья сидела моя матушка. Несколько изменившаяся и весьма помолодевшая с нашей последней встречи. Длинные волосы, того же оттенка, что и мои собственные, и яркие синие глаза, теперь холодные и надменные, в то время, как я помнила их другими — чуть уставшими, ласковыми и лучистыми.
Даров обнял меня за талию, пока я боролась с нахлынувшими чувствами.
— Благодарим за гостеприимство, — мужчина легко сжал мои пальцы, давая понять, что пришла пора склониться в очередном поклоне перед властителями Подземья.
Сделала безупречный реверанс, смотря лишь на ту, что когда-то подарила мне жизнь. Взгляд синих глаз ничуть не изменился, высокомерный кивок женской головы и вежливо-холодные слова:
— Надеемся, что ваше пребывание в Асодаре будет мрачным и запоминающимся!
— Подземье сложно позабыть, владычица, — учтиво ответствовал Даров, а я не смогла бы сейчас даже и пискнуть, все еще отчаянно не веря в происходящее и надеясь, что это вредные паземки глумятся надо мной, насылая столь яркие видения.
— Давно хотел побеседовать с вами наедине, — голос Ар'рцелиуса слышался откуда-то издалека, как будто я плавала в липком и вязком тумане.
— Господин Даров, надеюсь, мы сумеем уделить друг другу свое драгоценное время?
— Разумеется, владыка, — речь Эферона была немного более явственна.
— А ваших соотечественников пока развлекут подземцы, — Ар'рцелиус поймал мой потерянный взор и прищурился, а я торопливо отвернулась.
— Снеженика, тебе нездоровится? — поинтересовался Райт, едва мы отошли от тронов.
Покачала головой, а парень нахмурился еще больше, но продолжить расспросы не успел, потому как его отвлекли сразу три демоницы. Я отступила.
— Ты что такая пасмурная? — откуда-то из-за моей спины выскочила Эдгрейва, выхватила у пролетающей мимо паземки золоченый кубок и подала мне. — Пей!
Я взяла предложенное, пригубила, не особо задумываясь над содержимым, потому что мне сейчас и змеиный яд показался бы напитком богини.
Выпила залпом пенящуюся терпкую жидкость, и по телу побежали мурашки, оставляя после себя приятное тепло и желание безудержно веселиться. Улыбнулась проходящему мимо духу противоречия.
— Его имя Икциар, — шепнула мне лара, — и он весьма недурно танцует этрель.
— Никогда не слышала и тем более не танцевала, — пробормотала я.
— Тогда не теряй зря времени, — посоветовала мне демоница, — вдруг больше никогда не доведется провалиться к нам?!
— И часто к вам попадают такие, как...я, — запнулась.
Эдгрейва пожала плечами:
— Не считала! Но бывает! — она приглашающе махнула рукой Икциару.
Тот покладисто подошел ближе и с широкой клыкастой улыбкой позвал меня на танец.
Загадочный напиток уже оказал на меня свое дурманящее воздействие, и я смело отправилась танцевать с крылатым демоном. Моя узкая ладонь потонула в черной когтистой лапе, а когда дух противоречия резко развернул меня лицом к себе, то огни свечей закружились в размытом хороводе, освещая моего темного кавалера.
— Госпоже ведунье понравится этрель, — уверенно молвил он и подхватил меня за талию.
Стремительный взлет и плавное скольжение вниз по твердому телу демона, круг по залу, когда все мелькает перед моими глазами, и опять взлет. Стеклянный потолок уже так близок и снова каменный пол под ногами. Головокружительный поворот в кольце сильных чешуйчатых рук. Лица танцующих расплываются, яркие наряды сливаются в одно переливающееся пятно. Перед одурманенными очами лишь алые глаза демона и его белозубая необычная улыбка. Очередной взлет и мои губы очень близко от его рта. И это уже не пугает, а волнует, увлекает, завораживает. По венам растекается жар, и дух противоречия склоняется к моим устам, а я забываю вдохнуть.
Гневный рык сбоку, вихрь огня и меня вырывают из объятий демона.
— Снеж-ш-ш-жа! — знакомое шипение на ухо.
— Рон, — выдыхаю я, смотря в черные очи с огненными всполохами, — ты умеешь так танцевать?
Перед собой вижу целых двух глав Ведического Совета и внезапно вспоминаю о словах Эдгрейвы о двух мужчинах сразу.
— Вот если бы они оба были Эферонами, — сама себе киваю я.
— Что? — рассеянно моргает Даров.
Краснею и оглядываюсь по сторонам — танец продолжается. Краем глаза замечаю на троне надменную и прекрасную владычицу Подземья и шепчу магу:
— Унеси меня отсюда...
Он послушно подхватывает меня на руки, и я утыкаюсь в его шею, вдыхаю аромат мужского тела и, медленно сходя с ума, целую.
— Снеж-ш-ш-жа! — предупреждающе шепчет огневик.
А мне нужно забыться, отвлечься и подумать о другом — не о маме, которую я уже три года считала погибшей.
Нежно прикусываю мочку уха мужчины и слышу тихий стон, сорвавшийся с его уст:
— Снежа-а-а...
— М-м-м? — мурлыкнула я, не отрываясь от своего увлекательного занятия.
Эферон тяжко вздохнул и ускорился, двигаясь по сумрачным прихотливо изгибающимся дворцовым коридорам, наполненным неясными шорохами и торопливо уползающими прочь тенями.
Впрочем, мне до них не было никакого дела, так как мир для меня сузился только до одного единственного мага.
— Сне-е-ежа, — нежно проговорил он, и это одно единственное слово, сказанное именно таким тоном, заставило кровь в моих венах превратиться в расплавленный металл.
— Рон, — ласково шепнула я, и огневик резко поднял на меня глаза — два черных омута с горящими на самом дне языками обжигающего пламени.
Я позабыла даже собственное имя, окончательно и безповоротно падая в сверкающую глубину этих очей.
— Снеж-ш-ш-жа, — опять выдохнул Эферон и поставил меня на ноги.
Только они почему-то совсем не держали мое тело, и я вынужденно ухватилась за широкие мужские плечи. Маг смотрел куда-то мимо меня, будто сражался сам с собой. Разумное победило! Огневик отпрянул и хрипло произнес, указывая в сторону:
— Ваша комната, Снеженика! Отправляйтесь спать! — глава Ведического Совета стремительно развернулся на каблуках и отправился восвояси.
А меня обуяла ярость, чисто женская ярость, когда желанный мужчина дает решительный отказ. Почти с ненавистью глядя в спину уходящему, я промолвила:
— Что же, тогда мне придется позвать Райта!
Маг напрягся — это стало понятно по вмиг окаменевшей спине. Не проняло? Я уверенно продолжила, словно размышляла вслух:
— Или стоит пригласить парочку демонов? Новый опыт...
Эферон резко повернулся ко мне — глаза превратились в узкие, полыхающие огнем щелки.
Высокомерно выпрямилась, а он подскочил ко мне. Схватил за руки, поднял их над моей головой, прижимая к стене. Теперь я была припечатана к твердой поверхности сильным мужским телом.
— Женщина! — сверкнул глазами Рон. — Ты чего добиваешься?
— Я ведьма...
— Снеш-жа...— рыкнул он, а я закончила:
— Мы всегда добиваемся желаемого!
— И что тебе хочется в данный момент, Снежа? — не удержался от вопроса маг.
— Я покажу, — с осторожностью прикоснулась своими губами к его напряженно сжатым устам.
Нежно, мягко, аккуратно. Тихое рычание и огневик не устоял, с жадностью отвечая на мой поцелуй, прогоняя из моей головы все посторонние мысли.
Его обжигающее дыхание ворвалось внутрь меня вместе с его жаждущим языком, заставляя мое тело пылать от неуемной страсти.
Рон ухватил меня за талию, с силой прижимая к себе, а я вцепилась в его плечи, теряя твердую основу под ногами. Одновременно с этим мне казалось, что холодный камень за мной раскалился до красна. Чудилось, будто вокруг нас заискрился, запылал неугомонным пламенем и сам воздух. Провела языком по горячей шее мужчины, чуть прикусила кожу на ней, и его стон стал для меня наградой.
— Снежа...сладкая Снежа, — шептал Рон, целуя мое лицо, спускаясь к шее.
Чтобы он не одумался, я обвила ногами мужскую талию, давая понять, что не желаю останавливаться. Меня подхватили и, не прерывая поцелуя, маг ногой распахнул дверь в мою комнату. Быстрым взмахом руки захлопнул ее и торопливо подошел к кровати.
Я уже расстегивала его камзол, в спешке отрывая все пуговицы, следом настала очередь шелковой сорочки. Платье мое было безжалостно сорвано и брошено на пол. Внутри меня свирепствовал огненный ураган, и ни о чем другом, кроме страсти к этому мужчине я не вспоминала.
Мои пальцы заблудились в волосах Эферона, а его губы то исступленно целовали мои уста, то спускались к шее, срывая мой стон.
Невыносимо долгое мгновение и мужчина положил меня на прохладные простыни, а сам опустился сверху. Было так восхитительно приятно ощущать на себе эту сладостную тяжесть, что я прикрыла очи и всхлипнула:
— Не останавливайся! — глаза открывать не стала, ибо страшилась осознать, что все это мне лишь чудится.
— Не остановлюсь, — охрипший шепот и снова поцелуи, скользящие по моему телу, руки ласкающие самые сокровенные его места.
— Ро-он, — взмолилась я.
— Снеш-жа...— его стон.
И вот горячее прикосновение ладони мага к моей спине. Я горела в чувственном огне, требуя не затягивать момент нашего соединения. Но Рон двигался медленно, словно специально тянул время, заставляя меня умолять.
Очи свои я все-таки открыла — все перед ними плыло — четко виделись только темные сверкающие огнем глаза напротив, да слышалось частое дыхание такого желанного для меня мужчины.
Его губы вновь жадно прильнули к моим, тело пригвоздило меня к кровати, а бедра напористо двинулись вперед...
— Да! — выкрикнула я, предвкушая наивысшее наслаждение, и мир в моих глазах внезапно померк, погружая мое сознание в сонное забытье...
Глава 7
О разговорах и тому, к чему они могут привести
Не будем говорить о неприятном,
О чем не говоришь, того как будто не было.
(О. Уайльд. Портрет Дориана Грея)
Проснулась я внезапно, будто кто-то резко встряхнул меня. Первым, что попалось мне на глаза, стал узорчатый потолок с прыгающими по нему отблесками огня. Повернув голову, увидела Эферона, сидящего в кресле у камина и задумчиво поигрывающего огненным шаром. Маг поднял голову, наши взоры встретились, и мужчина задал мне вопрос:
— Снежа, ну и зачем ты вчера пила сок красной ягоды демонны?
Призадумалась, припоминая все, что слышала об этом растении. Вспомнив, озадачилась, поглядела на весьма серьезного огневика, заглянула под одеяло и осведомилась:
— Мы успели?
— Нет, — покачал головой Даров. — Ягодка, ты уснула на самом интересном месте.
— М? — глубокомысленно изрекла я и подскочила. — Откуда?
— Ты разговариваешь во сне, — улыбнулся мужчина, и эта улыбка заставила мое сердце чаще забиться, запылать в груди.
— Почему тебя назвали Ягодкой? — продолжил говорить глава Ведического Совета.
— Во время беременности матушке до безумия хотелось ягод, — грустно поведала я, восстанавливая в памяти вчерашние события.
— Ясно! — Даров поднялся на ноги.
Я невольно залюбовалась его грациозными движениями, будто дикий хищник мягко ступил на ковер, плавно наклонился, поднимая с пола сорочку. Обнаженный торс Эферона тоже привлек мое внимание. Я отчетливо помнила, какая гладкая у него кожа. Стальные мускулы играли под ней, и каждая линия этого великолепного мужского тела была удивительно пропорциональной. С трудом подавила в себе желание спрыгнуть с кровати и броситься к Дарову.
— Раз ты очнулась, Снежа, то я пойду! Не стану тебя больше смущать, — проговорил маг, ловя мой жадный взгляд.
Вздохнул и огорошил своей следующей фразой:
— Все, что произошло вчера, было досадной ошибкой. Ты находилась под воздействием ягод демонны, а я...считай, был пьян!
Моргнула, так как не разделяла эту точку зрения, а Рон, отвернувшись, стал надевать сорочку.
— Красные ягоды демонны всего лишь усиливают плотские желания человека, которые уже...
— Снежа! — твердо прервал меня он. — Это было ошибкой! Мы оба сорвались, что недопустимо в нашей жизни, в нашем общем деле!
— Рон? — я ощутила бешеное сердцебиение в груди, а на душе поселилось гнетущее чувство, словно у меня отнимают нечто важное, жизненно необходимое, радужное.
— Так будет лучше! — маг сделал шаг к двери.
— Для кого лучше?— вспылила я, не понимая его поведения.
— Считай, для меня...— быстрыми шагами огневик покинул комнату, а я осталась сидеть на кровати, будто оглушенная.
Такого со мной не было никогда. Глядя вслед этому мужчине, который вчера открыл для меня мир новых чувственных наслаждений, я замерла, отгоняя прочь непрошенные слезы.
— Ведьмы не плачут! — стиснула зубы. — И ведьмы не сдаются! Я чувствую, что ты ко мне неравнодушен, Эферон Даров, и клянусь, что узнаю все твои тайны, — воинственно вздернула подбородок и уверенно слезла с кровати.
На завтрак меня позвала Эдгрейва, вручив очередное открытое платье. Глубокое декольте подчеркивало мои женственные формы, смелый полупрозрачный низ открывал ноги до колен. Цвет удивлял своей яркостью — я казалась сказочной жар-птицей в облаке огненно-оранжевых кружев.
Лара подозрительно принюхалась и обнажила клыки в улыбке:
— Вижу, ты последовала моему совету, и ночь для тебя прошла не зря!
— Да, я сладко спала, — угрюмо откликнулась я.
— О! Выходит, это случилось утром? — округлила очи демоница.
— А наутро он сбежал от меня!
— М-да? — не поверила мне собеседница. — Я вчера решила, что этот огневик сожжет половину дворца, когда он узрел тебя с Икциаром!
— Как видишь, все живы и дворец цел!
— Не ясно все это!
— Согласна, — кивнула я и поспешно изменила тему разговора. — Расскажи мне о вашей владычице!
— О Зиалее? — лара дернула плечом. — А что ты хочешь о ней узнать?
— Ну...хотя бы то, как ваш владыка умудрился жениться на человечке? — постаралась, чтобы мой тон был как можно более незаинтересованным.
— А! Так Зиалея к нам провалилась. Дело было около трех лет назад. Она была сильно изранена, да и вообще, еле дышала. Ар'рцелиус ее спас. Он вдохнул в ведьму демонскую искру, ну, а после женился. Ты знала эту ведунью? — золотистые глаза проницательно взглянули на меня.
— Не близко, — тихо молвила я, отвернувшись к арочному окну, из которого лился красноватый свет уличного кристалла.
— Все равно это уже не та ведьма, с которой ты была знакома, — небрежно сообщила мне Эдгрейва.
Я резким движением подняла голову:
