Изами Учиха

Нет, определённо, и здесь есть сильные отличия от канона. Мито Узумаки не была старушкой. По ней невозможно было сказать, сколько ей лет. Можно сказать, что это была очень хорошо сохранившаяся женщина лет тридцати-тридцати пяти. Может, в будущем она и сдаст, но сейчас она выглядела просто прекрасно.

Её взгляд, словно скальпель, прошёлся по мне, заставив меня внутренне вздрогнуть и укрепить в своём подсознании стену, дабы не дать эмоциям сильно проявить себя. Может быть, это остановит эту эмпатку от чтения моих чувств или хотя бы усложнит процесс.

Но внешне я остался совершенно невозмутимым. Стена, ограждающая меня от эмоций, давала мне воистину великие возможности в игре с мимикой и гестикой...

— И мы приветствуем тебя, Изами Учиха, и желаем процветания твоему клану и роду, — кивнул мне, широко улыбаясь, молодой красноволосый мужчина. Это значит Кано Узумаки — новый глава клана. — Давай не будем говорить с таким официозом? Всё же ты из клана Учиха, а вы привыкли говорить прямо. Не прими это, пожалуйста, за оскорбление, мне наоборот очень сильно импонирует эта ваша черта характера, — всё так же широко улыбаясь, предложил Кано-доно.

"Хех и не поймёшь, как мне сейчас реагировать, оскорбил он честь клана Учиха или нет?" — внутренне усмехнулся я. Вся эта ситуация начала меня забавлять. Я сейчас находился на острие катаны, где одно неправильное слово может означать мою гибель в будущем. И если Узумаки ничего не сделают (в открытую, конечно), так как потеряют лицо, то вот Каеде-доно (которому восемьдесят четыре, то есть прошел клановые войны) с радостью понаставляет мне палки в колёса, моля Ками о смерти выскочке Учихи.

— Если Каеде-доно и Мито-сама согласятся, то с великим удовольствием, — сказал я, искренне радуясь такой перспективе.

— Мы не имеем ничего против этого предложения, — ответила за себя и Каеде-доно Мито-сама.

"Хе, как я и думал, Каеде-доно лишь ставленник Мито-сама. Никто в здравом уме не поставил бы во главе клана человека, прошедшего войну кланов. Слишком много ненависти испытывают такие люди к другим кланам. Только истинные политики могут преступить через собственные чувства в таких делах. Стоит только посмотреть на Каеде, и сразу же приходит понимание, что он готов меня послать к биджу", — подумал я, внутренне облегчённо вздохнув.

— Ну, раз это решено, то я хочу спросить тебя, как тебе твои новые конечности, Изами-кун? — спросил меня, быстро перейдя на ты, Кано-доно.

— Я уже неплохо управляюсь с ними. Хотя некоторые трудности при использовании остались, — честно ответил я. — Благодарю вас за эти протезы.

— Ой, да ладно, это самое меньшее, что мы могли для тебя сделать после твоей своевременной помощи нам. Если бы не ты и твои бойцы, то наш клан понёс бы намного большие потери, — сказав это, глава клана Узумаки сразу же посмурел лицом. — Я хотел бы выразить тебе благодарность от всего клана Узумаки и лично от меня, так как твоё быстрое прибытие и вмешательство на поле боя позволило моей жене с дочерью выжить. Ты и твои бойцы просто вырвали их из лап вражеских шиноби, — искренне поблагодарил меня Кано-доно, причём ставя акцент именно на мне.

"Понятно, не хочет признавать долг пред кланом Учиха в целом. Ну, его можно здесь понять. Если он признает долг пред всем моим кланом, то тогда Учихи со всей своей прямолинейностью заявятся к Узумаки и начнут давить на него. После чего клан Узумаки потеряет многих женщин и денежные средства, которые им сейчас очень нужны для восстановления былого величия. Это я не смогу по крайней мере сейчас ставить условия", — подумал я над хорошим ходом Узумаки. А ведь и не подкопаешься. В спасении Узумаки участвовали только мой род и набранные мной бойцы. Другие ученики Момору-сенсея могут поставить условия, но всё же ничего, выходящего за рамки. Да и пару десяток женщин Узумаки могут предоставить как откуп для улучшения генофонда...

— Я рад, что моё вмешательство спасло столько жизней, — честно ответил я, широко улыбнувшись, позволив своим чувствам радости за десятки спасённых жизней выплеснуться за мою внутреннюю преграду.

Сразу же я заметил, что взгляд Мито-сама потеплел, а Кано-доно широко улыбнулся. Один только Каеде-доно поморщился, как будто у него заболели все зубы разом.

Это пробудило во мне дикую бурю ненависти к этому ублюдку.

"Ушлёпок, я потерял самого дорого мне человека там, а ты, собака, навряд ли кинулся помогать собственным союзникам!" — сразу же захотелось втянуть этого отброса в Цукуёми и заставить его ползать в моих ногах, испытывая ни с чем несравнимую боль.

Пока я пытался успокоить разбушевавшуюся бурю, я не заметил, как у Мито-сама в удивлении и неверии расширились глаза.

— Извиняюсь за бестактный вопрос, но говорят, что ты потерял не только свои руки, но и очень дорогого тебе человека? — спросила меня Мито Узумаки, испытывающие глядя на меня.

От такого напоминания о прошедших событиях, причём от совершенно чужого мне человека, у меня от ярости потемнело в глазах. Захотелось показать этой сучке, что некоторые темы не надо затрагивать.

Сразу же неимоверным усилием погружаю себя в свой внутренний мир, где мой островок уже почти полностью скрылся под огромными волнами кроваво-красной воды.

Заставляю себя успокоиться. Медленно, но верно процесс идёт, буря чувств сходит вновь на нет, и шторм эмоций перестаёт бушевать... У меня такое ощущение, что уже прошла целая вечность, пока я пытался успокоить себя. Тихим вздохом я заставляю себя вновь вернуться в реальность.

— Да, это так, Мито-сама... — сжав зубы от того, чтобы не сказать лишнего насчёт того, куда она может засунуть свой "бестактный" вопрос.

"Ничего, будет ещё праздник на моей улице. Дайте мне время, и я всё верну вам стократно!" — билась яростная мысль в голове.

— Понятно, — протянула Мито Узумаки, внимательно смотря в мои глаза и о чем-то размышляя. Было такое ощущение, что я мог расслышать, как у неё крутятся шестерёнки в голове, в то же время борясь с самим собой, чтобы не отомстить ей, прям сейчас же заставив страдать в моём мире.

— Кхм. Думаю, что это не очень приятная тема для Изами-куна, — дипломатично попытался снять нарастающее напряжение глава клана Узумаки. — Ах, совсем забыл! Изами-кун, у меня для тебя подарок. Ты знаешь, что твои протезы можно разобрать и добавить или изъять части конструкта, тем самым увеличить или уменьшить длину протезов. Так ты сможешь всегда пропорционально к своему телу составлять длину своих протезов, — сказав это, Кано-доно протянул мне свиток. — В этом свитке запечатаны дополнительные части протезов, Изами-кун, — сказал мне глава Узумаки, тепло улыбнувшись.

— Большое спасибо, Кано-доно, — сказал я, поклонившись. Что-то было в этом человеке, что могло хоть и чуть-чуть, но успокоить меня.

— Не за что, Изами-кун. И знай, что Узумаки всегда придут тебе на помощь, — с широкой улыбкой уверил меня Кано-доно.

— Кхе, кхе... Прошу извинить меня и мою бестактность, Изами-кун, — сказала Мито-сама, при этом виновато улыбнувшись, смотря прямо на меня.

"Ага, прям я так и поверил в то, что ты чувствуешь себя виноватой, — зло подумал я. — Долбаная шлюха, специально меня спровоцировала. Но что ты хотела этим добиться?" — я понимал, что сейчас я перехожу все границы и в будущем мне это аукнется, но сейчас мне было на это плевать. Это был удар ниже пояса, и за это она ответит. Не знаю, когда и как, но я не забуду этого.

— Я не думала, что это вызовет в тебе такую бурю эмоций, Изами-кун, — продолжала вещать эта стерва. — Так что давай забудем об этом? Не хотелось бы, чтобы наша встреча была омрачена, — с улыбкой сказала Мито.

— Да, полностью согласен, Мито-сама, — сказал я, в подтверждение кивнув головой, всё ещё пытаясь потушить в себе пламя ненависти к этой женщине.

— Ну вот и хорошо. Изами-кун, у меня есть один вопрос к тебе: не мог бы ты рассказать о том, откуда ты узнал о нападении Узушио? — спросила Мито у меня.

— Извиняюсь, но я физически не могу об этом рассказать, — сказал я, напустив горечи в свой голос, намекая, что от меня в этом ничего не зависит. Думаю, что такой политик и мастер печатей, как Мито, поймёт намёк.

Хоть я и собираюсь отомстить этой сучке, но я не собираюсь врать и юлить. Скажу, как есть. Пойду напролом. И плевать, что будет. Хватит, я устал от всех этих игр. Да и месть моя будет такой, что ко мне нельзя будет прокопаться, всё же я не собираюсь настраивать против себя Сенджу и Узумаки. Я найду такую возможность, клянусь!

— Жаль, очень жаль. Ну что ж, это и не так важно, — сказала, улыбнувшись одними уголками губ, Узумаки, при этом смотря на меня холодными синими глазами. — Кстати, ты уже слышал, что ты был переведён в одну команду к моему внуку Наваки? — спросила меня Мито. — Я надеюсь, что вы сможете подружиться, — выдала, улыбнувшись, эта, эта... женщина.

— Да, смею тоже на это надеяться, — сказал я, выдавив из себя улыбку.

— Хох, уже так поздно? Думаю, что тебе стоит выдвигаться домой, Изами-кун, — сказала мне Мито. — И, Изами-кун... тебе следует лучше следить за своими людьми. Они любят похвастаться достижениями своего господина пред красивыми девушками, — "посоветовала" мне Мито, серьёзно смотря на меня.

— Да, думаю, вы правы, Мито-сама. Уже и вправду поздно, — сказал я. Нужно убираться отсюда, пока я не сорвался, иначе меня размажут тонким слоем, если я и дальше буду себя так вести. — И спасибо за совет. Я приму это к сведенью, — значит, Ичиро или Саске разболтали то, что у меня пробудился мангекью шаринган.

— Желаю вам хорошего вечера, — сказал я, поклонившись каждому из присутствующих здесь шиноби по очереди.

Если Мито Узумаки и Кано Узумаки кивнули мне в ответ, излучая доброжелательность, то Каеде Сенджу смотрел на меня волком. Да, всё же Мито правит кланом Сенджу. Не может такой человек управлять кланом. Да и за всё время он не проронил ни одного слова. Декоративная кукла, которая доносит до Конохи волю Мито Узумаки.

— И тебе такого же, Изами-кун. Не забывай, мы, клан Узумаки, твои должники, —попрощался со мной Кано-доно. Да что он хочет от меня, так часто намекая на долг своего клана? Глава клана — политик, так открыто говорящий о своём долге? Что-то он хочет от меня... — Возле ворот тебя ждёт Кадо Сенджу, он проводит тебя.

Кивнув на его реплику головой, я неторопливо, не показывая того, что хочу оказаться от этого места как можно дальше, двинулся к выходу, где меня ждал Кадо Сенджу. Как только я вышел за клановый квартал Сенджу, я побежал по крышам Конохи в квартал клана Учиха.

"Саске, дебил. Я научу думать тебя головой, а не головкой", — двигаясь с умопомрачительной скоростью к дому братьев, зло думал я.

Я нисколько не сомневался, что именно Саске проговорился. Ичиро слишком хорошо себя контролирует для такого промаха. Нет, я прекрасно понимаю, что информация о том, что я пробудил мангекью шаринган, скоро стала бы достоянием общественности. Но сейчас это дело принципа. Саске переступил черту. В принципе он предал меня, поведал важную информацию постороннему.

Сейчас, обдумав то, что случилось при разговоре, я понял, что Мито Узумаки хотела преподать мне урок.

Ей незачем было говорить это, кроме как для того, чтобы показать мне, что любая кроха информации, касающейся меня, может быть использована против моей персоны.

Я не понимаю, что именно им нужно от меня, но у них есть на меня планы.

— — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — —

Беседка. Территория клана Сенджу.

— Мито-чан, я не думаю, что было хорошей идеей провоцировать мальчика... — задумчиво проговорил Кано Узумаки. — Он может записать тебя в личные враги. Ты почувствовала ту жажду крови, которую он испытал, смотря на тебя? Давно я не видел такого желания убить... — покачал головой глава клана Узумаки.

— Не беспокойся, Кано-кун. Мальчик то смышлёный, отойдёт, обдумает всё и успокоится. К тому же, мне нужно было проверить ту информацию, которую нам передала Ичи-чан, — сказала Мито.

— И? — низким басом спросил Каеде Сенджу.

— Да, у мальчика пробудился мангекью шаринган, а после пересадки глаз мясника Момору его глаза преобразовались в вечный мангекью шаринган, — кивнув своим мыслям, сказала Мито Узумаки.

— Ты уверена? Если это так, то нужно его устранить, — тихим голосом, наполненным ненавистью, сказал Каеде. В прошлом Мадара уничтожил всю его семью, просто раздавив их, как насекомых, своим Сусаноо... — Коноха, и Сенджу в частности, не переживёт второго Мадару!

— Конечно, я уверена. Точно такие же ощущения я испытывала, когда Мадара терял контроль над своими эмоциями, — бросила раздражённый взгляд на временного главу Сенджу, Узумаки.

— И не говори глупостей. Мальчику до безумности Мадары далеко. Да и не имел Мадара никаких якорей в Конохе, кроме клана. А когда клан предал его, он свихнулся окончательно, полностью потеряв себя в силе своих глаз. А общество Тобирамы, убийцы Изуны, никак не прибавляло ему душевной уравновешенности. А про то, как к нему относились в Конохе, и говорить нечего. Его боялись и ненавидели слишком многие, — качала в такт своим словам головой вдова Первого Хокаге. — Слишком многих родственников жителей Конохи Мадара уничтожил в клановых войнах.

— Ага, типа у мальчишки много привязанностей в Конохе! Ты же сама раскручивала Момору на информацию об ученике. По его же словам можно понять, что у мальчишки нет друзей, родителей он не любит, почти что ненавидит. Единственный человек, к которому он был привязан, этот мясник Момору, умер в битве при Узушио.

— А что мешает показать этому милому мальчику, что среди Сенджу и Узумаки есть многие, кто хотел бы с ним сдружиться? — сказала Мито, лукаво переводя взгляд с одного мужчины на другого. — Юного Учиху нужно привязать именно к нашим кланам. То, что он в одной команде с Наваки, это большая возможность для них подружиться. Только представь себе: Наваки Сенджу, который смог пробудить Мокутон в полной мере, и Изами Учиха с вечным мангекью шаринганом! Когда они войдут в силу, их невозможно будет остановить! Но только если они будут работать вместе. Вспомни, как сражались Хаширама с Мадарой против целых армий. И никто не мог им что-то противопоставить. Вместе они были непобедимы! У нас есть шанс создать такую мощную команду, новый Бог Шиноби — Наваки Сенджу и демон Конохи — Изами Учиха, разве не звучит?