Дневник человека

Я очнулся, подобрал челюсть и положил на капот раскрытую аптечку. Палыч, все сильнее и сильнее напоминавший мне моржа, стащил с постанывающего Пашки-'непутехи' куртку и занялся обработкой сквозной раны.

Произошло же с людьми следующее. Сосед с племянником отправились за покупками, ибо не один я такой умный, в ближайший супермаркет 'Сибарит', что напротив Сибирской Государственной Автомобильно-Дорожной Академии (СибАДИ). В свое время ваш непокорный слуга предложил это название для торгового комплекса с супермаркетом и спорт-баром, а так же участвовал в разработке фирменного стиля и рекламной кампании. В лучших традициях омского бизнеса вместо гонорара получил фигу в кармане, но и вороватый хозяин комплекса так и не смог дать детищу ума.

Продовольственный, так же как и родной офис в свое время мне, напомнил участникам драмы бордель во время пожара, но бравые ребята успели присвоить пару тележек съестного. По ходу пьесы к ним прибился охранник, которому пообещали добросить до дому, а поэтому он не препятствовал грабежу, а, наоборот, активно содействовал. Потом незаметно в толпу увлеченных грабежом людей внедрился странный тип, бросавшийся на людей. Столпотворение превратилось в яростную драку, потом в остервенелую давку. В это время подъехал милицейский патруль и почти ювелирно 'зачистил' кусучего психа.

— А укушенных много было? — перебил я.

— Да кто их глядел. Может пару-тройку успел покусать, а может и больше. В теснотище то.

— Хреново.

— А что так? — Равнодушно поинтересовался Морж не столько, чтобы услышать ответ, сколько чтобы продолжить разговор.

— А то, что каждый укушенный через какое-то время сам умирает, потом встает и начинает на живых кидаться. — Охотно пояснил я.

— А я — то думал, откуда столько психов? — Без тени удивления произнес Морж — Думал сказки все как про вампиров, а оно видишь как...

По его словам на выстрелы подтянулись какие-то джигиты — эти не разменивались на мелочишку в торговом зале, а сосредоточились на грабеже склада. Тут в рассказ Моржа влез охранник с автоматом и пояснил, что 'гребанные чехи' разогнали охрану выстрелами над головой и под ноги, а администратора пристрелили, ибо тот неудачно выступил, продавщиц посимпатичнее затолкали в машину и увезли, грузчиков и просто прохожих припахали грузить провиант в газель и джипы. А патруль они перестреляли в два счета, со спины. Пока менты с психом разбирались, да толпу одуревшую матами и дубинками в чувство приводили. Один милиционер заскочил внутрь магазина и там уже умер от ран — откуда у охранника взялся автомат с боекомплектом. Люди, спасшиеся во время расстрела милиционеров, спрятались было в супермаркете, благо вход ниже уровня земли и лестница жопорукими гастарбайтерами устроена вроде окопа полного профиля. Стрельба затихла — начинающие мародеры стали выскакивать через главный выход и разбегаться. Некоторым это даже удалось. Затем по трупам спустился один из джигитов, дал очередь в торговый зал и 'внезапно умер'. Опытный Вячеслав Палыч прихватил с собой карабин в качестве последнего аргумента при справедливом разделе еды. Пашка бросился добывать автомат, но в нагрузку к трофею получил 'пробоину организма' от 'джигитского подстрахуя'. Спаслись через пожарный выход благодаря все тому же ловкому охраннику. Машину Палыч с умом поставил — чуть поодаль, так что успели и погрузиться и завестись и разогнаться, прежде чем противная сторона взялась палить... Грузчика зацепило как раз в тот момент.

— Как мы во двор сворачивали, перед нами прошла девятка. Там женщины кричали... — Вдруг вспомнил Иван. Похоже, автор этих строк тогда пребывал в отрубе. На воспоминания утрешних событий все вчерашние и сегодняшние телесные повреждения напомнили о себе. Не к добру это.

— А поехали они зуб даю во-он туда. — Я указал пальцем на поселок коттеджного типа, который уже несколько лет наблюдал из окна с высоты своего седьмого этажа во всех подробностях. Имелся там среди прочих дворцов всем поместьям особняк. Какие подъезжали к нему автомобили и кто из них выходил — мне было прекрасно видно в бинокль. Да-да, есть слабость подглядывать за соседями. Но даже и без бинокля мысли, что там живет честная русская семья, у меня не возникало. Чесс слово, будь в свободной продаже ТОС 'Буратино' — всю жизнь бы черствым хлебом питался, продал бы квартиру и все органы, чтобы лично разок херакнуть прямо в эпицентр ихнего кубла.

Понимание того, как мы крупно попали, настигло наши буйные головы одновременно. Грузчик и продавщица обменялись настороженными взглядами — одно дело, когда тебя просто спасают из лап мародеров, а другое, когда тебя спасают убийцы одного из этих самых мародеров. У которых в ходу обычай кровной мести, если верить желтой прессе. Ай-яй-яй. Охранник, перевесив автомат на шею, засобирался — уложил выделенную ему добычу в двойной пакет.

— Постой, боец! — Крикнул я ему в след. — Патронами можешь поделиться? Денег дам! Курева! Водки! Да постой же! Рюкзак хороший за полсотни пулек отдам! За тридцать, давай, а?

Все попытки продемонстрировать высший класс в продажах оказались напрасны.

Морж покряхтел, прислонил забинтованного Пашку и СКС к стенке и убрал машину за дом. Причем не тупо к забору, а в один из гаражей, чьи ворота выходили на дорогу. А я-то гадал, кто это из жильцов так шикарно устроился! Лохов нет перед волками ништяками и помеченной тачкой палиться. Рядом с гаражом Ваня притулил и нашу 'Газель'. За компанию. Ведь мы уже стали быть вместе.

Ваня закурил, я упаковал расхристанную аптечку в пакет с какими-то мелочами, забытый в кабине 'Газели' с недавней поездки, а вот Палыч времени зря не терял. Морща лоб и щуря глаза потыкал толстыми прокуренными сосисками пальцев в мобилу и отошел.

Разговора я не слышал, но не успел Ваня отшвырнуть бычок, как Морж вернулся с серьезным намерением на всем лице обсудить с нами ряд животрепещущих тем.

— В общем, так ребята. Мы с Пашкой сваливать не собираемся, да и вы, я вижу не с пустыми руками. — Как-то мутно и издалека начал он 'закидывать удочки'. Аха. Сколачивает хитрюга альянс супротив орлов горных с автоматами. Нет, в сторонку отходить мне никак нельзя. Наша восьмиэтажная хижина над их дворцами доминирует и футбольный матч нашими головенками лишь вопрос времени. Даже без учета сегодняшней продуктовой говнотерки,. Я кивнул с маской максимального внимания к собеседнику на лице.

— Сейчас подъедет человек... Точнее даже несколько. — Плавно приближаться к теме Морж — За деньги, а еще лучше за золотишко у них можно прикупить кой какого товара. Э-э актуального в наших обстоятельствах.

Вот те раз. Вот так запросто. А я бегал разрешение оформлял, а тут раз и владей на здоровье тебе и на погибель врагам.

— Хорошо. — Я изучал лицо 'Моржа' через хитрый, как мне думалось, прищур. — А можно поподробнее, кто приедет и чего привезет?

— Да есть тут один. Пашкин друг детства. Промышляет всякими делишками. — Вячеслав Палыч тщательно подбирал слова, что давалось ему нелегко. — С ментовки его поперли в позапрошлом еще году. А знакомые остались. Так он звонил утром. Предлагал ружье и патроны. Наплел всякого с три короба, навроде твоих россказней про упырей.

— Не подстава? — С небрежной интонацией уронил я. Оружие — дорогая покупка. Если у тебя есть ствол, какой смысл его продавать, если деньги у покупателя можно просто отнять?

Морж по-стариковски зло отмахнулся, мол, дай, доскажу, холера такая!

— Нет. На меня не посмеет хвост подымать. В общем, с его слов выходит, как милиция начала ездить на случаи со стрельбой по психам, стали они изымать оружие. Вышло указание от руководства — изымать у населения весь огнестрел подчистую. Вот. А многие как водится не прочь подзаработать. Лазеек полно. Ему значит оборотни в погонах неучтенку скидывают, а он по знакомым распродает.

— Ловко! — Выдохнул Ваня и тут же поправился. — Вот сволочь!

Поднялись наверх. Ваню заставил с экспроприированной у экспроприаторов ювелирки стирать кровь, для чего выдал ему початый пузырь водки, салфеток, ватных тампонов и кучу бестолковых советов, а сам взялся выколупывать по углам заначки. Покрутил в руках свое обручальное кольцо и кинул в общую кучку 'рыжья'. Ваня оценил. Из общей горки государственных казначейских билетов Российской Федерации извлек две пачки пятисоток и одну тысячных. Кучка пожухла, но Управляющий и тут бровью не повел. Ну, тогда и мне насрать. От поездки в Египет уцелело пятьсот 'евро' — пришлось за все подругины выгибоны на ней сэкономить, а сдать в обменник все руки не доходили — чай не последний хрен без соли доедал. Тоже пойдут в дело, если еще удастся пристроить. Эх!

Вспомнил про сумку, что приволок от Семеныча. Ага, вот еще денежки. И какие-то коробки. Подталкиваемый острым любопытством, открыл одну. Достал увесистый сверток, порвал пакет, аккуратно размотал портянку в пятнах масла и обмер. А было от чего. В руках я держал пистолет из своего ночного кошмара. Он еще под кодовым названием 'Вундерваффе' проходил. Время обтекало меня со всех сторон, а я замер в одной позе и даже дышать разучился.

— Вить, ты чего?

В ответ я булькнул горлом, но как-то резко рыдать передумал. Тот, который за рычагами вентили рыдательные закрутил и застопорил на веки вечные.

— Я хренею, дорогая редакция. Это ж не вышептать никаким шепталом.

-Да чо с тобой за х*йня весь день происходит? — Всей широкой душой недоумевал простой русский Ваня, потирая свой волшебный кулак. Без сурдоперевода Управленца намек я понял. И встал с колен, прижимая находку к груди.

— Ух ты! Это ж ТэТэ! Чудной какой.

Находка перекочевала Ване. Он повертел пистолет, чего-то с ним проделал и вытащил двухрядный магазин. Поцокал языком. И вообще принялся по-хозяйски осваивать аппарат.

— Эй, полегче! Сломаешь! — Взревновалось мне не по-детски. Словно в босоногое детство улетел, словно старшему братишке, которого у меня отродясь не было крикнул: мое, отдай! Ну же!

— Сломаешь! Ха-ха! — Здоровяк разразился хохотом, аж пыль с потолка посыпалась. — Да его при всем желании даже об твою башку не сломаешь! Это ж Тула Токарев! Легенда! Ой-вэй, вы таки уже поглядите на этого поца! Меньше суток со мной общается, а чувство юмора у него прорезалось.

Но я сдержался и, попивая чай, смиренно прослушал экспресс-ликбез по матчасти моего Вундерваффе. Я взял сумку с добром, рассовал пистолеты по карманам куртки, опоясался патронташем и повесил на плечо ружье. Ваня украсил свою фигуру АКСУшкой с пристегнутым магазином и моими солнцезащитными очками. Наши отражения в зеркале выглядели до нельзя грозно — как бы продавцов оружия не отпугнуть.

Морж побарахтал в руках автомат и вернул его Ване, а меня попросил показать пистолет. Мол, вижу наметанным глазом, что у тебя в карманах куртки целый арсенал болтается. Я извлек ПММ и передал ему. Дядька повертел миниатюрное для его ладони оружие, нахмурился и поинтересовался: где взял?

И правильно. В первые дни Катастрофы появление модернового Макарова в руках человека, не имеющего отношения к правоохранительным органам суть явление незаконное со всеми вытекающими. Вся троица вооруженных мужиков, ожидающая торговцев нелегальными стволами, прекрасно это понимала. Только каждый со своими нюансами.

Я не стал юлить и сказал, что затрофеил ствол, брошенный каким-то напуганным и укушенным ментом. Защитничек испугался, что зомби не хочет умирать, кроме как от попаданий в лоб, расстрелял патроны, уронил табельное и уехал в истерике искать доброго доктора Айболита.

— А этот? — Выслушав мой правдивый рассказ, Ваня развернулся и продемонстрировал Моржу мой, то есть уже Ванин пистолет. Палыч надул щеки, собираясь присвистнуть от удивления, но передумал. Как-никак коммерческая сделка предстояла, да и чай не пацан, пистолетов в жизни видел побольше моего.

— Н-у-у... Там другой мент пробегал. Курсантик. Он мне грубо наручники хотел нацепить, я его стукнул не сильно, а пистолет взял себе. На всякий случай. Вот как-то так.

— Нда-а-а. — Протянул Вячеслав Палыч и тут меня пронзила догадка, что вчерашнее побоище он видел из окна. Пусть, не с начала, пусть сцену с заложником на крыльце скрыл от его взора навес, но процесс мародерки он отследил четко: кто, чего и сколько... Он проверял меня!

Ваня убрал свой Макаров, достал пачку сигарет, выбил себе одну. Угостил Вячеслава Палыча. Сигарета в пальцах моего напарника замерла, затем, минуя губы, оказалась за ухом. Освободившаяся ладонь тяжело опустилась мне на плечо:

— Другой покажи. Тэтэшник.

— Блин, Ваня, любишь ты приквелы!

— Чего?!

— Предыстории. С тэтэшника-то все и началось. Точнее с места, где я его подобрал.

— Тоже у испуганного мента? — Пыхнул дымом Морж и увеличил внимательность взгляда процентов так на пятьдесят.

— Отнюдь. Кстати, а где наши благодетели? — Попытка переключить тему не увенчалась успехом.

— Так пробки же везде. Время есть, трави баланду, юнга.

Пока 'юнга' рассказывал, Морж, обматерив 'хулигана-Пашку', вытащил из тайничка на капот Нивы два небольших целлофановых пакета. С патронами. Ваня, просветлев лицом, принялся кормить свой автомат, а Морж взялся набивать магазины к Макарову. Пустой я вместе с пистолетом отдал, — эх, 'прощай оружие!' в который раз, а полупустой Ваня протянул при виде патронов соответствующего калибра...

Я прервал рассказ и жалобным взглядом показал на карман с Уберстволом. Морж ответил печальным взглядом и отрицательно покрутил головой.

Когда рассказчик добрался до ментов, караулящих у двери 'подозреваемого в убийстве четырех человек, зомби почему-то не в счет', нас отвлекли. Нет, не торговцы оружием. Из-за гаражей два женских голоса звали на помощь 'кого-нибудь'. Не очень уверенно, звали, как бы стесняясь нарушать общественный порядок среди бела дня.

Мы отошли от металлических ворот к стене дома и увидели, откуда рвутся девичьи мольбы — из открытого окна Медицинской Академии. Ваня белкой взлетел на крышу гаража. Невидимые мною девицы радостно взвизгнули и принялись наперебой излагать непростую жизненную ситуацию, в которой они оказались. Огромной толпой. В актовом зале. Угадайте, кто ждет под дверью, оскалив зубья? Было бы забавно слушать сбивчивые и неуверенные речи про 'оживших мертвецов' из уст будущих медработниц, если бы этот кошмар не стал для меня реальностью еще вчера.

Пока Ваня успокаивал белохалатниц, Вячеслав Палыч извлек из дальнего угла гаража заляпанную штукатуркой и краской стремянку и жестом пригласил меня составить ему компанию на крыше.

Проспект Мира протянулся бесконечной пробкой. Дымной и шумной. Машины разместились как попало на всех полосах, но в разных направлениях — одни пытались выехать из дворов, другие объехать по обочине и пешеходной дорожке. Где-то в районе СИБАДИ звучала сирена. Видимо, там забуксовала пожарная машина, а может Скорая помощь. Пробка встала колом — никто не уступал дорогу другому и поэтому никто никуда не ехал. С минуты на минуту могли вспыхнуть драки — напряжение чувствовалось так же явно, как поглотившая пробку завеса из выхлопных газов и шума. Несколькими кварталами дальше к небу возносился столб жирного черного дыма. Что горело — мы не видели, но где-то глубоко внутри мне захотелось, чтобы это был не жилой дом...