Тропою Верности и Веры

— Дайте вина.

Отпив из фляги Зандера, паладин нашел в себе силы подняться. Уна участливо помогла пошатывавшемуся от слабости воину Света утвердиться на ногах.

— Там дальше по коридору небольшая комната, — успокаивающе поведала она. — В ней мы нашли Саиду.

— Она...

— Жива, святоша. Выглядит выжатой, как и ты. Должно быть, переколдовала.

— Мы нашли множество передавленных червей, Искандер. Я не побрезговал поднять одного.

Паладин взял с ладони некроманта раздавленного разноцветного червяка.

— Это... змея?

— Похоже на то, — Зандер пожал плечами, вновь кидая взгляд на бессознательного Мрая. — У них тут был жаркий бой. А змеи... Она уменьшила их всех. И передавила ногами. Тонкая магия. Должно быть, Саида куда опаснее, чем я представлял.

... Комната, в которой нашли Саиду, была последней в коридоре, и заканчивалась тупиком. Посреди нее имелось странное возвышение с отверстием в самой его середине. Больше здесь не было ничего, кроме бессознательной волшебницы и множества раздавленных змей, уменьшенных Саидой до червей.

— Положи его здесь. Пусть они помогут друг другу, когда очнутся.

Оборотившийся друид пожал плечами и скинул варвара рядом с лежавшей без чувств Саидой.

— Ну, а куда теперь? — счел своим долгом вопросить он. — Тут же тупик, пустое место. Эта глупая девчонка завела нас не туда.

Некромант одними глазами указал на великий посох Горадрика, валявшийся у руки Саиды. Искандер с величайшей осторожностью поднял его.

— Ты не прав, Таул. Мы пришли верно. На всякий случай отойдите от стены.

Убедившись, что они выполнили его приказ, он поднял посох и наконечником вниз вставил его в зиявшее на возвышении отверстие.

* * *

Саида открыла глаза. Девушка лежала на жестком каменном полу. Ее правый локоть упирался во что-то теплое и мягкое. Повернув голову, Саида увидела, что касается бока мирно спавшего варвара. Дочь мага захотела подняться, но в висках ее заломило. Так бывало всегда, когда ей доводилось перенапрягать свои силы колдовством, ведь истинный маг черпает силы не у демонов, а из собственной сущности. Для их восстановления всегда требуется много времени. Саида была еще очень слабым магом, и недавняя битва с полчищем огненных гадюк истощила ее настолько, что она даже лишилась чувств. Но очнуться лежащей рядом с диким северным варваром — это уж слишком!

Превознемогая слабость, девушка поднялась на ноги. Ощущение какой-то потери не давало ей покоя. После секундного раздумья Саида вспомнила о посохе Горадрика, который был при ней во время битвы сnbsp;о змеями. Дочь мага заозиралась в поисках древнего оружия и внезапно увидела его.

Позабыв о своей слабости, которая еще отдавала в голове и ногах, Саида бросилась к варвару и затрясла его. Убедившись, что он не реагирует, примерилась и влепила ему пару пощечин.

Голова Мрая дернулась. Он медленно приходил в себя. Саида замахнулась еще раз, но тут варвар открыл глаза.

— Нечестивый пес! — не дав ему открыть рта, воскликнула волшебница, указующим жестом простерев руку в сторону столпа света, что прорезал всю комнату до потолка, исходя из возвышения посередине. Напротив того места, где они лежали, был огромный пролом в стене.

— Нечестивый пес, — гневно повторила дочь мага. — Зачем ты вставил посох в это отверстие? Неужели ты не мог подождать пока подойдут остальные?

Варвар с трудом поднял голову, обвел глазами пространство вокруг себя, и с заметным облегчением взглянул на разгневанную Саиду. Девушке вдруг сделалось понятным, что посох и даже пролом в стене — все это мало тревожило северянина в этот миг.

— Ты... стал быть.. себе не представляешь, где я был и что зрел, — подтверждая ее догадку и с трудом шевеля губами, прошептал он. — Помню, как мой дух покинул тело, как он... то ись... понесся куда-то... Я летел меж мирами и ведал, куда... я видел...

Тон, столь непривычно тихий и серьезный, что разительно отличался от обычных речей шумного северянина, поневоле заставил Саиду слушать его. Он сейчас не лгал, это Саида знала точно.

— ...видел... ?

— Врата... Врата Ада. Это... красиво... шибко красиво...но не до... не до любования мне было. Сотни теней, они все... их всех тянуло, стал быть, туда и мне чудилось, что я уж слышу... гудение адского пламени... мне было страшно... дюже страшно, дева...

Невольно он вскинул руку, и также невольно волшебница стиснула ее хрупкими тонкими пальцами. Ей еще не доводилось говорить с человеком, вернувшимся с того света. Ей передался его ужас и безысходность, и вдруг она осознала, что несмотря на то, что было в прошлом, теперь ей безумно жаль этого человека, который еще мгновения назад был обречен на участь куда страшнее самой смерти.

— Но почему ты вернулся?

— Я... не ведаю. Когда Врата почти... втянули меня я... почуял вдруг... как меня тронул кто-то. Поднял очи... очи-то были, помню. Увидел ангела. Он крепко держал меня, и сурово зрел. Сердит он был, и говорил сердито. Он сказал что... мое время еще не пришло, и никто, стал быть, не должон его приближать. Он еще промолвил, что... что жизнь моя была неправедной и бестолковой, в желаниях и... этих... страстях. И что один только путь для меня избежать этих вот Врат, это...

— Что? — одними губами прошептала Саида.

— Вернуться и во всем, стал быть, помогать Второму Избраннику.

— Кому??

— Паладину Искандеру. Он, дескать, был избран чтоб... остановить Трех... братьев. Диабло, Баала и... э...Меф...исто. Если... стал быть, когда он победит, я получу прощение... ну и должон буду жить праведно и по заветам, что Свет дает всем смертным в мире сем... если раньше не погибну. Так сказал ангел.

Дочь мага порывисто вздохнула.

— Ангел больше ничего не сказал тебе?

— Токма, стал быть, чтоб я поторопился. Что паладин уж открыл вход в гробницу, и что его там ждет беда. Что я... мы не должны опоздать.

— Мы??

— Он сказал "ты и дева, что ждет у двери".

— Так они уже внутри? Тогда мы действительно должны торопиться! Вставай... варвар! Быстрее! Как бы не было поздно!

* * *

... Зажимая рукой рваную рану в боку, из которой на развороченные блестящие доспехи почти непрерывно лилась алая кровь, Искандер отползал к дальней стене. За ним, медленно и неторопливо, понимая, что жертва никуда не денется, следовал...

— Будь ты проклят, Дуриэль! Тебя поглотят самые черные глубины ада!

Огромная гусеница со страшными клешнями и мордой дракона, блестящая и безобразная, обманчиво-медлительно подползала к беспомощному паладину. В правой руке Искандера все еще позвякивал о камни пола меч Света, но видно было, что результат битвы уже предрешен.

— Глупый человек! Неужели ты думал, что ссспособен сссправиться сссо мной?

Внезапно Дуриэль с невероятной для его размеров быстротой совершил стремительный бросок вперед. Тело паладина почти исчезло под лоснящимся белым брюхом, а кошмарные клешни прижали обе руки Искандера к каменным плитам пола.

— Ты отправил в Ад Андариэллу ссс помощью магической игрушки украденной у мертвой ведьмы! Как ты думал сссправиться сссо мной?

— Тебя не должно было быть здесь, — сквозь зубы процедил задыхавшийся Искандер, делая тщетные попытки вырвать хотя бы руку. Было видно, что воин Света был словно раздавлен — никогда даже перед лицом неминуемой смерти он не терял самообладания. Но тому была — он даже сейчас не мог себе признаться — причина: безжизненное окровавленное тело Уны лежало на острых камнях в дальнем углу проклятого зала. — Ты должен быть сейчас в Аду, кто выпустил тебя, исчадие?

Тело гусеницы утробно затряслось — Дуриэль смеялся. Он знал, что людишки придут, и он поджидал их здесь. Он не был готов к тому, что они дадут такой серьезный отпор, тело гусеницы было иссечено во многих местах, и из многочисленных ран текла вязкая слизь. Но все же они были побеждены — все до единого, и их растерзанные тела венчали собой острые каменные сталагмиты порогового зала гробницы. Паладина он оставил напоследок, он хотел насладиться теми чувствами, которые ему особенно нравились в этих людишках — страх, ярость, боль и безысходность. Чем глубже были их страдания, тем вкуснее энергия, которой он питался, подчастую высасывая ее из жалких тел вместе с мясом. И этот паладин не обманул его надежд — как бы он не скрывал их на лице, его истинные чувства были открыты перед демоном как на ладони.

— Я высссосу тебя, человечек. Я высссосу тебя медленно, мне нравитссся ваша боль.

Из-за клешней показались присоски с коготками на концах. Они казались мелкими и дряблыми, но — только казались. Искандер едва успел сдержать вскрик, когда с неожиданной силой присоски вдруг упали вниз и, пробив его кирасу, словно бумагу, вонзились в человеческую грудь.

— Ссстрадай, сссмертный!

Не в силах выдержать нечеловеческих мучений, Искандер закричал, разрывая горло этим криком и не замечая этой боли, потому что она была ничто по сравнению с оглушающими воплями его души, медленно и мучительно перетекавшей в утробу адской гусеницы...

— А ну оставь его, ты, червяк!

Звонкий женский голосок, подобно лучу, прорезающему тьму, прорвался сквозь дикие крики паладина и коснулся ушей Дуриэля. Обернувшись, он увидел двух людей в темноте пролома — могучего рослого мужчину и тонкую маленькую девушку, почти еще ребенка. В руке девушки подрагивал волшебный посох.

— Еще глупые ссмертные решились бросссить мне вызов? Я расссдавлю вассс...

Последние слова адской гусеницы прервались гулким бульканьем и стоном, когда воспользовавшийся тем, что демон отвлек свое внимание Искандер вырвал правую руку и по самую рукоять всадил священный меч в лоснящееся мерзкое брюхо...

Волшебница и варвар ударили одновременно. Длинная огненная струя, вырвавшаяся из посоха Саиды, едва успела достичь корчащегося Дуриэля, когда варвар уже подбегал к гусенице, попытавшись использовать силу разбега для того, чтобы снести уродливую голову. Это у него не получилось, и меч застрял в кольчатой шее, вывернув запястье воина. Не замечая боли, Мрай схватил подмышки обмякшего Искандера, и, рванув, выдернул его из-под агонизировавшей гусеницы до того, как ее охватило пламя.

От силы рывка они оба упали на каменный пол. Варвар часто и быстро дышал — на нем сказывалась огромная кровопотеря. Искандер тоже дышал словно через силу, даже не пытаясь уже зажать руками кровоточащие раны в груди и боку.

Опираясь на посох, к ним подковыляла волшебница. Еще раз плюнув в сторону сгоравшего Дуриэля, Саида присела на камни рядом с ними и бегло ощупала раны паладина.

— Если его сейчас же отправить в постель и пригласить знахаря, то он выживет.

Варвар кинул взгляд на Искандера, который так и не открыл глаз при этих словах, и сам вздохнул протяжно и гулко.

— Ежели б он не отдал мне столько своих... жизненных сил, вытаскивая с того света, могет быть...

— Посмотрите... что с...

— Они мертвы, паладин, — в голосе заносчивой девчонки появились какие-то нотки, которых раньше не было. — Они все мертвы. Он убил их.

Искандер открыл глаза мгновенно, словно в один миг вновь набрался сил. Поднялся с кажущейся легкостью, даже не опираясь на меч, оставшийся в теле уже сгоревшего Дуриэля, и бросился к темневшим в стороне доспехам амазонки. Его доспехи покрылись многочисленными алыми и бурыми разводами и потеками, но он, казалось, не обращал никакого внимания на собственные раны, из-за которых миг назад готовился отправиться к праотцам...

— Оставь, паладин. Слышь? Даж ты ничем не можешь помочь мертвым.

— Искандер, наш путь еще не окончен. Идем. Это твой долг.

Паладин не отвечал, стоя на коленях перед распростертой на камнях амазонкой. Сейчас он не видел ничего — только ее лицо, лицо молодой сильной женщины, такое красивое, и такое живое...

— Паладин!

Искандер склонил голову, касаясь губами лба Уны, и медленно поднялся. Он догадывался, что повлекло за собой ее смерть. Не неожиданно напавший на них Дуриэль, который двумя сильными и подлыми ударами прервал жизни Зандера и Таула, а потом еще долго убивавший отчаянно защищавшихся воина Света и его спутницу. Нет. Само Небо наказало его за то, что он осмелился забыться, осмелился допустить в голову даже тень мыслей, не подобающих тому, кто отдал себя служению Свету...

— Паладин, идем же! Странник, помнишь?? Он наверняка уже здесь!

* * *

... Паладин первым ступил на плиты пола огромного зала. Он знал, что он увидит здесь — он уже видел это раньше. В личной памяти, завесу которой открыл перед ним восточный маг Лут Голейна.

Посреди пещеры, огромной настолько, что ее потолок терялся в пустоте, зиял широкий провал в огненную бездну. Из бездны наружу торчала скала, к которой вел веревочный мост... Искандер точно помнил, он собственными глазами видел, кто был прикован и кем к этой скале...

— Смертный, ты опоздал.

Прикованный к скале ничем не походил на чудовище, виденное паладином глазами отца Саиды. Тот, кого здесь оставляли ранее, был безумной мумией, этот — живым сгустком Света. Огромные белые крылья смято топорщились за притянутой к столбу спиной... Мгновением позже Искандер узнал и его.

— Прошу вас, освободите меня.

Искандер жестом остановил готового ринуться вперед варвара и сам ступил на шаткий мост. Приблизившись, он поднял меч Света и одним ударом рассек цепи, сковывавшие просящего.

— Благодарю. Вместе им удалось справиться со мной. Они оставили Дуриэля охранять место моего заточения. Вы расправились и с ним. Я с трудом верю в это.

— Да кто... ты есть?

Освобожденный обернул лик к варвару.

— Я Тирэл, — от звука его голоса, который не мог принадлежать человеку, свод пещеры наполнился звенящим гулом. — Много лет назад я и несколько магов затворили в этой гробнице великое Зло. Но Первый Избранник, одержимый самим Принцем Ада выпустил его на свободу. Я успел слишком поздно, чтобы помешать ему...

— Расскажи, как это произошло, — тихо попросил паладин, не глядя на посланника Света. Тирэл вновь перевел на него нечеловеческие глаза.

— Я почувствовал, что Первый уже подобрался ко входу в гробницу, когда было слишком поздно, — заговорил он. — Я успел сюда, когда он уже ступил на мост. С ним был человечек... Избранник не отступил, когда я приказал ему остановиться и между нами завязался бой. Человечек, воспользовавшись тем, что я не мог помешать ему, вынул камень душ из тела Тал Раша. Баал был свободен.

Искандер опустил голову.

— И что делать теперь? — хрипло спросила Саида, всем весом опираясь на свой посох.

— Теперь вы должны идти в сердце Закарума — Травинкал, — тем же трубным голосом возвестил посланник Света. — Кураст переживает плохие времена. Старший брат Диабло — Мефисто захватил священное место. Вы должны выяснить, что задумали братья, и вернуть Травинкал Свету.

— Как?

— Это должны выяснить вы. Я открою вам портал в Лут Голейн. В Кураст вы поплывете на корабле.

Саида и Мрай переглянулись.

— Как Второй Избранник, — вдруг громко и четко сказал Искандер, — я имею право на Просьбу.