Лабиринт снов. Часть третья.

Немая сцена. Ведь он, правда, не знал, о чём я думаю, так и было! Почему я замечаю с оглядкой назад?

— Зачем же снимал камень?

— Доверие. Помнишь? Я не зря спрашивал. Неужели ты думала, я могу заглядывать в разум каждого? Друг друга читать подвластно лишь двоим предназначенным.

Какой вопрос — такой и ответ. Мурашки по коже. Постойте-ка...

— Ты. Хоронил. МЕНЯ?

— Нет, тела не осталось. Ты исчезла без следа на руках короля людей. Элессар настоял на проведении обряда.

Как всегда странник отличился!

— Он бесконечно напоминал, что твоя кровь на моих руках, доводя до безумия. Моя несдержанность привела к твоей смерти. С Эллесаром мы передумали всё, что можно. Решили, что тебя прибрали Творцы, так же как и послали. Я обращался к ним за помощью, не мог поверить, что ты ушла безвозвратно, — продолжал Леголас.

Его поступки, слова имели теперь другой смысл, нежели я себе возомнила. Можно ли данное объяснение посчитать за признание вины? Пока я обдумывала мысль, эльф извлёк на свет приснопамятный шёлковый шарфик. На шёлке темнело бурое пятно.

— Твоя кровь, — прозвучало от него как 'моя жизнь', — из-за него я не поверил в твою смерть. Покуда с тобой есть частичка меня, ты будешь жива, будь между нами сотни веков и лиг.

— Говоря, что не забыл, как убил меня, ты имел в виду слова Элессара?

Посмотреть ему в глаза я трусливо не решалась. А он боялся коснуться меня.

— Бывало, я оборачивался по привычке посмотреть на тебя и не сразу понимал, почему тебя нет рядом. Твой образ преследовал меня, стоило забыться на миг, и наяву. Однако, стоило тебе появиться воочию, кошмарам приходил конец. В темнице Элронда я увидел тебя и решил, что начался новый кошмар.

Какая сила позволила ему выжить? Та же, что и мне. С ума сойти! Дождалась. Он не собирался меня укорять. Он чувствовал вину за свой проступок! Его действия продиктованы чувством вины.

— Встретив вас, я понял, насколько высока цена за услугу Высших. Элессар приказал: какой не была бы цена, я должен её заплатить. Советники убеждали, что никто не возвращался из обители Созидания, и все слова — пыль. Я шёл в надежде увидеть тебя в последний раз. Когда я понял, что вы с Энтоном держите на руках моего сына, тогда я ощутил на себе всю мощь их власти. Они всегда знают, что брать и берут не просто самое ценное, они забирают всё. После расплаты ничего не остаётся.

Исходное направление к пещерам Трандуила изменили на кратчайший путь по прямой. Оставшаяся дорога заняла три дня. Посовещавшись, нас с Леонидом разделили. У меня так и оружие отобрали, и окружили, что я своего носа едва видела. За каждым в отдельности следили в оба по пять пар глаз неотрывно. Нахмуренные и молчаливые царевич и капитан Казанцев уже не спорили как обычно. Не поверю, что они не нашли разногласий, что подтверждает их и мои самые худшие опасения. Из-за плотной охраны, отлично организованной, я не могла близко подобраться к сыну. Чему меня успел выдрессировать эльф — это долготерпению. Ценное качество, в какой раз убеждаюсь.

На подступах к пещерам Трандуила, конвой передал Леонида из рук в руки пограничной охране. Антон тихо шепнул Ласу, думая, что я его не слышу:

— Позволишь ей так войти?

Эльф, указал рукой на мои джинсы.

— Снимай.

Не поняла применительно к чему эта шутка, но в свете нашей последней приватной беседы настроения на возражения не было, я подчинилась. Еле успела их стянуть, опираясь на руку друга, как штаны подхватили, и последняя одежда, напоминающая о моей независимости, исчезла. Ноги обдало холодком. Благо, их 'кимоно' колени скрывает.

Не спрашивая согласия, царевич взял мою руку.

— Мы с тобой войдём с парадного входа.

Непривыкшая к его прикосновениям, я по инерции отдёрнула ладонь, придвинувшись к Антошке, эльф не подозревавший, что я буду сопротивляться, не удержал. Да держал ли?..

Охрана недоумённо переглянулась. Лас решительно двинулся ко мне, но Антон остановил его.

— Не дави на неё.

Кулак царевича сжался и расслабился. Он тоже привык сопротивляться. Привычка — страшная вещь.

— Светильник, не выпендривайся, мы не в Питере. ОН тут главный, понимаешь? В присутствии подданных обращайся к нему как к Правителю Эльфов. Рука у тебя не отвалится, если пару минут за него подержишься. Войти туда вместе — вопрос чести. Замечу, ТВОЕЙ чести также. Что непонятного?

Хрен с тобой золотая рыбка. Капитулируя, я молча взяла эльфа за ладонь, ощутив как пробежала волна электричества по телу. И так, босая, куцая, в белоснежной распашонке, рука об руку с эльфом, под пристальными изучающими взглядами его многочисленных подданных, я вошла во дворец Трандуила.

Толпа охраны, по сравнению с тем, что нас ждало — ничего. На каждом метре дороги дежурили воины. Пол — то какой ледяной! Дайте тапки, фашисты!

— Они что, со всего Лихолесья сюда стянулись? — ядовито поинтересовалась я у Антошки, когда мы задержались в одном из просторных холлов.

— Сама как думаешь? — ответил друг.

Никак я не думаю, устала и замерзла аки цуцик. Но это не мешало мне вертеть головой по сторонам. Просторные холлы вмешают в себя резные колонны, высеченные в живом камне с примесями драгоценных металлов. Красотища неимоверная, жаль, что нет настроения оценить интерьер по достоинству. Хочу тапочки, ванную и постель!

Стоит ли повторять, что мне уже давно не удаётся получить желаемое? Традиции не изменили мне и в этот раз. Вместо отдыха они собрали в отдельной комнате консилиум. Перемежая слова на общепринятом с синдарином, и терминами на неизвестном мне языке. Час спустя, их препирательства и неизвестность вывели меня из состояния покорности.

— Антошка перестань! Щекотно!

— Светка, не вертись.

Они вполголоса совещались о чём-то за моей спиной. У обоих было такие сосредоточенные лица, я решила, что на моей левой руке, на которой они изучили каждый миллиметр в течение последнего часа, как минимум функция Фишера. Не знаю, я ничего не вижу, кожа как кожа. Покраснела, может, потемнела немного, элементарное раздражение. Я и так вся в синяках и царапинах, одним больше. Чего испугались?

— Налюбовались?

— Стой тихо! — гаркнул Антон.

Меня шатнуло от его крика. Ойййй! Давненько он не повышал на меня голос. На слова и шутки я внимания не обращала, он имеет полное право, учитывая его заслуги передо мной и сыном, но кричит на меня он крайне редко. Мой лучший друг на полном серьёзе зол. В таком состоянии его лучше не провоцировать, молчать и слушать.

— Ты отправился за ней, — это к эльфу. — У тебя не было других задач. Мне в голову не приходило, что у тебя не получится. Как ты проглядел? Что это такое? ЧТО? Я тебя спрашиваю! — вопрошал он, тряся мою кисть.

— Расплата... — обречённо молвил Лас.

Он поражает меня всё больше и больше. Куда снова подевался надменный недотрога?

— Пожалуйста, объясните мне, что случилось? — пискнула я, и удостоилась та-а-а-а-кого взгляда.

— На твоём предплечье клеймо магического происхождения такое же, что было у Лёньки. Возможно, ты получила его отбиваясь. Мы не знаем, что оно означает. Зато знаем, что спрятать вас нельзя, нас нашли и знают, где мы находимся каждый миг. Будем защищать, пока сил хватит.

— Леонид! — последовала у меня незамедлительная реакция.

Антон закатил глаза и простонал:

— Проверили, в первую очередь. Ничего. У него сошло, как только в этом мире очутился.

Из легких с шумом вырвался воздух. Обошлось!

Обратно пропорционально мне, эльф впал в отчаянье.

— Не стоило проводить вас сюда! Если б я ушёл из вашего мира сразу, как обещал, ничего б не случилось. Они шли по моему следу. Светоч права, я привёл к вам беду! Какой из меня Правитель, если я не могу содержать в сохранности моих подданных! Один из них обязательно погибнет. Слова Высших не бывают пустыми, их не провести жалким созданиям как мы. Все, кого ты спас исчезнут. Один за другим. Ты будешь удивляться трагичности беспричинных смертей, но ни одному не сможешь помочь...

— Раскаркался! — раздражённо буркнул Антошка. — Сделанного не воротишь. Сейчас ты должен готовить артефакты к утреннему обряду.

Правитель горестно покачал головой, но законность притязаний друга признал. С каких пор они поменялись ролями?

— Сколько тебе понадобится времени?

— Вернусь к полуночи, — заверил Лас.

Антон кивнул, присел на кровать. Эльф вышел, пару секунд мы слушали удаляющиеся шаги эльфа. Чтобы их услышать требовалось задействовать весь диапазон возможностей слуховых органов.

— Что за обряд? — спросила я у Антона.

— Посвящение. Правитель представит тебя своим подданным как его Предназначенную, даст клятву, — нетерпеливо махнул на меня рукой. — У них свои тонкости, сама увидишь. Или у Ласа спроси, у вас вся ночь впереди.

— Нетушки! Я не буду СПАТЬ с ним в одной комнате! — завелась я с полоборота.

— Светка не ори, слуги сбегутся, подумают, что я тебя тут насилую, — он лукаво улыбнулся, слава тебе, Господи, успокоился! — Глянь на этот аэродром, — он хлопнул ладонью по простыне. — Вы пока на нём друг друга искать будете, ночь и закончится. Ложись спокойно на свою сторону кровати он до тебя не дотянется. Один из нас должен остаться с тобой в качестве охраны. Не я, мне к Лёньке идти.

Я тяжко вздохнула. Друг упал на кровать навзничь и закинул ладони за голову.

— Как же я устал...

Опочивальня Правителя чудеснейшая: стены из камня серебристо-серого цвета, с вкраплениями таинственно мерцающих самоцветов. Космический, словно звёздное небо, поистине завораживающий вид.

— Может скажешь, о чём вы у реки говорили? Такого лица я у тебя раньше не видел.

Я смущённо пожала плечами. Вспомнив глаза эльфа, когда он достал мой шарф...

— Неужто о любви?! — изумился друг и привстал, вглядываясь в моё лицо.

— Точно не о любви, Тош. Он рассказывал, что тут без меня делал. Словами не передать. Ты знал, что у него на моём шарфе моя кровь? Он его повсюду за собой таскал. Может он прощения так просил?.. Просто не знаю, как реагировать.

— А, — понятливо фыркнул парень и снова бухнулся на постель, — здесь проще: или ты прощаешь ему все прошлые обиды, он прощает тебя, и вы живёте все вместе долго и счастливо, после решения наших проблем. Или вы не прощаете, и расходитесь по своим мирам. Учти, Лёнька в Лихолесье останется, у него как у тебя выбора нет.

Снова я обзавидовалась его способности упрощать отношения между мужчиной и женщиной до 'или-или'.

— Ваше величество, вы позволите войти? — прозвенел тонкий эльфийский голосок за дверью.

Я дёрнулась от неожиданности, забыла, у эльфов не принято стучать в дверь, они спрашивают разрешения. Только Ласа здесь нет. Взглянула на друга: 'Что делать?'

— Войдите, — ответил за меня Антон.

Бесшумно 'втекла' девушка, стройная как тростиночка с блестящим золотым плащом волос ниже пояса. Какая роскошь! Мне взгрустнулось по поводу собственной утраченной косы пусть и нешикарной, но моей.

Эльфийка уложила на подуnbsp; В моём голосе не было ничего кроме усталости, что могло вызвать раздражение, даже обиды, но на лице царевича отразилась вселенская мука.

&

&

&

&

&

&

&

&

&

nbsp; Его поступки, слова имели теперь другой смысл, нежели я себе возомнила. Можно ли данное объяснение посчитать за признание вины? Пока я обдумывала мысль, эльф извлёк на свет приснопамятный шёлшку аккуратной стопочкой бельё, осведомилась, не требуется ли нам чего-нибудь ещё. Убедившись, что у нас всё есть, удалилась.

— Волосы жалко... — пожаловалась я, разворачивая принесённое.

О, да! Настоящее произведение искусства, огромная сорочка из тончайшего кружева, Обычно я вертлява и не сплю в них потому как к утру, она оказывается у меня на шее. Но та, что в руках, была с длиннющими рукавами и размера на двадцать четыре больше нужного. У эльфийского племени, наверное, положено, чтобы кругом свисали километры ткани. Ко многому придётся привыкать...

— Волосы — не пальцы, отрастут, — утешил Антошка. — Ничего фасончик, а? — ехидно заметил он, посмеиваясь над 'парашютом' у меня в руках.

— Потешаешься?

— Ага, — с готовностью признался друг, — мщу за седой волос, — и обезоруживающе совсем по-старому улыбнулся. Впервые после схватки я увидела в нём огонёк былого задора.

Дверь распахнулась, впуская единственного, кому разрешения точно не требуется — Повелителя эльфов.

— Всё готово? — с порога спросил Антон.

— Кроме одного.

— Кто будет проводить? Твоего отца здесь нет. Кто-то из приближённых?

— Если это в твоих силах... — Лас посмотрел на Антона с надеждой.

Антон вздохнул.

— Так и знал, вы тут опять накуролесите, а мне с седыми волосами на голове — всё исправлять! Ладно, пошёл я, — поднялся с кровати друг, — Да пребудет с тобой сила, юный Скайуокер, — ляпнул он мне напоследок.

Я нервно хихикнула. Юморист.

— Лёньке — привет.

Антон кивнул и вышел, притворив дверь.

— Переоблачаешься? — спросил Лас, заметив, что я верчу в руках ночную рубашку пытаясь распознать, где у неё перед, а где зад. — Твоя рука? — перешёл на русский. Что ж, нашим легче.

— Ничего необычного, — преувеличено невозмутимо ответила я. — Не знаю, как ты, но я собираюсь спать. Смертельно устала.

Во рту предательски пересохло, я сглотнула, наблюдая, как он снимает с себя тунику, обнажая торс.

— Покойной ночи, — ответил эльф, небрежно бросив её на сиденье в ногах нашего 'аэродрома'.

Преспокойно, он сел на ту сторону, что ближе ко входу, опираясь спиной на подушку, раскрыл фолиант, взятый со стола, и углубился в чтение. Меня раздражало его спокойствие, он там за углом, поди литр валерианы всосал? Что бы не говорили про неуравновешенность и капризы царственных особ, Лас непритязателен, и самообладания ему не занимать. Поневоле я выискивала в нём новые и новые достоинства. Это наш разговор у реки виноват! С чего ему вздумалось объясниться именно теперь, когда я так уязвима? Блин, вот всегда он такой весь из себя правильный, умный, куда деваться! Мечтая, как бы у него от переизбытка серьёзности начался запор, наугад просунув голову в самую большую дырку, я нащупала рукава и скромно улеглась спиной к нему на самый край кровати. Опустила голову на подушку, закрыла глаза. В мыслях роилась туча вопросов, голова бурлила слово растревоженный улей. Сон не желал наступать.

— Послушай, — не выдерживаю, — я не разбираюсь в ваших тонкостях, но для проведения любого обряда требуется магия, ведь так? Как Антон будет проводить его?

Лас поднял глаза и ответил как ни странно снова на русском:

— Для данного обряда магия не нужна. Энтон должен произнести несколько слов из Священной Книги Сотворения ЭА. Засвидетельствовать наши клятвы.

— Сегодня ты отвечаешь на мои вопросы? — удивилась я.

— Быть может, это наша последняя ночь вместе, — тихо произнёс он.

— Почему ты так решил?

— Разве не видишь, они нападают открыто, это война!

Ясно, а на русском — потому, что за дверьми охрана и знать о сути приватного разговора им не положено. Чудно. Круг посвящённых довольно узок, очевидно, верхушка военного и правящего состава. В самом дворце никто не знает ни о нападении, ни о готовящихся военных действиях.