Генри, ты - Охотник!

Лилит в ответ на эти слова засмеялась, откидывая голову назад и открывая длинную шею. Она прекратила поглаживать пальцами запястье Шарлотты и отпустила её ладонь, поднимая обе руки вверх.

— Нам пора к мэру.

— Нам назначили? — Эльза тут же отмерла, отставила кружку в сторону и заинтересованно посмотрела в лицо Лилит. В ответ на вопрос та снова весело засмеялась:

— Нет, но я договорюсь на месте, пойдём, пока никто из наших коллег не опередил нас и не убедил Мэра, что наша инициатива дурно пахнет.

— Откуда ей пахнуть? — непонимающе спросила Эльза. После её вопроса Шарлотта с нежностью посмотрела на медведицу и спрыгнула с подоконника, погладив Эльзу по плечу вампира покинула кухню.

Лилит проводила её взглядом и когда повернулась к Эльзе — пожала плечами, прямо встречая немного недовольный взгляд медведицы:

— Сломаные кости это не так уж и страшно.

Они покинули дом через полчаса и сразу направившись на Площадь Роз, к Ратуше. С утра там как всегда не было никого, впрочем, и в другое время там никого не бывало. Площадь не была популярным местом, хотя она была центром города и если стоять лицом к ратуше, то слева была Библиотека, а справа Университет города. И хотя оба места были популярны у студентов, а перед ратушей частенько собирались просители, сама Площадь пустовала. Около шестисотен квадратных метров пространства замощённого красивым сине-чёрным камнем. Когда-то, при строительстве города, это место предполагалось использовать как ярмарочное, но не сложилось.

В приёмной мэра, как и всегда, было полно народу, каждый чего-то хотел и ожидал. Многие надеялись на суд правителя, на защиту или на помощь. Эльза не знала почти никого, но все знали Лилит. Когда они вошли, то все присутствующие отвлеклись от своих бед и проблем, чтобы посмотреть на неё. Появление Лилит, где угодно, всегда привлекало внимание. Другие смотрели на неё, другие хотели её. Эльза замечала реакции окружающих, но сама не могла их понять. Лилит была красива, но не была совершенна. Она улыбнулась, всем и никому, прошла вперёд, покачивая бёдрами и провожаемая взглядами. Никто в помещении не отказался бы переспать с ней. Лилит остановилась перед столом, за которым сидел охранник, и улыбнулась, наклоняясь к нему, перегибаясь через стол. Короткая юбка обтянула её ягодицы. Нос и инстинкты Эльзы уловили, как в комнате сгустилось желание, которое расточали, в разной мере, все присутствующие.

— Нам нужно пройти к мэру, — прошептала Лилит, наклоняясь ещё ниже и ложась животом на стол, опираясь на локти. Кто-то их присутствующих громко сглотнул. Охранник заворожённо кивнул и нажал на пропуск, чтобы женщины могли войти. Никто не пошевелился следом.

Лилит обладала особенной магией, особенными способностями. Эльза, как и многие жители, считала, что она суккуб, просто с особенностями. Если бы Бэр знала правду, то ничего бы в её снисходительном отношении не изменилось. Но прибавилось бы почтение.

Собака прыгала по кровати, то и дело не громко тяфкая и, возвращаясь к лицу Блэка, чтобы облизать. Разбуженный Генри поймал её под живот, приподнимаясь на локте, на что Асмодея закопошила лапами, вырываясь. Блэк засмеялся, откидываясь назад на спину и обнимая собаку, почёсывая её. Он несколько минут валялся так с ней, просыпаясь. Его взгляд сонно бродил по стенам комнаты, а мысли вяло перетекали одна в другую.

Генри поднялся с кровати быстрым движением, одновременно спустив Асмодею на пол, та начала крутиться вокруг его ног, возмущённо требуя продолжить чесание пуза и ушей. Генри, почесав всё же за ушами собаки, ушёл в ванную, оставив не довольную Асмодею за дверью. Та заскребла возмущённо в дверь, несколько раз гафкнула и обиженно отошла, легла, в стороне, на пушистый ковёр. Ей пришлось ждать полчаса, прежде, чем собачий слух сообщил ей, что скоро Генри выйдет из ванной. Асмодея тихо фыркнула, завозилась на месте, поднялась и села спиной к двери, опустив при этом голову. Любой увидевший её счёл бы Асмодею, сейчас, воплощением обиды и печали. Генри, натягивая через голову толстовку, собаку не заметил, пока не развернулся к ней уже от кровати. Асмодея сидела спиной к нему, пересела.

— Ну, дорогая леди, как на счёт утренней пробежки?

Генри присел перед собакой на одно колено и, улыбаясь, протянул ей руку ладонью вверх. Асмодея отвернула морду. Блэк засмеялся и поднявшись на ноги подхватил её под живот, держа собаку под мышкой он вышел из своей комнаты и захлопнув двери пошёл к лестнице.

— Доброе утро, — солнечно улыбнулась А-Соль от стойки регистрации, подняв голову и отвлекаясь от книги которую читала.

Если бы они общались ближе, то Генри сказал бы, что девушка сегодня рано, или спросил бы о причинах, но он просто сказал:

— Доброе утро.

И вышел.

Городской парк находился в получасе ходьбы от Теремка, поэтому своё утро Генри проводил именно там, делая пробежку. Он поставил Асмодею на лапы и та, решив, что обижаться будет позже, пошла рядом.

Генри шёл быстрым шагом, не слишком отвлекаясь на окружающий мир, отслеживая только отсутствие помех на пути. Мир резко изменился, словно с него сняли очки. Каменные замершие на пути личности никуда не делись. Не пропали цветные волосы проходящих мимо. Никуда не делись люди в странной одежде, с коричневой кожей с рытвинами и трещинами в ней. У одной из проходящих мимо девушек кожа была белой с чёрными крапинками, трещинами как в коре, а из плеча росла ветка. Генри запнулся, поняв, что ветка и правда росла из обнажённого плеча. Снующие вокруг люди не обращали внимания ни на неё, ни на каменных истуканов в центре дорожек, кто-то толкнул Генри плечом:

— Чо встал.

И поспешил дальше по своим делам. Блэк качнул головой и поспешил вперёд, к парку, огибая прохожих и стараясь не смотреть по сторонам. Он остановился перед большими кованными воротами. Рядом была доска с объявлениями. Железные цветы вились от земли, по низу доски и держали всю конструкцию. Несколько раз в год их подрезали и сдвигали с предназначенного для объявлений пространства, чтобы металл не врезался в дерево. Со временем, если не следить, растение гвоздём проходило сквозь дерево, и доска приходила в негодность, испещрённая, словно голландский сыр, дырами.

Взгляд Генри попал на неё случайно и мужчина замер, рассматривая то, что в начале принял просто за ажурную ковку. Растение росло от самой земли, а в одном месте мёртвым поникшим стебельком висело на доске, отрезанное чьей-то рукой. Сама доска была не примечательной, с обычными объявлениями, которые могли быть везде. Открытие магазина, поиск человека, продажа каких-то животных и товаров для них. Ничего интересного.

На всякий случай Генри внимательно прочитал описание поиска человека. Брюнет с зелёными глазами, среднего роста и астенического сложения. Имеется пигментное пятно на спине и шрам на подбородке. По какой-то причине не указано ни имени, ни даты пропажи человека. Но номер, по которому предполагается сообщить о находке, — присутствует.

Асмодея недовольно гавкает, привлекая к себе внимание и сообщая о своём недовольстве задержкой. Генри улыбаясь, наклоняется, чтобы почесать собаку за ухом. Они входят в парк и идут вдоль забора. Генри хочет обежать все дорожки парка, чтобы запомнить, что где пересекается, и как выглядит. Он смотрит под ноги и по сторонам. В парке ещё нет никого, поэтому он не чувствует здесь себя странно, если бы не слишком хорошая память, которая не позволяет сделать вид, что ничего не изменилось и он в парке у дома, то Блэк был бы даже спокоен. Но он просто нервничает чуть меньше и не испытывает уже желания кричать, чтобы выплеснуть эмоции.

Он бежит медленной трусцой, а Асмодея спешит следом, перебирая быстро короткими лапами, она радостно лает и нарезает вокруг него круги, играя. Отвлёкшись на неё Генри налетает на идущего по дороге мужчину. Тот пытается сам отойти с траектории бега, но Генри делает шаг в сторону из-за собаки и в итоге они всё же сталкиваются. Генри ловит его, хватает за локоть и обхватывает за талию, выставляет ногу вперёд, чтобы принять более устойчивую позу. Мужчина цепляется за его плечи, изумлённо распахнув глаза.

— Простите, — Генри виновато улыбается, помогая мужчине не упасть, и отходит на шаг назад, — Я не увидел вас.

— Ничего, — качает головой в ответ мужчина, Асмодея наклоняет голову, обнюхивает его и тычется лбом под коленку, — Милый пёс.

— О, это девочка, — Генри чувствует облегчение, что встретил не агрессивного противника собак, ему неловко, что он едва не снёс кого-то, — Асмодея, поздоровайся.

Блэк знает, что шнауцеры в принципе очень умная порода и потому надеется, что его находка подыграет ему. Асмодея не разочаровывает, она садится на попу, протягивает вперёд лапу и гавкает, требуя, чтобы с ней тоже поздоровались.

— Меня тоже зовут Асмодеем, — отвечает мужчина, усмехаясь и наклоняется, чтобы принять собачью лапу, — Приятно познакомиться, тёзка.

Выпрямившись, он протягивает руку самому Генри:

— А вас?

— Генри.

— Хорошее имя, — кивает мужчина и разворачивается к собаке, — Возможно, ещё увидимся, мисс. Доброго дня.

Асмодей кивает Генри и обходит их, опираясь на зонт-трость, чтобы продолжить свою прогулку по парку.

Генри чувствует смущающее умиление от этого знакомства. Он смотрит вслед какое-то время, притворяясь, что чешет собаку, а когда мужчина скрывается за поворотом — всё же поднимается, чтобы продолжить пробежку.

Привычный утренний маршрут привёл Реджину в тупик между домами. Она замерла, удивлённо моргая и глядя перед собой, на кирпичную стену. Мозг и память подсказывали ей, что стены тут не было, но реальность говорила о том, что она ошибается. Ламорте качнула головой и вернулась на улицу, с которой свернула в тупик. Оглянувшись сразу же вспомнила куда же ей надо идти, чувствуя неловкость за то, что заблудилась на привычном маршруте.

Смотрительница остановилась у поворота к гостинице Теремок, улица, которая к ней ведёт, петляет, словно ветка, которую кто-то ломал, а гостиница при этом располагается в самом конце, окружённая не большим двором. Реджина смотрит на парк, потом поворачивается и идёт к Теремку. Она знает законы, она помнит, что раз она, по сути, привела Генри в Суойя, то ей и разъяснять, как ему жить теперь тут.

Дорога шла не ровным зигзагом, поворачивая прямыми углами, упираясь то и дело в подъезд очередного дома. По какой-то странной причине Реджина не могла припомнить, было ли к Теремку всегда так неудобно приближаться. Казалось, будто нет, но, может быть, что дело было в том, что кто-то построил новый дом? Реджина оглянулась, словно могла угадать, какой из домов появился недавно на улице, но все они выглядели одинаково древними.

Генри стоял на повороте, на котором всегда сворачивал, чтобы пройти к гостинице и не мог понять, куда делся отворот, по которому он только сегодня утром проходил к парку. Каменных фигур не было нигде видно, как не было рядом и никого, у кого можно было спросить дорогу, город удивительным образом снова вымер и Блэк в растерянности оглядывался по сторонам, пытаясь понять, как же ему быть и куда идти. Поворота не было, вместо него высился маленький домик, чьи стены были впритык к соседним домам, не оставляя между них щелей. Словно он тут всегда и стоял.

Генри прикусил губу, глядя на дом перед собой и не зная, что происходит и как ему быть. Из соседнего дома вышел рыжий мужчина, потягиваясь, он спустился по крыльцу и направился в сторону Генри. Остановившись, в паре метров от него, мужчина сунул руки в карманы и растянул губы в настолько наглой улыбке, что она завораживала.

Помолчав какое-то время, разглядывая Блэка, рыжий наконец-то заговорил, глядя в настороженные глаза напротив и не обращая внимания на сидящую, у ног Генри, Асмодею.

— Ты мог бы прекратить думать так громко? — Генри удивлённо выпучил глаза от вопроса, после чего рыжий цокнул языком и, закатывая глаза, выдал, — Ясно, значит, не мог бы.

Генри пытался мысленно сформулировать пришедшие в голову панические и полные ужаса вопросы, а мужчина только снова поморщился, вздохнул и поднял руку, словно просил прекратить. Генри прикусил язык, потом нахмурился, испытывая возмущение, он однозначно против того, чтобы кто-то читал его мысли!

— Тогда думай по тише, — сердито рыкнул в ответ рыжий, ухмыляясь ещё шире, — А то сам на всю улицу паникуешь. Ну дом, ну новый, ну обойди.

— То есть это нормально?

— Здесь? — Прозвучал насмешливый ответ, за которым последовала выгнутая тонкая рыжая бровь. Генри понял, что сморозил что-то не то и прикусил губу, хмурясь, — Тебе просто надо обойти, — мужчина махнул рукой в сторону и Генри, приняв совет, отправился туда. Других вариантов у него всё равно не было. Смотрительница, наверняка, ни за что не пусти его в библиотеку, если он припрётся туда с собакой.

Реджина ждёт Генри у Теремка не долго, ей быстро надоедает и она, развернувшись, собирается идти той же дорогой, когда видит узкий проход между двумя домами, за ними, вдалеке, видно шпили Библиотеки и Часовую Башню.

Не долго раздумывая она направляется в ту сторону, так и не зайдя, чтобы самой разбудить Генри и привести его в Библиотеку. О чём она не знает, так это о том, что Блэка всё равно нет в гостинице, и что он как раз только сейчас и возвращается с пробежки, на которую ходил. Реджина уходит туда, где она, в общем то, и должна быть — на работу которую любит.

Генри выходит из-за угла в тот момент, когда край юбки Смотрительницы скрывается в узком проходе между домом и забором, за которым Теремок. Асмодея следует за ним, временами возмущённо лая на слишком торопящегося мужчину, но Блэк не обращает внимания. В холле он, улыбаясь, приветствует А-Соль, та кивает в ответ, не поднимая при этом головы от книги которую прячет на коленях. Генри подхватив собаку на руки взбегает по лестнице и, быстро открыв дверь в свою комнату, ставит на пол. Асмодея возмущенно лает, когда понимает, что её оставили одну в номере. Немного посидев перед дверью она грустно ложиться и издаёт пару длинных скулящих звуков, Генри уже не слышит, быстро спускается вниз по лестнице. Поняв, что за ней не вернутся, Асмодея поднимается, и следует на кровать.

Генри со всех ног спешит к Библиотеке, силясь вспомнить говорили ли ему, ко скольки ему стоит появляться. Он чувствовал неловкость за пропущенный день, который провёл, скитаясь по городу. Генри запнулся, когда увидел идущую впереди рыжую библиотекаршу, он остановился, разглядывая её со спины. Очень не высокая, до крайности худая и даже как будто состоящая из улов, с плохо расчёсанными волосами, когда Генри догнал женщину, то смог так же отметить, что, возможно, их давно не мыли. Она обернулась, когда он был в паре метров, по её лицу нельзя было сказать, что за мысли в её голове или эмоции. Генри довольствовался слегка приподнятыми бровями и полупустым рыбьим взглядом.

Реджина кивает вместо приветствия и отвернувшись идёт дальше. По дороге они сталкиваются с окаменелостями в центре дороге и, неожиданно для Генри, женщина говорить: