Потерянные во времени

— Генри! — женщина встревожено заглянула ему в глаза, было в них что-то такое, отчего у него перехватывало дыхание. — Наконец-то!

Эн вызвала слуг, позвонив в серебряный звонкий колокольчик. Две, уже знакомые ему, девушки выплыли из-за колонн и почтительно склонились перед правительницей.

— Они позаботятся о девочке. Идем, — сказала она, увлекая Генри за собой. Они вышли в дивный сад (полный, кружащих голову ароматов неизвестных ему цветов) который оказался за стенами дома. Возле увитой плющом беседки их ждали Силен и Крис. Дракон еле помещался в тесном дворике, не зная, куда деть свой неугомонный хвост, стараясь ничего не повредить, виновато озирался по сторонам.

— День добрый! — поздоровался Генри с гостями Эн.

— И вам добрый! — ответил старик, прищурившись на солнце.

Эн, заметив неловкость Криса, развела руки в стороны, и беседка расширилась до нужных размеров. Гости удобно разместились на ковре из мягких подушек, предусмотрительно разложенных на деревянном полу беседки.

Силен, поблагодарив правительницу, начал свой рассказ, из которого следовало, что Генри — сын волшебника, пропавший во временном потоке много лет назад. Его долго искали, но, к сожалению, так и не нашли. Еще его отец, Эндж (при упоминании его имени, Генри заметил, что Эн побледнела) за что-то проклял родителей Соу. За что толком никто не знает, но теперь малышка не может с ними видеться до того времени, пока не выйдет из возраста младенца. Это Генри уже было известно от Уля.

Новым для него оказалось то, что его брат — близнец — Лэнс как-то замешан в этом деле.

— И еще, — продолжал Силен. — Мы с Крисом пришли сюда намеренно. Нам нужно, чтобы Генри помог освободить Уля из рук похитителей. Что им нужно от моего мальчика, я не знаю, но догадываюсь, что это как-то связано с Соу. Разрешит ли великая правительница, раньше указанных сроков покинуть нам Межвременье?

Старик замолчал, выжидая ответ. Повисла густая тишина. Эн задумалась и никто не смел потревожить её.

Генри эта красивая женщина казалось смутно знакомой, словно бы он встречал её раньше, только забыл когда. Её образ пытался выплыть из памяти, но та упорно удерживала его в своих глубинах.

Через некоторое время правительница спросила:

— Генри, что ты думаешь? Хочешь ли встретиться с братом и помочь в поисках мальчика?

Генри не спешил с ответом. С одной стороны он, конечно, хотел найти Уля, мальчишка был дорог ему. С другой — как оставить Соу одну? Тем более, что малышка чувствовала разлуку и без слёз тут сложно было что-то решить.

Хочет ли увидеться с братом? Почему-то этот вопрос ставил его в тупик. Наверное, он хотел бы встретиться с родным человеком, но почему-то не чувствовал в себе этого желания.

Пока он раздумывал, за стенами беседки полыхнул яркий свет и через узкую полоску — проскользнула хрупкая темноволосая девушка, на вид — лет двадцати. Её каштановые прямые волосы доходили чуть ниже пояса — густой шапкой обрамляли дивное белоснежное личико. Теплые, словно бархатные, фиалковые глаза скользнули по Силену, Крису, изумленно задержались на Генри и осторожно встретились с Эн.

Глава 3

Девушка приветливо улыбнулась и произнесла мелодичным, красивым голосом:

— День добрый! Мир вам люди Межвременья!

Генри удивился тому, что она разговаривала на понятном ему наречии, словно бы являлась местной жительницей. Его заворожила эта незнакомка, а при звуке её голоса, сердце почему-то замерло и пропустило один удар.

Эн вышла из беседки и поприветствовала гостью:

— И тебе мир, добрая путница. Я правительница этой земли — Эн.

Девушка легко присела в реверанс. Затем произнесла:

— Я — Августа, — тут она замолчала, затем продолжила, подбирая слова. — У меня довольно высокое положение в обществе моего мира, но я думаю, что здесь — это не имеет никакого значения.

— Верно, Августа. В Межвременье главное — кем ты являешься, а не то — что представляет собой твое положение. Что привело тебя в мой мир?

— Я пришла за племянницей — Соу, которая, судя по сигналу, исходящему от её амулета, живет где-то здесь.

Генри ловил каждое слово незнакомки. При её последних словах, сердце сдавила боль предстоящей разлуки.

— Тогда, Августа, вы, должно быть, знакомы с присутствующими, — спросила Эн, отступая в сторону и указывая рукой на беседку.

Девушка ещё раз внимательно всех осмотрела и произнесла:

— Да, я знаю Силена и его дракона, а Лэнс — мой двоюродный брат. Не знала, что он уже здесь. А где девочка?

— Всему свое время, — произнесла задумчиво Эн. — А сейчас, давайте все немного побеседуем за чашечкой чая.

Как выяснилось, Августа нашла Соу по её амулету-звезде.

Оказывается, их детям (жителям мира Ра) до десятилетнего возраста по закону нельзя снимать амулет. На случай, если ребенок теряется, родители легко могут его найти, стоит только мысленно настроиться на кроху, и от украшения пойдет сигнал — едва уловимая мелодия детского смеха.

Любая мать или отец — услышат голос своего ребенка, где бы тот ни был, если между ними есть связь — наложенные при рождении узы.

Когда же у малыша нет родителей по тем или иным причинам, то эти узы может наложить любой из родственников, отвечающий за его воспитание. Чужой человек тут бессилен.

— Но ты ведь не мать Соу, не так ли? — спросила Эн.

— Да, это верно, но у нас с Венерой, мамой девочки (объяснила Августа для правительницы), не было другого выбора. Им нельзя видеться. Раньше между ними были узы, а после того, как Соу попала в Межвременье, узы оборвались.

— Это место не терпит привязанностей, все верно. В мой мир можно попасть — только утратив все возможные узы и условности.

— Я узнала о Межвременье из старых книг. Это место описывают в легендах, но мало кто знает сюда путь.

— И это верно, — согласилась с гостей Эн, давая ей возможность, продолжить свой рассказ.

— Я предположила, где может находиться Соу, и мы попробовали с Венерой — единственно возможный вариант. Она переложила на меня материнскую сущность — это сложный ритуал, который нам, к счастью, удался. Теперь у девочки по её интуитивным чувствам — две мамы. Затем, я выстроила путь, используя интуицию и волны, идущие от амулета Соу. И вот я здесь, чтобы забрать девочку на воспитание до того момента, пока не смогу вернуть её законным родителям. Могу ли я увидеть малышку?

— Да, конечно. Девочка, действительно, живет уже несколько месяцев в Межвременье. Если Соу согласится уйти, я не стану вам препятствовать, — сказала Эн.

— Я стану. Я против того, чтобы Соу забирали отсюда, — подал голос Генри, который хоть и не вмешивался в беседу, очень внимательно прислушивался к разговору. Силен и Крис, недоуменно переглянулись, они предпочитали пока не встревать — незачем. Словно в театре, события перед ними развивались с новой силой.

— Лэнс?! — удивилась девушка, — Но ведь это твой первоначальный план. Ты же сам хотел, чтобы дочь Маркуса воспитывалась у меня. А теперь — против?

— Да.

— Я ничего не понимаю! — изумленно произнесла Августа, откинув волосы легким движением красивых пальцев назад, она смотрела на него во все глаза. А он... почти утонул в них.

— Я не Лэнс, — Генри.

— Генри? Но ты же...

— Исчез? Видимо, пришло время вернуться, — усмехнулся он, едва вырвавшись из фиалкового плена. — Зная, всё, что случилось за последнее время, у меня есть причины не доверять никому. Тем более своим родственникам.

— Даже матери? — тихо спросила Эн. Она стояла очень близко и её вопрос был адресован только ему. Никто из присутствующих не услышал и даже не заметил, как легко тот слетел с её сомкнутых губ. Генри посмотрел на Эн пристально и вдруг понял, кого она напоминала. Он машинально потянулся рукой к своему кулону. Правительница заметила этот жест и остановила его, дотронувшись до руки. Посмотрела в глаза сыну, затем сказала:

— Не нужно. Я — та, о ком ты сейчас подумал. Нам предстоит нелегкий разговор, но не здесь.

Глава 4

Впервые он был в её покоях. В уютном мягком кресле, можно было на время забыться, откинувшись, погрузиться в воспоминания, слушая приятный голос Эн. Она поведала ему историю своей жизни. Он слушал, не перебивая и не спрашивая ни о чем. Она закончила свой рассказ и замолчала, давая возможность ему осмыслить сказанное. Чуткая тишина повисла в комнате, и только огонь, слегка потрескивая в камине, нарушал её.

Генри растворился в тишине. Не хотелось думать, еще больше не хотелось верить в услышанное. Воображение рисовало перед ним картины событий, он словно смотрел на то, что происходило с ним, с братом, с матерью и отцом — со стороны. Порой, правда — хуже лжи. К ней тяжело привыкнуть, а осознать и научиться жить заново — почти невозможно.

— Мальчик мой, о чем ты задумался? — легкая прохладная ладонь легла ему на плечо.

Он обернулся, Эн успела встать с кресла и теперь стояла за его спиной, нервно покусывая губы. Генри встретился с ней взглядом и, качнув головой, произнес:

— Я не знаю: кто я и как мне жить дальше... Моя память — упорно отказывается возвращаться. Невероятно, но даже собственное имя — теперь мне не принадлежит. — Одним движением он снял с себя медальон и положил его перед собой на хрустальный круглый столик с резной красивой ножкой. — Не могу больше называться Генри, а Лэнсом — не хочу. Я теперь — никто.

— Мне жаль, что я причинила тебе боль... Сынок, всё вернется на свои места.

— Я не уверен в этом. Всё, на чем держался мой мир — рассыпалось прахом несколько мгновений назад. Теперь, я понимаю, почему одновременно хотел узнать о себе и боялся, что эти знания окажутся не такими, как рисует воображение.

— Лэнс, прости меня.

Он вздрогнул, когда она назвала его по имени.

— Нет, я не Лэнс, как и ты уже не Луиза, — встретил её полный горечи взгляд. — Не вини себя, ма...ма, — он споткнулся на этом слове, попробовал его на вкус, приятное чувство растеклось теплом в сердце.

— Ты назвал меня — мамой, — робкая слезинка скатилась по щеке Эн. — Я так давно хотела это услышать, так давно.

Он встал, обнял её, нежно привлек к себе.

— Я надеюсь, что жизнь образуется, и я смогу называть тебя так, как ты этого заслуживаешь, — прошептал он, вдыхая аромат её волос, — а пока..., мне нужно побыть одному. Хотя бы несколько часов — привести свои мысли в порядок.

— Хорошо мой мальчик. Но ты не можешь оставаться без имени. Как мне называть тебя? Быть может — Ловел — это имя твоего деда. Оно идет по обычаю таро вторым. Чтобы у твоей силы была опора предков, я назвала тебя Лэнс Ловел Уилс.

— Ловел? Что ж, я не против.

— Твой брат унаследовал имя отца — Генри и фамилию Уилс. Ему не дано познать силу Луны.

— Возможно, именно это и мучает его больше всего. Я все время думаю, почему он решил избавиться от меня? Но не нахожу другого ответа на этот вопрос.

— Не спеши с выводами. Стоит спросить Генри, что он думает и почему все случилось так, а не иначе. Пообещай мне, что не причинишь ему вред.

— Вред? А то, что он сделал со мной, как ты это назовешь? Благо?

— Быть может, он виновен лишь отчасти в твоих бедах, мой мальчик. Мне кажется, что Эндж стоит за всем этим. Вот кого нам стоит опасаться. Возьми медальон, Ловел. Я хочу, чтобы ты сам передал его Генри. Возможно, тогда он вспомнит меня. Я бы очень хотела, чтобы ваши судьбы сложились по-другому. Если есть хоть один шанс у Генри быть прощенным — позволь ему его получить.

— Я попробую. Скажи, ты можешь присмотреть за Соу в мое отсутствие?

— Да, конечно.

— Не отдавай её Августе. Не могу доверить ей девочку, пока не могу. Я привязался к малышке, и её судьба зависит от меня. Не хочу рисковать. Ты понимаешь?

Эн кивнула, отстраняясь от него:

— Не беспокойся, сынок.

— Спасибо. Эта девочка — самое дорогое, что осталось у меня, — сказал он, надевая медальон и, прощаясь с матерью, поцеловал её в щеку.

Послышались тихие неуверенные шаги за спиной. Он обернулся, в проеме двери показался силуэт Луры.

— А я? Как же я? Я больше не дорога тебе?

Девчонка, пошатываясь, вошла в комнату Эн и встала напротив него.

— Лура, ты почему встала?! — Ловел хотел подойти к ней, но девушка уколола его взглядом. Столько в нем было укора и внутренний борьбы, что он невольно остановился на полпути.

— Девочка моя! — бросилась к ней Эн, но Лура отстранилась от её объятий.

— А ты?! Обманщица! — выкрикнула она в лицо правительнице. — Я скажу сейчас — всё, что думаю о вас. Я слышала. Я знаю, что мне не следовало это делать. Но как по-другому узнать правду? Ты все скрывала от меня. Я тебе не дочь. Ведь так? Так?

— Лура успокойся и выслушай меня. Всё совсем не так, как ты подумала.

— Не так? Все знают правду, даже учителя в гимназии насмехаются надо мной, а я не знаю. Горжусь своей матерью. А у меня её вообще нет, и никогда не было! А ты молчишь? Лучше бы я умерла, чем так!

— Лура! Перестань! Что ты такое говоришь? — попробовал вмешаться в разговор Ловел и только еще больше раззадорил девчонку.

— Что я говорю? Я НЕНАВИЖУ ВАС! Вы играете мной, как куклой, а я...я — ЧЕЛОВЕК! — всхлипнула она и выбежала, с силой хлопнув дверью.

Эн кинулась следом:

— Лура! Подожди!

Но той след простыл, лишь гул её быстрых шагов, раздавался под сводами дома правительницы.

— Я догоню! — выкрикнул Ловел и в одно мгновение скрылся с глаз Эн, сбегая по крутым ступеням лестницы в погоне за Лурой.

Глава 5

Он почти догнал её. Поймал за руку и тут же провалился в черную дыру, закружил в потоке ледяного воздуха и выпал из узкой щели, едва протиснувшись в нее. Скатился по мокрой траве и придавил Луру собой.

— Слезь с меня! — тоненько завопила она, словно бабочка затрепыхалась под ним. Он осторожно встал, высвобождая девчонку из невольного плена своего тела.

Огляделся. Кругом какие-то скалы, поросль гибкой травы и кое-где высокие тонкие стволы деревьев, словно острые иглы — тянутся к небу.

— Где мы? — спросил он, не понимая, как оказался в этом странном месте.

— Не знаю, — пожимая плечами, ответила Лура.

— Но как мы оказались тут? Твоих рук дело?

— Да, наверное...

— Наверное?! Куда мы попали — хоть это ты знаешь? Нам, чтобы выбраться отсюда, нужно точно знать — где мы?

— Я слишком рассердилась и совсем не подумала, что отсюда еще и выбраться нужно.

— Вот так значит?!

Он хотел придушить её своими руками. Снова вляпались — не пойми во что. Она "рассердилась" — ну, надо же!

— Постой. А как ты вообще это проделала и что это было. Ты же, насколько я помню, не обладаешь магическими навыками. Или за три месяца, пока мы не виделись, что-то с тобой случилось, чего я не знаю?

— Генри... я... Три месяца, мне показались тремя годами. И...потом они сказали про Эн. Я только хотела знать правду. Я так соскучилась! Не знаю, что на меня нашло. Словно не я это все делала. Прости меня.

Лура выглядела такой подавленной, что он не мог дальше сердиться на нее. Подошел, поднял теплыми большими ладонями её острый подбородок к небу, заглянул в виноватые глаза: