Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Элька чуть ли не с благоговением следила за всеми этими странными колдовскими манипуляциями. Ее завораживал не магический процесс, а то, с какой легкостью, точностью и четкостью работал Лукас с маленькими хрупкими предметами. Сама Елена ни педантичной ни аккуратной сроду не была, а перед людьми, проявляющими подобные качества, испытывала что-то вроде благоговейного удивления.
Спустя пятнадцать секунд после отправки пары шаров-диверсантов вернулся посланный светильник, и маг, вздохнув с облегчением, спрятал трубочку в мешочек и уже нормальным голосом, не переходя на заговорщицкий шепот, пояснил Эльке:
— Сонный порошок, который я отправил в шарике-посланце, подействовал. Теперь мадемуазель Мири спит более крепко, и ее не побеспокоят наши действия.
— Здорово работаешь, Лукас! — высказала свое искреннее восхищение девушка.
— Ну что вы, мадемуазель, какая работа, — с легкой снисходительностью улыбнулся маг. — Это только предварительные манипуляции. Все настоящее действо еще впереди.
— Колдовать, нужные слова выучив, любой дурак, не обделенный талантом, сможет, — объявила свою точку зрения Элька. — А вот возиться с трубочками и коробочками, ничего при этом не просыпав и не разбив, не каждому дано! Я б уже десять раз все разгрохала и рассыпала.
— Вы как всегда оригинальны в суждениях, мадемуазель, — только и сказал Лукас, проведя рукой над тем местом, где с другой стороны находилась защелка. Послышался чуть слышный щелчок, и дверь гостеприимно распахнулась.
— Это точно, — скромно согласилась девушка, входя следом за магом, и заметила на ходу. — Рэнда, небось, от таких фокусов завидки непомерные берут.
— Мосье Фин и сам способен на подобные, и даже куда более вычурные, как вы выразились, фокусы, если не с помощью доступной ему магии, так с помощью подручных инструментов. У него опыта в этом куда больше, чем у моей скромной персоны, опять же, призвание, — отозвался Лукас. — А после моих уроков Рэнду и вовсе равных не будет.
Мирей мирно спала в своей кровати, не подозревая о приближении двух благодетелей и даже ничего не накидав загодя на их пути. Войдя в спальню целительницы, маг снова увеличил шарик-светильник до размера хорошей лампы и подвесил его под потолком. Приблизившись к свернувшейся клубочком эльфийке, мужчина внимательно всмотрелся в изящные черты лица спящей, подержал тонкое запястье девушки, считая пульс, и довольно улыбнулся: пока все шло, как планировалось.
— Больной скорее жив, чем мертв, — меланхолично прокомментировала манипуляции мага Элька.
— Oui, Мири спит. Теперь нужно погрузить ее в еще более глубокий сон, — ответил маг, опустив даже свое обычное 'мадемуазель' и не поддержав шутки. Похоже, сейчас действительно начиналась настоящая работа, где было не место хохмачкам.
Чтобы не мешаться мосье магу, Элька заняла наблюдательную позицию, присев в единственное кресло у окна. Пока все происходящее Эльку не особенно веселило, напоминая какую-то странную практическую работу не то по физике, не то по химии, в которой ей на сегодня отводилась роль лаборантки.
Лукас, опустившись на колени, достал из зеленого мешочка статуэтку элькиного Хотейчика, поставил его на столик в изголовье кровати эльфийки, снова извлек из другого мешочка уже знакомую 'табакерку' и трубочку. На сей раз маг не стал творить никаких шариков, а, набрав толику желтого порошка мастерским жестом завзятого наркомана, легонько дунул им в лицо спящей. Мири не сопротивлялась. Дыхание девушки стало более редким и поверхностным, она уходила в глубины сновидений.
Убрав коробочку, Лукас достал из очередного мешка еще одну, на сей раз дерево было темным, почти черным. Бедняжке Мири, и как она только не расчихалась, досталась порция порошка и из этой 'табакерки'. Только на сей раз порошок был не желтый, а серый, как пепел.
Спрятав и эту коробочку с трубочкой, маг несколько секунд смотрел на нездешнее спокойное лицо эльфийки, а потом довольно пояснил, поднимаясь с колен:
— Почти все приготовления кончены! Еще одно маленькое дело и можно начинать творить заклинание! И да помогут нам Силы Снов!
— А что это был за серый порошок в коробочке? — заинтересовалась Элька.
— Прах снов, — деловито пояснил Лукас, убирая коробочку в мешочек и тщательно завязывая последний. — А в светлой шкатулке была пыльца сновидений.
— Да, что ни название, то сплошная поэтика, — скептически хмыкнул девушка. — И эту дрянь Мири должна вдыхать?
— Oui, мадемуазель. Пыльца погрузила ее в глубокий спокойный сон, прах же оказал противоположное воздействие.
— Но она же не проснулась, — в замешательстве заметила Элька, чуть нахмурившись.
— Я и не сказал, что мадемуазель должна пробудиться, — терпеливо объяснил маг. — Действие праха, заметьте, мадемуазель, не обратно, а противоположно влиянию пыльцы. Он уводит душу за грань сновидений, но не в реальный мир, а в более глубинное внутреннее состояние.
— Эк у вас, колдунов, все запутано, — фыркнула девушка.
— Профессия обязывает, мадемуазель, — ухмыльнулся мосье, подошел к Эльке и забрал у нее травы, собранные этой ночью. Растения были по-прежнему свежи и пахучи. Положив пучок перед статуэткой Хотэя, словно некое приношение лукавому божеству, Лукас простер над 'букетом' руки и сделал несколько пассов, перемещая ладони будто по невидимой широкой спирали вверх, потом вниз и прошептал: 'Лен глефо онуа!'
Эльке было хорошо видно, как рассыпались и задвигались вслед за руками мага стебельки, листочки, веточки. Сначала по столику, а потом, подхваченные волшебным вихрем, в воздухе. Все быстрее и быстрее, все более уплотняющимся столбиком маленького торнадо. Лукас теперь делал руками жест, напоминающий лепку снежка. Торнадо покорно уменьшился еще больше и свернулся, превратившись в шар, который все продолжал кружиться в воздухе и неумолимо сжиматься до размеров яблока, грецкого ореха, вишни, ягодки смородины. Мосье Д'Агар выждал несколько секунд и снова объявил: 'Глефо он!' Вращение остановилось, и на раскрытую ладонь мага упал крохотный зеленый комочек — все что осталось от целой охапки трав, суть их природной силы.
Маг позволил себе легкую довольную улыбку.
— Можно понюхать? — умильно попросила любопытная Элька, вскакивая с кресла.
Лукас охотно, с каким-то подозрительно лукавым блеском в глазах, протянул к ее лицу крохотный травяной шарик. Девушка осторожно потянула воздух, и глаза ее едва не вылезли на лоб. Запахи трав переплелись и смешались в сумасшедший коктейль, ударивший в ноздри неистовой терпкой волной. Шарик стал квинтэссенцией ароматов всех собранных нынче ночью растений и благоухал так, что при всей приятности продирал мозги не хуже нашатырного спирта — любимого оружия врачей против слабонервных пациентов.
— Аэроволны, — переведя дыхание, заметила девушка, только сейчас постигнув смысл загадочной рекламы, благоразумно отодвинулась от магического творения Д'Агара подальше и заявила: — За рецепт этого заклинания парфюмеры точно продали бы душу!
— Жаль, что я этот бизнес не веду, — усмехнулся Лукас, ловко подбрасывая шарик на ладони. На секундочку изысканный мосье куда-то подевался, а на его месте появился чрезвычайно обаятельный пройдоха.
Потом маг спрятал улыбку и, поднеся шарик к фигурке Хотэя, звучно воскликнул: 'Тражен!'. Шарик мгновенно растворился в статуэтке, приобретшей едва уловимый оливковый отлив.
— Теперь поистине все готово для вызова призраков сна, — сказал Лукас. — Скоро вы увидите в комнате нечто странное, мадемуазель. Это будут нематериальные сущности, мороки, не способные причинить вреда бодрствующему. Что бы они ни делали и как бы ни выглядели, не пугайтесь.
— Ладно, — радостно ответила Элька, оживившись и даже заерзав в кресле от нетерпения. Кажется, наконец-то намечалось что-то любопытное.
Лукас улыбнулся, поняв, что и без его предупреждения девица не собиралась впадать с панику, должно быть, просто не ведала покуда, насколько опасным может быть колдовство, и приступил к делу. На сей раз не было никаких манипуляций с коробочками и трубками, причудливых жестов рук. Маг обернулся лицом к кровати, где по-прежнему тихонько спала Мирей, не ведая о том произволе, что царил в ее спальне, и нараспев, отчетливо и властно начал читать заклинание-зов:
— Те нюр да хут ту пав! Се мег ле трен эн нав!...
К своему удивлению Элька через некоторое время поняла, что за загадочными мелодичными фразами, легко слетающими с уст мага, стоит некий смысл, и пусть она не смогла бы перевести заклинание дословно, но общее его содержание благодаря браслету-переводчику вполне ясно: 'Без промедления явитесь, вас призывает сильный, о духи сновидений, предстаньте же сей миг передо мной!'
Шар-светильник наверху продолжал исправно гореть, но девушке начало казаться, что свет в комнате стал распределяться подозрительно неравномерно. Правая половина спальни погрузилась в сумрачные тени, а левая наоборот словно засияла отраженным золотистым светом.
Думая, что все это ей кажется от недосыпа, Элька несколько раз честно моргнула и даже потерла кулачком глаза. Но видение не исчезло, напротив, темнота стала более концентрированной, а в самой сердцевине ее появилось зловещее уплотнение, нарыв, черный комок, с какими-то резкими, неприятными глазу гранями, вызывающими ассоциации с когтями или клыками. Девушка поспешно перевела взгляд на светлую половину спальни. Там тоже наметились некоторые изменения. Свет сгустился и стал похож на пушистый клубок золотистого мохера, от которого ощутимо повеяло теплом и лаской. Нежно-золотистый пушистик и когтистый ошметок темноты висели почти неподвижно, словно скованные невидимыми узами друг с другом и спящей девушкой.
— Voila, призраки снов! Явились, mes chers . Сейчас мы с вами разберемся! — довольно улыбнувшись, позволил себе маленький комментарий Лукас и вновь вернулся к заклятию.
— А товарищ Ганс Христиан Андерсен, оказывается, был прав насчет 'зонтиков' Оле-Лукойе. Только у каждого, оказывается, своя личная пара имеется, да вдобавок почти живая, — задумчиво пробормотала Эльке, подперев ладошкой подбородок.
Маг вытянул правую руку по направлению к темному сгустку, который как-то нервно содрогнулся и попытался отлететь подальше от кровати эльфийки, но скрыться не смог, только беспомощно задергался, словно пес на крепкой цепи. Темный призрак снов Мирей, он был привязан к своей невольной создательнице узами крепче любой самой прочной железной цепи. На мгновение Эльке стало жаль черного, но потом девушка вспомнила безнадежный крик Мири в ночи и ее судорожные рыдания, жалость тут же испарилась бесследно.
Лукас уже властно и жестко читал следующее заклинание, медленно, но неумолимо охватывающее темный морок черным огнем:
Энтре аукс абос филер,
ля барде энджисте сагифэр!
эр лиседж а туре де алер,
ту дивэр!
Елена снова завороженно вслушивалась в мелодику чуждого ей языка, силясь понять, что именно говорит Лукас, что он приказывает темному призраку, и понимание пришло. На сей раз Элька восприняла заклинание как стихотворение, и мурашки невольно побежали по коже от явной мощи, что ощущалась в словах заклинания:
Заклинаю тебя своей силой,
Стань незримым, неощутимым,
Твое место в Безмирье, где вечная ночь,
Я велю тебе: Прочь!
Темная клякса морока, кажется, начала распухать, извиваться, охваченная пламенем силы Д'Агара. А потом взорвалась темными брызгами, которые, так и не успев ничего заляпать, тут же истаяли без следа. Исчезла и наведенная тьма. Теперь в комнате по углам прятались только привычные мирные тени, не связанные ни с какими кошмарами и обязанные своим существованием только времени суток и особенностям освещения. Золотистый 'клубок мохера' засиял еще ярче и нежнее, словно избавившись от своего темного собрата смог работать в полную силу.
Лукас поворотился к 'клубочку' и снова заговорил, только теперь в его голосе не осталось ни капли угрозы, он стал мягким и ласковым, уговаривающим и даже немножко льстивым:
Энтре верне, этре дранс,
лес петитс пирес де гранс
Ун бени дэ кью лаве
Тенюс рансе туавье!
Пока маг говорил, руки его метались в странных жестах, то в сторону светлого морока, то в направлении Хотэйчика. Элька увлеченно следила за танцем гибких кистей и чуть отстранено внимала музыке слов, кажется, на сей раз маг говорил что-то вроде этого:
Светлый призрак сладких снов,
Да услышишь ты мой зов.
Оставайся с девой сей,
Лишь покой и радость сей!
Перевод браслетки вышел довольно неуклюжим, но общий смысл девушка уяснила. Мосье уговаривал 'клубочек' переселиться в статуэтку. 'Так вот как создавался Хранитель Снов!' — осенило Эльку.
Пушистик с каждым словом мага светился все сильнее и сильнее, потом он, словно поддавшись на его уговоры, обернулся светлой лентой и перетек в статуэтку у изголовья кровати эльфийки. Радостно улыбающийся толстячок Хотэй некоторое время золотисто мерцал, а потом стал совершенно прежним, пожалуй, только снова сменил отлив с оливкового на соломенный.
— Voila! Все! — довольно улыбнулся маг, готовый принимать поздравления. — Хранитель Снов сотворен! Теперь сон мадемуазель Мирей будет безмятежен.
— Отлично! — Элька сладко зевнула, аккуратно прикрыв рот ладошкой. — Значит, и мы теперь можем расползаться по кроваткам? Мири будить не нужно?
— Нет, Хранитель сам выведет девушку из-за грани в мирные сновидения, а утром она проснется, как обычно, — ответил маг. — Наша работа завершена.
— Наша? — скептически переспросила Елена, поднимаясь из кресла. — Скажи уж лучше твоя, ты же все проделал сам, Лукас. Я была нужна только в качестве сопровождающего в дамскую спальню, чтобы утром Мири, прознав о твоих фокусах, со стыда не умерла. Да вдобавок, мне почему-то кажется, ты лишний шанс покрасоваться перед зрителями никогда не упустишь! Признание и восхищенное внимание подавай.
— Мадемуазель, как всегда, проницательна, — усмехнувшись, развел руками маг, без зазрения совести признаваясь: — Я люблю работать на публику, это дарит вдохновение!
Шарик-светильник снова уменьшился в размерах, покинул насиженное место под потолком и полетел перед хозяином, покидающим спальню эльфийки.
— Слушай, Лукас, а почему, когда ты поначалу заклинания читал, я их не понимала, а три последних стишка смогла перевести? — вдруг поинтересовалась Элька уже в коридоре.
— Хм, а ты их поняла? — вздернул бровь маг.
— Что-то в общих чертах, а последние два длинных даже дословно, — созналась девушка.
Лукас кивнул и, немного поразмыслив, серьезно ответил:
— Обычно амулет-переводчик не действует на заклинания, таков общий принцип работы наложенных на него чар. Но наши сделаны очень искусно, возможно, к их созданию приложили руку боги или же их благословили Силы. Кроме того, вспомним, что мадемуазель сама хаотическая колдунья. Я думаю, поэтому, если заклинание звучит сколько-нибудь длительный промежуток времени, вы, Элька, при желании можете на него настроиться и воспринять общий смысл. Но пробовать запоминать и читать заклинания самостоятельно я бы вам не советовал. Напомню, эффект будет абсолютно непредсказуем.
Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |