Он как-то зло и нагло рассмеялся, я начинаю не только других посетителей "Летящей стрелы" бояться, но и его самого. Неужели можно стать таким просто под действием алкоголя или, наоборот, с него слетело все наносное и он стал самим собой? Мне даже начало казаться, что и внешность его изменяется, плывут черты лица, наливаются холодом глаза. Кто же он на самом деле? Но кем бы он ни оказался, никуда больше с ним не пойду... Пара кружек плавно перешли в четыре, когда на небольшую сцену в углу помещения вышли двое. Один — незапоминающийся весь какой-то блеклый и невзрачный, худой и длинный блондин с жиденькими заплетенными в хитрую косичку волосами. Другой — как раз запоминающийся красномордый перекаченный лысый бугай с изящной не штампованной, а сделанной на заказ литаной. Кассом оказался первый. Поняла я это только когда он, откашлявшись и кивнув своему здоровенному музыканту, наконец, запел. "Голосина" оказалась просто громкой, а "певец с большой буквы" исполнял похабные, густо приправленные столичной разновидностью бранных слов почти не рифмованные четверостишья. Единственное, что заслуживало внимания, так это литанщик, а точнее его исполнение. Он просто создавал музыкой нужный "певцу" фон, но делал это мастерски. Мелодия струилась и обволакивала, позволяя Кассу, не побоюсь этого слова, простой посредственности, владеть аудиторией. Быстро поднялся шум — песни все тут знали наизусть, мужики подпевали, громко смеялись, некоторые даже начали приплясывать, исключением не стал и Рейвен. И куда только делся его аристократизм и красота? Просто пьяный грубый мужлан, орущий сальные песенки. Я поняла, что оставаться здесь больше не могу и не хочу, и, воспользовавшись тем, что все внимание моего кавалера было привлечено исключительно происходящим на сцене, банально сбежала.

На улице уже смеркалось. Людей вокруг не было ни души. И куда мне теперь идти? Главное выйти к главному тракту а там уже разберусь. В общем, пошла просто вперед по первой попавшейся из дорожек и оказалась на заднем дворе "Летящей стрелы". О, ну хоть кого-то встретила. Да мужчина, в принципе, тут и не один. Тот, что постарше, видимо, из благородных, второй — явно из завсегдатаев заведения. На миг в голову пришла мысль, что этому расфуфыренному господину возле "Летящей стрелы" делать нечего. Лицо в потемках видно плохо, обратила внимание только на родовой герб, вышитый на камзоле — ворон с какой-то добычей в лапах, и то только потому, что на него падало пятно тусклое света от уличного фонаря. Мужчины негромко переговаривались, меня они в темноте, да еще возле стены не заметили. Пожилой пытался командовать, прикрикивал, но особого впечатления на второго это не производило.

— Где результаты?

— Будут. Не все сразу.

— Я четко поставил задание, заплатил требуемую сумму и требую, повторяю, требую исполнения заказа в срок.

— Не кипятись, дедуля. Я таких, как ты, "требовательщиков" перевидал уже полно и все заканчивали плохо, в сырой земле. Беги в Красный круг, там заказы любят, но и твои денежки им пригодятся, причем все, что есть, вместе с жизнью. А раз ты пришел к нам, веди себя достойно и мы не подведем, а сроки уже буду устанавливать я сам. За срочность ты не приплачивал.

— Могу приплатить хоть сейчас.

— Да ты дурачок, дедуля. Условий сделок мы не меняем, разве, что меняем заказчиков. И не приходи сюда больше, когда все будет сделано, мы сами тебя найдем, ты только денежки под рукой всегда держи.

Здоровяк, не прощаясь, нырнул с черного хода в здание. На мгновение через приоткрытую дверь послышались радостные крики с требованием продолжить выступление. Как только она захлопнулась, все тут же стихло (хорошая у них звукоизоляция). Брезгливо отряхнувшись и занюхав кружевной платок, пожилой господин, наверно все-таки шерк, спотыкаясь побрел куда-то влево. Надо запомнить, надеюсь, что это дорога к тракту. Сама я стояла ни жива, ни мертва, даже вздохнуть боялась. На моих глазах только что обговаривалось убийство или ограбление, я так и не поняла, что именно. В самом центре Зеленого круга, где как я до этого думала полностью безопасно. И тут мою талию обхватили крепкие мужские руки, одна из которых быстро переместилась на грудь, с силой ее сжав. Попытки вырваться ни к чему не привели, меня только крепче сжали. Больно, страшно, мурашки бегают по коже, а на глаза наворачиваются слезы.

— И кто у нас тут такой аппетитный?!? Кто тут у нас хочет с настоящим мужчиной поближе познакомиться?!?

— Отпустите или я закричу.

— А вот это ты зря сказала. Лучше бы по общему согласию, тогда бы, может, и живою осталась подольше.

Большая ладонь тут же зажала мне рот. Хорошо хоть с груди убрал, хотя надолго ли? Вторая рука в доли секунды перехватила обе мои руки и развернула к себе. Вот и увидела я своего обидчика. Холеный, недешево одетый с глазами убийцы, которыми он сально обшаривал мое тело и лицо. С лица свою ладонь он убрал, но нажал какую-то точку у основания шеи и говорить я смогла только шепотом.

— Хороша!!! Да мне сегодня везет!!! Такой красотки у меня еще не было!!! Надо будет в Соборе Всевидящему денежек пожертвовать, заслужил!!!

— Пожалуйста, смилостивитесь, у меня ведь кроме чести ничего нет. Не берите грех на душу. Отпустите.

— Не первый и не последний, уж как-нибудь со своими грехами я смогу договориться. К тому же научить любви невинную простушку — это не грех, а моя обязанность. Ты ведь так многого еще не знаешь!

— Отпустите.

— Слишком много разговоров. Пора и за дело приниматься.

Потащил он меня в ту сторону, где фонари вообще не наблюдались. Темнота, липкий страх, пронизывающий меня с ног до головы, ноги идти отказываются, руки немеют и сопротивляться я уже просто не могу. И тут мгновение весь окружающий мир замер, все вокруг растворилось без следа, я оказалась в безвременной пустоте, звуки исчезли, я слышала только свое дыхание и громкое биение опять же своего сердца. Раздался глубокий грудной смех женщины на троне из моего сна.

— Какой поворот событий, не ожидала, не ожидала. Сама себе неприятностей находит, даже сил на их придумывание не нужно. Глупая, глупая девочка. Живи пока, вон уже твой защитничек бежит.

И снова смех, издевательский, жестокий, равнодушный...

Зрение, слух, обоняние вернулись, простелив на мгновение голову болью. Возвратилось и ощущение прикосновения омерзительных рук к моему телу. И тут я услышала ставший таким родным в эту минуту голос Рейвена, полный звериной ярости.

— Отпусти ее! Сейчас же!

— Красотка, да на тебя сегодня высокий спрос. Вот и новый претендент появился. Но я в душе человек добрый, поэтому поделюсь, потом, может быть, если жива еще будешь. Хотя некоторые и трупами не брезгуют. Герой, ты из таких?

— Отпусти. Предупреждаю в последний раз.

— А это ты. Чего так грубо со мною? Ты что...

— Сейчас же заткнись!

— Ты у нас, что теперь звезда? Сильно высоко взлетел? Не забывай, откуда ты это сделал и с чьей помощью.

— Я сказал, замолчи и убирайся. Я не в настроении разговаривать со всяким ублюдками.

— Как ты меня назвал? А может мы у кое-кого другого про происхождение поспрашиваем?

— Все, мое терпение лопнуло.

Подошедший за время разговора практически вплотную, Рейвен на этих словах неуловимым движением отцепил от меня нападавшего и одновременно отправил его в глубокий нокаут. Я, находясь еще в шоковом состоянии и забыв о том, что больше не хотела видеть нашего бывшего пациента, кинулась ему на шею. Как он его уделал быстро, да он же самый настоящий герой.

— Малышка, постой-ка возле фонаря пару минут, мне тут с кое-кем парочкой слов надо перекинуться.

— Только, пожалуйста, побыстрее. Я так хочу домой, мне на сегодня уже хватит приключений.

— Ты и не успеешь заметить, что ты одна, как я вернусь.

Рейвен пошел прямиком в кусты, в которые перед этим упал тот, от которого он меня спасал. Словами они, по-моему, не перекидывались, потому что из звуков ко мне донесся только стон и всхлип, надеюсь не моего спасителя. Выйдя из кустов, он сразу направился ко мне. Домой мы дошли быстро, всю дорогу молчали, только руку он мою не выпускал. Попрощались еще на пороге и очень скомкано, в дом Рейвен даже не зашел. Видимо, произошедший случай не на шутку его встревожил. Ведь дрался он со своим знакомым, может даже другом. Как бы не грозило это ему какими-то неведомыми мне проблемами. Пересказывая охающей и ахающей Маре весь прошедший вечер в подробностях, я начала задумываться о том, что Рейвен человек далеко не простой и с наверняка очень темным прошлым. Сон этой ночью был как никогда крепкий, разве что все время чудился жестокий смех богини.

Утром я вскочила ни свет, ни заря, мы же сегодня договорились на рынок идти. Я думаю новые незабываемые впечатления мне обеспечены. Список необходимых покупок, составленный на скорую руку, казался просто нескончаемым. А пересчитанные дважды деньги сокращали его практически до нуля. Одежда точно отпадает, не потяну. Обувь также. Как, впрочем, и сумка, и даже самая простенькая косметика, и заколки с лентами для волос (ну разве что самые дешевые). В общем, вряд ли с моими финансами я смогу себе позволить что-то дороже парочки леденцов на палочке. Но сходить очень хочется.

Лекарка с улыбкой наблюдала, как я нервничаю, ожидая, когда уже, наконец, придет Алин, который что-то задерживался. По самой жаре идти не хочется, да и давка будет, народу-то в городе много. Это ж не деревенские ярмарки, парочку которых я посетила. Алин пришел не намного позже, чем договаривались, опоздал на каких-то двадцать минут, а извинялся за это целых полчаса, пока его не остановила Мара. Когда мы, наконец, вышли из дому, было никак не меньше десяти часов. Если бы внутри круга еще и повозкам ездить разрешали, а то ногами топать до рынка, находящемся не только в другом районе, но и с прямо противоположной стороны города, очень долго. Внутригородского транспорта вообще никакого не было, как мне рассказал по дороге Алин. Тягловых и ездовых животных разрешали держать только в общих конюшнях в Голубом кругу, чтобы грязи, запаха и лепешек в Нарре поменьше было. Конечно, все это не касалось гвардейцев и знати, у них конюшни были свои, соответственно, при казармах и городских шерских усадьбах.

Мара по жаре долго идти не могла, приходилось часто останавливаться и отдыхать на оттененных густыми деревьями лавочках, расположенных параллельно Восточному тракту возле придорожных домов и таверн. Жизнь кругом кипела. Причем основную массу находящихся в это время на улице составляли женщины всех возрастов и различного материального положения. Кто-то бежал на Рыночную площадь, кто-то выгуливал детишек и собачек, кто-то затеял стирку прямо перед домом. Как объяснила мне Мара, официально в стране женщины и мужчины в правах равны, но по устоявшейся традиции многие женщины, проживающие в Нарре, после рождения первого ребенка учиться (поэтому парней в ученики берут гораздо охотнее) или работать перестают, а начинают заниматься исключительно домашним хозяйством. Конечно, не все, а только те, кому позволяет материальное положение и имеется соответствующее желание. Второе есть у многих, а с первым уже кому как повезет. Есть женщины просто не любящие сидеть дома и заниматься исключительно семьей, это особо не приветствуется (родственниками мужского пола, конечно), но никаких гонений и травли уже достаточно давно не вызывает. Хочешь работать — работай, не хочешь — не работай. В городе есть достаточно женщин своими силами добившихся уважения, власти и больших денег, как в сфере магии, так и торговли. Вот среди чиновников дам гораздо меньше, особенно на высоких постах (их там просто нет вообще), но это связано скорее с политикой нашего монарха — служащий должен сидеть на работе до наступления темноты, не важно, есть у него работа или нет, а монарху может потребоваться каждый и в любую минуту.

В разговорах незаметно прошло время, так и добрались до второй внутренней стены. Ворота, ведущие в Фиолетовый круг, были закрыты. Охрану осуществляла целая дюжина стражников. Наверно, элита гвардейцев. У них даже форма отличалась от остальной городской стражи как цветом — фиолетовый с золотом, так и фасоном — более парадный, более блестящий. Мага по близости видно не было, но уверена, что он тут есть и даже не один. Казалось, я даже чувствую всей кожей пристальный изучающе-равнодушный взгляд. Меня даже передернуло. Неприятно-то как. Интересно, а остальные что-то почувствовали? Оказалось, что совсем ничего. Только бы я этих магов не заинтересовала, надо возле этих ворот поменьше ходить, мало ли что.

Практически рядом со стеной шла самая необычная дорога, которую я когда либо видела. Она была вымощена разноцветной мозаикой, имитирующей самую настоящую речку. Несущаяся сверкающая на солнце вода, перекаты, просвечивающаяся кое-где галька. Изумительно красиво. Вот это Мастер. Даже неудобно было идти по этому совершенству, но никакой другой альтернативы не было, так что пришлось себя пересиливать. Мои спутники никакого особого восторга не испытывали и воспринимали все абсолютно буднично. Ох уж эти горожане, не могут даже у себя под ногами рассмотреть такое великолепие. Людей кстати на дороге было не так уж и много и в основном это были спешащие по своим делам мужчины, на большой скорости обгоняющие нашу маленькую и очень неторопливую компанию. Чем дальше мы продвигались, тем больше становилось людей, как из под земли появлялись все новые пешеходы, вливающиеся в уже и без того немаленький поток, направляющийся, слава Всевидящему, в нужную нам сторону. Разговаривать было невозможно, общий гул с каждой минутой только усиливался. Мара взяла нас с Алином за руки и мощным тараном пошла по самому центру дороги. Это значительно ускорило наш путь, потому что, не смотря на то, что она не говорила ни слова, народ молча расступался и пропускал нас вперед. По сторонам я практически не смотрела, следила только за тем, чтобы не упасть, ни на кого не наступить и не дать никому наступить на себя. Краем глаза заметила правда по левую сторону дороги, где-то в глубине квартала острые шпили собора и полукруглый свод колокольни, доносящийся мелодичный звон из которой сопровождал нас почти всю дорогу.

Внезапно весь поток людей свернул налево. Пару шагов и мы на месте. Вот она какая, рыночная площадь в Нарре. Как объяснила Мара, непосредственно сам рынок занимает целую четверть Голубого круга и состоит из семи различных по товарам и размерам частей или, как их тут называли, делянок: Ткаческая, Скотная, Ювелирная, Гончарная, Деревянная, Оружейная и Травная (она же Цветочная), особняком стоял рынок, где продавалась снедь: от муки и хлеба до готовых и полуготовых продуктов (он так и назывался — "рынок", не делянка) и занимал целую треть площади. Раньше еще была делянка по торговле рабами, но еще отец нынешнего монарха ее ликвидировал. На ночь площадь пустеет, палатки с товаром отводятся на склады, находящиеся по периметру этой части Круга. Склады принадлежат монарху, их можно только арендовать, но плата не чрезмерная, а многие арендуют на двоих или твоих вскладчину и поэтому данное положение дел устраивает большинство, домой все несут только самые бедные и самые жадные торговцы.