Книга Чужаков

— Что... что-о... — ошарашенный и до смерти напуганный блондин, то закрывал, то открывал рот, будто выброшенная на сушу рыба.

— Бежим! — повторился я с трудом поднимаясь.

Короткий взгляд на бывший ночлег, показал, как ядовитый цветок на шипастом хвосте, возвращается внутрь, а само существо медлительно подходит к пролому в стене. Двигалось оно полуползком и в некоторой мере даже комично. Однако древесный ропот, за волосяным покровом, резко сменился странным бамбуковым стуком, будто внутрь деревянной коробки засунули дятла.

Я и это посчитал еще более значительным сигналом к бегству. Что-то на грани сознания забилось о стенки черепной коробки, истерически вопя о смертельной опасности. Интуитивное чувство будто предупреждало, что попадание в лапы этой бестии, заставит еще долго молить о смерти, которая покажется благословением. Но не будет ни таковой, ни самой смертью в распространенном понимании.

Мостик на который мы выпали, полукругом обходил огромное дерево и присоединялся к некогда центральной дороге в город.

Единственное, что сейчас я видел выходом из ситуации — затеряться среди развалин города-улья. Был риск что тварь здесь не одна такая, но среди городского лабиринта познавшего войну с инопланетными технологиями, может найтись хоть какое-то средство отпора.

Понятное дело, что вступить с химерой в открытую схватку — самоубийство. И не потому что я понятия не имею как ее убить. А потому что для принятия боя следует владеть хотя бы элементарными приемами поединочных дисциплин. Что мы оба можем ей противопоставить? Застесняем до смерти своим голопузым видком?

Я безмолвно кивнул на руины, пытаясь развить максимальную скорость. В связи с отсутствием обуви получалось не ахти.

Оз все время таращился широко распахнутыми глазами, то на меня, то на мою спину, то на беседку позади. Тварь, похоже, не особо спешила бросаться в погоню, будто ощущая что нам никуда не деться.

Мы бежали несколько минут и даже успели немного приблизиться к развалинам гротескных ворот, что напоминали какую-то эльфийскую вариацию Биг-Бена. Я даже удивился, что могу столько времени бежать на вполне вменяемой скорости.

Дальше произошли две важные вещи.

Во-первых: я со всей тягучей болезненностью прочувствовал боль на спине. А во-вторых: тварь нагнала нас несколькими молниеносными рывками.

Мне показалось, будто странная разновидность ударной волны подняла меня над землей и на огромной скорости понесла далеко вперед. Болезненное жжение открытой раны, тут же сменилось чувством тяжелого покрывала. Будто несколь тренировочных матов накинуло поверх меня, не удосужившись проверить моего наличия под ними.

Краем уха я успел услышать эфемерный стук внутренностей существа, а рядом со мной, на прозрачной волне, поднялся и Оз. Нас потащило прямиком к обваленным воротам и с каждым мгновением скорость только увеличивалась.

Я даже не успел удивиться почему вот уже несколько секунд мы мчимся на самом воздухе без каких-либо приспособлений или намеков на корежащую телу силу. В самом деле — не провести же в город, удумало существо?

Волна ускорялась, а мы вместе с ней. Вот протащило на осколками башен и стен, усыпанных древним военным инвентарем и скелетам. Вот закружилась листва центральной дороги, что вела к гигантскому стволу дерева. И вот мертвецкие вазы домов начали проноситься мимо, будто картинки из окна автомобиля.

Ослабевать подобие атаки, начало спустя лишь около минуты. За это время, нас успело дотащить до широченного бордюра площадки, в которой, словно в парке утопал необъятный ствол дерева со стреловидным листиками, размером с папоротник, каждый. Листва гиганта нависала из низко раскинувшихся веток, шелестя мириадами голосов. Толстые змеи токсичных прожилков будто на батарейках, слабо мерцали.

Кора дерева бела смолянисто черной, словно обожженной. Незаурядный радиус казалось имел не меньше пары десятков метров и мог бы занять целый квартал. Стершийся бордюр переходил в листьевой наст, закрывая всю площадь на пути к древу.

Истерика внутри черепной коробки забилась еще сильнее, но разойтись так и не успела. Остановившаяся волна сменилась еще одним ударом. На этот раз вполне материальным.

Холодные руки подхватили меня сзади, до хруста впиваясь в плоть. Обломанные ногти пронзили кожу на плечах и шее. Противный стук усиливался и становился все громче, пока меня резко не развернуло и я не коснулся кровоточащей раной плоти древесного великана.

Я ощутил давление в области груди. Сконфуженный такой резкой переменой декораций, едва смог открыть глаза.

Тварь возложила огромную ладонь, полностью накрыв испещренную шрамами грудь. Ее пальцы, словно прутья клетки, сомкнулись, воткнув когти в кору дерева.

Ничего не понимающий Оз хотел было опять повторить опыт с ботинком. но шипастый хвост смел его как пушинку, отправив на пару метров в сторону.

Стук самого существа пропал. Зато по спине прокатилось удовлетворенное дребезжание коры. Слизь на столбе мгновенно присосалась к моей ране, будто какой-то вампир облизывая ее. В попытке опустошить мои вены.

Дерево утробно застрекотало, как совсем недавно это делала жуткая тварь. Краем глаза я заметил, как из черной коры, слизь отрастила короткие младенческие ручонки, что тут же потянулись ко мне.

Я задыхался, чувствуя как кровь покидает тело.

Чудовище неожиданно затрепетало, частично приоткрывая волосяной покров. Один огромный черный глаз с ярко-салатового цвета зрачком и пульсирующими сосудами, уставился на меня. А под ним появилось несколько небольших перпендикулярно перевернутых ртов, что разметали грязные волосы-ветки, кустистыми языками, как у змеи.

В мозгу разгорелся настоящий пожар боли, отчаяния и... ненависти. Я не хотел умирать. Не так и не здесь. Или ради этого моя сущность преодолела немыслимые расстояния между звезд? Чтобы спустя неполных две недели погибнуть от рук какого-то гомункула на задворках постапокалиптического кладбища мутаций и скверны?

Это мы уже проходили... Гори оно все.

Сквозь пелену конвульсий к моим зрительным нервам донеслись несколько важных образов, что буквально тут же сложили мозаику вариативности дальнейших событий.

Я рванулся всем корпусом, понимая что на счету каждая секунда. Еще раз...

Многочисленные рты раскрылись под безумно дрожащим зрачком глаза и несколько языков коснулись моей кожи, обжигая и оставляя глубокие царапины, что тут же закровоточили.

Заорав как сумасшедший и скорчившись от усиленного давления руки, я опять сделал рывок вперед. Только теперь, вложив в него раскаленную ненависть к хищным посягательствам на собственную жизнь.

Огрызок хелицеры оказался самым близким составным объектом венка. Мертвой хваткой вцепившись в то что раньше было ротовым придатком огромного паука, я вырвал его из мусоросборной короны чудовища. Насколько позволяло положение, размахнулся, и вонзил прямо в нистагматически подрагивающий, зрачок.

Черная скорлупа хелицеры вошла глубоко и будто не встречая препятствий. Монстр замер, будто не понимая что произошло, а затем, завершая начатое, я оперся ладонью и загнал паучью клешню по самый конец.

Каких-то пару мгновений ничего не происходило. Замершая тварь зависла, как и пробужденное ею дерево. Я напряженно вытаращился на пронзенный глаз, опасаясь что все мои потуги были напрасными.

Но это было не так.

Мертвецкая рука вырвала когти из коры, а само существо отскочило от меня. Волосатое чудище взвыло бамбуковой дробью, расцарапывая и полосуя свой единственный глаз. Его корчило и кидало со стороны в сторону, а тонкий хвост едва не снес, стоявшему неподалеку, блондину голову, вынуждая того, на всякий случай, припасть к земле.

Присосавшаяся к моей спине слизь древесной коры, тоже мелко завибрировала и осыпалась лужей, отпуская меня из смертельных объятий.

Я смотрел как некая разновидность лешего опрокинулась, завалившись набок. Стук затихал, а конвульсии становились все слабее. Пропали они аж спустя пару минут, пока я стоял на коленях, наблюдая за издыхающей грозой всех местных хищников.

— Ты как? — подойдя, спросил полукоматозный Оз.

Судя по его выражению лица, — за последние сутки он пережил больше, чем за последние полгода в бегах.

Я не ответил, потому что меня тошнило остатками кислоты пустого желудка. Спустя еще несколько минут и отойдя от плотоядного дерева как можно дальше, я показал блондину пальцем на недавно замеченный раритет.

Проследив за жестом, его глаза еще больше округлились, а лицо удивленно вытянулось.

Древний как само это место, мотоцикл, стоял у одного из домов. Он был довольно массивным, с прикрепленной коляской у правого борта и все еще носил перемолотые временем кости бывших хозяев. Широкие колеса вместо резины имели многочисленные тонкие и пластичные антенны, что словно зубная щетка смягчали дорогу. Покрытый ржавчиной и коррозией металл кузова напоминал турбину с вырезанным местом для водителя. Прямо в одноместном самолете.

— Да ладно-о... — выдохнул Оз, не веря своим глазам. — Неужели...

Он посмотрел на меня так, будто впервые увидел.

— Ты же понимаешь, что даже если он заведется — нам понадобиться астария для его зарядки?!

Вместо ответа я подошел к убитой твари и вытащил из ее венка нож, после чего, обойдя не маленькое тело с другой стороны, принялся пилить хвост на стыке со все еще мерцающим цветком.

Поднадоевший своим непрекращающимся удивлением дворянчик, наблюдал за мной, не решаясь даже дышать. Когда я без особых усилий отрезал зеленый кристаллический цветок, единственное, что мне оставалось это обессилено рухнуть на колени.

Очевидно поняв мою задумку и тем более состояние, Оз попытался поднять цветок, размером с арбуз. После нескольких попыток, все же сдался и начал его катить.

— Я понимаю, что тебя сильно потрепало, но... — надрывно протянул он.

Над выхлопной трубой турбины было открытое отверстие для загрузки питательных элементов. В данном случае, ими должен был стать цветок. Все же минеральные носители астарикады были довольно распространенной практикой вот уже несколько десятков столетий.

Понимая насколько иногда тупым бывает мой спутник, я обалдевшим взглядом осмотрелся вокруг. Подходящая доска нашлась как у разрушенных ворот. Так что общими стараниями, мы вытащили цветок к топливной дырке турбины, чтобы он там застрял. Пришлось знатно помолотить доской по зеленому органу усопшего, чтобы тот наконец выгнул ржавые края и провалился внутрь.

— Момент истины... — изнеможенно прошептал я, приглашая жестом блондина к рулю.

Упрашивать его не пришлось. Выкинув скелет он залез внутрь и начал ковыряться при свете кольца. Когда он успел его подхватить, да и снимал ли его вообще, я решил не думать, поскольку глаза все больше и больше рисковали сомкнуться и опрокинуть меня наземь.

Мертвый улей. похожий на кладбище деревянных ваз, продолжал шуметь листвой недоброго древа. Однако я успел заметить пролетающую птичку, что не обратила на нас никакого внимания и помчалась куда-то по своим делам.

Несколько минут тихой ругани и чертыханий возымели эффект и Оз наконец выдал:

— К-кажется, я понял!

Я перевел взгляд на копошащегося друга. Будь "мотоцикл" техникой с двигателем внутреннего сгорания, — можно было бы даже не стараться. За такое количество времени его мотор давным-давно бы отправился к праотцам. Но технологии крионцев базировались на совсем иных топливных элементах. Поэтому существовала надежда, что добротно скроенная военная техника прошлого, все еще имела хоть мизерный шанс послужить благому делу спасения наших жизней.

Со словами "я завожу!" Оз потянул какой-то рычаг.

Ноль реакции.

Вернул на место и опять потянул. Та же история.

Лишь спустя пару десятков рывков и возвратов рычага, он угомонился. Так и не добившись никакого результата.

— Гребанные небеса! — едва не завыл блондин и оперся лбом на, облезлый еще в прошлой эпохе, руль.

— Видать, все-таки, придется пешком...

От подъема у меня пошла кругом голова. Будто споткнувшись о невидимую преграду подкосившимися ногами я больно ударился о турбину и упал наземь.

Последним, что отпечаталось в блекнущем сознании, был рычащий гул турбины и радостный вскрик Оза.

* * *

Сколько времени прошло я не знаю. Рассудок редко баловал меня возвратам в реальность. Короткие раскрытия глаз показывали сначала древесные дороги с перспективы притороченной коляски пассажира. Потом внезапно я увидел ночное небо с тремя разноцветными лунами, обрывки гор и отдаляющийся пейзаж черно-ядовитого леса.

Время от времени приходили образы созвездий. Уже здесь выученных, естественно. Так же краем уха я слышал усталое сопение Озморна и громкое рычание мотора.

— Влад!.. ад.. Вл... ад.. — на секунду открыв свои несчастные очи, я узрел перепуганное до полусмерти лицо Озморна, склонившееся надо мной.

— Че..го.. тебе? — Со второй попытки выговорил я, пытаясь не провалится обратно в забвение.

— Ты.. ты перестал дышать на какое-то мгновение! А теперь у тебя выросли клыки!

— Хорошо... — фыркнул я, уже не в силах продолжать разговор и вновь "ушел в себя".

Я спал. Мне снились чудеса. Нечто совершенно безумное. Места, в которых я никогда не бывал. Люди, которых я никогда не видел. Миры куда моя нога еще не ступала. Пока, наверное.

А потом все оборвалось. Пришла тьма.

"Вспышка... холодное утро... пролитая вода... сверкающие хвосты метеоритов...

Я застыл посреди изменчивой непроходимости света. Бомбардировки фотонами с периодичностью в миллисекунды, напоминали пытку. Но я терпел, поскольку знал, что скоро пройдет. Не знаю откуда, но точно знал.

Все началось там. В разрушенной оболочке планеты, чьи осколки теперь навеки, скованные цепями энергий, зависли разбитой скорлупой вокруг зияющей непреклонной тьмы.

Тьмы, пожирающей и растлевающей само бытие, в своем прожорливом неистовстве.

Я смотрел на эту ужасающую картину гибнущей планеты с четырнадцатью спутниками, что совсем скоро последуют за ней.

Стоял на балконе. Балконе, зависшем в пустотах космической изморози, астероида, на котором раскинулся чудовищно древний строительный комплекс какой-то воистину невероятной крепости.

Видел серокожее существо с черными глазными яблоками, что вместе со мной сокрушенно наблюдало за происходящим, во всем, от начала до конца, обвиняя меня и только меня.

Потому что я забрал. Украл, похитил, нагло и бесцеремонно стянул из-под носа... Свет. Их свет.

Его окровавленная рука погрузилась в растерзанную грудь, и, под лучами закатного солнца, он извлёк из неё кристалл. До боли знакомый мне кристалл...

— Все имеет начало и конец... — тихо молвил он.

Кровавая слеза покатилась по его щеке, пока пульсирующий кристалл таял на ветру вместе с жизнью этого, все-таки, глубоко несчастного существа.

Шум воркующей бездны космического океана и робкий шепот листвы в садах павшего мира. Отпели последнюю песнь вместе с которой истерзанная душа устремилась в небо, размахивая иллюзорными крыльями. К которым он смог прикоснуться, но никак не обуздать.