На берегу неба. Часть 1. Откровение

— А, между прочим, это работа очень известного в Питере дизайнера! — Ян продолжает веселиться. — И его услуги достаточно дорого стоят. Хочешь сказать, что я заплатил ему всего лишь за стерильность?

Я глупо моргаю, не понимая обидели его мои слова или на самом деле рассмешили.

— Неужели тебе здесь совсем не нравится? — уже более спокойным голосом осведомляется Ян.

— Нет, ты меня просто не понял, — я медленно передвигаюсь по комнате, разглядывая всякие мелочи, останавливаюсь у серебристой решетки и провожу по ней ладонью. — У тебя на самом деле очень красиво! И твой знаменитый дизайнер поработал на славу. Но я ... просто не привыкла к такому, ты же сам знаешь ... для меня дом — это нечто другое.

— Расскажи мне, — Ян смотрит на меня с любопытством и развязывает галстук.

— Неужели ты не понимаешь, о чем я? — искренне удивляюсь я.

— Похоже, что не понимаю.

— Для меня в доме должно быть, прежде всего, уютно.

— А что для тебя уют? — Ян больше не веселится, лицо совершенно серьезное.

— Ну, ... уют — это сама атмосфера, это запах, это свет, это вещи ... это те мелочи, которые несут в себе смысл, радость, воспоминания ...

— Не понимаю. Что это? Неужели цветы и подушки? — он с недоумением смотрит на меня.

— А почему бы и нет? Ты что-то имеешь против них? — он улыбается и отрицательно мотает головой. — А еще картины, книги, даже игрушки ... фотографии. Скажи, почему здесь нет ни одной фотографии?

Он морщится:

— Я не люблю фотографироваться.

— Причем здесь это? Фото — это же память. Возможность видеть любимые лица, когда их нет рядом.

— Мне нечего вспоминать, — резко отвечает он и отворачивается. Неужели я чем-то задела его? Я подхожу к нему, обнимаю сзади и прижимаюсь лицом к его спине.

— Я не хотела обидеть тебя, прости.

Он разворачивается и целует мне руки:

— Я хочу, чтобы этот дом стал уютным для тебя. Ты поможешь мне это сделать?

Мои брови медленно лезут вверх:

— Только если ты сам этого хочешь.

— Хочу! Хочу все здесь изменить и наполнить смыслом.

Его глаза горят так безумно, что я снова смущаюсь и отвожу взгляд. В этот момент у него снова звонит мобильник. Он нервно хватает его, смотрит несколько секунд на экран и отключает со словами:

— Все, хватит. Сегодня меня ни для кого нет. Больше нам никто не помешает, — бросает на меня многозначительный взгляд и отбрасывает телефон на диван. — Детка, если ты не против, я схожу в душ, освежусь и переоденусь? Так устал от костюмов.

— Конечно!

— Не скучай, я очень быстро, — с этими словами он исчезает в одной из трех одинаковых белых дверей. А я, сгорая от любопытства, решаю исследовать в его отсутствие всю квартиру. Открываю самую левую дверь и захожу в небольшое, но довольно просторное помещение. Сразу же понимаю, что это его рабочий кабинет. Так вот где все его книги! По обеим стенам простираются стеллажи с книгами. Посередине стоит большой стол с компьютером. Я подхожу ближе и чувствую себя шпионкой. На столе тоже нет ни одной фотографии, я выдвигаю один из ящиков, но там нахожу только какие-то бумажки и канцелярские принадлежности. Сгорая от стыда и ругая себя за бесцеремонность, я задвигаю ящик обратно. На столе лежат папки со стикерами и стопка бумаг. Я беру самую верхнюю из них, подношу к глазам и читаю. Это какой-то документ о переводе денежных средств. Я напрягаюсь, чтобы понять от кого и кому. Отправитель: ОАО "МастерСтрой" ген.директор Я. Никас, получатель: Детский Дом ? 7 г. Санкт— Петербурга. Сумма перевода: 500000 рублей. Ничего себе! Какие огромные деньги! Я беру следующий лист. Это тоже денежный перевод, только за прошлый месяц. И следующие бумаги также являются переводами. Мне совершенно очевидно, что это благотворительная помощь детскому дому... Но как-то это странно для такого молодого парня. Что же им движет? Чувствую себя воровкой, залезшей в чужой карман, и немедленно кладу все бумаги на место. Гашу свет и покидаю кабинет. Самая правая дверь ведет на чудесный длинный балкон. Так же, как и в квартире Макса, он выходит на залив, и у меня захватывает дух от простора, который я вижу. К сожалению, день выдался пасмурный и дождливый, но и в этом унынии природы есть свое очарование. Небо на горизонте словно сливается в одно единое целое с водой. Серые мохнатые тучи целиком покрывают небо и будто проливают слезы прямо в бушующие волны, а те в свою очередь бурлят и сердито опрокидывают их прямо на берег. Холодно. Я снова покрываюсь мурашками, обхватываю себя за плечи и спешу вернуться в теплую комнату, плотно закрыв дверь на балкон. А здесь, наверное, спальня, думаю я, нажимая на ручку двери, ведущей в последнюю из комнат. И это, действительно, так. Приглушенный мягкий свет от бра на стене, темно-бежевые стены, горка с телевизором и музыкальным центром, здесь же находятся диски и несколько книг. Большой темный комод у другой стены, пушистый светлый ковер под ногами, огромная двуспальная кровать с покрывалом кофейного цвета и такого же цвета шторы на окне. А вот здесь мне очень даже нравится! На кровати раскидан серый костюм, в котором Ян был сегодня. Я подхожу, сажусь на мягкую кровать и провожу рукой по дорогой гладкой костюмной ткани. Слышится шум воды. Дверь в ванную ведет прямо из спальни. Я поднимаюсь, подхожу к музыкальному центру и включаю его. Нажимаю кнопки CD и PLAY. Итак, что вы слушаете на досуге, господин Никас? Из колонок льется медленная приятная музыка, и я внимательно прислушиваюсь. О, это же Стинг! "Shape of my heart" — одна из лучших песен, что я когда-либо слышала. А у Вас неплохой вкус, господин Никас. Покачиваясь в такт песни, я тихонько отворяю дверь в ванную и незаметно проникаю внутрь. Здесь так тепло и вкусно пахнет гелем для душа. Ян моется в душевой кабинке, стекла ее матовые и запотевшие, так что мне видны только его очертания. Я с любопытством подхожу к туалетному столику. Что у нас здесь? Но никакого компромата на хозяина квартиры я не нахожу. Зубная паста, одна щетка, расческа, дезодорант и туалетная вода. Крайне скромно. Я подношу черный флакон к своему лицу и с удовольствием вдыхаю знакомый сладковатый аромат. Так вот чем от него всегда так приятно пахнет! Разглядываю флакон со всех сторон. На нем написано только два слова — Jose Isenberg. Надо же, а я такого даже и не знала.

— Саша? — слышу я голос Яна сквозь шум воды.

— Да, — отзываюсь я и ставлю флакон на место. — Ничего, что я сюда зашла?

Он приоткрывает дверцу и выглядывает. Вода ручьем льется с его черных волос прямо на пол. Он, хитро улыбаясь, смотрит на меня:

— Ты что-то искала?

— Да, — тихо отвечаю я и игриво опускаю глаза. — Тебя.

Улыбка медленно сходит с его лица, и глаза становятся серьезными и еще более черными, чем были. Он выключает воду, протягивает руку, снимает полотенце с сушилки, оборачивает его вокруг бедер и выходит. Вода мелкими прозрачными струйками стекает с его волос и мокрого тела. Я растерянно и завороженно разглядываю его. Во мне возникает странное смешанное чувство желания и страха. Он идеально красив и идеально сложен, моему взгляду не к чему придраться. Кожа смуглая, гладкая ... к ней так и тянет прикоснуться ...

— Вот я, — негромко произносит он, глядя мне прямо в глаза. Этот взгляд снова гипнотизирует меня. — Если я тебе нужен, ... не бойся, детка, ...подойди ближе.

Я делаю неуверенный шаг вперед и наступаю в лужу. Охаю и опускаю глаза на пол. Но он берет меня за подбородок и заставляет смотреть прямо на него. Затем проводит кончиками пальцев от моей левой мочки вниз по шее, его ладонь ласкает мое плечо и скользит вниз по руке, вызывая во всем моем теле легкий трепет. Ян берет мою левую ладонь и подносит к своим губам. Теплые и мягкие, они прикасаются к моей холодной коже, и это прикосновение моментально откликается приятным спазмом внизу живота.

— Ты хочешь меня? — черные глаза смотрят мне прямо в душу, и я понимаю, что уже не принадлежу себе. Сознание мое туманно, как будто бы я изрядно напилась.

— Да, — выдыхаю я, и его губы тут же раскрывают мои, обжигают, язык проникает внутрь и требует ответной ласки. Я обхватываю руками его шею, запускаю пальцы в мокрые волосы. Вода с них стекает по моим рукам, вызывая еще большее возбуждение. Дыхание его такое тяжелое, такое горячее ... Он отрывается от моих губ и спускается вниз по шее, покрывая мою кожу поцелуями. Тонкое чернильное платье уже совершенно намокло, и бесстыдно просвечивает возбужденную грудь. Ян медленно и нежно целует мои плечи и едва ощутимо скидывает бретельки платья. Его пальцы уже на моей спине, находят молнию, расстегивают ее и освобождают верхнюю часть моего уже напряженного тела. Я вижу, как он смотрит на меня и, чувствуя свою привлекательность, выгибаюсь, поддаюсь вперед, изнемогая от желания прикоснуться своей грудью к его горячей гладкой коже. Ян прижимает меня к себе и сдавленно стонет, эта близость приносит нереальное наслаждение, и затем, опустившись на колени, он начинает покрывать поцелуями мой живот. Сладкое томление расплывается по всей нижней части моего тела. Я закрываю глаза. А он уже снова поднимается выше, проводит языком по ложбинке между моими грудями, затем обводит языком правый сосок, вбирает его в себя и, нежно покусывая, сосет. Ооо .... Боже, я чувствую, как намокаю ... Из спальни доносится музыка, создавая неповторимую романтичную атмосферу вокруг нас. Ян, прерывисто и тяжело дыша, отрывается от моей груди и продолжает сладкую пытку уже со второй. Как же приятно, проносится в моей туманной голове, он знает, что делать. Наверное, он очень опытный любовник. Скольким женщинам он уже доставлял такое неземное удовольствие? Эти мысли приносят какую-то неосознанную тупую боль. Неожиданно я начинаю злиться на него, на себя за эти мысли, чувствую, как прилив агрессии смешивается с одержимым желанием этого мужчины. Я резко хватаю его за волосы и отдергиваю его голову от своей груди. Он тихо стонет, я сделала ему больно? Со злобой и страстью смотрю в затуманенные черные глаза, ... губы его, припухшие и красные от поцелуев, слегка приоткрыты, и я чувствую непреодолимое желание наказать его... Резко опускаюсь на колени рядом и, все так же держа одной рукой за волосы, больно прикусываю его нижнюю губу, отпускаю и нежно целую выступающую капельку крови, ... он никак не реагирует на боль, лишь закрывает глаза и, улыбаясь, шепчет:

— Дикая ...

Я отпускаю его волосы, и скольжу чувственными пальцами по смуглой шее, обнимаю за плечи, исследуя каждый сантиметр этой шелковой кожи. Мои руки блуждают по его груди, напряженному прессу, опускаясь все ниже и ниже, доходят до полотенца, и освобождают, наконец, его возбужденную плоть. Он сдавленно стонет и открывает глаза, я смотрю прямо в них уверенно и с вызовом... и нежно обхватываю ладонью его член. Новая волна возбуждения пронзает все его тело, он хватает меня и с силой прижимает к себе, нервно нащупывает на моей пояснице молнию, резко расстегивает ее до самого конца, и чернильное платье спадает еще ниже. Горячие пальцы впиваются в мои ягодицы. Я продолжаю мягко ритмично ласкать его плоть, и он не остается в долгу. Правая рука его проникает мне прямо в трусики сзади, и пальцы, попав прямо в теплую липкую влагу, начинают медленно массировать ... У меня темнеет в глазах, и я хватаюсь за его шею обеими руками.

— Детка ... — хрипло шепчет Ян мне в самое ухо. — Я хочу тебя...

С этими словами он проникает в меня двумя пальцами, и я вся напрягаюсь, словно струна, прижимаюсь к нему всем телом, требуя продолжения, но он медленно и мучительно вынимает свои пальцы из меня. Я вся дрожу от неудовлетворенности и возбуждения, и он это прекрасно чувствует. Он мучает меня? Ян все также медленно освобождает мою нижнюю часть тела от платья, прижимает меня к себе, и поднимается на ноги. Несколько шагов, и он уже бережно кладет меня на кровать, предварительно скинув на пол свой костюм. Хрипловатый голос Стинга все еще поет о любви, ... прекрасные глаза моего любовника снова окутывают меня своей магией, он целует мне живот, спускается все ниже и ниже, и, достигнув своей цели, начинает покрывать нежными поцелуями все вокруг нее. Чувствую прикосновение его мягких теплых губ внизу живота, они и ласкают, и дразнят одновременно. Когда он раздвигает мне ноги и проводит там языком, ощущения становятся настолько острыми, что мне хочется закричать от удовольствия. Я издаю глухой стон и судорожно сжимаю кулаки, ногти больно впиваются в ладони. Непонятная злоба вновь поднимается откуда-то из глубин моего подсознания. Ты так хорош! Ты умеешь доводить женщин до исступления. Сколько же их, вот таких же, как и я, измученных страстью к тебе, уже лежало здесь, на этой кровати? Не поэтому ли все они так сходят с ума по тебе? Кровь приливает к моему лицу, я снова больно хватаю его за волосы и буквально отдергиваю от себя.

— Нет, — шиплю я и смотрю в его изумленные глаза. Не удивляйся, господин Никас. Ты привык делать так, как тебе хочется? Но сегодня будет так, как я хочу. И я отодвигаюсь к подушкам, жестом приглашая его за собой. Он послушно следует за мной. Я заставляю его лечь на спину, забираюсь сверху, показывая этим, что теперь главная я. Он с интересом наблюдает за мной и едва заметно улыбается. Я целую его глаза, скулы, затем припухшие губы, покусываю шею, глажу грудь, плечи. Ему приятно, он закрывает глаза, я дотрагиваюсь рукой до его возбужденной плоти и делаю пару массажных движений, он дергается, а я начинаю медленно двигаться и дразнить его, покрывая смуглую кожу своей горячей и липкой влагой. Лицо его напрягается, я вижу, что ему уже тяжело сдерживаться. Он хватает обеими руками меня за ягодицы и больно сжимает их. Вот так, милый, я тоже могу довести тебя до предела! От напряжения он весь дрожит, и я приподнимаюсь, позволяя ему наконец войти в себя, горячая пульсирующая плоть заполняет меня изнутри целиком, и это приносит такое наслаждение, что я не сдерживаю стон. Ян приподнимается на локтях, прижимает меня к себе и начинает медленно ритмично двигаться. Я обхватываю его за плечи и целую в губы. Мне больше не хочется бороться, доказывая кто из нас лучше. Сейчас я чувствую наконец, что мы одно единое целое, и наши, покрытые потом тела, сливаясь друг с другом, желают только одного... Откуда-то из глубин поднимается чувственная волна, разрастается внутри меня, овладевает и телом, и разумом, с каждым толчком наслаждение нарастает и нарастает, доходит до предела... и разрывается во мне словно бомба на мелкие осколки, содрогая изнеможденное страстью тело в отголосках сильнейшего оргазма... Я слышу, как стонет Ян и, через несколько секунд полностью обессиленный, откидывается на подушки...

* * *

Глава 19.

Я внимательно вглядываюсь в его лицо, пытаясь запечатлеть в своей памяти и этот новый образ, румянец на щеках, припухшие губы, покрытый мелкими капельками пота лоб, спутанные и все еще влажные волосы ... Ласково убираю черную прядь с его лица, он открывает глаза и устало смотрит на меня.

— Я желал тебя с самой первой минуты, — тихо произносит он. — С той минуты, когда впервые увидел в клубе. Притяжение было таким сильным, что это даже пугало ... Детка, ты даже лучше, чем я мог себе представить.