Бывает так. Книга первая. Последняя в Роду

Прошло не меньше получаса, прежде чем я сумела успокоиться. Всё ещё всхлипывая, я подняла голову и взглянула в лицо Диме. Было страшно неловко и стыдно за срыв. Хотелось пойти утопиться в ручейке неподалеку, и плевать, что там даже по щиколотку воды нет.

— Извини, — прошептала я.

Горло резануло острой болью, и я поняла, что не просто плакала, а, как говорится, рыдала навзрыд и, видимо, сорвала голос.

— Пустяки, — улыбнулся он и подмигнул мне. — Тебе это было нужно, а я совсем не против того, чтобы на моём плече искала утешения такая красавица.

Я слабо рассмеялась и была благодарна ему за попытку поднять мне настроение. Сделав ещё пару глубоких вдохов, чтобы окончательно прийти в себя, я выбралась из Диминых объятий.

— Ещё раз спасибо, — я смущенно улыбнулась. — А теперь, я пошла к воде. Надо попытаться убрать красноту и отёки вокруг глаз, а то, если мы в таком виде вернёмся в замок, все решат, что ты меня обидел и мы поссорились, женишок.

— Ну, а нам не нужны подобные сплетни, да? — наиграно нахмурился сийар и кивнул в сторону ручейка. — Иди, а я пока соберу здесь всё.

ГЛАВА 5. Первый подвиг

Подвигами делиться надо, а то успеха не будет. Есть такая примета.

Три богатыря и Шамаханская царица

Мэр хочет выдать вам медали. Я не смог ему сказать, что вы не знали, что делаете!

Сериал "Касл" (Castle)

Я была очень признательна Диме за его поддержку и попытки развеселить меня. Аня с Вовой оказались правы — он отличный друг, пусть и из другого мира. С этими мыслями я направилась к речке.

Вода, на удивление, оказалась очень холодной. Хотя, казалось бы, в такой мелкой речушке она просто обязана быть хотя бы слегка тёплой. Умывшись и приведя себя в порядок, я вернулась на поляну. Дима как раз заканчивал упаковывать последнюю корзину с едой. Обернувшись, он улыбнулся.

— Ну что? Как себя чувствует моя возлюбленная?

— Дима! Перестань, а то даже разумные доводы не уберегут меня от расторжения нашей "помолвки", — пригрозила я ему, надевая перчатки и запрыгивая на Шакору.

— Молчу, молчу! — весело ответил он и последовал моему примеру. — Времени у нас предостаточно. Сейчас слегка за полдень. Куда бы ты хотела теперь поехать? Может, навестим Фаберат, как и планировали?

— Давай. Я с удовольствием посмотрю на жизнь людей в этом мире, — согласилась я. — Кстати, пока вспомнила, скажи, а почему в замке у сийара служат люди?

— Не понял.

— Ну, я всегда считала, что раз сийар хищник, то это как-то неправильно... — попыталась я в деликатной манере растолковать ему значение отношений "охотник-добыча".

Всё-таки, у нас вампиров принято изображать совсем иначе. Хотя, в последнее время традиционное видение претерпело значительных изменений, и теперь они стали более... очеловеченными, что ли? И тем не менее...

— Ах, ты об этом! — ничуть не смутившись моих намёков, заулыбался Дима. — Всё очень просто. Во-первых, мы уже больше трёх веков не пьём, так сказать, живой крови. Для нас это не так давно, а вот люди значительно расслабились. Наши маги и учёные, как и земные, нашли решение этой проблемы. Есть специальные капсулы, в которых хранится кровь. И предугадывая твой следующий вопрос, отвечу — да, у нас тоже она сдаётся, сугубо добровольно и за плату. Всем сийарам, как я уже неоднократно говорил, нужна очень маленькая порция и не очень часто. И законы запрещают превышать эту норму. Поэтому, если каждый человек сдаст кровь хотя бы один раз, моей расе хватит её на долгую жизнь. А, во-вторых, в замке работают не только люди, но и представители других рас. Я уже говорил, что в отличие от людей у нас понятия аристократии. Просто есть те, кто живёт более обеспеченно, чем другие. Но и быть в услужении у себе подобных не является чем-то зазорным. Скорее даже правильным. Очень часто молодёжь, желая получить какой-то жизненный опыт и ощутить вкус свободы, самостоятельности, идут в лордаты. Там они работают в гвардии, служанками, поварами... а по истечении срока контракта либо возвращаются домой, либо идут совершенствоваться дальше.

— А ты тоже где-то проходил такую практику?

— Конечно, — фыркнул Дима. — Меня даже не спрашивал отец. Сначала работал помощником конюха у нас в замке, потом пошёл в поле в ближайшую деревню. А еще позже попал в соседний лордат в стражники. Правда, в этот раз моя служба долго не продлилась. Меня заметили и пригласили учиться в особой школе. Вот так. Так что, как видишь, мы учимся самостоятельности с раннего детства.

— Знаешь, очень похоже на то, как у нас в Средние века знатные лорды-вассалы отправляли своих сыновей оруженосцами своему сюзерену, — покивала я головой.

— Да, очень похоже, — согласился Дима.

Дальше мы ехали молча. Парень думал о чём-то своём, а я — обо всём только что сказанном. Что-то смущало меня во всём этом, вот только понять, что именно не получалось. Ровно до тех пор, пока я вспомнила его фразу о крови.

— Дим, можешь объяснить мне один момент? Ты сказал, что, если каждый человек хотя бы раз за всю жизнь сдаст кровь. То вам её хватит на долгие века жизни, так?

— Да.

— Но почему вас так мало? — не поняла я. — Вы же живете в десятки раз дольше людей и, по логике, могли бы уже полностью заселить весь мир...

— О, это ещё одна серьёзная тема, — вздохнул он. — Так уж вышло, что в наших генах, а вернее в генах наших женщин есть своего рода предохранитель от перенаселения — они могут забеременеть только один раз в сто-сто пятьдесят лет. Если у человеческих женщин период созревания яйцеклеток равен одному месяцу, то женщин долгоживущих рас — уже озвученный период. А в связи с прошедшей войной, когда погибло почти две трети населения, не удивительно, что нас мало.

— Ого! Так жестоко!

— Зато гарантирует, что мир не треснет от перенаселения.

— Ну, — я была вынуждена признать, — звучит логично.

— Да. Но есть ещё один аспект — наши женщины не стремятся рано заводить детей. То есть, двести-триста лет считается ещё ранней молодостью, когда хочется всего, но только не детей и обязанностей. Поэтому, зачастую, первый ребёнок в семье появляется уже ближе к семистам годам.

— Извини, но мне сложно это понять, — нахмурилась я. — Нет, логику всего сказанного я понимаю, а вот сердцем — нет. Видимо. Я слишком человек...

— И это прекрасно, Ника, — подмигнул мне Дима.

Мы выехали из Кортнарского леса и направились в сторону ближайшего города. Как пояснил Дима, это одно из тех немногих поселений, где можно было встретить почти всех представителей волшебных рас. А всё потому, что здесь находится один из самых развитых центров травников. Но любым лекарям и знахарям нужны другие товары, которые, желательно, иметь под рукой, а не срываться с насиженного места и ехать в другой город только потому, что в своём не оказалось, например, продавцов котлов... Поэтому, постепенно, из простой деревушки травников, это место превратилось в самый настоящий город, где можно было найти абсолютно всё. А бывший лорд Кортнара ещё и активно привлекал новых специалистов.

Меня заинтересовало, поэтому именно Фаберат был выбран травниками для поселения, ведь лес немаленький и я лично видела на карте парочку крошечных точек, обозначающих деревни или города вокруг него. Оказалось, что попытки построить другие деревни предпринимались много раз, но ни одна из них не завершилась успехом. Кто-то говорил, что душа леса была против такого количества поселений, поэтому всячески от них избавлялась. Кто-то говорил, что в лесу живёт дрия, заключившая с кем-то из кортнарцев договор, обеспечивающий процветание лишь одного города. Дима считал, что причина в простом — кортнарский лорд запретил строить новые деревни, зато дал полную свободу на территории Фаберата. Мол, хотите чего-то своего и особенного — да не вопрос, творите здесь, а остальную местность не трогайте. И в принципе это было правильно, потому что была вероятность гибели редких растений из-за слишком большого количества населения вокруг волшебного леса. А так, всех активистов собрали в одном месте.

И якобы все были довольны таким положением дел. Любая растительность в Кортнарском лесу удваивает все свойства. В чём заключается причина этого феномена — никто наверняка не знает, хотя по мнению того же Димы, эту заслугу можно смело приписывать кенташам. И я была с ним полностью согласна.

В Сарибэль, кстати, профессии делились на гильдии — травников, наёмников, гончаров, ткачей, магов, даже убийц... Правила, в принципе, просты — платишь определённый взрос в гильдию, а гильдия обязуется в случае чего тебя защитить, приютить и накормить. Так вот, одним из основных филиалов Гильдии Травников был именно Фаберат.

Таких филиалов существует всего пять на этом материке, а их Центральная Гильдия расположена в одном из человеческих королевств — Кимерии, в городе Дарбицы, который находится неподалеку от Зелёной Рощи. А на мой вопрос, почему не у эльфари или дрий, ведь травы — это их стезя, Дима ответил просто: "Ну, это же эльфари и дрии". Как будто мне стало от этого понятнее...

Закончив лёгкую вводную лекцию на тему: "Жизнь в твоём лордате", Дима перешёл на галоп, а я последовала за ним, в этот раз чувствуя себя в седле уже намного увереннее. И вот так, то переходя на галоп, то замедляя бег до лёгкой рыси, мы скакали в Фаберат.

— Дима, а почему... — начала, было, я задавать вопрос, когда мы в очередной раз перешли на рысь, чтобы дать отдохнуть нашим лошадям, но договорить не успела. Услышала полный ужаса детский крик, а спустя пару мгновений увидела — ребёнок, невозможно было рассмотреть девочка это или мальчик, обхватил шею лошади, которая мчалась на сумасшедшей скорости. И каждый раз, когда малыш почти падал с неё, раздавался леденящий душу крик.

Не задумываясь над тем, что делаю, я стеганула Шакору со всей силы и направила её наперерез обезумевшей лошади. Сзади раздавался такой же быстрый стук копыт Фэнуар — Дима тоже мчался на помощь ребёнку.

— Хватай мальчика, а я угомоню его лошадь, — крикнул мне на ходу сийар, и я поняла, что зрение у него куда лучше моего, раз он смог рассмотреть ребёнка.

Я кивнула.

— Давай, Шакора! Мы должны успеть! — и словно повинуясь этим словам, моя кобыла ускорила бег.

Я готова поклясться, что почувствовала, как под моими коленями взбугрились её мышцы и между нашими телами пробежал электрический ток, а в следующий миг я словно стала единым целым с ней. Больше не было различий, где её тело, а где моё. Мы стали продолжением друг друга. И в любой другой ситуации я бы непременно удивилась и, наверняка бы, свалилась с кобылы. Но в тот момент прекрасно понимала — одна моя ошибка и смерть малыша окажется на моей совести.

Мы почти поравнялись с ребёнком, когда я заметила, что силы его иссякли, и он начал сползать под копыта несущейся лошади.

— Нет!!! — мой вопль испугал даже меня саму, не то, что ребёнка.

Он поднял на меня полные ужаса, обреченности и слёз глаза, но из последних сил вцепился маленькими ручонками в переднюю луку седла. А в следующий момент я схватила его за рубашку и, что было сил, дёрнула на себя. Мальчик приземлился чётко в мои объятья, и я резко развернула Шакору в сторону от его обезумевшей лошади. Теперь это забота Димы. Постепенно замедляя бег, мы направились к опушке леса, которая вновь оказалась неимоверно близко.

— Малыш, ты как? — спросила я ребёнка, пытаясь хоть так отвлечь его от пугающих мыслей. Но он не отвечал. Лишь сильнее прижался ко мне, обхватив руками за шею. Это мешало мне спешиться, поэтому мы продолжали сидеть. Я чувствовала, как бешено колотится его маленькое сердечко, поэтому просто успокаивающе поглаживала парнишку по спине, желая успокоить. И спустя какое-то время почувствовала, как малыш начал успокаиваться, поэтому сделала ещё одну попытку разговорить ребёнка: — Эй, герой. Ты мог бы всё же представиться, хотя бы из вежливости, ведь я спасла тебя.

И это подействовало. Мальчик поднял на меня заплаканные глаза, одной ручкой вытер слёзы со щек, гордо задрал носик и с достоинством представился:

— Сэр Артур Илларион. А вас, леди, как мне называть?

Изо всех сил стараясь не расхохотаться, я с самым серьёзным видом кивнула.

— Меня можешь называть Никой. Так меня зовут все друзья.

— Но я не ваш друг, — нахмурился ребёнок. И это выглядело настолько трогательно и в то же время потешно, что я не выдержала и улыбнулась.

— А хотел бы?

Мальчик задумался, видимо решая, будет ли это правильным решением, или чем ему сулит согласие. Однако, всё же решив эту сложную проблему, сам себе кивнул и поднял на меня глаза:

— Хочу... Ника.

— Вот и отлично, — улыбнулась я ему и протянула руку. — А теперь, почему бы нам не спешиться и не поговорить, сидя на земле?

Ребёнок кивнул и обеими руками взялся за руку, после чего я спустила его на землю, и спешилась сама.

— Скажи, Артур, а сколько тебе лет? — спросила я, но потом вовремя спохватилась: — Конечно, если ты не против такого вопроса. Я не хотела тебя обидеть бестактностью.

— Восемь! — гордо ответило мне чадо и добавило: — Я уже взрослый!

— Я в этом ни капельки не сомневалась.

Отпустив Шакору, я оглянулась на Диму, желая проверить, как у него дела. Он стоял посреди поля, успокаивающе поглаживая лошадь мальчика и что-то нашептывая ей на ухо. Но, словно почувствовав, что я смотрю на него, обернулся и встретился со мной взглядом. Я кивнула, показывая этим, что с мальчиком всё хорошо. Он сделал то же самое и, взяв обеих лошадей под уздцы, направился в нашу сторону.

Я не заметила, когда Артур подошёл ко мне, но сразу обернулась, когда почувствовала, как кто-то довольно бесцеремонно дёргает меня за подол юбки. Сомневаюсь, что так принято обращать на себя внимание в высшем обществе Сарибэль, но, видимо, об этом юному "сэру" ещё не рассказали.

Откашлявшись, мальчик начал:

— Леди Ника, позвольте побла... поблог... — он запнулся на трудном слове, однако величественного вида не растерял и вышел из затруднительной ситуации, как истинный политик — заменив его другим словом: — ... сказать спасибо за спасение моей жизни!

И поклонился. Я не могла не улыбнуться, наблюдая всю эту картину. Мальчику было всего-то восемь лет, но сам он считал себя уже достаточно взрослым и вел себя соответственно. Хотя, чему удивляться? На Земле в Средние века дети в таком возрасте уже знали не только этикет, но и основы ведения хозяйства, чего никак нельзя сказать о современности. Так что он вполне обоснованно считал себя взрослым. А я не слишком-то много знала об этом мире, чтобы говорить наверняка, поэтому решила подыграть и вести себя с ним к со взрослым.

Сделала лёгкий книксен и сказала:

— Не стоит, сэр Артур Илларион. Это честь для меня.

Но каким же было мое удивление, когда этот маленький сэр взял мою руку слегка коснулся губами тыльной стороны ладони. Видимо вся гамма эмоций отразилась у меня на лице, потому что подошедший сийар начал хохотать во весь голос, ни капли не смущаясь такого поведения. Кому-то точно стоит поучиться манерам у восьмилетнего мальчика! Получив локтем под рёбра, Дима постарался успокоиться и вежливо сказать: