1 - Страна овец

-Это все из-за убийства Председателя Лиги?

-Не только, гораздо больше беспокойства вызывает оставленное им завещание.

-А что с ним не так?

-Проблема в том, что старик завещал одну половину своих полномочий своему сыну, Александру Саттару, а вторую — своему внебрачному отпрыску, о котором никто слыхом не слыхивал. Расстановка сил в Лиге на сегодня крайне шаткая, ты не думай, что между Корректорами царит полное взаимопонимание, а после такого поворота дел все вообще может рассыпаться как карточный домик. А учитывая то, какая власть сосредоточена в руках членов Лиги, последствия могут оказаться просто катастрофическими.

-Хорошо, это я все понял, — я закрыл окно, чтобы врывающийся с улицы шум не мешал разговору, — теперь объясни, какой у тебя во всем этом интерес, и при чем здесь я?

-Мой интерес очень простой — я должен найти чертова блудного сына до того, как до него доберутся агенты Клана Саттар.

-А на кого работаешь ты?

-На Георгия Саттара.

-Что-то я недопонимаю, — нахмурился я, — он же, кажется, умер. И, кроме того, разве Клан Саттар и Георгий Саттар это не одно и то же?

-На данный момент Клан — это Александр Саттар, и его интересы далеко не во всем совпадают с мнением его покойного папаши. Он сделает все возможное, чтобы избавиться от своего новоиспеченного брата. Желательно еще до его рождения.

-Каким образом?

-У Корректоров длинные руки, поверь мне. О-очень длинные. Однако фокус в том, что вступившее в силу завещание Председателя делает его внебрачного сына членом Лиги, и он автоматически попадает под защиту Кодекса. А к его нарушениям их братия относится крайне негативно. Но ежели Александр устранит с дороги своего брата всего на день раньше, когда тот еще был обычным человеком, то его разве что слегка пожурят и все. Так что на сегодня Георгий Саттар как бы жив.

-Как это? — у меня отвисла челюсть, — то есть на самом деле...

-На самом деле он умер, увы, — Овод вздохнул, — но вот формально он еще жив, и будет пребывать в таком состоянии до тех пор, пока Александр не разыщет и не вычеркнет из истории своего братца. После этого бывший Председатель, наконец, сможет успокоиться с миром, и его завещание вступит в силу.

-Какая-то... квинтэссенция лицемерия...

-Согласен, но система работает именно так.

-Но в такую игру нельзя играть слишком долго! Это же чертовски рискованно!

-Не то слово! Однако таков уж Александр Саттар. Для него эта игра стоит свеч.

-А твоя задача...

-Сделать так, чтобы все, кто упомянут в завещании, получили положенное. И ты мне в этом поможешь.

-Это каким же образом, позвольте узнать?

-Георгий Саттар до самого последнего момента не хотел никого посвящать в свои секреты, даже меня. Но перед смертью он вложил в твою голову кое-какие сведения, которые должны помочь мне отыскать его второго сына.

-Но я ничего не знаю!

-Естественно! — усмехнулся Овод, — Посыльный никогда не знает содержимого того послания, которое он должен доставить.

-Что за чушь!? — мое возмущение было совершенно искренним, хотя по спине уже заструились холодные ручейки подозрения, — он мне ничего не говорил!

-Корректору этого и не требуется. Он вложил в твой мозг информацию, не спрашивая твоего разрешения, но другого выбора у него не было.

-Но ведь психокорекция невозможна без согласия пациента!

-Что ж, теперь ты знаешь, что это не совсем так. Ты, конечно, можешь сопротивляться...

-Ничего себе! — я осторожно ощупал свою голову, — мне такой поворот совсем не нравится. Что он туда натолкал? Я ничего не помню!

-Зная ключ, к этой информации можно получить доступ.

-Какой еще ключ?

-Определенная последовательность вопросов и ответов.

-То есть... — я поперхнулся, — то есть вся та ерунда, о которой меня спрашивал Симон в участке, была ключом?

-Именно! — кивнул Овод, — старик очень любил сказки про Алису в Стране Чудес и в Зазеркалье. А насчет ерунды — вопросы специально подбираются таким образом, чтобы свести к минимуму вероятность их случайного появления. К счастью, Симону не сообщили всей последовательности, и он не вскрыл твою черепушку до конца.

-А ты?

-А я вскрыл.

-И... что... там?

-Меньше, чем я ожидал найти, но все же лучше, чем совсем ничего.

-Нельзя ли поконкретнее? — меня уже начинала бесить манера Овода держать меня за дурачка, — какие сведения натолкал Председатель в мою голову?

-Почти вся эта информация была предназначена исключительно для моих ушей, и я не собираюсь идти против воли покойного.

-Для твоих ушей? Отлично! — я постепенно закипал, — ты ее получил, так?

-Да.

-Тогда я тебе больше не нужен, — я взялся за ручку двери, — останови машину, я выхожу.

-Да что ты говоришь!? — Овод откровенно насмехался надо мной, — и куда же ты пойдешь?

-А тебе не все ли равно! Как-нибудь разберусь.

-Отлично! — свернув в переулок, Овод неожиданно действительно остановил микроавтобус, — можешь идти, только я могу заранее сказать, что уйдешь ты не дальше первого встречного полицейского. И проживешь после этого не дольше, чем до завтрашнего утра. Ориентировки с твоей физиономией разосланы по всему городу. Тебе попросту некуда идти. В данный момент у тебя есть только я.

Я уже потянул за ручку, но остановился. В словах Овода был резон. К сожалению, имелся только один способ проверить его правоту, и способ этот мне совсем не нравился. Я снова захлопнул дверь и, насупившись, уставился в пространство перед собой.

-...Кроме того, я не допущу, чтобы имеющаяся у тебя информация стала доступна кому-либо еще, — в голосе Овода промелькнул отблеск холодной оружейной стали, — и не надо так на меня смотреть. Я не пытаюсь тебя обманывать и выглядеть добрее, чем есть на самом деле. Скажи спасибо и на этом.

-Твои предложения? — выдавил я, наконец.

-Ты помогаешь мне разыскать потерянного наследника, а я помогаю тебе выбраться из этой заварушки с минимальными потерями.

-Но я пока так и не понял, чем именно могу тебе помочь!

-А я еще не все рассказал, — он достал из бардачка брелок, — сейчас разместимся и тогда продолжим.

Он нажал на кнопку, и на противоположной стороне улицы задребезжали открывающиеся ворота.

После жизни в общежитии новое 'гнездо' Овода показалось мне настоящим дворцом. По сути, это был небольшой двухэтажный особнячок с гаражом в цокольном этаже. Если честно, то я даже не могу сказать точно, сколько здесь было комнат. Внутренняя обстановка жилых помещений не отличалась особыми изысками, но обеспечивала необходимый уровень комфорта. Здесь вполне могла со всеми удобствами разместиться целый взвод, не говоря уже о двух уставших и голодных холостяках.

Сразу от входа Овод затолкал меня в душ, а сам направился на кухню. Несмотря на то, что мне страшно хотелось есть, я не стал торопиться, и от души пропарил свое изможденное тело.

Когда я, взъерошенный и раскрасневшийся, выбрался из ванной, в мои ноздри ворвался аппетитнейший запах жареной колбасы. Пусть это звучит смешно, но тогда, после двухдневной голодовки, он был музыкой для моего желудка. Также на столе обнаружилась уже знакомая мне початая бутылка коньяка и две рюмки.

-Ну что ж, — резюмировал Овод, поставив передо мной тарелку с незамысловатой, зато внушительной яичницей, и наполнив рюмки, — за новую жизнь на новом месте!

Несколько минут я был занят тем, что пытался заставить свои челюсти жевать хоть немного быстрее, и разговаривать даже не пытался. Однако, хотя мне казалось, что я могу съесть десять таких тарелок, уже на середине второй я был вынужден сбавить темп.

-Спасибо! — от души поблагодарил я Овода.

-Ну вот теперь ты стал похож на человека, — улыбнулся он, потягивая свой коньяк.

-Ты собирался мне еще что-то рассказать. У меня в голове пока не получается цельной картины, чего-то недостает. Если хочешь, чтобы я тебе помогал, я должен представлять себе, с чем мы имеем дело.

-'Всякий солдат должен знать свой маневр!' Да?

-Вроде того, — кивнул я.

-Хорошо, только мне придется начать немного издалека, — Овод откинулся на спинку стула и сцепил руки на животе, — ты знаешь, что покушение на Георгия Саттара — уже шестое из серии нападений на высокопоставленных членов Лиги Корректоров?

-Вот как? Кто же их настолько невзлюбил?... То есть... — я запнулся, вспомнив некоторые подробности недавних событий, — я же не настолько...

-Я знаю. Все началось гораздо раньше, и уже успело наделать немало шума.

-Шесть покушений? А я ничего об этом не слышал.

-Да, и четыре из них, включая последнее — удачные, но все это — дела Корректоров, в которые посторонних не посвящают.

-Откуда же о них известно тебе?

-Не забывай, я работаю на Председателя Лиги. Да и свои ушки на макушке имею.

-Но как же такое оказалось возможно? — удивился я, — куда смотрела их охрана?

-Многие, думаю, с радостью отдали бы последнюю рубашку, лишь бы получить ответ на этот вопрос. Но, увы, мне он неизвестен. А вот у некоторых Корректоров, да и у покойного Председателя были на сей счет определенные соображения.

-Какие?

-Как известно, хороший телохранитель, это не тот, который смог защитить, а тот, который сумел предотвратить. А высокопоставленных членов Лиги почти постоянно оберегают личные Перфекты, которые являются практически идеальными охранниками. Они настолько остро воспринимают все, что происходит вокруг, что могут неким шестым чувством буквально ощущать угрозу для своего подопечного.

-Не понял?

-Тут нет никакой мистики, дело в тончайших нюансах человеческого поведения, мимики, жестикуляции, тембре голоса. Любой опытный таможенник, бросив всего один взгляд на человека, может определить, чист ли он или что-то замышляет. У Перфектов это умение развито необычайно сильно, они мгновенно реагируют на потенциальную опасность, даже не задумываясь над тем, что именно вызвало их подозрения. Они доверяют своим инстинктам.

-Так почему же они вдруг облажались?

-Их 'шестое чувство' не сработало. То есть люди, нападавшие на Корректоров, до последнего момента сами не подозревали о том, что они сделают в следующую секунду. В конце прошлого года официантка, раскладывавшая столовые приборы перед Вторым Секретарем Совета Лиги, ни с того ни с сего полоснула его по шее ножом, который она держала в руке. Перфект при этом стоял у нее за спиной, и он ничего не успел сделать. Да и в остальных случаях все обстояло аналогичным образом. Разница была лишь в месте действия и использованном оружии. А после того, как дело было сделано, нападавшие застывали на месте с отсутствующим взглядом и ни на что не реагировали.

-Их что, кто-то загипнотизировал?

-Хуже. Трех из них Перфекты обезвредили, но с двумя, кто остался жив, потом очень плотно работали. И оказалось, что их не просто загипнотизировали. Разгром, царивший в их головах, походил на работу очень сильного Корректора.

-Кого именно?

-Ха! — фыркнул Овод, — был бы у меня ответ — не было бы загадки!

-Но ты же сам сказал, что потомственных Корректоров можно по пальцам пересчитать!

-И что с того? В лучшем случае, это лишь сужает круг подозреваемых, не более.

-А кто из членов Лиги выигрывает от этих смертей?

-Ты будешь смеяться, но никто. Все только проигрывают.

-И никто кроме ее членов не мог провернуть подобное?

-Возможны разные варианты. Талантливый Коновал вполне мог сделать человеку установку такой силы, но...

-Талантливый кто?

-Коновал, — Овод сделал неопределенный жест рукой и, вспомнив о том, что перед ним сидит полный профан, разъяснил, — так называют тех самых шарлатанов, которые лишь прикидываются Корректорами, не являясь ими в действительности. Жулики, одним словом, но иногда среди них попадаются и весьма одаренные индивидуумы. Лига активно с ними борется, поскольку их деятельность подрывает доверие к самой процедуре Психокоррекции, но свято место, как известно, пусто не бывает. Очень уж прибыльный бизнес можно делать на легковерных обывателях.

-Но?

-Но в данном случае покушения — не их рук дело, хотя покойный Председатель, который как раз и работал с подозреваемыми, сумел убедить всех, что работал именно Коновал.

-Зачем?

-Поймешь чуть позже.

-А что случилось с нападавшими? Что с ними сделали?

-Все было проделано аккуратно и чисто. В головы людей вложили установку на убийство, но так ловко замаскированную, что она оставалась совершенно неуловимой до ключевого момента, когда активизировалась. А после того, как дело было сделано, из памяти человека начисто вырезался целый пласт информации вместе с самой установкой и много чем еще. Те двое, что выжили, превратились в полных имбецилов, лишенных даже самых элементарных знаний. Как я уже сказал, их обследовал сами Председатель, но оказался бессилен — никаких следов. Чертовски чистая, хотя и жестокая работа. Ее автору даже дали кличку — Хирург.

-Но я?... — кусочек головоломки с моим именем звучно щелкнул, присоединившись к нарисованной картине, и теперь отчаянно пытался зацепиться хоть за что-нибудь еще, — я-то не имбецил!... кажется.

-Именно! — Овод даже хлопнул в ладоши от возбуждения, — старик оказался прав!

-Старик? Председатель? В чем прав?

-Он предположил, что травматическая амнезия вследствие сотрясения мозга может остановить выполнение уже запущенной установки, одновременно сохранив ее в памяти.

То посещение ресторана он спланировал специально, чтобы спровоцировать покушение на себя и попытаться взять 'языка'. Старик понимал, что здорово рискует. В то время, когда остальные Корректоры свели к минимуму свое общение с внешним миром, опасаясь новых инцидентов, он отправился в ресторан, взяв с собой одного-единственного телохранителя. Более того, он под разными предлогами сообщил о своих планах как можно большему числу людей, надеясь, что эта информация дойдет и до злоумышленника. А главной задачей Паши, его Перфекта, было не убить, а только оглушить нападавшего, если он появится.

Старик все верно рассчитал, вот только он не предполагал, что желающих его кокнуть окажется так много. Кто знает, возможно, именно твоя рука нанесла старику смертельный удар.

-Моя? — я потрясенно уставился на собственные ладони.

-Теперь это уже неважно, — Овод наставил на меня указательный палец, — важно то, что Председатель и Паша умерли ради того, чтобы ты остался жив. Помни об этом и постарайся, чтобы их жертва оказалась не напрасной.

-Я так понимаю, что ты собираешься отвести меня к кому-то из Корректоров, чтобы он поковырялся в моей голове? А если я откажусь?

-Никуда я тебя отводить не собираюсь, — раздраженно отмахнулся Овод, — мы сейчас можем рассчитывать только на собственные силы. Тем более что перед смертью Георгий Саттар уже успел заглянуть к тебе в голову.

-Отлично! — буркнул я, хотя мне было совсем не до веселья. Ощущение было такое, будто в мое отсутствие кто-то наведался в мою квартиру, — что он там забыл-то?

-Дело в том, что работа любого Корректора неизбежно несет на себе его отпечаток. Дело не в каких-то пристрастиях, привычках или излюбленных приемах — оставленный след невозможно подделать, он уникален как отпечаток пальца, хотя некоторые его характерные черты передаются по наследству. Я сам не Корректор, а потому не могу объяснить тебе, как это выглядит или ощущается. Сам старик называл такой след 'запахом'.