Повелитель мертвых

На удивление не сплоховали и оборотни, зря вампиры считали их тупоголовыми, ситуацию они оценили верно, и момент подобрали не хуже чем сам Вира.

Преследовать убегающего Врага оказалось правильным решением, личи Виру не тронули, но перед тем как скрыться в лесу, ему среди шума стонов и скрипа показалось, что один из личей окрикнул их. Останавливаться и возвращаться было бы пиком глупости, как и действительно, преследовать последнего выжившего врага, а что сталось с двумя, кинувшимися на личей монстрами угадать труда не составляло.

В ста метрах от поляны Вира остановился, остановились и забежавшие чуть вперед оборотни. Они отпускали Врага восвояси, глупо преследовать неуязвимого гиганта.

Пусть вампиры и быстры, но в беге они намного уступали волосатой нечисти, четыре лапы давали явное преимущество.

Спустя секунду, предположение о разумности оборотней подтвердилось на все сто, они на самом деле оказались не такими уж глупыми, против монстра им явно ничего не светило, как и на поляне с личами, а значит, действительно преследовать чудовище они не собирались.

Вступать в бой с недавними союзниками Вира не хотел, не захотели и оборотни. Они первые определили политику поведения и, кивнув мордой вампиру, двумя прыжками скрылись из виду.

Поведение для них совершенно нетипичное, еще никогда оборотни, будучи даже в явном меньшинстве не отступали и не уклонялись от боя, а тут еще и кивок благодарности — такого Вира точно не ожидал.

Оказавшись один, молодой вампир позволил себе расслабиться, и сразу ощутил, насколько он вымотался. Непрерывный бой, а потом забег — выжали из него последние силы. Ноги и руки затряслись от слабости, сказались чрезмерные перегрузки на тело, а правая рука повисла беспомощной плетью, основная нагрузка приходилась именно на нее. Щит сам по себе ноша нелегкая, а когда на него еще непрерывно обрушивались мощнейшие удары, ожидать чего-либо другого было сложно.

Но надолго расслабиться и обдумать произошедшее не вышло, к растянувшемуся на земле беспомощной куклой Вире вскоре вернулось неприятное ощущение, издаваемое многочисленным Врагом, и шло оно не со стороны единственного убежавшего демона. Могильным ужасом опять повеяло все с той же злополучной поляны.

Тело само подскочило на ноги, а руки подобрали с земли щит и длинный кинжал.

Особой смелостью, как и излишней глупостью Вира не страдал, но оставлять сейчас без внимания происходящее на месте недавнего боя он не решился. Поэтому, откинув долой сомнения, вампир тихой бесшумной поступью побежал обратно и остановился лишь у кромки леса.

Открывшая картина подтвердила правильность поступка, на поляне созревало Нечто.

Скрип смерти сменился скрипом рождения. На свет, вот-вот, из тел мертвых Врагов должна была появиться новая жизнь, новый Кошмар, ничем не уступающий жестокостью предыдущему.

Рашид.

— Старик! Ты что творишь?! — закричал на него Рашид.

Старик тупел прямо на глазах. Можно было послать вперед солдата, а самим, когда на него накинулись бы демоны, бежать в противоположную сторону. Но эта сволочь все портила! Он убил уже третью тварь и останавливаться не собирался.

Опрометчивое поведение напарника сильно огорчило Рашида. Монстры бегали чересчур шустро и, захоти они напасть на них, то шансов отбиться ото всей толпы сразу у личей возможности не было.

Магия магией, а скорость произнесения заклинаний еще никто не отменял. После боя в землянке Рашид уже не был так уверен в прочности своего щита, особенно, когда демоны увеличились в размере в три раза!

— Сволочь! — сказал он старику после падения пятого чудища и сам взял в правую руку амулет с заклинанием стихии огня. — Получи! — закричал он монстру и выпустил плетение на свет.

А лучше бы он этого не делал! Огонь не воздух, на яркую вспышку не обратил бы внимание разве что слепой.

В общем — демоны остановились. Рашид готов был дать голову на отсечение — что они удивились, хотя по их мерзким рожам определить какие-то эмоции было практически невозможно. Еще было неизвестно разумные ли они существа или нет?

Секунды заминки вылились гигантам в очередные две смерти, а дальше — они закричали. Громко зарычали, намного громче скелета парня. Что ли напугать захотели?

И у них это получилось! Рашид сразу начал прощаться с жизнью, но контроля за ситуацией не потерял. Боевой опыт не спугнешь!

— Мои справа! — крикнул он Сукрепу.

Командир должен командовать. Бить заклинаниями в одних и тех же врагов — пустая трата сил и времени. Команда и тактика у них была наработана временем и опытом. И старик не сплоховал, тут же схватил суть с полуслова, да так жахнул в левых монстров, что двоих тотчас насмерть уложил.

А вот Рашида нервы слегка подвели. Он уже в левой руке держал амулет с боевым плетением воды и поэтому одновременно выпустил два заклинания, причем силы от страха влил в них не меряно.

Огонь и вода — вещи несопоставимые! Магия не любит любые сочетания этих стихий. Неудивительно, что произошел большой бабах. Правда, случай редкости неимоверной! Синхронно активировать оба заклинания — раньше не получалось даже у Рашида, но сейчас почему-то вышло без проблем и на подсознательном уровне.

Громыхнуло знатно! Столько фарша еще никогда не летало!

Поначалу показалось, что на землю упало солнце. Яркая вспышка ослепила на несколько секунд, а затем взору открылась групповая кататония.

Всеобщий ступор сопровождался красивейшей картиной. Радуга огня играла с холодными цветами воды прямо над головами не вольных зрителей, а насыщенность светопреставления не позволяла разглядеть ближайшие деревья.

Но магический туман из ярких красок держался недолго. До тварей из потустороннего мира, наконец, дошло — что их уничтожают. Осталось всего три демона. Двое кинулись на личей, а один, как ни странно, дал драпу в лес.

Оборотни и вампир не сплоховали и сразу погнались за ним.

Крик Сукрепа: — Стойте! — они не услышали, хотя на краткий миг, Рашиду показалось, что вампир обернулся, но повторить попытку остановить погоню, старик не смог, пришлось уделить внимание бегущим на них демонам, а когда те оказались мертвы, то на поляне кроме двух личей и зомби-солдата никого не осталось.

На скрипы и стоны, раздающиеся вокруг, никто внимания не обращал. За последний час к атмосфере противных звуков настолько привыкли, что воспринимали ее за нечто само собой разумеющееся.

Сукреп and Рашид.

Прохладное осеннее солнце поднялось на полных три ладони, пока еще не полдень, но уже давно не утро.

Сукреп стоял молча, рассматривая свою еле видимую тень на еще зеленой траве. Странное дело — трава низкая, едва четыре пальца переросла, тогда как за лесом, на людских землях в это время года сушняк по колено, а где и по пояс.

Столь же безучастно рядом тихо пыхтел Рашид.

Каждому из них было о чем поразмыслить, новая жизнь отрезала старые планы и не сулила ничего радужного в будущем. В империю теперь дорога была закрыта навсегда, а новые земли уже оказали 'теплый' прием, встретив полным составом всех представителей добродушных хозяев. Дальнейшего дружелюбного гостеприимства ждать было просто бессмысленно.

— Что дальше делать будем? — задал риторический вопрос Сукреп.

— Сукреп, я смотрю и поражаюсь твоей выдержке. Смерть и зомбирование ты воспринял как должное, и ни капли не переживаешь по этому поводу. Складывается впечатление, будто ты сделан из камня, а смотрю на себя и едва сдерживаюсь, чтобы не сорваться. Так и хочется крушить и ломать все, что попадет под руку. Хорошо, что немного пар в бою выпустил, — к этому времени заклинание среднего исцеления уже восстановило горло Рашиду, и к нему вернулась нормальная речь.

— Зачем напрасно лить слезы? Того что произошло уже не воротишь. Будем жить дальше, и находить плюсы в новом теле. Гляди, — старик рукой показал на солдата, — Тарус, бывалый воин, со смертью на Ты ни раз общался и потому быстро свыкся с мыслью, что окончательно мертвым быть хуже, чем наполовину живым, а от дурных мыслей себя отвлекает работой — бери пример с него.

Сукреп разумно умолчал о частой смене своего настроения и поведения, кому нужна такая правда? Кому-кому, а сейчас Рашиду от нее легче точно бы не стало.

— Завидую тебе — терять нечего, ни детей, ни имущества, ни будущего, а я мог со временем в Совет попасть и зажить как человек. Кто теперь моим детям поможет? — Рашид полностью раскис.

— О детях надо было раньше думать, когда в этот лес сунулся. Не послушал разумных советов, теперь пеняй только на себя. — Сукреп с вызовом уставился в глаза Рашиду. — А завидовать мне нечего, самое ценное, что есть у человека — это жизнь. Честь, богатство, власть и дети — мертвому на все это уже наплевать, точнее он даже плюнуть не сможет, так как нет больше его. Вот ты сам был мертвым — много там размышлял о смысле жизни, о детях, о доме, о работе и прочем?

Рашид промолчал.

— Вы, некроманты..., — продолжил старик. — Да-да, не смотри на меня так. Я всегда знал, что ты некромант, видел тебя еще учеником в школе моего друга. Жаль, сожгли вы его тогда, хороший был человек.

— Ты знал, и все это время молчал? — перебил его уже удивленный Рашид.

— Я не видел смысла кому-нибудь об этом рассказывать, да уже и неважно, что было раньше. Так вот, ты меня перебил — вы, некроманты, всегда искали утерянное заклинание привязки души, считали, что без души разумного зомби не поднять. А теперь я сам, будучи личем могу смело заявить — что никакой души у человека нет! Да ты и сам прекрасно это знаешь, как-никак тоже лич и тоже недавно был мертвым. Хотя мне ваша уникальная вера в душу кажется весьма привлекательной.

Такой ерундой как вера в богов Сукреп себе голову никогда не забивал. Необоснованная трата времени — так он об этом высказывался, но если кому-то хотелось верить, он тому не препятствовал.

Рашид имел приблизительно схожее мнение, небольшое отличие состояло в вере в душу и в сотворившего ее Создателя, Имя которого забыто с веками, как и вся информация о Нем. Нет Бога — нет поклонения, осталось лишь понимание самого факта, и этого некромантам было более чем достаточно.

Количество религий и богов никто специально не считал, для полуострова их было слишком много. С приходом Империи опасные и жестокие вероисповедания вырезались под корень вместе с населением. Нет поклонников — нет больше бога и нет проблем связанных с ним. Был случай, когда жители соседних деревень за человеческими жертвами друг друга навещали. Империя их рассудила по справедливости. Нет деревень, и нет ни у кого проблем, переучивать и перевоспитывать никто их не собирался, да и бесполезное это дело, кровь поколений из головы не выкинешь, как память о сгоревшем полене.

Сейчас самые распространенные на полуострове были три религии. Вера передавалась из поколения в поколение и чужаков особо не приветствовали, но жизнь со временем перемешала население, а память о былых богах осталась. Шел дождь вовремя — славили одного Бога, пошел не вовремя — поминали другого, а не пошел совсем, то молились третьему.

Сукреп помнил времена, когда молодая Империя попыталась в начальной стадии своего становления монополизировать одну религию. Ничего путевого из этого не вышло. Народ скрепя сердцем принял власть над собой, но наотрез отказался принимать веру. Если самой Империи сопротивлялись по отдельности, и она поглотила всех молниеносно, то против новой веры объединились даже ярые противники. Каждый бился несколько за своего бога, а сколько против чужого, поэтому общий стимул нашелся быстро. Гражданская война еще неокрепшей Империи была не нужна, и Император принял верное на тот момент решение избавиться только от религий, чье поклонение противоречило законам и морали молодой страны. Бороться не со всеми сразу, а с отдельными вероисповеданиями оказалось намного легче, и даже сам народ активно в этом помогал.

А Рашид прочитал в тайных архивах, что в далекие времена влиятельные дворяне ссылались в изгнание вместе со своими слугами и рабами, и как правило, несколько десятков людей несли с собой и своего бога. Поэтому не удивительно, что три крупных религии полуострова тянулись корнями от многочисленных переселенцев. Остальные либо объединяли своих богов, либо создавали новых, и мало кто оставался верен своему богу, а если такие и находились, то быстро вымирали из-за малочисленности и конкуренции, зачастую бывающей очень жестокой.

— Сукреп, что-то болтливый ты стал в последнее время. Тебя не узнать, куда делась обычная скрытность? Тон учительский появился и темы философские поднимаешь, — вернулся к имиджу следователя Тайной Стражи Рашид.

Резкое изменение настроения собеседника не укрылось от Сукрепа, из только что рыдавшего в грудь ребенка Рашид в мгновение ока преобразился в строгого и жесткого начальника, не попускающего подчиненным малейших вольностей. Голос сделался сухим, жесты стали короткими и резкими, а мимика лица потеряла всякое добродушие. Недолгому панибратскому взаимоотношению пришла на смену выросшая за годы непререкаемой власти человеческая гордость, в не самом лучшем ее понимании.

— Знаешь, надоело мне вести пресмыкающийся образ жизни. Всегда чего-то бояться, постоянно быть на чеку, следить за словами и мыслями. Не хочу больше бояться и думать как тот или иной поступок аукнется мне впоследствии. Я теперь свободный! Мертвый, но свободный! Ни ты, ни твоя Империя мне теперь не указ. Отныне я что хочу, то и говорю, как хочу, так и поступаю!

Не ожидавший такой бурной реакции, Рашид опешил, нечасто услышишь от подчиненных откровенных слов, особенно если они произнесены в резком вызывающем тоне. Когда тебя все боятся до умопомрачения, всегда улыбаются и льстят, разве что начальство позволяет себе несколько гневных или поучительных слов, то поневоле с этим свыкаешься достаточно быстро, а в дальнейшем подобное отношение становится нормой поведения.

— Думай, что себе позволяешь и с кем говоришь, а то я тебя быстро на место поставлю, — злой вид Рашида свидетельствовал о том, что он совсем не шутил.

— Нечего здесь из себя начальника строить! Ты теперь такой же, как я. Ты лич! Ты вне закона! Замечу — ты слабый лич, и мне есть с чем сравнивать, — старик опять потерял контроль над собой.

Рука Рашида непроизвольно стиснула один и боевых амулетов в виде кулона висящего на длинной цепочке, а таких на его шее болталось еще три штуки. Удобно держать боевые амулеты всегда под рукой, то есть на груди и животе, длина цепи регулировала местоположение, так что ни один не перепутаешь, а навык быстро выхватывать необходимый — сам приобретался со временем. А то, что они мешали при движениях — так это не столь существенно, маги не воины, у них другие приоритеты.

Движение руки Рашида не ускользнуло от внимательного взгляда старика.

— Не принимай поспешных решений. В войнушки мы всегда поиграть успеем, — сказал он и немного начал успокаиваться.

Намек на руку с амулетом был правильно истолкован Рашидом, но он ограничился лишь кивком головы, оставаясь все таким же напряженным, и давая понять что торопится не будет, но и расслабляться тоже не станет.