04. Помещик -2.( Часть-2) черновик

— Серебро, ...опять это серебро. Да откуда оно берётся? — задал я вопрос вслух, рассматривая под лампой столбики.

— Доходили до нас слухи, что — осторожно начал Титов — где-то на территории губернии есть небольшой нелегальный серебряный рудник. Но прямых доказательств до сегодняшнего дня не было.

— Да...ох и вляпались мы — осознаю в какое дерьмо я залез. Без "сильных мира сего" разрабатывать нелегальный рудник просто невозможно. А тут ещё и самородное золото...это вообще... атас. Перевожу взгляд на лежащего Юмашева. — Алкоголь, вседозволенность и вера в своих покровителей тебя сильно подвела...но на последок ты умудрился создать нам кучу проблем. Да ещё и какую.

Глава -14.

— Что будем делать, Дмитрий Иванович? — растерялся от всего этого Титов.

— Скажите, а что Вы можете сказать о Юмашеве?— рассматриваю трупы двух незнакомых мне, бородатых мужиков.

— Ну-у, то, что он не честный пристав, Вы и без меня знаете — увидев мой кивок головой, продолжил. — С борделями связан был. Торговцев обирал и мастеров. Но вот то, что он с серебром и золотом связан был, даже подумать не мог.

Конечно, не мог, за это каторга и без вариантов. Тем более он простого сословия. Ну, серебро понятно, а вот откуда золото? Скорее всего, с предгорий Урала, тут не так и далеко. Больно, вот эти два покойника, похожи на нелегальных старателей. Вон, какие руки. Красная и сморщенная кожа, что выдаёт частое нахождение в воде. Скорее всего, где-то нашли золотоносный ручей и намыли золота или набрали. И приехали к Юмашеву "по старой памяти" чтобы сбыть. Такая радость, такая радость, что решили это дело обмыть. А тут мы "нарисовались". Был бы пристав трезвый, не за что не открыл бы нам дверь. А тут свой сослуживец пришёл. Да ещё и по службе. Ну и чувствовал себя Юмашев в Туле уверенно. Всё с рук ему сходило, если даже Шварц не хотел с ним связываться. Могло быть такое, могло. Ну а когда я с револьвером появился, то посчитали, что Юмашев их сдал. Вот гости и открыли стрельбу, а там и понеслось.

Рассматриваю мешочки, абсолютно разные, хоть и оба кожаные. Значит, кто-то должен явиться к Юмашеву за серебром. Денег в доме мы нашли не так и много, около 200 рублей. Для таких дел, мизер. Устраивать засаду и начинать разборки мне сейчас совсем не с руки.

— Есть у меня к Вам такое предложение, Владимир Павлович — и внимательно смотрю ему в глаза. — Скажем, что я случайно заметил подозрительных личностей, когда возвращался домой. Они залезли в дом к Юмашеву через забор. Я не знал, что делать, а тут вы появились. Мы в трёх пошли в дом, а там подозрительные личности схватили Юмашева и угрожали ему ножом. Мы попытались его освободить, но не сумели. Золото и серебро я заберу, а остальное всё оставим на месте, как было. Небольшую долю выплачу после поездки, сейчас нельзя. Это понятно.

— А почему деньги не взять? — пристав.

— Потому что всё должно выглядеть как начавшееся ограбление или месть. Пусть власти сами думают. А если что возьмём, то возникнут вопросы... и не у жандармов с полицией. Неужели Вам это не понятно или Вы за свою семью не переживаете. За нами будут пристально наблюдать. Так просто с пропажей серебра и золота никто мериться не станет. Разве Вам,... это не понятно. Надо сделать всё, чтобы подумали, что это трагическая случайность. А серебро и золото где-то в тайнике лежит у Юмашева, пусть ищут — объясняю простые истины.

— Слишком мудрёно — Титов.

— Зато надёжно. Не бойтесь,... Владимир Павлович, не обделю. Никто на меня не жаловался. Но только после похода — понимаю его желание разбогатеть. Такой шанс бывает раз в жизни.

Начинаем разрабатывать новую версию события — кто, где стоял и что делал. В результате грабители стали угрожать Юмашеву не ножом, а пистолетом. Иначе бы не смогли объяснить, откуда в нём две пули. Пришлось одну пулю вытащить из мертвеца. На место её засунуть выговоренную из стены. Для этого использовали заточенные деревянные палочки и хозяйскую простынь с полотенцем.

— Жаль, пистолет отдавать придётся. Неплохой. Постарайся себе забрать — заворачиваю кровавые тряпки в кучу.

— Да-а, Дмитрий Иванович — начал осуждающе Титов, как только я закончил с пулями.

— Владимир Павлович, не начинайте. Я не разбойников сейчас выгораживаю. Со мной может ещё, и побояться связываться. А вот вас и твою семью точно не пощадят. Так что делаем, как наметили. И хватит рефлексировать как курсистка из дома благородных девиц — перебиваю пристава. Опять приходиться повторятся.

— Хорошо — тяжко вздыхает он.

— Ладно, мы поехали домой. А вы тут оставайтесь и утром действуйте, как договаривались. Главное вынести вещи, чтобы твои меньше видели. Тогда и вопросов меньше будет.

Удивительно, но разбираться со мной в этом, довольно громком деле для Тулы полиция долго не стала. Так помурыжили меня пару дней и всё. Поговорил и с Дараганом. Он только выразил своё неудовольствие моим слишком частым попаданием в разные неприятные истории и моим постоянным применением оружия в городе. Всё уже доложили, только и хмыкнул я про себя.

— Дмитрий Иванович, сейчас у нас тут не война. А от Вас одни трупы. Если Вам не хватает...этакого...можете поехать на Кавказ. Там для таких "орлов", как Вы, всегда найдётся дело — закончил он разговор. На этом... и всё. Я даже не стал возражать и оправдываться, дал человеку выпустить "пар".

С другой стороны я почувствовал у Дарагана даже какое-то облегчение от смерти Юмашева. Видать, он тоже успел отдавить "любимые мозоли" своим поведением. Возможно и что-то ещё, что я не знаю.

Серебро и золото я спрятал дома у себе в сейфе в своей спальне. Да с недавних пор у меня появился мощный немецкий сейф, заказанный через аптеку. Хоть он мне сильно и мешал в спальне, но ставить его было больше негде. Тут кроме Антоновой никто и не бывал, ну разве что Мальцев нагрянет.

Дальше я занимался своими делами по подготовке к походу, которых было просто какое-то неимоверное количество. Делать, не переделать. И зачастую всё упиралось в разную мелочёвку. Но вот на неё больше всего денег и надо. Сейчас сижу вечером и подвожу последние итоги. Завтра должен прибыть грузовой дилижанс, а послезавтра выступаем.

— К Вам гость, Дмитрий Иванович — зашёл в кабинет новый охранник Василий Соколов из бывших солдат-гренадёр. Серьёзный и мощный тридцатилетний мужик, но немного простоватый. Как раз такой охранник мне и нужен, для дома. Я всё так же предпочитал нанимать ветеранов. Его списали из-за возникшей у него сильнейшей диареи. Вылечила его какая-то знахарка, к которой он ездил и долго у неё лечился, отваром дубовой коры с тысячелистником.

Условия содержания военных в городе были примитивными. В одной огромной комнате жили от 100 до 150 человек. Лишь только командиру полка полагался отдельный кабинет. Поэтому не удивительно возникающие там с рядовыми постоянные проблемы. Начальство поэтому поводу сильно не переживало. Списывало заболевших нижних чинов, и набирали новых. Многие заболевшие солдаты, со своими проблемами оставались в Туле, пополняя его неквалифицированной рабочей силой.

Сам Василий был с города Ефремова Тульской губернии. Заниматься сельским хозяйством у него желания никакого не было. Вот он и вернулся в Тулу, подыскивая работу. Тут-то я на рынке его и приметил. Расспросил о нём в шестом Таврическом гренадерском полке и получил его характеристику. Его охарактеризовали, как не слишком умным, но исполнительным солдатом. Нормально. Командовать-то, у нас есть кому. Если раньше у меня были проблемы с наймом, то сейчас наоборот. После двух успешных походов, только свисни. Но вот брать кого-либо ещё я не спешил. И так получается довольно большой отряд "разношерстных" людей. Управлять таким отрядом у меня ещё умения не хватало. Да и что уж там, боялся. Боялся, что не получится. Вернее не получиться, успешно. Да и не исключал такие "выходки", как сделал прошлый раз Семён. Так что посмотрим, как "масть пойдёт".

— Какими судьбами, Сергей Павлович — встречаю на пороге Шварца. — Лиза, на стол собери и пусть самовар готовят — ох чувствую, будет не простой разговор,..с настоящим полковником.

— Дмитрий Иванович, а знаете, почему от Вас полиция так быстро отстала? — сказал Шварц, выпив первую чашку чая. — Ведь погиб целый пристав, да ещё и в Туле.

— Просветите, сделайте милость.

— А потому, что у него в доме обнаружились драгоценности. Которые, ну никак не могли быть у простого пристава — и смотрит так хитро на меня. — Что Вы об этом знаете?

Вот так значит. А мы и не нашли. Собирать драгоценности у нас, это вообще профессиональная черта государственных служащих, при любой власти и с давних времён.

— Даже не предполагал. А что за драгоценности? — делаю "честное лицо" отвечаю я.

— Старинные. По всей видимости, раскопали какой-то старый курган.

— О, как умеют жить простые приставы — усмехаюсь.

— М-да. Вот поэтому от Вас и отстали. Им надо спасать честь мундира и побыстрее закрыть это дело. Начинать своё правление с такого скандала Дараган совсем не желает. Заодно и получить много проверяющих из столицы. Но..но и Вы переходите все границы. Езжайте Дмитрий Иванович с Тулы и побыстрее. Жители Тулы устали ... от вашей кипучей деятельности. Растёт раздражение вами в разных слоях общества. Так недалеко и до беды — Шварц.

Не зря говорят, благими намереньями дорога выслана в ад. Так и у меня, мавр сделал своё дело, мавр должен умереть. Это даже хорошо, что уезжаю. За раскопанные сокровища жандармы тут начнут всех трясти. Скорее всего, приедет кто-то и из столицы.

— Если завтра Андреев пригонит дилижанс из Москвы, то послезавтра, я уеду — вот такое странное стечение обстоятельств.

Дальше разговор был не о чём. Мило поболтали и разошлись.

Утром не успели ещё толком закончить тренировку с основным составом, где на нас постоянно "круглыми глазами" смотрели новые работники "вязальной промышленности" и Василий, как в ворота заехала гружёная телега. В ней улыбающийся в тридцать два зуба Пётр с возницей.

— Дмитрий Иванович, я приехал — тут же соскочил с телеги Пётр.

— Здравствуй. Что-то ты быстро вернулся. Неужели всё сделал?

— О, Дмитрий Иванович! Вам скоро придётся ехать в Людиново. Там такое происходит, такое. Как начали строить двор Фильке, так все мастера кинулись печи разные строить. Какие-то постоянно плавки производят. Борисов и Новаком постоянно ругаются, но ничего сделать не могут. Вы же своей властью прилюдно всем обещали, вот мастера и стараются.

Вот уж не зря говорят, дай нашему мужику возможность он и горы свернёт. А вот где мне на это всё денег набраться?

— А ещё я Вам посуду привёз, что Вы когда-то заказывали. Красивая. Жуть, наверное, как дорогая? — "тарахтит" Пётр.

— Мария, Лиза айда посуду смотреть — зову женскую половину дома. Мария из-за беременности уже в тренировках не участвует. Вместе с Катей они сейчас выступают в роли активных болельщиков и критиков. Только "шайбу, шайбу" кричать осталось.

Ну, наконец-то вылили нормальные чугунные кастрюли и сковородки с ручками. По бокам узоры в виде боевой колеснице в круге, с дополненной растительной тематикой. Со стеклянными, взаимозаменяемыми крышками и чугунными ручками. Молодцы, слишком долго, правда.

— Это сколько такая красота стоит? — ахнула Мария.

— Сколько бы не стоила, теперь наша. Тяжеленькие — как я и просил. Жаль, что внутри нет эмали. Надо написать Мальцеву, пусть поищет. Вдруг где уже есть. Вот только бы намекнуть надо этак ...завуалированно. ( Эмали получила свое начало в 1799 г. в Соединенных Штатах, когда доктор Хинклинг произвёл стальные кастрюли. В 1839 г. Кларк, производитель внутренних товаров, создал линию эмалированной кухонной посуды. Она имела низкую цену, красоту, легкий вес, гладкую глянцевую поверхность и не окислялась соприкасаясь с продуктами в процессе приготовления пищи. — истор. Справка)

— И господину Мальцеву, Вашему батюшке, тоже такие отправили — "просветил" меня Пётр.

— Всё-то знаешь — усмехаюсь. — Но, а ты, голубь сизый, остаёшься в Туле. Будешь долечиваться и за моим домом присматривать... с завтрашнего дня. Да и на службу выйдешь. А то Титов с Воробьёвым со мной просятся и я согласился.

— А я?

— В следующий раз. Это тебе наказание, за непослушание — жестко в ответ.

Посуду понесли в дом. Возницу отправили отдыхать, а я пошёл мыться. Потом завтрак и к Андрееву с запасными лошадьми.

— М-х, интересный экземпляр — рассматриваю дилижанс на шесть человек. Они в тесноте могут сидеть по трое друг против друга в каретной кабине, а на конце кузов грузовичка. Кузов у дилижанса довольно вместительный, почти как у полуторки. Усиленные рессорные амортизаторы с колесами с усиленными деревянными спицами. Задние колеса больше передних примерно наполовину. Ставь впереди двигатель и будет небольшой грузовичок. Так в будущем и произошло. Тянут всё это "богатство", должна четверка лошадей. Сделано это чудо в Вене.

— Как Вы и заказывали. Понравилось? — Михаил.

— Да ничего, нормально. Вот только раскраска, это какой-то ужас — смотрю на ярко красные дверцы с жёлтым орнаментом. Такой же красный низ и колёса. А верх, какого-то непонятного тёмно-серого цвета.

— А что такого. Где сильно пачкается, там и тёмного цвета — не понял мои мысли Андреев.

— Да уж. А зелёной краски, я так понимаю, найти будет невозможно? — смотрю с ненавистью на яркую дверь. Вот куда от "фонаря" деться? За версту дилижанс будет виден, как на ладони.

Забираю заказанный дилижанс, и отправляемся домой. Настроение сразу скакнула в позицию минус.

— Срочно ко мне Луку, Савву и Стефана — не успев ещё толком заехать во двор, даю распоряжение.

— Делайте что хотите, хоть пылью засыпьте, но чтобы этой красной заразы я не видел. Время у вас до рассвета — злюсь, хоть и понимаю что они не причём. Если честно, сам я ничего путного придумать и не смог. Тем более что всё лакированное.

Опять пошли хлопоты. Распоряжение. Проверка. Ругань. Нагоняй и так далее. Видя моё плохое настроение, всё исполнялось бегом. Я только у себя в блокноте успевал делать пометки.

— Вот молодцы. Нет, ну просто молодцы — я утром с удовольствием рассматриваю изменённый дилижанс. Мои "орлы" просто оббили всё нанкой зеленоватого цвета, пока ещё сыроватой. Видно, что спешили и влажная ткань, местами пошла разными пятнами.

— Ну, с нанкой понятно, Фёдор выдал. А где зелёную краску взяли?

— В растворе щавеля с железняком замочили. Но времени Вы дали очень мало — виновато Лука.

— Всё равно молодцы. Всем премия по рублю,... за сообразительность и исполнительность.

Потом загрузили всё, что осталось. За это время подъехали все остальные участники набега, и кавалькада двинулась из города. Чуть отъехали от города, и я обернулся. У меня это уже вошло в привычку. Подводить какой-нибудь итог.

За год с небольшим я сделал не так и мало в городе, и совсем мало в стране. Главное своими идеями я увлек не малое количество купцов и мастеров, которые стали активно работать. Им стало возможно предлагать и продавать больший ассортимент товара, даже немцам и англичанам, получая серебро. Расшевелил и поставщиков сырья, которое потекло в город. Возникла мода, пока ещё довольно скромная, на другую одежду.